Дроу, который выжил

Мастер сейчас слышал только себя и видел только перо. Мне оставалось только кивать. Но тут опять оживилась Гермиона:

— Но... разве эта палочка не будет... злой?

Торвелл поднял на нее затуманенный взор, явно не понимая, что от него хотят. Так что отвечать пришлось мне:

— Ни в коем случае. Дранс, феникс, который дал это перо, любознателен, одинок, но ни в коем случае не является злым. Собственно, во Тьму он ушел исключительно из любопытства и интереса к тем знаниям, что остались за Гранью.

В глазах Гермионы появилось странное выражение. Тем временем вновь оживился мастер.

— Сейчас посмотрим остальные компоненты... хотя я сомневаюсь, что в мире найдется сердцевина лучше... если это, конечно, не сердцевина для Старшей Палочки, хе-хе... что это? — В руках он держал мой волос. — Это не вейла... я вообще не знаю, какому виду принадлежит этот волос!

Будучи опущенным в углубление, волос окутался похожим золотистым сиянием. Хотя и более слабым.

— Поразительно! Опять же, идеальная совместимость! Я бы сказал, что этот волосок — ваш! Кто-то из нечеловеческих предков? Тогда у вас чудесная наследственность, молодой человек! Если делать палочку для вас, то волос может стать проводником и стабилизатором практически для любого компонента! Палочка будет слушать вас! Но тут это не нужно, совершенно нет необходимости... хотя, я могу создать палочку с двумя элементами... и она будет идеальной! А тут что? Кровь? Нет, кровь это хорошо, но для индивидуальной палочки лучше использовать собственную. И не уговаривайте меня!

В углубление отправился клык Гроора.

— Ну наконец-то знакомый ингредиент! Хм... молодой человек, скажите, вы обучались конструированию палочек? Нет-нет-нет, я не интересуюсь. Это личное дело. Но вы дали мне три элемента, идеально вам подходящие! Я даже не знаю, что делать! Если использовать все три, то сила будет немного выше... но тогда палочка станет слишком темной. Но вам подходит каждый! Что же делать... хм... добавить четвертый, светлый элемент? Но тогда возможен конфликт...

Внезапно, он пристально посмотрел на меня.

— Скажите, молодой человек, у вас ведь есть палочка Олливандера? — Я продолжил, как выражаются в этом мире, изображать китайского болванчика. — Покажите, пожалуйста.

Если честно, я немного опасался, что у мастера не выдержит сердце, но, увидев мою палочку, он внезапно успокоился.

— Н-да... чего-то подобного стоило ожидать. Я бы сказал, что у этой палочки неплохая совместимость с вами, если бы не видел ингредиентов, которые вы мне принесли. Но такую вещь жаль просто так выбрасывать. Давайте сделаем так, вы оставите мне эту палочку и немного своей крови. Конечно же, я дам непреложный обет не использовать кровь иначе, кроме как для создания вашей палочки и не передавать кровь кому-либо еще. Я добавлю волос и клык в это творение Олливандера, а перо и второй волос, их тут хватает, пущу на создание собственной палочки! За доводку палочки Олливандера я бы хотел получить пять галлеонов. Свою, как и обещал, сделаю бесплатно.

Подумав, я согласился. Мастер же, попросив меня подождать чуть-чуть, поинтересовался у моих спутников, чего, собственно, угодно им. Дядя Вернон прикинулся ветошью, а вот мисс Грейнджер меня удивила.

— Я... я тоже хотела бы заказать палочку!

— Да, да, конечно. Руку вот сюда, пожалуйста, — голос мастера был лишен какого-либо интереса. В мыслях он уже создавал свой шедевр.

И, конечно же, утирал нос Олливандеру, переделывая его творение.

Вот тут меня и дернуло за язык.

Я сделал то, о чем впоследствии я жалел неоднократно.

— Проверьте второе перо, пожалуйста.

* * *

Возвращаясь в Литл-Уитнинг, я думал о своих привычках, рефлексах и о том, что над собой нужно работать. Больше трехсот лет одним из главных правил, определявших мое поведение, было 'не раздражать самок'. Да, я их ненавидел. Да, я хотел и хочу убить их всех. Но в повседневной жизни я всегда скрывал это.

И старался не раздражать.

В семье Дурсли отношения хоть и были невероятно либеральными по меркам дроу, но точно так же царил матриархат. И я привычно перенял знакомую маску. Что и вылилось сейчас в потерю весьма ценного ингредиента.

Хуже всего то, что, я никогда не пытался использовать свои псионические способности иначе, как для защиты собственного разума перед самками. А ведь отвадить эту девчонку из хумансов ничего не стоило! И никакая Ллос не обнаружила бы потом моего вмешательства! Так зачем я с ней панькался?

Впрочем, когда я потрошил мозги тети, мне так же пришлось долго собираться с духом.

Это нужно менять! Я увижу эту девчонку в школе. И там она почувствует мою месть. И ничто ее не спасет!

* * *

Гермиона Грейнджер возвращалась домой. От воспоминаний сегодняшнего дня у нее то и дело появлялся румянец. Этот мальчик с волосами, опускавшимися до пояса, Гарри... до сих пор, когда она пыталась общаться со сверстниками, они довольно быстро начинали испытывать страх, скуку, они пытались перевести тему на какие-то глупости...

Она пыталась завести друзей, а потому научилась разбираться в спорте, в играх, во всем. Но, когда она показывала свои познания, собеседники снова переводили тему. А он... он просто признался, что не успел прочитать учебники. И он любит книги. Выбор, конечно, странный, учиться поведению... хотя, возможно, это не так и странно. Ведь у магов все по-другому! Вот он и решил подготовиться. А его идея с саквояжем? Ведь теперь она сможет взять в пять раз больше своих любимых книг! И, наконец, палочка. Кто бы знал, как она расстроилась, когда оказалось, что ее палочка, палочка с волосом единорога, относится к категории слабейших! Нет, она была уверена, что не палочка делает волшебника сильнее, а волшебник палочку, но как же ей хотелось оказаться сильной волшебницей! Должно быть, Гарри заметил тот взгляд, который она бросала на второе перо... но, узнав, что характер того черного феникса был таким же, как у нее, она не могла удержаться.

Нет, она пыталась отказаться от подарка. Ведь продавец обещал ЛЮБЫЕ деньги за то перо. Она говорила, что с удовольствием купит палочку, когда она будет готова, говорила, что он не должен делать такие подарки... но... говорила неубедительно. Она хотела это перо. И ей его подарили. Когда продавец сказал, что, сколько бы он не заплатил за перо, палочка будет стоить пятнадцать галлеонов, она сдалась. Что бы она не сделала, кто-то потерял бы целую кучу денег. У нее просто не было выбора, правда?

Но все равно на душе было как-то гадко.

Как же отплатить за такой подарок? До сих пор с ней общались только тогда, когда нужны были ее знания. Ну что же, Гермиона с удовольствием поможет этому мальчику, Гарри с учебой. На первых порах. А потом... потом она что-нибудь придумает. Ведь не зря же она считалась умнейшей в своей школе!

* * *

Дальнейший путь девочки протекал без особых угрызений совести. Хотя от воспоминаний о сегодняшнем дне все еще бросали ее в краску. Некоторые из них были странными... и об этих впечатлениях не стоило рассказывать родителям... ведь она пошла в преступный район! Или эти слова мастера Торвелла...

В тот момент Гермиона, грешным делом, подумала, что, приняв перо, она себя к чему-то обяжет, причем, обяжет магически... Стараясь сформулировать вопрос предельно мягко, она спросила, что может означать родство их с Гарри палочек. Мастер только усмехнулся тогда:

— Ваши палочки не будут родственными, мисс. Хоть перья и дал один и тот же феникс, но ваше — старше. Птица сбросила его примерно пять поколений назад, это чувствуется. А за такое время... скажем так, это сейчас — не совсем тот феникс. Так что, никаких ограничений эти палочки не несут. Другое дело, когда феникс дает перья два перерождения подряд. Вот тогда палочки действительно получаются родственными и их нельзя использовать одну против другой. К примеру, вот это, — мастер указал на палочку Олливандера, — родная сестра палочки Темного Лорда. И сражаться против него с ее помощью невозможно. Для фениксов — редкий случай. Очень редкий.

Но ведь Гарри не плохой! Так ведь? И то, что у него палочка, родственная палочке Сами-Знаете-Кого ничего не значит! Просто Дамблдор заказал палочку для Гарри, она не могла не выбрать его! И всю ответственность несет Дамблдор! К тому же, родственные палочки дают Гарри некоторую защиту — ведь Сами-Знаете-Кто тоже не может использовать свою палочку против него. Гермиона не совсем понимала, почему Дамблдор использовал столь редкую субстанцию для Гарри... но ничего. Разберется. Возможно, отгадка сокрыта в странной прическе этого мальчика. Не зря же Торвелл, рассуждая об уникальной палочке, смотрел на скрытый явно специально выпущенными прядями волос лоб ее спутника! Как же мало она знает о магическом мире... нужно будет выяснить, что означает такая прическа — Гермиона взяла на заметку найти книгу на соответствующую тему. Вдруг ей это поможет?

По приезду домой, девочка рассказала, что по пути за книгами встретила мальчика, с которым она, возможно, сможет подружиться. Родители были рады за дочь.

* * *

Остаток времени до начала занятий прошел... как всегда, продуктивно. Отдохнуть не получилось. Я внимательно изучил материал книг по этикету. Затем занялся созданием новых личностных масок. Точнее, заготовок под них — я пока не был точно уверен, что из полученных сведений мне пригодится. Да и сведений, реального живого опыта поведения, мне пока не хватало. Но маски были нужны. Прокол с пером дорогого стоил. Хотя Дранс и сообщил, что ничего страшного не произошло. 'Раз ей подошло мое перо — значит она тебе будет полезна'. Я его тогда не понял. Как самка может быть полезной? Абсурд.

До сих пор я не считал нужным формировать новые модели поведения: хоть хумансы и не воспитывают детенышей раздельно по половому признаку, но в младшей школе девочки держались преимущественно в своем кругу. Ко мне никто не навязывался. И меня это устраивало. Что до общения с тетей, 'тетушкой Мардж' и миссис Фигг, то мне вполне хватало некоторых корректировок привычных рефлексов.

Но, если в дальнейшем мне предстоит общение с чем-то, подобным этой Гермионе... нет, мне определенно нужны новые маски поведения. И будет неплохо, если я совмещу эту маску с маской мага-аристократа. Проблема была только в том, что взять модели поведения было неоткуда. А создавать с нуля... рискованно.

Модель мага-аристократа я в какой-то мере считал с Драко Малфоя. Очень поверхностно и только в одной ситуации, но, тем не менее, у меня была... даже не основа... зацепка, вокруг которой можно было выстраивать знания, содержащиеся в книгах. Модель нормального хумансовского поведения по отношению к самкам... лучше бы считывать с магов, но попасть в магический район без палочки будет затруднительно. И нежелательно — лишнее привлечение внимания. Так что мне пришлось считывать ее с магглов. К сожалению, имеющиеся под боком индивидуумы, мягко говоря, слабо подходили к маске аристократа. Дадли разницы между мальчиками и девочками практически не делал. Единственным исключением было твердое знание, что девочки в драках не участвуют, а потому интереса не представляют — бить их нельзя, а приглашать избить кого-то еще — бессмысленно. Не считая блока на послушание матери это было единственное, чем он выделял девушек. И много и... ничего.

У дяди Вернона представление было чуть более развернутым. Блок на повышение тона (довольно слабый), некоторая снисходительность и комплекс брачных игр. Хороший, или плохой — я не знаю, сравнивать не с чем. Я от этого счастья всегда старался держаться подальше.

Мне не оставалось ничего, кроме как начать сканировать совершенно посторонних людей. И, если учесть, что анализ матрицы поведения — вещь долгая и кропотливая... а родственников я считывал ночами, во сне... в общем, пришлось похищать 'учителей'. Делал я это, наученный горьким опытом, в Лондоне — когда ездил за канцелярскими товарами. Дядя Вернон согласился, что перья и пергамент — это явно не все, чем должен владеть студиоус. Результатом моей охоты стали несколько среднестатистических обывателей, пара спортсменов (их иногда показывают по телевизору так что, их общественный статус должен отличаться. В силу собственных занятий фехтованием, решил, что мне они не помешают), трое студентов и один испанец, на которого я обратил внимание только потому, что, когда я утром шел по магазинам, он выходил из какого-то дома с двумя самками. Что характерно, все трое излучали довольство, а переплетение аур не оставляло сомнений в том, чем эта троица занималась ночью. Так что испанца я тоже прихватил, стоило ему распрощаться с дамами.

Анализ затянулся на неделю. Но оно того стоило. Правда, одного из обывателей, клерка, пришлось прирезать сразу — его взаимоотношения с женщинами не сильно отличались от принятых у дроу. Не хочу! Плетки, кандалы, какие-то смешные костюмы с ошейниками... это не для меня.

Другого хуманса я, после некоторых раздумий, так же пустил в расход не снимая копии с матрицы. Этот самок в повседневном общении вообще никак не выделял. А в брачных играх сторонился, предпочитая самцов. Оставив на заметку, что подобное поведение так же возможно, я его прирезал. Лишние маски мне были не нужны — устраивать брачные игры со своим полом я не собирался.

Испанец меня порадовал. Он практически постоянно поддерживал контакт с несколькими самками одновременно, причем как 'ухаживания', так и сами постельные игры обладали широкой вариативностью. Иногда проскальзывали игры, похожие на игры клерка... только он был подчиняющим. Избивать самок, причем избивать безнаказанно, заставлять их мучать друг друга, приказывать и слушать униженные мольбы... это казалось мне ожившей подростковой мечтой. Сколько раз я мечтал увидеть высокомерных жриц Ллос в таком положении! О да, его навыки общения я сохранил полностью. А душу самого испанца заключил в отдельное хранилище — на всякий случай. Не знаю, что из его опыта удастся реализовать, но...

Остальные хумансы друг от друга сильно не отличались. У каждого жило стремление затащить как можно больше самок в постель, так что они старались показать свои наиболее привлекательные черты в женском обществе. В случае спортсменов это было развито наименее сильно — и так будучи на виду они не нуждались в подобных демонстрациях. Остальные... кто на что горазд. Кстати, проанализировав поведение 'учителей', я с ужасом пришел к выводу, что дорогой подарок девушке может быть сигналом сильной симпатии. Кошмар! Остается надеяться, что девушка из тех, кто на такое реагирует отторжением.

Последний обыватель, бухгалтер, оказался носителем теоретической базы под названием 'искусство пикапа'. Правда, попытки реализовать эту базу были чаще всего безуспешными. Хотя приемы, которые он пытался провести, сильно не отличались от того, что испанец делал инстинктивно. Заинтересовавшись проблемой, я провел подробный сравнительный анализ. Результатом стало предположение, что 'маски', которые пытался примерить бухгалтер были недостаточно убедительными. В качестве альтернативного варианта стал гормональный фон — он у этих двоих отличался в равных ситуациях (я проверил, моделируя ситуации у них в мозгах).