Отсюда же, впрочем, произрастает утверждение о том, что "...Гитлер решился напасть на Польшу, только получив согласие Сталина поделить страну и поддержать Германию..."

Гитлеру не требовалось согласие Сталина на присоединение Австрии. Ему не нужно было заключать с СССР никакого пакта, расчленяя Чехословакию, а затем вторгаясь в Прагу. А вот на Польшу он мог напасть не иначе, как заручившись согласием Сталина. Поскольку, видимо, неимоверно боялся остаться с нею один на один.

На самом деле тот факт, что решение о нападении на Польшу было принято Гитлером до заключения с Советским Союзом пакта о ненападении, утверждение это опровергает полностью. Был бы заключён этот договор или не был, проблемы Данцига и Польского коридора никуда бы не делись. Как и стремление Гитлера решить их обязательно и в самом скором времени.

Так что, был бы пакт, не было — всё равно вторжение в Польшу состоялось бы. Поэтому, рассуждая о правомерности его заключения, надо исходить из чёткого понимания этого обстоятельства. Отсюда сразу можно понять простую вещь. Не было бы пакта, Германия просто захватила бы в 1939 году, вместе с коренными польскими территориями и Западную Украину с Западной Белоруссией. Потому что двинуть советские войска в эти области без договора с Германией означало, в случае встречного движения двух армий, их военное столкновение, перераставшее, с большой долей вероятности, в войну между Германией и СССР. Даже при наличии пакта такие встречные бои местами имели место в действительности. Что же говорить о ситуации полной неопределённости во взаимоотношении этих стран?

Таким образом. Если бы СССР "выдержал нейтралитет", граница с Германией в этом случае проходила бы недалеко от Минска, вот и всё. И удар лета 1941 года неминуемо закончился бы падением Москвы.

И что, в конце-концов, необыкновенного в таком договоре с Германией? В 1938 году Англия заключила в Мюнхене договор с Германией. Объявлялось во всеуслышание, что это было сделано для того, чтобы не быть втянутой в войну с нею. Мир этот был заключён ценой того, что Гитлеру англичане отдали дружественную ей Чехословакию. В 1939 году СССР заключил договор с Германией. Заключён он был для того, чтобы не быть втянутым в войну с нею. Ценой этого договора было то, что СССР не стал противиться захвату Германией враждебной ему Польши.

Вся разница между этими двумя договорами заключается в том, что для своего спасения Англия отдала Гитлеру своего друга. СССР для своего спасения не стал препятствовать захвату Гитлером своего врага.

Обратимся по этому поводу к мнению здравомыслящего европейского политика.

Уинстон Черчилль. "Вторая мировая война".

"...Вечером 19 августа Сталин сообщил Политбюро о своем намерении подписать пакт с Германией. 22 августа союзнические миссии лишь вечером смогли разыскать маршала Ворошилова. Вечером он сказал главе французской миссии:

"Вопрос о военном сотрудничестве с Францией висит в воздухе уже несколько лет, но так и не был разрешен. В прошлом году, когда погибала Чехословакия, мы ждали от Франции сигнала, но он не был дан. Наши войска были наготове... Французское и английское правительства теперь слишком затянули политические и военные переговоры. Ввиду этого не исключена возможность некоторых политических событий..." 3

На следующий день в Москву прибыл Риббентроп...

... Невозможно сказать, кому он (Пакт — В.Ч.) внушал большее отвращение — Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным. Сталин, без сомнения, думал, что Гитлер будет менее опасным врагом для России после года войны против западных держав. Гитлер следовал своему методу "поодиночке". Тот факт, что такое соглашение оказалось возможным, знаменует всю глубину провала английской и французской политики и дипломатии за несколько лет.

В пользу Советов нужно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий, с тем чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей колоссальной империи. В умах русских каленым железом запечатлелись катастрофы, которые потерпели их армии в 1914 году, когда они бросились в наступление на немцев, еще не закончив мобилизации. А теперь их границы были значительно восточнее, чем во время первой войны. Им нужно было силой или обманом оккупировать Прибалтийские государства и большую часть Польши, прежде чем на них нападут. Если их политика и была холодно расчетливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной..."

Ну, если даже для Черчилля, великого ненавистника Советской России, заключение между СССР и Германией пресловутого пакта было проявлением политики "в высокой степени реалистичной", то уж сомнениями позднейших критиков и хулителей этой политики можно со спокойной совестью пренебречь. В силу их малой осведомленности. Или недостаточной рассудительности.

* * *

Всё это так, и ни один из приведённых здесь доводов для меня не утратил своей убедительности до сих пор. Вместе с тем, осознавалась одновременно всё это время некоторая их неполнота.

И лишь совсем недавно понял, что и сам я в немалой степени оказался загипнотизирован многолетней промывкой мозгов, повторяя послушно за многими о том, что в 1939 году Сталин отказался от нейтралитета в пользу временного союза с Гитлером. Вынужденного, но всё же союза. Ограниченного, но всё же союза.

И только недавно подумал. А почему, собственно? Почему заключение договора о дружбе и границах, я уже не вспоминаю договор о ненападении, является выражением отказа Сталина от нейтралитета? Каким образом все эти документы выражают именно состояние союза между Германией и СССР?

Ведь на поверхности находится то обстоятельство, что самое главное в любом подобном союзе, а именно, военное сотрудничество, согласованные военные операции союзников, здесь принципиально отсутствуют. Более того. Договор не предусматривает какой-либо помощи Германии со стороны СССР в случае начала войны с Германией третьих стран. То есть отсутствует даже и политическая поддержка.

Ещё больше можно понять об истинной цене этого "союза", если обращать внимание не на декларации обеих сторон, а на их реальные действия. Если вспомнить о противоречиях Германии и СССР в Болгарии, Румынии и Югославии, о взаимных претензиях по поводу Литвы, то можно, наоборот, говорить о политическом противостоянии. Во всяком случае, ни о каком не о союзе.

Это англичанам СССР предлагал военный союз. Это в союзе с англичанами Сталин готов был отказаться от нейтралитета. Но ведь не с Гитлером, что интересно. С Гитлером были заключёны всего лишь торговые договоры. И договоры о ненападении, а также дружбе (без военной компоненты) и границах. Фактически, это и был как раз нейтралитет. Пусть с антианглийской риторикой, но по факту, именно нейтралитет. Или, если угодно, учитывая известные военные походы и операции СССР 1939-1940 годов, предпринятые не во исполнение чьих-то союзнических обязательств, а исключительно в целях собственной государственной выгоды, вооружённый нейтралитет.

Да, действительно. Как это видно из предъявленного вопроса, основанием к признанию союза Сталина и Гитлера фактическим кто-то видит поставки из СССР в Германию "стратегически важного сырья и продовольствия".

Помните?

"...Более развёрнуто здесь http://www.mlechin.com/node/175".

Ну что же. Послушаем автора этого возражения. Развернём.

Млечин.

"...Столь же жизненно важными были для Германии поставки советского продовольствия. Почти треть населения работала в сельском хозяйстве, но страна не могла себя прокормить. Германия начала Вторую мировую войну, имея меньше девяти миллионов тонн зерна. Через год войны остался миллион. Военные победы 1940 года не уменьшили зависимость Германии от поставок из Советского Союза. Немцы поставили вопрос об удвоении поставок зерна, которые уже достигли миллиона тонн в год. И получили согласие — Сталин и Молотов проводили политику умиротворения Гитлера и шли на серьезные уступки в торгово-экономических делах. Они изъявили готовность распечатать стратегические запасы зерна (выделено мной — В. Ч.), чтобы удовлетворить просьбу Германии".

Так. Ну, это вполне привычно в исполнении великих либеральных историков. В основном общие красивые слова, без какой-либо детализации. Без каких-либо доказательств ("умиротворение Гитлера"). Кстати, одно только это должно было бы насторожить автора предъявленного возражения. Впрочем, простодушное доверие бездоказательным красотам, это и есть как раз питательная почва для произрастания такого рода либеральных иллюзий.

Ну что же, попробуем обратиться к деталям. Может быть, это будет не так красиво, зато намного более точно.

В.Я. Сиполс. "Торгово-экономические отношения между СССР и Германией в 1939-1941 гг. в свете новых архивных документов". Новая и новейшая история, 1997, N 2, с. 29-41

http://gkaf.narod.ru/kirillov/ref-liter/nni1997-2-prewar.html

"...Зерна было выращено в СССР в 1940 г. 95,6 млн. т [52], а экспортировано в Германию менее 1 млн. т [53], т.е. около 1%. Основную часть этого экспорта составлял ячмень (732 тыс. т) и овес (143 тыс. т), пшеница — всего 5 тыс. т..."

Это было поставлено до февраля 1941 года. Заметим. Зерна было поставлено действительно около 1 миллиона тонн. Но зерна в основном кормового. Так что здесь речь о поставках продовольствия, как утверждает автор, сославшийся на Млечина, не шла. Пшеницу в значительных объёмах начали поставлять лишь по новому хозяйственному соглашению от 10 января 1941 года.

Снова В.Я. Сиполс.

"...По новому торговому соглашению (1941 года — В.Ч.) предусматривалось, что СССР будет поставлять Германии не только кормовое зерно, как по прежнему соглашению, но и пшеницу (в 1940 г. в СССР был собран хороший урожай пшеницы)...

...С декабря 1939 г. по конец мая 1941 г. Германия импортировала из СССР... зерна (в основном кормовое) -1,6 млн. т на 250 млн. марок..."

Сколько пшеницы было поставлено по новому торговому соглашению 1941 года ?

Алексей Шевяков. "Советско-германские экономические связи в предвоенные годы".

http://stalinism.narod.ru/docs/vov/ekonom.htm

"...С 11 февраля по 21 июня 1941 г. Советский Союз своему партнеру по экономическим сделкам поставил: зерновых — 577,5 тыс. т. (на 104,2 млн. марок), в том числе пшеницы — 232,5 тыс. т., ржи — 95,2 тыс. т., ячменя и кукурузы — 156,4 тыс. т...."

При этом необходимо представлять себе, что при собранном урожае зерновых 1940 года 95,6 миллионов тонн, пшеницы было собрано в СССР 31,8 миллионов тонн.

232 тысячи тонн пшеницы, поставленных Германии по торговому соглашению от 10 января 1941 года, на фоне урожая пшеницы в 31,8 миллионов тонн несколько не соответствуют заявлению Млечина о том, что СССР пришлось "распечатать стратегические запасы зерна", не так ли? То есть, трагическая нотка о стратегических запасах, это красиво. Но как-то не совсем соответствует действительности.

Теперь давайте заглянем сюда.

Статс-секретарь в отставке

Ганс-Иоахим Рике. "Продовольственная проблема и сельское хозяйство во время войны".

http://militera.lib.ru/h/ergos/21.html#

"...В противоположность сложившемуся повсюду мнению снабжение Германии продуктами питания осуществлялось главным образом за счет продукции, произведенной на территории самой Германии. По расчетам профессора Е. Вермана,{126} доля ввоза продуктов питания в общем сельскохозяйственном производстве Германии (в границах на 1 сентября 1939 года) составляла в процентах:

1938/39 г. — 9,8

1939/40 г. — 7,5

1940/41 г. — 8,0

1941/42 г. — 10,0

1942/43 г. — 14,8

1943/44 г. — 12,9

Из этих цифр еще яснее, чем из сказанного выше о производительности оккупированных районов, видно, что снабжение Германии продовольствием осуществлялось главным [461] образом за счет внутренних средств, а не за счет ввоза. При этом следует учесть, что количество людей, которых нужно было снабжать, увеличилось с 79,2 млн. в 1938/39 до 88,8 млн. человек в 1943/44 хозяйственном году и что, следовательно, к концу войны нужно было снабжать продовольствием на 10 млн. человек больше, чем в начале войны.

Тому, что уровень снабжения продовольствием населения и армии не снижался вплоть до самых последних бурных недель войны, способствовало главным образом то, что сельскохозяйственное производство в центральных районах Германии удалось удержать примерно в рамках мирного времени".

Он же.

"...На основании торгового договора, заключенного между Германией и Советской Россией, последняя поставила около 500 тыс. т зерна в первый и 1,1 млн. т зерна во второй год войны.{122} Впоследствии поставки по торговым договорам значительно сократились..."

То, что утверждение отставного статс-секретаря (или, если угодно, группенфюрера) Рике о том, что снабжение Германии продовольствием осуществлялось в основном за счет внутренних средств, косвенно подтверждают и приведённые им сведения о потреблении продуктов.

"...В самом разгаре войны, в 1942/43 хозяйственном году, на территории Германии (в границах на 1 сентября 1939 года) было израсходовано (в млн. т):

Наименование продуктов Израсходовано вообще В том числе вооруженными силами

Хлеб (зерно) 11,20 3,0

Картофель 26,30 3,80

Сахар* 1 46 0,17

Мясо 2,50 0,80

Жиры всех видов 1,29 0,19

* Без учета расходов, связанных с изготовлением мармелада и т. п."

То, что год берётся более поздний, не имеет особого значения. Здесь главное понять порядок цифр, характеризующих это самое потребление продуктов.

Обратите внимание на первую строку этой таблицы.

Здесь имеется в виду явно не кормовое зерно. Если это хлеб, то речь идёт, конечно, о пшенице и ржи. Так вот. Для потребления населения Германии вместе с её вооружёнными силами требовалось ежегодно существенно больше 10 миллионов тонн продовольственного зерна — пшеницы и ржи. Традиционно в Германии урожаи ржи были намного больше урожаев пшеницы. Потому-то немцы и были заинтересованы в закупках за рубежом именно пшеницы. Кормовое зерно тоже было нужно, но не так, как пшеница. Кормовое зерно, это значит, что свиней и коров там предпочитали кормить не отрубями или силосом, а зерном.

При этом обратим внимание на утверждение о том, что Гитлер решился напасть на Польшу, только обеспечив себе поставки зерна из СССР. Этому прямо противоречит тот факт, что, заключая пакт, германская сторона практически не заказывала поставки пшеницы. По кредитному соглашению от 19 августа 1939 года (список "В" кредитного соглашения) СССР поставил Германии 90,9 тыс. т. продовольственного и кормового зерна (зерновых и бобовых). В соответствии с хозяйственным договором от 11 февраля 1940 г., срок действия которого оканчивался 11 февраля 1941 года, было поставлено менее 1 миллиона тонн кормового зерна и 5 тысяч тонн пшеницы. И только по хозяйственному договору от 10 января 1941 года германская сторона запросила у СССР поставки пшеницы. Её было поставлено до 22 июня 1941 года, как упоминалось выше, немногим более 230 тысяч тонн. То есть, пшеницу немцы начали просить у советской стороны лишь в конце 1940 года.