Становление Джедая

Вечером перед сном он пробежался снова. Пробежался, пропуская через себя Силу. Даже после часового занятия он не ощущал никакой усталости. Теперь эти пробежки вошли у него в привычку. А ещё он заметил, что после таких тренировок у него и в учёбе дела пошли в гору. И лекции, и практические занятия усваивались им очень легко. Он буквально всё схватывал на лету. Даже гуманитарные предметы, даже английский язык, с которым в школе у него были проблемы, и четвёрка в аттестате была большим авансом.

Во время одной из пробежек, когда его тело обрело необыкновенную лёгкость, Саша решил повторить один из джедайских трюков. Он решил перекувыркнуться на бегу. Сделать сальто, приземлиться на ноги и продолжить свой бег. Мальчик взмыл в воздух и... грохнулся на спину. Было больно. Саше показалось, что он отбил все внутренности. Однако, по всей видимости, ничего страшного не случилось, потому что он смог подняться и пойти в общежитие. Именно пойти, бежать в это день он уже не смог. Да и утром было тяжело. Но временная неудача не остановила юного падавана. Он продолжал тренироваться, и вскоре удивил многих.

В университете также проходили занятия по физкультуре. Саша, не испытывая особой тяги ни к какому из игровых видов спорта, записался в общую группу. Там студенты бегали, прыгали, подтягивались, а тренер — Александр Сергеевич Сливкин, которому подопечные дали кличку Грибоедов, с ленцой поглядывал на них. Саша ничем особым не выделялся, делал всё не хуже других, но и не лучше, в общем чуть выше среднего. Так было до тех пор, пока не пришла пора сдавать один из многочисленных зачётов — по прыжкам в длину.

Стоял погожий денёк — один из последних в уходящем году. Ярко светило солнце, где-то в верхушках деревьев, окружающих стадион, весело шумел ветерок, обрывая начинающие желтеть листья, и, задорно поиграв ими, бросал под ноги студентам, наматывающим круги по беговой дорожке. Впрочем это была другая группа. Саша же вместе со своими коллегами топтался неподалёку от ямы для прыжков.

— Так! — громко сказал Грибоедов, — Астахов.

Женя Астахов — высокий полноватый юноша — разбежался, оттолкнулся от планки и приземлился недалеко от края ямы.

— Да..., — протянул физрук, — не впечатляет. Три шестьдесят пять. Это даже на тройку не тянет. Астахов, спорт надо любить, надо им больше заниматься. У тебя ещё две попытки. Величко!

Артём Величко был одним из лучших в группе. Он бегал быстрее всех, подтягивался на перекладине двадцать пять раз. Потому и результат был другим.

— Пять двадцать. Молодец, Величко! Берите все пример с него. Вот как надо прыгать! Горшков!

Сашин тёзка Горшков был ничем не выделяющимся парнем, и результат был соответствующим.

— Четыре тридцать. Неплохо, Горшков, но можно было и лучше. Дружинин!

Саша приготовился к разбегу. Пока прыгали его друзья, он не терял времени даром, он напитывал своё тело Силой и теперь был полностью во всеоружии. Разгон дался ему легко, он будто на крыльях пронёсся по дорожке, а в момент толчка эти крылья расправились и понесли его ввысь навстречу солнцу. Саше показалось, что его полёт длится вечность, но вскоре его ноги встретились с песком. Он встал, отряхнулся и посмотрел на Грибоедова. У того был такой вид, как будто он увидел инопланетянина.

— Шесть пятьдесят пять... Дружинин..., ты что спортсмен? Легкоатлет?

— Да нет, — пожал плечами Саша, — нет. Не занимался никогда.

— А в школе по физкультуре у тебя что было?

— Четвёрка.

— Да..., — покачал головой Александр Сергеевич, — четвёрка. Вот так и пропадают таланты. Их надо уметь разглядеть ещё в детстве, ну, самое позднее, в средних классах, а не в семнадцать лет, а наша система образования не может гарантировать этого. Эх... Дружинин, не отходи далеко, прыгнешь ещё раз.

— Но, Александр Сергеевич, я же сдал зачёт, — запротестовал Саша.

— Зачёт! — хмыкнул тренер, — сдался тебе этот зачёт. У тебя талант! Тебе немного подточить технику, и ты звезда мирового масштаба. Через год на чемпионат мира поедешь!

— Через год чемпионата мира не будет, — поправил Грибоедова Андрей Крикунов, въедливый паренёк, любящий подшутить над всеми, — он раз в два года проходит и в этом году уже был.

— Крикунов, раз ты такой знаток, иди и прыгай, и постарайся прыгнуть дальше Дружинина, тогда и ты на чемпионат поедешь. Через два года.

— Но, Александр Сергеевич, — возмутился Андрей, — сейчас очередь Дятлова!

— Дятлов уступит тебе место. Молодым дарованиям надо давать дорогу.

Через минуту, когда Крикунов приземлился, физрук покачал головой.

— Четыре десять. Тебе, Крикунов, надо почаще на стадион и в спортзал заходить, а не смотреть телевизор, да газетки про лёгкую атлетику почитывать.

После того как все студенты отпрыгали, тренер заставил Сашу прыгнуть ещё раз. Результат был ещё лучше. Шесть метров семьдесят сантиметров.

— Однако! — произнёс Грибоедов, — значит так, Дружинин будешь ходить на стадион, будем с тобой заниматься. Нельзя зарывать талант в землю.

Саша хотел было запротестовать, но подумал, что занятия на стадионе может даже лучше, чем пробежки по осеннему парку, поэтому он коротко кивнул. А ещё что-то подсказывало ему, что эти занятия долго не продлятся.

По пути обратно в общежитие его сокурсники спрашивали, где он научился так прыгать. Саша отмалчивался или отшучивался немногосложными фразами. Внутри него всё буквально пело. Сила помогала ему во всём.

Вечером он опять пробежался по лесу, а потом не спеша шёл в общежитие, шурша осенней листвой. Заходящее солнце дарило ему свои последние лучи, а юный падаван, внутри которого бурлила Сила, смотрел на опавшие жёлтые листья, и они взмывали вверх, ложась ему на ладонь. Саша чувствовал, что теперь всё ему подвластно, стоит только ещё немного подучиться. Его душа ликовала, она чувствовала, что совсем скоро Саша станет джедаем.

Глава 12. Тревога.

После поступления Саши в университет родители подарили ему сотовый телефон. Он давно просил его. Почти у всех одноклассников телефоны давно были. Они обменивались смсками, звонили друг другу. У Сашиных родителей не было денег на дорогостоящее приобретение, по крайней мере, они так говорили. Но ради такого события, они пошли на невиданные траты и презентовали сыну это новое средство связи. Телефон был недорогой, но с цветным дисплеем, полифонией, в общем обладал минимальными требованиями, предъявляемыми детьми к таким игрушкам.

Саша использовал его в основном для отправки смсок. Догадайтесь сами, кто был основным адресатом? Конечно же Ира. Разговаривал мальчик по телефону редко, в основном отвечая на звонки родителей. Входящие звонки были бесплатными, а денег у Саши было в обрез.

Так вот в начале сентября они ежедневно с Ирой отправляли друг другу десятки коротких сообщений. Писали всякую ерунду, как идёт учёба, как зовут преподавателей, что сейчас делают. Но постепенно количество смсок пошло на убыль. Причиной была Ира. Она стала всё реже отвечать Саше, мальчик же отвечал исправно. Сначала Саша не придавал этому никакого значения, но потом стал беспокоиться. Неужели Ира охладела к нему? Но в таком случае почему она продолжала отвечать ему в том же стиле? В таком дружественно-интимном. Почему? Саша не знал. Сам он домой не собирался, но вот Вадик, с которым они встречались почти каждый день, хотя учились на разных факультетах, на этих выходных планировал съездить навестить родителей.

— Слышь, Вадик, — обратился к нему Саша, когда они перекусывали в университетском буфете, — ты ведь домой едешь?

— Ну да, — ответил Вадик, тщательно пережёвывая гамбургер.

— Слушай, тут такое дело..., — начал Саша и замолк, не зная как бы выразить в словах те мысли, которые обуревали его в течение последних дней.

— Такое дело, такое дело, — передразнил Вадик, запивая гамбургер горячим чаем, — с Иркой что ли что-то не то?

— Ну не то чтобы не то, но...

— Не то чтобы то, не то чтобы сё, — передразнил Сашу Вадик, — говори нормально.

— Понимаешь, я хотел попросить тебя узнать, как там Ира. Ничего страшного не произошло, нет. Но меня беспокоит, что она стала гораздо реже отвечать на мои смски.

— И ты боишься, что она завела себе другого хахаля, — продолжил логическую цепочку Вадик.

— Да нет, — махнул рукой Саша.

— Что нет? — засмеялся Вадик, — ревность гложет юного джедая?

— Стоп! Как ты меня назвал?

— Юным джедаем.

— С чего ты так меня назвал?!

— Дружинин, ты чего? С ума сошёл? Я тебя с первого эпизода так называю.

— А, ну да...

— Лечиться тебе надо, — ласково посоветовал Вадик, — услышал знакомое слово из "Звёздных Войн" и всё, про Ирку уже забыл.

— Про кого забыл?

— Ну я же говорю, — засмеялся Вадик, — я не удивлюсь, если ты попросишь меня не домой съездить на выходных, а отправиться на Дагобар проведать магистра Йоду, как он там прозябает вдали от цивилизации.

— Причём здесь Йода? — у Саши в голове был полный разброд.

— Да, — Вадик закатил глаза, — клинический случай. Всё молчу, а то обед заканчивается, а ты мне так ничего и не сказал.

— Про что?

— Да про Ирку! Твою мать!

— Ну не знаю, как-то неудобно тебя просить. Ты к родителям едешь, у тебя времени наверное не будет узнать, как там Ира.

— Дружинин! У тебя совсем уже голова не варит! К каким родителям? Я их семнадцать лет без перерыва видел. За месяц ещё не соскучился. Я к Маринке еду. И ночевать буду у неё, а у родителей отмечусь, чаю попью и уйду.

— К Маринке? А я думал к родителям. А зачем к Маринке?

— Ну ты и дурак, Дружинин! Есть такое слово — либидо. Слышал? Или у джедаев оно полностью отсутствует?

— Чего ты орёшь на меня, — вскинулся Саша, — едешь к Маринке, так и езжай. Мне-то что? Мне даже лучше. Ты у неё про Ирку спросишь, а может и Ирку саму увидишь.

— Наконец-то твой разум просветлел, о великий джедай! Наконец-то я услышал звучание мудрости в твоих речах!

— Вадик!

— Ладно, всё молчу. Только хочешь скажу, почему всё так получается у тебя с Иркой.

— Почему?

— Да потому что женщинам внимание надо, а ты с Иркой уже месяц не общался. У девушек память короткая, они сразу забывать начинают. Я вот уже второй раз к Маринке еду, а ты ни разу у Ирки не был.

— Съезжу, — угрюмо сказал Саша.

— Эх, Шурайло, — вздохнул Вадик, вставая из-за стола, — боюсь поздно будет, когда ты наконец соберёшься.

Пока Вадика не было, случилось одно событие, открывшее ещё одну сторону Сашиных способностей.

Был субботний вечер. Саша только что пробежался по лесу, сходил в душ и сидел на кровати, качая Силу и думая об Ире. Из таких размышлений его вырвал дикий крик его соседа по комнате Вовы:

— Юрик! Закрывай быстрее дверь!

Юра подкинулся с места и буквально захлопнул дверь за залетевшим в комнату другом.

— Что случилось? — спросил он.

— Да ничего, — тяжело дыша ответил Вова, — поднимаюсь по лестнице, а там два мордоворота стоят. Не знаю, со второго или с третьего курса. Ну и докопались до меня. Я оттолкнул их и бежать, а они за мной. Но они пьяные. Не догнали. Фу! Слава Богу!

— Погоди благодарить Бога, — порекомендовал Саша, — послушай лучше, что в коридоре творится.

Мальчики прислушались.

— В какую комнату он зашёл?

— Да в эту!

— Точно?

— Точно!

И в дверь громко постучали.

— Тс-с-с! — приложил палец ко рту Вова, — сидите тихо. Нас нет.

— Э, урод! — донеслось из-за двери, — открывай, сука! Не откроешь, дверь вынесем и тебя вообще уроем!

Ребята молчали.

— Ну ты чё? Глухой, в натуре? — в дверь похоже стали пинать ногами.

— Ребята, вы как хотите, а я открою, — сказал Саша.

— Шурик! Стой! — отчаянно зашептал Вова, — тебе ведь тоже достанется!

— Лучше пусть просто по морде достанется, чем потом ещё ремонт в комнате делать. А вы спрячьтесь куда-нибудь. Отойдите, чтобы вас видно не было.

Мальчики послушно отбежали в другой конец комнаты.

Саша открыл дверь, и в комнату чуть не ввалился пьяный второкурсник.

— Тихо, тихо, — сказал Саша, левой рукой преграждая ему дорогу, — не так быстро.

— Ты кто такой? — удивился второй, пока первый разглядывал Сашу, усердно дыша на него водочными парами.

— Я здесь живу, — спокойно ответил мальчик.

— Живёшь? А урод где?

— Какой урод? У нас здесь достаточно симпатичные юноши живут. Уродов не видел.

— Э, нет! — второкурсник покачал пальцем перед Сашиным носом, — один точно живёт. Я сам видел, что он сюда забежал.

— Ребята, мало ли кто сюда забежал или выбежал. Вы себя в зеркале давно видели?

Сашин вопрос поставил дебоширов в тупик.

— Давно, — промямлил первый, наконец отстраняясь от Саши, — а что?

— Да то, что вы пьяные в стельку. Вам спать надо идти, а не уродов каких-то искать. У вас уже может белая горячка, раз уроды всякие мерещатся.

— Ты чего нас дураками обозвал? — взвизгнул первый, — вот я сейчас тебе дам за дурака! Урода нет у тебя, так хоть тебе наваляем!

Он занёс кулак для удара. Но Саше это всё ужасно надоело. Ему надоели эти два пьяных оболтуса, которые прервали его занятия, надоел этот ужасный запах спиртного и курева, исходящий от них. А Сила, как обычно, бурлила внутри него. Буквально кипела.

— Так, быстро развернулись и пошли спать! — приказал он, а Сила начала бить фонтаном в их направлении.

Первый оболтус растерянно опустил руку. Второй тоже впал в состояние ступора.

— Быстро пошли в свою комнату и спать! Спиртного больше не пить. Проспитесь, протрезвеете, тогда и поговорим. Хотя завтра вы всё забудете. Кругом марш!

Второкурсники послушно развернулись и побрели по коридору в направлении лестницы. Саша повернулся, закрыл дверь и, устало дыша, присел на стул.

— Ну ты, Шурик, даёшь! — восхитился Вова, — это что было? Гипноз?

— Простая психология, — ответил Саша, хотя сам он знал, что никакая это не психология, а ещё одна сторона Силы, которую она открыла ему сегодня. — Читал раньше в какой-то книжке, как надо вести себя с агрессивными алкоголиками. Вот испробовал на практике. Хотя приятного, надо сказать, в таком эксперименте мало.

— Да уж..., — вздохнул Юра.

— Всё равно, ты герой! — сказал Вова, — теперь я твой должник.

— Брось ты, — устало отмахнулся Саша и лёг на кровать.

В воскресенье вечером вернулся Вадик. Саша встретил его на автовокзале.

— Привет! Ну как?

— Да нормально, — улыбнулся Вадик, — съездил хорошо. Маринка тебе привет передаёт, мои родители тоже, а твоя мать тебе пирогов напекла.

— Вадик, ну перестань! — взмолился Саша, — ты же прекрасно понимаешь о чём я.

Вадик стоял потупив взор в землю, наконец он посмотрел на Сашу грустными глазами.

— А вот с Иркой похоже у тебя возникли проблемы.

Глава 13. Соперник.

— Рассказывай, — потребовал Саша.

— Что прямо здесь? — удивился Вадик, — давай хоть от автобуса отойдём.

— Давай, — согласился удручённый влюблённый.

Они вышли с посадочной платформы и направились к скамейке во дворе. Там они уселись на неё, и Вадик сказал: