— Нет, не нужны. — ответил Александр. — Уже давно, кстати. Ковров их берет под переделку очень редко и только для тех людей, которых Концерн сам отправляет на жительство в Сибирь или на Дальний Восток. А к чему этот вопрос?

— Да понимаешь, генерал Редигер жалуется, что у него склады переполнены. Вернее жалуется не он, а его заместитель по тылу. И сей генерал даже предлагает эти берданки сдать в металлолом. Их между прочим осталось еще 1 млн. 100 тысяч. Для ополчения нужны всего 350 тысяч. А остальные вроде бы как лишние. Но подобное нерачительное использование ресурса мне сильно претит. Вот я тебя и спрашиваю...

"А ведь в иной истории "лишние" берданки, похоже, и правда отправили в мартен. Не зря же в Первую Мировую наши у союзников покупали даже ихнее старье. Своего то уже, видать, не было". — Князь Агренев сделал несколько глубоких вдохов и выдохов для того, чтобы не сказать государю лишнего в запале, а потом начал:

— Думается мне, что ни одна страна, заменившая по перевооружению устаревшие винтовки на скорострельные магазинные, не оправила их в мартен. Ну, кроме совсем изношенных. И только Россия, похоже, желает быть в этом деле первой и единственной. А что, спрашивается, мы будем подбрасывать в колонии наших противников? Ну, или в другие интересные для России места. Или казна у меня для этой цели будет закупать новые "Агрени"?

— Грхм... — издал кряхтящий звук Михаил.

— А есть еще много иных предназначений для этого устаревшего, но еще вполне приличного оружия. Вот ты, государь, что будешь делать, если начнется большая война, а твои генералы просчитаются? Просчитаются с потерями оружия и возможностью промышленности произвести новые винтовки на какой-то момент времени. Вопрос понятен?

Михаил понял, к чему ведёт его друг и согласно кивнул.

— А потому, — продолжил князь, — крайне желательно обложить этого "тылового" генерала и его окружение агентами охранки и контрразведки. Тут с одной стороны все однозначно. Такому дураку в кресле зама по тылу делать нечего. Единственное, что следует выяснить, это: он сам такой дурак, или где-то там в качестве доброхота и подсказчика сидит вражеский шпион или агент влияния. А проблема нехватки складских помещений решается просто выделением средств для постройки новых складов. Заодно и крестьянские артели на отходных работах заработают...

Михаил посмотрел внимательно на своего друга и задумчиво проговорил.

— Тебя что-ли определить в товарищи Редигеру? Да нельзя. Коковцев от твоих финансовых запросов сразу повесится. А Владимир Николаевич мне еще пригодится. Ладно, я понял. Ты как всегда дело ты говоришь...

Вообще и армия и флот при Михаиле как-то реформировались, для чего предпринимались весьма неслабые усилия в организационном, кадровом, учебном и иных вопросах. Но делалось это довольно неторопливо за исключением периодических всплесков активности, инициатором которых обычно являлся сам Михаил II. Но за очередным всплеском потом опять наступала фаза успокоения. А вообще больше доставалось армии. По-хорошему армия "победила" в русско-японскую войну только потому, что главное за нее сделал флот. Но полную победу флот одержать не смог, и армия ему в этом никак не помогла. Потому сейчас половина Кореи находилась под японцами, что начало создавать нарастающие проблемы для России. Забрать бы корейцев и всю Корею полностью под себя, а часть Маньчжурии отдать японцам. Увы, не получится. География не позволяет.

1 апреля в Зимнем началось большое совещание по делам армии и флота. На повестке дня стоял вопрос состояния крепостей: сухопутных и морских. Армия и флот естественно годами готовят долгоидущие планы, и вот по этим планам должно было быть принято какое-то решение. Князь Агренев впервые присутствовал на подобном совещании в новой роли — личного советника Императора по промышленности. Совещание длилось три дня и потом... закончилось. А князь узнал много интересного и шокирующего для себя. Так, оказалось, что в крепостях числится несколько тысяч различных пушек, но большая часть из них это бронзовые пушки середины и начала века. В отличии от Агренева Коковцев об этом давно знал и, как оказалось, давно положил на эту бронзу глаз, дабы пушки эти переплавить, бронзу продать, а деньги пустить в доход казны. Флот и армия в основном считали эти орудия своим неприкосновенным запасом меди, и расставаться с ним не желали категорически. Правда, просто запасом эти пушки были не полностью потому, что к ним местами имелся черный порох и ядра. Ну и еще больше версию про запасы меди опровергало то, что большая часть этих запасов хранилась в крепостях западной границы. Как намеревались генералы во время войны извлекать медь из пушек в прифронтовой зоне или даже в окруженных врагом крепостях, не знали и сами генералы.

Кроме медных в крепостях хранились пушки последующих периодов: образца 1867, 1877 и последующих годов. Ну, и припасы к ним. И что тут удивляться, что в этих условиях у армии не хватает складских помещений для хранения несчастного миллиона берданок?

Берданка по сравнению с орудиями обр. 1867 года — это еще огого какой винтарь! Тем более, что личный состав крепостей пользованию этими орудиями никто не обучал. Вот такая петрушка. В общем, всю "медь" было приказано вывезти во внутренние округа, но Коковцеву ее не отдали. Как было справедливо замечено, не имело смысла переправлять этот металл в мирное время. Он сейчас дешев. А в случае большой войны цена на все цветные "военные" металлы резко взлетит.

С орудиями обр. 1867 года и припасами для них было приказано разобраться и большую часть орудий, не представляющих военной ценности, отправить на утилизацию. Пока кроме орудий большого калибра. С ними приказано разбираться отдельно. С крупнокалиберными сухопутными орудиями в России и сейчас было не все слава Богу. И это ещё мягко сказано. Современных так вообще не было кроме нескольких образцов-прототипов.

После того, как вопрос со старыми орудиями был решен, взялись решать с самими крепостями. И Морским и Военным ведомствами были подготовлены обширные планы по модернизации крепостей на границах Империи. Цифры необходимых затрат обоих ведомств в сумме приближались к полумиллиарду рублей. Это капитальное строительство и вооружение крепостей западных округов. Причем вооружение считали по минимуму в отличии от потребных строительных работ. Однако же после двух дней ругани победила рациональная точка зрения, которой придерживались и государь с князем Агреневым. Заключалась она в том, что сначала предполагалось потратиться на вооружение и боеприпасы к нему. Без этого шага смысла вкладывать большие деньги в крепости не имело смысла. Зачем их перестраивать, выкидывая сотни миллионов, если крепости будет нечем оборонять, поскольку к ним нет пушек и нет боекомплекта? Оно, конечно, лучше делать все в комплексе, но такие планы в русских условиях проверку практикой ни хрена не проходят. Единственное на что согласился выделить деньги государь, это на рассредоточенную фортификацию. Денег на нее уйдет не так чтоб очень много, вооружить можно относительно быстро, а подавить огнем быстро не получится. Морякам было пока вообще приказано ждать новых крупнокалиберных орудий. Но ждать им придется скорее всего не долго.

Суть решений совещания заключалась в том, что приоритет отдан артиллерии и боекомплекту, а деньги в серьезное переоборудование крепостей не закапывать. Нет у Империи столько денег, чтобы их сейчас выбросить на это по сути бесполезное занятие. А заодно и злоупотреблений на строительстве меньше будет. Правда, из современных образцов вооружения, что уже производятся на русских заводах, для крепостей пока подходят только 6-дюймовые гаубицы, 42-линейные пушки и орудия меньшего калибра. Больше пока ничего нет. Увы, нам.

Под конец этого совещания был официально расформирован Особый запас. Это тот, который "тайно" копился на случай занятия Россией Босфора. Новых орудий в нем не имелось, а скорострельность орудий предыдущего поколения никого уже устроить не могла. Поэтому и смысл хранения этого неприкосновенного запаса потерялся. Таким образом Особый запас был расформирован, а орудия распределены в основном между сухопутными крепостями западной границы.

Также после совещания Александр решил вопрос со своими минометами. Готовыми и уже даже пошедшими в серию на заводах Концерна "лично для себя" были — два 82мм и 120мм. А вот армия их еще не видела. Минометы было решено отправить на полигон Пермского орудийного завода, и туда же отправить высокую армейскую комиссию. То есть сделать все так, как сделали когда-то с 42-линейными полевыми гаубицами. То есть не афишировать, а спрятать пока подальше от ненужных глаз. От утечки информации о минометах в станы потенциальных противников это полностью не застрахует, но для введения вражин в заблуждение будут предприяты иные меры. 60-мм ротный миномет был пока не готов. У него имелись проблемы с дальностью и кучностью. Поставленную князем планку дальности в 1,2 версты при приемлимой кучности этот ротный миномет никак выдавать не хотел. Впрочем, даже если минометы и примут на вооружение русской армии, то их судьба еще не очевидна. Денег на то, чтобы вооружить батальоны и полки соответственно 82-мм и 120-мм минометами в казне нет. Сами то минометы довольно дешевые и боеприпас недорогой, но вот нужно его просто неимоверное количество. Однаео тут, похоже, просматривалось некоторое компромисное решение проблемы. А именно ... — не производить весь потребный боекомплект в запас, а строить заводы по производству боеприпасов. Так вроде бы получалось значительно дешевле. Вот только было непонятно, кто будет работать на этих заводах в военное время, если в мирное они в основном будут простаивать. Владимир Николаевич — Министр финансов, очень не любил подобные траты. Нет, можно было бы эти заводы не консервировать после постройки, но чем занять казенные чугунолитейные заводы и заводы взрывателей в мирное время, тоже было непонятно.

Глава 5.

Чем крупнее становится твоя компания, тем больше ей нужно денег. Это пока ты маленький, ты можешь обойтись без привлеченных средств. Но постепенно компания растет, и ты вынужден использовать все больше заемных денег. Чем крупнее становишься, тем больше возникает амбиций, и тем больше требуется брать денег взаймы. Можно, конечно, развиваться вдумчиво и постепенно, а не быстро и агрессивно, и тогда брать взаймы будет не обязательно. Но...

Концерн князя Агренева для Российской Империи уже давно перерос рамки обычной группы компаний и наверняка был близок к тому, чтобы стать гхм... национальным достоянием. Ну прям как одна небезызвестная компания из иной жизни. Причем по относительным важности, оборотам и влиянию, вполне возможно, Концерн ее уже переплюнул. Но не суть важно. Важно, что проблема оборотных средств перед Концерном стояла весьма остро. Приходилось тянуть деньги отовсюду и любыми разумными путями: занимать у русских и иностранных банков, занимать их у своего банка "Русский Капитал", выпускать облигации, продавать акции, добывать деньги не самыми легальными путями. Ну и так далее. Даже приходилось иногда привлекать кредиты Государственного банка, что в обычной жизни доступно лишь единицам подданных.

После того, как Концерну в прошлом году за небольшие в общем-то деньги удалось подгрести под себя Сибирский торговый банк, открылся новый для Агренева вариант раздобыть денег — воспользоваться деньгами вкладчиков купленного банка. Вообще в кризис начала века в результате гигантской волны грюндерства, захлестнувшей Империю, пострадало немалое число банков. Среди них числился и Русский торгово-промышленный банк. От прочих он отличался тем, что чуть не разорился несколько раньше других после банкротства своего "папы" — "железнодорожного" магната фон Дервиза. Банк был не маленький и довольно "старый" для России, которая возрастом своих банков похвастать не могла. Поэтому он и был спасен Государственным банком. А поскольку Госбанк занялся спасением сего банка еще фактически до начала экономического кризиса, то несмотря на большие долги Дервизов, санация банка закончилась успешно к тому моменту, когда другим претендентам это еще только предстояло.

Вообще Русский торгово-промышленный являлся универсальным банком, имея под сотню филиалов по стране и два за границей — в Париже и в Лондоне. На 1910-й год банк не процветал, потеряв большую часть собственного капитала, но в то же время и не собирался загибаться. По-хорошему ему нужно было увеличить капитал хотя бы на 10-15 миллионов рублей. Тогда на фоне оживления в экономике Империи и добрых новостей о появлении нового крупного акционера в банк непременно потянутся новые вкладчики со своими деньгами. И вот за эти чужие привлеченные деньги стоило реально побороться. То, что в основном это будут деньги короткие, князю было совершенно неважно. Они то и нужны именно как оборотные средства. Вложив 15 миллионов своих денег, можно получить контроль над чужими 50-70 миллионами. А потом и больше. Да и собственные вложенные миллионы при этом никуда не денутся и будут в твоем распоряжении. Конечно, у банков существовали еще нормы выдачи кредитов на одного заёмщика, но когда это и кого из хозяев останавливало? Да и отдельные компании Агренева, входящие в Концерн, это юридически разные заемщики. Так что если не зарываться и не проводить излишне рискованную финансовую политику, то ничего плохого не случится.

Вообще говоря, Министр финансов и глава Государственного банка уже давно обхаживали Агренева, намекая тому, что неплохо было бы помочь отечественной банковской системе. Правда, в первую очередь они имели ввиду другой банк, который требовал помощи, — Санкт-Петербургский частный. Но этот чисто столичный банк Агренева не интересовал абсолютно. У него за пределами столицы не было отделений. Ну и князю зачем такое добро? А вот в отношении РТПБ решение в Концерне принято и с начала марта начались необходимые действия.

Если не ограничиваться 10-15 миллионами рублей, то солидный капитал для Русского торгово-промышленного банка можно было добыть путем ликвидации собственного банка на юге Франции. Имелся у князя таковой, в котором он являлся хозяином до поры тайно. Но раз о собственнике Марсельского банка знают французские Ротшильды, наверняка знает и еще кто-то. Тем более что последнее время там Правлению периодически начали вставлять палки в колеса и как бы между прочим намекали, что банк уже достаточно подрос, чтобы слиться с каким-нибудь крупным французским банком. Но вот так просто брать и поднимать лапки перед кем-то Агренев совершенно не собирался. Поэтому сейчас разрабатывалась финансовая афера. Будущий жирный покупатель банка должен заплатить продавцу, то есть князю Агреневу, через подставной швейцарский банк полную цену, но в итоге получить красивую упаковку с дулей внутри. Деньги банка и немалая часть денег его клиентов, вложенных в несколько интересных компаний, должны уплыть в неизвестном для будущих хозяев направлении и раствориться на русских просторах от Варшавы до самой до Формозы. Когда через год-два-три об этом догадаются, предъявлять претензии официально будет уже некому. А неофициально — пусть. Ничего новый обладатель банка чего найдет и не получит, потому как швейцарские банкиры пока отрабатывают деньги, которые они получают за полную конфиденциальность своих клиентов. К тому же такое поведение продавца не слишком противоречит сложившимся на рынке правилам большой финансовой игры. Ну а то, что какое-то французское семейство или группа семейств не привыкли, что их кидают, так это ладно. Не все же французам нагревать русских на бешенные бабки. Пора бы и обратный процесс подстегнуть.