Позволь нам случиться

Я поднялся из-за стола, и ни с кем не прощаясь, пошел к выходу.

— Но... Господин Бергер! — я оглянулся на всполошившегося помощника. — А как же конкурс? Он еще не закончился.

— Закончи его за меня. Я пришел, чтобы выбрать себе девушку. Я выбрал. А ты нанят разгребать проблемы и стыковать события. Так разгребай и состыковывай. Жду тебя с девушкой к ужину. Не опаздывай.

Я вышел, чувствуя, как наконец-то меня покидает раздражение, полоскающее с утра.

Глава 6. Неожиданный талант

Ужин прошел великолепно. Я разве что иногда вспоминал о еде и вине, с интересом слушая щебет новой девчонки и помощника.

— Скажи, откуда ты разбираешься во всех этих женских штучках? Слайдер, спонж, веерная кисточка?

Николай смутился, явно подыскивая причину уйти по нужде, следом за извинившейся и покинувшей нас "на минутку" девушки.

— Сидеть! Не смущайся, мне в какой-то момент даже стало интересно, как ты ловко поддерживаешь светскую беседу, не переходя личные границы. Более того, вытащил из нее много занимательных подробностей. У тебя талант, Коля, вести беседы.

— Спасибо.

— Не благодари! Сейчас мы изучим эту способность. Углубим, так сказать, — я видел, как напрягся мой помощник, но меня уже понесло. — За десертом вытяни у нее подробности о любимых позах, что ей нравится, что противно. Сделай это также легко, не переступая приличность беседы.

— Зачем? Вы же сами все это и узнаете после... не знаю, пары раз?

— Естественно узнаю, но мне интересно, можно ли такое выяснить заранее за вечерней беседой. Простимулирую тебя. Если получится — получишь премию равную месячной зарплате.

Мне показалось, Николай усмехнулся.

— Недостаточно? Ты теперь менее стеснен в средствах?

— До сих пор стеснен, но если уж вы хотите сделать себе вечер за мой счет, то я хочу другой награды.

Теперь мне стало любопытно.

— Проси.

— Я хочу гарантий.

— Каких еще гарантий?

— Что вы меня не уволите.

Я усмехнулся.

— Это бред, таких гарантий никто не даст, но я могу тебя успокоить тем, что твоя должность изначально подразумевает очень долгую службу. Особенно, если станешь мне полезен. И я смогу тебе доверять.

— Конечно.

— Тогда раскрути её.

Я в предвкушении налил бокал вина и отсел от стола на диван, отказавшись от десерта и оставив Николаю место для простора. Тот ловко переключил беседу с модных трендов на уход за собой, вытаскивая из новой девчонки интересные подробности про спа, массажи, процедуры.

— А в какой спа ходишь?

— К Марсель.

— Отличный салон! Там такой шикарный массажист... Мммм...

Коля закусил губу, прикрыл глаза и вытянул свой женственный подбородок, что я поперхнулся, сразу же извинившись перед гостьей. Теперь за ходом беседы наблюдал, убрав бокал с вином подальше.

Еще тридцать минут слушал вдохновенные оды какому-то Богдану, божественному массажисту, каким-то образом открывший сексуальность в девчонке. И в этот момент мне стало интересно, знает ли Коля этого Богдана, и как тот повлиял на ориентацию помощника.

— Всё, достаточно.

Николай вздрогнул и сразу сдулся, съежился, словно последние полтора часа не зажигал за столом, блистая обширными знаниями популярных тем в обществе.

Кто же ты такой, Коля?

Подхватив под локоть разомлевшую девицу, я поднялся с ней в спальню, точно зная, как неравнодушна моя новая любовница к сексу сзади.

— Будем знакомиться в первый же вечер? — промурлыкала девчонка, царапая наманикюренным ноготком мою грудь через рубашку.

Я хмыкнул:

— А у тебя были случаи отсрочек?

— Никогда, — томно улыбнулась она и тут же полетела своими острыми лопатками на мягкий матрас постели.

— Вот и сейчас никаких отсрочек, — с трудом сцеживая воздух, проговорил я, немного резковато приступая к ласкам.

Девушка выгнулась, буквально выскочив маленькой грудью из лифа платья на бретелях. Я просто сдвинул платье вниз и прилип к крупным соскам, не отвлекаясь на легкое сопротивление и шипение девчонки.

Как, черт, приятно чувствовать искушение к податливому телу, вмятому мной в постель, как чертовски возбуждающе девчонка обхватывает меня тонкими руками и притягивает ближе к торчащим ребрам. Как неожиданно и больно я насаживаюсь на острые бедренные кости, безумно поддавая бедрами, чтобы она почувствовала мой стояк.

И как меня прёт от её хрупкости и ломкости.

Я переворачиваю девчонку худой задницей к себе, одной рукой задираю платье и стаскиваю что-то вроде трусов, второй расправляюсь с ремнем и ширинкой. В висках стучит пульс и отдает в набухший конец. Не медля, я направляю в нее член и мы оба вздрагиваем от соединения, острого, тесного и, твою мать, такого освобождающего от слишком долгого сдерживания!

Не осторожничая, я вбиваюсь в хрупкое тело и рычу, быстро достигнув пика, опадая на нее и подламывая тонкие ручки и ножки. Черт, отличная девчонка. Два, может три, месяца останется со мной. Мне идеально подходит ее фигура. Нет форм, зато охрененное содержание. Женское. Правильное.

* * *

Утро началось с отличного минета, пока в один короткий миг я не подумал, что точно также мой член мог оттягивать щеку Николая. Какое счастье, что никто не может заглянуть в мои свихнувшиеся мысли.

Я быстро кончил в гостеприимный рот и за тридцать минут договорился с Лель об условиях "сотрудничества".

— Лимит карты — триста тысяч.

— Сколько? — девчонка капризно скривила губы, что захотелось протянуть руку и смазать эту моську. — Сделай безлимит! За триста я не работаю.

Да, для нее это работа. Она просто доставляет мне удовольствие, исполняет прихоти, а я плачу.

— Пятьсот. Обойдешься.

— Мы не договоримся, — продолжала показывать характер девчонка.

— Тебе за пару трахов в неделю пятьсот тысяч баксов мало? — удивился я, прикидывая, не проще ли заменить эту кривляку на другую. Теперь то я почти уверен, что меня ведёт на субтильную фигуру.

— О! В баксах? Не, нормалёк. Ты же мой лапусик.

— И сразу запоминай стоп-лист — никаких дебильных пусиков и папиков. Алексей. И только.

— Как скажешь, Алексей. Жить буду у тебя?

— Приезжать будешь ко мне, когда вызову. Причем очень быстро, без капризов и отговорок.

— Да не вопрос. Ты вообще беспроблемный, да Лёш?

— Алексей. Будешь забываться — снижу лимит.

— Ой, прости. Если на сегодня все — я поеду.

— Карточку возьмешь у Николая и оставишь ему все необходимые координаты.

— Ага, отличный паренек. Такой свойский. Гей что ли?

Меня передернуло. Черт, да от помощника разит его ориентацией. Не придется ли еще мне доказывать, что я совсем не по мальчикам? Или скрывать Колю, как Разумовский? Черт... Разумовский.

Почему Сбруев так долго собирает информацию?

* * *

До обеда я пролежал в постели, отслеживая динамику на фондовых рынках и отмечая в блокноте странное поведение акций по месторождениям драгоценных камней. Интересно, это игра Игоря Кельмера на повышение собственных ценных бумаг?

Я сделал заметки и отложил планшет. Обед. Сейчас я увижу Колю и спланирую остаток дня. И только теперь понял, как жду эту встречу.

— Чем занимался до обеда? — спросил я и поморщился от слишком сурового тона, выбранного для ничего не значащего в принципе вопроса.

Николай коротко бросил на меня взгляд, открыл свой смартфон и зачитал:

— Выдал кредитную карту вашей любовнице, изменил в банке размер лимита, — тут я заметил, что Коля усмехнулся. Удивлен, что я не скуплюсь на собственные прихоти? — Потом обзвонил все телеканалы и разослал претензию на опубликование кадров с вами. Так же отправил в прачечную все бельё и шторы с верхних гостевых комнат.

— Отлично поработал, — усмехнулся я, заправляя в рот рулет с козьим сыром и грецким орехом.

— Это еще не всё, — смутился помощник, окончательно отодвигая тарелку и углубляясь в смартфон с записями. — Пришли три приглашения. Два на публичные общественные выступления, одно на вечерний прием в кругу...

— Зачитай.

Николай, забыв про обед, перечислял фамилии приглашенных на вечерний прием, а я кивал, поглощая горячий бульон и жмурясь от удовольствия.

— Кельмер Евгений, Стро...

— Остановись. Мы идем на прием. Когда?

— Завтра вечером.

— Я иду с любовницей, ты с нами, но на приеме не приближайся ко мне.

— А что я там буду делать?

Что это — его голос дрожит?

— Будешь пастись возле Кельмера, слушать и запоминать.

— А...

— Ты идеально незаметный, к тому же отлично ориентируешься на приемах, как я понял. Это будет полезно.

— Как скажете.

Теперь я приступил к стейку, а Николай вернулся к остывшему бульону.

— Тебе нужно пересмотреть приоритеты, — заметил я, невольно замечая, как неприятно помощнику есть холодный суп. — Хотя я тебе об этом говорю с самого приема на работу.

— Как скажете.

— Ну конечно.

Вернулось обычное раздражение, никак не привязанное к моему сексуальному неудовлетворению. Значит, меня бесит собственный помощник? Чем? Я должен разобраться, прежде чем еще глубже вовлекать его в свои дела и в свою жизнь.

Но Николай словно напрашивался на взрыв:

— Алексей, вы, наверное, не заметили, но я не игнорирую утренние пробежки.

— Естественно. Мой дом нашпигован электроникой. Когда ты идешь в ванную, выходишь из комнаты, пересекаешь кухню, заходишь в тренажерный... Все фиксируется до секунды по открытым дверям отпечатком пальца в твой хронометраж.

Брякнула ложка о край тарелки, и я отвлекся от стейка.

— Д-да... Но на двери ванной нет электронного замка. Как?

— Включение света и вытяжки.

— А-аа...

Снова повисло молчание. Ведь он не договорил то, что хотел. Неужели не решится?

Вот. Вот оно! Черт!

Его нерешительность. Её не спутать с покорностью. Именно нерешительность, словно парень сидит в клетке, хочет вылететь, но никак не решится открыть дверцу и покончить с заточением.

В покорности есть принятие, а в Николае чувствуется противодействие, но вот решимости не хватает. Это бесит.

— Ты не договорил.

— Что?..

— Ты так и не сказал, к чему вообще начал этот разговор.

— Ах, да. Я хотел попросить отсрочку от физических нагрузок. Дня на три. Пожалуйста?

— Зачем еще?

Он покраснел. Ну же, решайся и договаривай и не раздражай меня!

— Лодыжку потянул.

— Вызови врача. Сделают снимок, наложат повязку.

— Не стóит, я правда, за три дня буду чувствовать себя лучше.

Я сжал челюсти. Ну что за странная упрямость себе во вред?

— Если через три дня ты не вернешься к тренировкам и в полную силу не займешься обязанностями — вычту половину месячного жалования.

— Пф!

— Что?!

— Чихнула, простите... Хотел сказать, спасибо! Я ни за что не брошу обязанности, только пропущу физические нагрузки дня на три.

Я кивнул, чем-то очень смущенный. Чем-то странным в его словах. Но это очевидное ускользало от внимания. Я принял чашку кофе и перешел к составлению планов до конца дня и на завтра до самого приема.

— Я подумал, может мне надеть форму официанта на прием? — вдруг вставил помощник, после того, как я дал указания по наряду любовницы и макияжу.

— Зачем? Как ты себе представляешь мое появление не с помощником, а с официантом на прием?

— Это да... Но если быть незаметным, то лучше униформы ничего не придумаешь.

Поджав губы, я задумался. Интересный ход, но не к этому приему. Хотя как-нибудь я его использую.

— Нет. Едешь с нами в вечернем костюме.

Поникшая голова, обреченный кивок и прерванный вздох. Да что с тобой, парень?

* * *

Влад Сбруев как под землю провалился. Как так получилось, что лучший спец работает не со мной, а с Кельмерами? Хотел бы я перекупить Артура, но тот даже близко не подпускал, чтобы сделать ему предложение.

Ха, сделать предложение Артуру! Черт, в каком направлении текут мои мысли?

Что мне нужно для следующего этапа работы? Узнать, что Кельмера-младшего связывает с Разумовским, разобраться, что творится с фондовым рынком месторождения камней и найти подход к Кельмеру-старшему, чтобы провернуть спланированную сделку по слиянию моего бизнеса с его ювелирным домом, и договориться о раздельном контроле по рынкам ценных бумаг. В последнее время Игорь снова вернулся в большое дело, не упуская из внимания ни один сектор экономики, что значительно усложнило мне манёвры. Так что нам лучше договориться, чем сцепиться друг с другом.

— Влад? Почему ты не отвечаешь на звонки? Где отчет?

— Тут такое дело... Вы завтра идете на прием? Вот завтра я появлюсь там и подкину кое-какие интересные факты. Сейчас перепроверяю.

— Давай. Но завтра я хочу иметь нужную мне информацию.

— По Николаю или по Разумовскому?

Странный смешок Влада списал на нервозность, но гаркнул на него, чтобы не путал приоритетность информации.

— Мне нужна исчерпывающая информация по связи Кельмера и Разумовского! Кстати, ты знал, что последний имеет слабость и ходит по мальчикам?

— Чо?

Через плечо, мать твою!

— Да, Влад. Я тут раскопал то, что ты не смог. Снова! И мой помощник меня интересует только в том плане — не подставной ли он. И кем поставлен — Кельмером или Разумовским.

Влад присвистнул и, поспешно извинившись, отключился.

Что ж, я все еще сомневался в Николае, но странным образом верил в его страх перед Разумовским. Получается, даже если его под меня подставили, то путем запугивания и давления. А с таким шпионом можно подружиться и перекупить, сделать двойным агентом. Важно найти его интерес, такой, ради которого он забудет о страхе.

Так что же тебя может настолько заинтересовать, Николай?

Глава 7. Неожиданное разоблачение

Я знала, что среди гостей не будет Стаса, но нервозность не отпускала. Бергер всю неделю как-то странно на меня поглядывал. С одной стороны, понятно, сомневался в моей непричастности к махинациям Стаса, с другой, в этом взгляде постоянно таилось раздражение и даже гнев, а эти чувства меня пугали.

Живя в уединенном доме наедине с мужчиной, я не могла не осознавать полной его власти надо мной. А такая зависимость всегда пугала. В любой момент он мог поднять на меня руку, ударить по лицу, швырнуть об стену или пнуть в живот, который только от воспоминания об этом сжался в болезненном спазме и выдал такой прилив, что я несколько обеспокоилась, хватит ли мне прокладки до конца вечера.

Вот странный организм, ежемесячно мучая меня обильными и болезненными месячными, не мог исполнить основной функции — забеременеть и выносить ребенка. Врачи поставили диагноз бесплодия после первого выкидыша, намекая Стасу, что длительное и дорогостоящее лечение может дать надежду, но муж за надежду платить не захотел, зато стал вымещать на мне зло, причиняя боль и каждый раз ударяя по животу во время побоев.

Я прислонилась к стене, выбитая несвоевременными воспоминаниями.

— Ты чего здесь застыл?

Бергер стоял вполоборота ко мне, придерживая за талию свою любовницу, и хмурился.

— Я... А где? — где мне стоять? Стас всегда заранее определял точку в зале на виду у всех, а с Бергером я впервые вышла на прием, причем даже не в качестве его спутницы.