Восхищение (Sweet Admiration)

Внезапно, Катсуя осознал снедающее его чувство — ревность. Он испытывал ревность и раздражение к Такамасе. Мальчишка липнул к Шио, придвигаясь плотнее и оставляя на нем свои прикосновения. Такамаса делал все то, что так хотел бы сделать Катсуя, но не мог. И развернувшаяся перед глазами картина вызывала острые приступы ревности. Но, как он смеет ревновать? У него не было ни единого шанса признаться Шио в своих чувствах. Скрепя сердцем, он заварил кофе и поставил на стол в гостиной.

— Спасибо, — принял кофе Шио. Такамаса же, не проронив ни слова, взял чашку с таким видом, словно это было естественно. Катсуя же, присел за обеденным столом, с одной только целью — сбежать от двух мужчин, находившихся в комнате.

— Эй, Шио,— громко, так что бы Катсуя тоже услышал, задал свой вопрос Такамаса. — Могу я остаться на ночь?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что я не живу один. Это здание принадлежит компании Нарита-куна, и люди, не работающие там, не могут оставаться тут ночевать.

— А если Нарита-сан скажет "можно"?

— Это не имеет значения.

Такамаса проигнорировал замечание Шио и повернулся к Катсуе.

— Нарита-сан, ты же не против? Я очень давно не видел своего брата...

— Нет... Если Шио-сан... Если Озава-сан говорит "нет", то вероятно, это все таки "нет"...

Такамаса резко взглянул на него.

— Я проделал такой путь сюда, а ты меня просто выставляешь? Уже поздно!

— Я тебя отвезу, — Шио поднялся, подхватив со стойки ключи от машины.

— Нет, я хочу остаться! — повернулся Такамаса.

— Такамаса. Не веди себя, как ребенок, — спокойно ответил Шио.

— Я не видел тебя так долго! Ты не приезжаешь домой! И даже не звонишь мне! Я так долго тебя не видел, а ты только и делаешь, что игнорируешь меня! — повысил голос Такамаса.

— Я был занят на работе.

В глазах Такамасы появились слезы, он надеялся, что его тоскливая мордашка растопит ледяное сердце Шио.

— Шио-сан, на самом деле, не важно...

Шио не желал услышать продолжение, поэтому оборвал Катсую.

— Проехали, я отвезу тебя дамой, Такамаса. Идем, — он покинул комнату, с зажатыми в руке ключами. Похоже, Шио был решителен в своем намерении отправить Такамасу домой.

Как только дверь закрылась, Такамаса поднял на Катсую лицо с полными слез глазами.

— Тебе лучше поторопиться и свалить от сюда поскорее, — грубо выплюнул Такамаса.

Он громко хлопнул дверью, выражая свое недовольство. Но, как ни странно, после этого звука, Катсуя сумел немного расслабиться и глубоко вздохнуть. Чувство, неприятно сдавливающее грудь, отпускало. Катсуе было непонятно подобное поведение Такамасы. Неужели его настолько волнует личная жизнь брата? Также, ему было невдомек, почему Шио был так непреклонен и не позволил брату переночевать? Это же всего лишь ночевка. Такамаса ведь был его братом, да — эгоистичным и самовлюбленным, но братом. Почему тогда Шио был так категоричен?

Катсуя остался в полной тишине, и занялся отмыванием чашек от кофе. В итоге, Катсуя решил спросить Шио о Такамасе, когда тот вернется домой. Да, Катсуя знал, что Шио не любит навязчивых и назойливых людей, сующих нос в его дела, но он очень хотел понять, что же сейчас произошло. Его не покидало ощущение, что если он сам его не спросит, то никогда не сможет понять своего соседа. Он терпеть не мог неведение. Неведение о Шио его утомляло и угнетало. У Катсуи даже мысли не возникало о том, что у Шио может быть еще один младший брат. И также, Катсуя не понимал, почему Шио так с ним обошелся. Безразличные слова Шио о неминуемом переезде Катсуи в общежитие больно ударили по нему.

Он обнаружил себя спящим на диване, в то время, как кто-то тряс его за плечи.

— Утречка, — мягко поприветствовал его Шио. Это он тряс парня за плечо, пробуждая.

Катсуя немного смутился. Как бы там ни было, это впервые Шио к нему прикасался, и тактильный контакт его обрадовал и смутил. Сердце ускорило свой ход.

— Мне жаль, извините. Я ждал вашего возвращения и, наверное, уснул! — он окинул взглядом комнату, залитую ярким светом, и однозначно пришел к выводу, что уже далеко не ночь.

— Все хорошо. Это я виноват. Я не предупредил тебя, и ты остался меня дожидаться. Такамаса никак не желал успокаиваться, поэтому я остался у родителей.

— Ох, ясно... — часы показывали 9.00. Даже если он и остался у родителей, все равно, выглядел немного уставшим. — Шио-сан, вы в порядке?

— Хм? Почему ты спрашиваешь?

— У вас такой вид, словно вам больно... — Катсуя взволновано заглянул ему в лицо, на что Шио обезоруживающе улыбнулся.

— Я в порядке. Я собираюсь выпить чашечку кофе. Хочешь?

— Нет, но я приготовлю.

— Не стоит. Все хорошо, иди, умывайся. Позволь мне сегодня сварить кофе, — забота Шио вернула на лицо Катсуи глупую счастливую улыбку. Он ушел в ванную — принял душ и привел себя в порядок. Высушивая волосы полотенцем, он зашел в гостиную. Шио уже был там, пил свой кофе.

— Итак, твой брат в порядке?

— Угу.

— Такамаса-сан, верно? Честно, я и не представлял, что у вас с Казуки есть еще один брат. Он никогда не упоминал об этом.

— Ох...

— Прошу прощения, это было грубо с моей стороны. Просто, это было неожиданно...

Шио добавил ему кофе. Шио склонил голову.

— Казуки никогда не упоминал его?

— Никогда. Он всегда акцентировал внимание на том, что вас только двое, поэтому я удивлен, — честно признался Катсуя.

— Полагаю, что так, — тихо обронил Шио.

Возможно, были причины подобного поведения? подумал Катсуя.

Заметив обеспокоенный вид Катсуи, Шио немного смягчился.

— Прежде, вспомни, что я тебе говорил об имени Казуки. Я привел пример с двумя разными семьями, в которых были сыновья, а став одной семьей старший сын одной из них становится младшим.

— Я помню, — Катсуя, после такого примера, подумал, что это сейчас Шио и Казуки братья. Но, он был искренне рад услышать, что все дело в недопонимании.

— Тогда ты должен понимать, как в нашей семье появился Такамаса. После смерти нашего отца, мама повторно вышла замуж и Такамаса сын нашего отчима. И даже если он был старшим в прежней семье, сейчас Такамаса самый младший, после меня и Казуки.

Оххх, так значит пример, который привел Шио-сан правда, подумал Катсуя.

— В то самое лето, когда мы встретились... Такамаса был очень болен и его госпитализировали надолго. У родителей и без нас было полно проблем, поэтому Казуки и меня на лето отправили к дяде. У Такамасы всегда было слабое здоровье. Думаю, он вырос таким эгоистичным именно из-за чрезмерной опеки и его слабого здоровья.

— Он действительно любит тебя, разве нет? — Катсуя вспомнил, как Такамаса возмущался накануне ночью. Его отчаяние в отношении Шио было видно невооруженным взглядом.

— Он очень привязан ко мне. И он не плохой ребенок. Просто ему нужно вырасти и перестать быть прилипалой.

— Он живет с родителями?

— Да. После операции он стал чувствовать себя намного лучше, но родители до сих пор переживают о нем. Поэтому не отпускают его жить отдельно, несмотря на то, что Такамаса очень хочет жить самостоятельно и часто приходит ко мне.

— Он так настойчиво пытался вас уговорить оставить его на ночь... — если он так отчаянно хотел остаться, почему просто не сказал ему об этом? подумал Катсуя. Он был не вправе принимать подобное решение, он чувствовал это на уровне инстинктов. Не ему влезать в отношения между братьями.

— Если бы я позволил остаться на одну ночь, он бы стал упрашивать меня съехаться. И я бы уже не смог от него отделаться. Это мой дом. И оставлять его на своей территории — лишние хлопоты. Родители бы настаивали, что бы я привез его домой, а он бы упирался и настаивал на том, что хочет жить тут. Такамаса бы никого не захотел больше слушать. Я был в безвыигрышной ситуации. Когда я поговорил об этом с Сога-саном, он порекомендовал сказать, что квартиры кондо зарезервированы только для сотрудников компании. С тех пор не-сотрудники компании не могут жить в этом здании. Я прикрылся этим условием, чтобы отделаться от Такамасы, от его навязчивых попыток переехать в мой дом. Вот почему, я живу тут.

— Ох, теперь ясно... — Сога выделил Шио квартиру в этом здании, вот почему тот не смог возразить президенту, когда поднялся вопрос о месте жительства Катсуи.

— Даже вчера, когда мы возвращались домой, у меня от Такамасы разболелась голова. Все, что он делал — это продолжал жаловаться на тебя. А когда я сказал, что возвращаюсь домой, то вцепился в меня, не желая отпускать.

Катсуя слушал молча. Картина, где Такамаса вешается на Шио, удерживая, встала перед глазами. Если он всегда так нудит и жалуется, скорее всего, даже Шио иногда ему поддается, уступая в прихотях. Одна только мысль об этом заставила болезненно сжаться грудь. Катсуя понимал эгоистичный порыв Такамасы — он лишь хотел присвоить Шио себе. Но, даже не смотря на то, что он был младшим братом Шио, его присутствие напрягало Катсую.

Ахх... Его любовь к Шио стала крепче, чем когда он только приехал в Токио. С того момента, как они стали жить вместе, Катсуя раскрыл для себя Шио с новых сторон, полностью отличных от воспоминаний. И сейчас, желание узнать о нем больше точило изнутри.

Но, в то же время, Катсуя хотел рассказать Шио и о себе. Он отчаянно жаждал прикосновений Шио, но, увы, как бы он не мечтал об этом, все останется только в одностороннем порядке.

Внезапно притихнув, Катсуя уставился на свой остывший кофе, заметив пристальный взгляд Шио. Он испытывал чувство вины по отношению к Шио, вины за свои неправильные чувства. Он горестно вздохнул, но Шио продолжая изучать его, продолжил:

— Наконец-то, у нас выходной...

Катсуя поднял на него свой взгляд. И что?

— Давай съездим за город. Ты ведь не видел еще ничего за пределами городской черты? Я составлю компанию.

Катсуя едва не задохнулся от удивления. Шио никогда прежде не приглашал его куда-либо. Шио немного растерявшись от неоднозначного удивления на лице Катсуи, не придумал ничего лучше, как просто поторопить его.

— Поехали, — дружелюбно сказал он, вставая.

Глава шестая

Как только они покинули станцию, их встретила толпа народа. Вероятно, все дело было в субботе, раз туристами кишило со всех сторон, словно блохами. Катсуя шел рядом с Шио, не скрывая свое удивление. Когда они немного прошли вперед, то смогли увидеть символ Асакусы — Врата Каминаримон.

— Вау... — с сияющими глазами прошептал Катсуя. Когда они покидали квартиру, то долго не могли решить куда направиться, и поскольку Катсуя ничего внятного не смог предложить, решение принял Шио, собравшись показать ему виды Асакусы.

Когда они миновали Врата Каминаримон, прошли еще 300 метров по ровной дороге вперед и уперлись во Врата Узумон. Известные торговые ряды потянулись к святыне, привлекая туристов рисовым печеньем, нингуяки и разнообразием сувениров. Пока они разглядывали витрины, их окружили иностранцы, и Катсуя осознал, что туристов тут, жаждущих познать великий и древний Токио, действительно много.

— Давненько я не был в Асакуса. Последний раз, когда я тут был, помню себя еще ребенком, — сказал Шио, когда они шли, через парк, к святыне. Катсуя немного взбодрившись, проговорил.

— Думаю, если тут всегда такой наплыв народа, то не удивительно, что невозможно посещать подобные места часто.

— Когда мы прошли Врата Каминаримон, я словно вернулся в детство, вспомнились те переживания и ощущения. Наверное, все японцы чувствуют связь со своими святынями, не зависимо от возраста.

— Я понимаю, о чем вы. Наверное, все потому, что я видел Асакуса сотни раз по телевизору, и у меня тоже это вызвало острое чувство ностальгии, даже не смотря на то, что я тут впервые, — добродушно улыбнулся Катсуя.

Шио искренне был рад видеть улыбку Катсуи, потому как его беспокоило неприятное чувство, связанное с появлением Такамасы и его представлением Катсуе. Он был слишком из-за этого расстроен.

Они зашли в лавку сувениров и Катсуя купил самшит и кожаный портмоне.

— Я все подумывал купить родителям сувениров. С тех пор, как я приехал, так им ничего и не отправлял.

— Твои родители не возражали против работы тут?

— Думаю, они беспокоились, когда я так далеко уехал, но смирились, в конце концов. Это же моя жизнь, я имею право на то, что бы жить своим умом и как захочу.

— Твои родители, наверное, замечательные.

— Да. И я, действительно, им признателен за понимание.

Не так много людей сейчас может так легко сказать, что благодарны родителям за все и за их принятие любых наших решений, подумал Шио.

Когда они прошли Врата Узумон, то попали в соединение Каннон, обитель богини милосердия. Оказавшись на огромной площади, они одновременно взглянули на небо, такое бескрайнее и чистое. Вокруг стоял запах ладана, но чувство открытого пространства, не омраченного тяжбами внешнего мира, покоряло. И Шио, и Катсуя помолились в храме за свои желания. А после этого, они еще какое-то время бесцельно бродили по округе. С погодой им повезло, и вскоре Катсуя снял свой пиджак, было жарко.

— Итак, как тебе Асакуса? — поинтересовался Шио.

— Я очень рад, что мы сюда приехали. Думаю, каждый, кто приехал в Токио, должен посетить это место.

— Разве вы сюда не приезжали со школьными экскурсиями?

— Нет. Мы в старшей школе ездили в Кансай. Я надеялся на каникулы, но мы уезжали за границу. Сейчас, думаю, все больше людей желают провести отпуск в Диснейленде, поэтому посещение окрестностей Токио не так популярно.

— За границу, да? Я свое лето старшей школы провел в Австралии.

Они шли и делились своими впечатлениями о школьных днях, поездках и каникулах. Это было прекрасное время.

— Я проголодался, — внезапно сказал Шио.

— Да, мы пропустили обед, — подтвердил Катсуя, сверяясь с часами. Они прошлись по ресторанчикам, но с грустью констатировали, что мест нет.

— Давай сядем на паром к Одаиба? Там великолепная кухня, — предложил Шио, купив нингуяки в магазине, чтобы немного перекусить.

Катсуя округлил глаза, словно впервые услышал это слово.

— Паром? — Катсуя был сконфужен.

— Да, ну, знаешь, лодка, — Шио не мог сдерживать смех.

Они вернулись к Вратам Каминаримон, а пройдя немного вперед, увидели мост Азума и паромный причал. Похоже, что это традиция — после Асакусы садиться на паром до Одаиба, потому что причал был переполнен туристами.

— ВАУ! Это так круто!

Паром назывался Химико и снаружи выглядел, как космический корабль. А мангака Лейджи Матсумото, в свою очередь, нарисовал этот странный космический корабль. Глаза Катсуи сияли детским восторгом. Внутри, они купили напитки и заняли свои места. Яркое солнце играло в брызгах волн, которые рассекал Химико, и зрелище это было невероятно красивым. Катсуя сидел рядом с Шио и смотрел в окно, наблюдая за тем, как паром плывет по реке Сумида и входит в Токийский залив, возглавляемый пляжем Одайба.

— Шио-сан... — нерешительно начал Катсуя и замолк на некоторое время.