Озаренный Оорсаной -1. Отрочество

В ложе никого не было, и мы с тетей нерешительно стояли возле стола, раздумывая, занимать ли места, или надо еще кого-то ждать. К счастью, наши размышления прервал зашедший в ложу уже знакомый нам маг Ромуал Таироорс. Он галантно поклонился тете и легким кивком поприветствовал меня.

— Добро пожаловать, Линси. Вы не против, если я вас так буду называть? — поинтересовался он у тети, глядя ей в глаза.

— Ну что вы, совсем не против, — улыбнулась она в ответ.

— Прошу и меня называть по имени, если не запомнили — Ромуал.

— Как я могла забыть имя такого представительного мужчины, — зарумянившись, ответила тетя. Маг оценивающе на нее посмотрел и обворожительно улыбнулся:

— Вы прекрасно выглядите, Линси! Это платье вам очень к лицу.

— Благодарю вас. Я сожалею, что в нашу прошлую встречу принимала вас по— домашнему. К моему огорчению, нас никто не известил о вашем неожиданном визите, — слегка укорила она его.

— Ну что же, согласен с вами, это было не очень красиво с нашей стороны. Приношу вам свои извинения. А сейчас прошу — устраивайтесь на любые места. Сегодня эта ложа полностью в нашем распоряжении, — он обвел рукой балкон.

Мне не очень интересно было следить за их взаимным заигрыванием. Устроившись подальше от сладкой парочки, уже звенящей бокалами с вином, я облокотился на перила и стал разглядывать зал.

Сам зал был не очень большим. Вмещал, наверно, человек двести, двести пятьдесят. По кругу, вокруг партера, располагались два этажа балконов. Это не было похоже на театры, которые я посещал в своем мире. Скорее, по размерам, он соответствовал какому-нибудь Дому культуры в небольшом городе. Даже у нас в Твери театр был значительно больше и вместительнее. Несмотря на небольшой размер зала, мне тут нравилось. Чувствовалось этакое камерное очарование. Все, казалось, располагалось так близко, что можно дотянуться рукой до самой сцены.

На сцену вышел конферансье, и громким, усиленным магией голосом объявил о том, что начало спектакля через пять минут. В зал стали подтягиваться зрители. Мужчины были одеты в костюмы, дамы — в вечерние платья. Их внешний вид резал глаз буйством цветов, что в обществе считалось вызывающим и говорило об излишней роскоши. Цветные ткани стоили дорого, да и в обычных магазинах считались большой редкостью. Возили их из республики Каджым, и в стране ощущался острый дефицит яркой одежды. Что удивительно — именно у мужчин чаще отсутствовала сдержанность в цвете. Строгий темный костюм, на мой взгляд, смотрелся просто смешно с яркой рубашкой канареечного цвета, или светло-зелеными ботинками, с обязательно выглядывающими разноцветными носками. Женщины старались ограничиться ярким шарфом или платком на шее. Да, на общем фоне мы с тетей смотрелись бедновато. Знал бы, уговорил бы тетю купить ей хоть какой-нибудь яркий аксессуар.

Свет в зале постепенно начал тускнеть, пока не погас совсем. На сцене поднялся занавес, и заиграла музыка. Спектакль начался. Первый акт я смотрел с огромным интересом. Игра актеров пробирала до глубины души. Я плакал, смеялся, переживал, сочувствовал и ругался вместе со всем залом. Время пролетело незаметно. К счастью, настал антракт и я, вытирая слезы от радости и печали, смог наконец-то выдохнуть. Обернувшись, я увидел расчувствовавшуюся тетю, а вот Ромуал сидел с каменным лицом.

— Тебе совсем не понравилось? — спросила его тетя. О, они уже перешли на ты!

— Вы знаете, почему в театрах такие маленькие залы? — задал он нам встречный вопрос. Мы с тетей недоуменно переглянулись.

— Нет, — ответила она.

— Дело в том, что актеры во время игры воздействуют на зрителей магически, усиливая определенные чувства. Радость, горе и прочее. Но радиус воздействия, как правило, не очень велик. Среди актеров нет сильных магов. Ну и... — он развел руками, — согласитесь, было бы странно, если бы половина зала подпадала под воздействие, а другая нет.

Да уж, я представил себе картину, где первые ряды смеются, а остальные зрители смотрят на них с недоумением. Ведь если актеры используют магию в нужный момент, то мы можем смеяться даже и над не очень смешной шуткой.

— Как-то это нечестно, — озадаченно сказал я. — Я был уверен, что мне было смешно, когда я смеялся, и я правда плакал, когда подруга героини погибла. А теперь вы говорите, что это было не по-настоящему.

— Не переживай ты так, — поддержал меня Ромуал, видя мое состояние, — это действительно хороший спектакль, и магическое усиление чувств вряд ли заставит тебя рассмеяться над совсем несмешной шуткой. Усиливать можно только существующие чувства. А на отсутствие моей реакции не обращайте внимание. Я этот спектакль видел уже раз пять, к тому же, у меня артефакт, отсекающий магическое воздействие на чувства. Незаменимая вещь при переговорах.

— Круто! — присвистнул я. Артефакт — это здорово. В этом мире их много, но стоят они весьма дорого, так что мне пока рано о них мечтать.

Ромуал аккуратно взял тетю под локоток, и они покинули ложу, оставив меня одного. "Пошли людей посмотреть и себя показать", — улыбнулся про себя я.

Я же решил никуда не ходить, и остался сидеть на балконе, попивая травяной чай. Тетя с Ромуалом вернулись достаточно быстро. Я удивленно посмотрел на Линси — она была сама на себя не похожа. Щеки раскраснелись, взгляд светился, и она весело и заразительно смеялась шуткам мага.

Удивительно, но до этого момента я не мог припомнить, чтобы видел, как моя тетя смеется. Я все не мог отвести от нее взгляда. Как я раньше не замечал, что она такая молодая и весьма привлекательная женщина? Сейчас Линси выглядела гораздо моложе своего возраста. Платье не скрывало, а скорее, подчеркивало ее стройное тело с небольшой, но аккуратной, грудью, волосы, собранные в сложную прическу, открывали красивые ушки с маленькими сережками. Да, Семи, по понятным причинам, тетю вообще не воспринимал, как женщину. Ну, это-то понятно. Но теперь у меня стало проявляться некоторое чувство вины. В том, что она такая одинокая и замученная, забывшая, как смеяться, отчасти виноват я. И я решил, что, если это будет в моих силах, постараюсь помочь наладить ей нормальную жизнь.

Когда спектакль закончился, Ромуал, глядя на то, как тетя украдкой вытирает слезы, предложил нам не спешить, обещая познакомить с актерами. Тетя с радостью согласилась, а моего мнения никто и не спрашивал. Пока они продолжали ворковать, я задумчиво прокручивал в голове спектакль. Очень уж похож был сюжет на классических "Ромео и Джульетту". Конечно, тут были другие имена, другое место действия. Но суть оставалось та же. Дети двух баронов, враждующих не одно столетие, полюбили друг друга и решили сбежать. Все закончилось плохо. Парень погиб и девушка, не желая жить без него, бросилась в реку и умерла. В общем, никакого хеппи-энда.

После того, как большинство зрителей покинуло зал, Ромуал повел нас за сцену. Он любезно познакомил тетю с актерами, игравшими главные роли. Было видно, что маг имеет влияние и вес в нашем городе. Его знала практически вся труппа, и приветствовала очень уважительно.

Затем Ромуал решил заглянуть к директору театра. Постучав, мы зашли в большую комнату, стены которой были украшены всевозможными афишами. Нам навстречу из-за стола резво выскочил невысокий седой мужчина лет пятидесяти.

— Маг Ромуал, рад вас видеть! — всем остальным досталась его обворожительная улыбка и легкий кивок головы.

— Это Саркис, руководитель театра, — представил нам его маг.

Я по привычке протянул руку для рукопожатия, чем мгновенно заработал недоуменный взгляд. Только тут я понял, какую оплошность только что совершил. В этом мире руки не принято жать просто так, при встрече. Руку может протянуть старший младшему, обозначая свою поддержку или прощение. Протянув руку директору театра, я как бы поставил себя на пару ступеней выше.

— Простите меня, задумался, — резко отдернув руку, произнес я и поклонился ниже, чем положено правилами, попросив таким образом прощения.

Саркис снисходительно улыбнулся, показывая, что инцидент исчерпан, а вот тетя наградила меня грозным, осуждающим взглядом не сулящим мне ничего хорошего.

— Извините этого оболтуса, никакого воспитания. Он посещал школу магов, а там, как видно, этикету уделяют не очень много внимания. — Она с досадой покачала головой.

— Да ничего, бывает. У меня сын лет на пять старше вашего. Уже из армии успел вернуться, а ума-разума до сих пор не набрался. Все еще придет, со временем, с опытом, — успокаивающе произнес директор театра.

— Сегодня представление удалось. Мы под впечатлением! — Ромуал решил сменить тему.

— Да, это было что-то. У меня весь платок мокрый, — поддержала его тетя.

— Хочу заметить, что и мое плечо тоже пострадало от ваших слез, — покачал головой маг, с улыбкой глядя на тетю. Та, слегка засмущавшись, отвернулась.

— Очень приятно слышать ваши слова, — мягким баритоном проговорил Саркис, — наша труппа — одна из лучших в городе. Летом мы часто выезжаем на гастроли в столицу с этим спектаклем. А пару раз даже выступали в республике Каджым, — с гордостью произнес он, обращаясь к моей тете.

— Должен заметить, — продолжил Саркис — что пьеса, которую мы играем, достаточно старая и весьма известная. На данный момент ее одновременно ставит около десятка театров по всей стране, но именно наше представление считается лучшим! — Он обвел нас гордым, слегка напыщенным взглядом и, немного понизив голос, с заговорщицкими нотками добавил, — поговаривают, что автор пьесы был Озаренный Оорсаной! — Он развел руками и замолчал, ожидая нашей реакции.

"Озаренный Оорсаной" — эта фраза билась в моей мгновенно опустевшей голове, как испуганная птица; я пытался уловить что-то, связанное с этим словосочетанием. И вдруг, как поток бушующей реки, полилась информация. Точно! Именно так в этом мире называют попаданцев из других миров. Есть поверье, что Оорсана приводит в этот мир выдающихся людей. Это будущие поэты, актеры, писатели и даже маги. Именно Оорсана выбирает их и дает в этом мире еще один шанс проявить себя во славу свою. Правда, то, что озаренные все поголовно попаданцы — это недоказанная версия. Просто принято так называть выдающихся и уникальных людей. Но я-то точно знаю, что попал сюда из другого мира. И если это произошло действительно с помощью богини, то почему она выбрала меня? Чем я заслужил такую возможность?

За своими раздумьями я пропустил момент, когда мы попрощались с Саркисом и спустились к машине Ромуала. Он любезно решил подвезти нас до дома. Тетя устроилась рядом с ним на переднем сиденье, я же сел сзади, на обширном диванчике. Машина мага разительно отличалась от такси. Была она шире и больше размером, внутри оказалось на удивление комфортно и приятно. Все-таки местное такси, которым я уже успел воспользоваться, больше напоминало городской транспорт. В нем все было строго и унитарно. А здесь ощущалась роскошь: сидения обшиты мягкой кожей, есть подлокотники, окна в дверях большие, через них удобно смотреть.

Мы плавно и бесшумно скользили по ночному заснеженному городу, а я смотрел на небо, усеянное звездами. Ночь была очень ясной, воздух — прозрачным. Звезды висели так низко, что казалось — до них можно дотянуться рукой. Только сейчас я сообразил, что за время, прошедшее с момента моего появления в этом мире, ни разу не видел звезд. Я с удивлением разглядывал знакомые созвездия. Вот Большая и Малая Медведицы, вот ярко сияет Полярная звезда, а там, склонившись над горизонтом, светится слегка красноватым светом тонкий луч месяца. Все было таким родным и знакомым. Меня невольно скрутила ностальгия по родной земле, родному миру. По работе, которая там осталась, и по моим друзьям.

Глава 7.

Утром тетя продолжала меня удивлять. К завтраку она вышла в каком-то легкомысленном халатике и с мечтательной улыбкой на лице. Сегодня я хотел уговорить ее съездить со мной — осмотреть новый дом. Я и так с большим усилием отложил его посещение на пару дней. Но больше терпеть не мог. Очень уж мне хотелось посмотреть на свой особняк.

Но, несмотря на ее хорошее настроение, тетя Линси оказалась непрошибаема. Как только я ни просил ее, в ответ получал категорический отказ. Мне было непонятно это нежелание посетить наш новый дом. В итоге я ее настолько утомил, что она снизошла до разговора со мной:

— Семи, пойми, сегодня не лучший день для этого.

— Почему мы не можем туда съездить? Я уже посмотрел, как туда добраться: час на автобусе, и мы с тобой на месте!

— Смотри: час туда, час там, час обратно. А если реально смотреть на вещи, то у нас с тобой уйдет на это целый день. Мы вернемся домой голодные и усталые. А тут дел непочатый край.

— Каких? — я удивленно уставился на нее.

— Во-первых, сегодня воскресенье, и надо заняться стиркой. Во-вторых, уборкой.

— Подожди, на неделе я стирал и убирался, — прервал ее я.

Тетя недоуменно осмотрелась вокруг. Потом посмотрела на меня:

— Ну да, возможно, уборку и можно исключить. Но стирку точно нельзя. Ты же, думаю, мои вещи не стирал? — она грозно глянула на меня, я отрицательно помотал головой. — К тому же, нам надо приготовить еду.

— И что?

— Забыла предупредить, к нам в гости вечером придет Ромуал. Мы не можем ударить в грязь лицом! — в ее голосе зазвучали мечтательные нотки, — потом, мне же надо еще подготовиться к его приходу. Одеться, накраситься, сделать прическу, — она задумалась, продолжая про себя составлять список.

Я решил оставить тетю в покое и порывшись на книжной полке откопал дворянский кодекс. На меня срау нахлынули воспоминания о родителях. Я хоть и был совсем маленьким, но помню, как мама мне не раз говорила, что для нормальной жизни в обществе я должен чуть-ли не выучить кодекс. Мне же тогда это было безразлично.

Зато теперь я знал отличный способ выучить книгу — навестить Семи. Он сидел за письменным столом и что-то рисовал на бумаге.

— Привет, — буркнул Семи, не поднимая головы. Я подошел и стал рассматривать его рисунок.

— Это руна защитного магического щита на магии воздуха, — произнес я, узнав нарисованное.

— Точно, она! Я решил повторить и опробовать большинство руных вязей из тех, что я знаю, что бы понять как они работают. К тому же, и ты тогда их лучше запомнишь.

— Мне нравится эта идея. — согласился я с ним. Хотя главное для меня, это чтобы Семи был при деле и ощущал себя нужным, — продолжай в том же роде!

— Обязательно! — он отложил исчерченные бумаги и, поднявшись, прошел к дивану. Рядом с диваном стоял столик, которого не было в прошлый раз, а на нем — ваза с фруктами. Видно, Семи потихоньку обустраивается.

— Угощайся, — он с гордым видом кивнул на фрукты.

Я взял пару ягод винограда. На вкус — как настоящий.

— Слушай, а ты чувствуешь вкус? Можешь есть еду? А ты спишь? — выпалил я сразу кучу вопросов, чем вызвал у него улыбку.

— Вкус чувствую, и с удовольствием ем. Но это же не совсем настоящий мир, — он обвел рукой комнату, — скорее, иллюзорная проекция. Очень удобно. Правда спать мне приходится, но не так много, как в реальном мире, но, по ощущениям, я часа четыре в сутки сплю.