Гостеприимный мир Книга пятая Атака мимо

— Это точно будет не он! — категорично отрубил гном, — Видите, какая Патриция наша кислая сидит? Это потому, что тот мужик, которого сюда вон тот "треугольник" тащит, поставил одним из условий себе тут бабу! Перепихиваться ему регулярно нужно, особенность такая. Теперь посмотрите, где Джаргак и где наша белая доходяга?!

Аргумент признали убедительным, да и спорить особо не было нужды — "треугольник" медленно и плавно разворачивался, готовясь сесть на посадочную площадку острова. Опоры погрузились в песок, открылись нижние двери корабля, выпуская широкий пандус, по которому тут же скатились быстрым шагом несколько "академиков", ринувшихся к стоящим в центре острова домам — докладывать, утрясать, согласовывать.

А дальше...

Генриху показалось, что солнечный тропический день как-то потемнел и вроде бы даже треснул. Возможно, где-то посередине, иначе и не сказать... или это был внутренний мир гнома? В полной тишине вниз по пандусу, медленно и оглядываясь, спускались четыре совершенно разных, но абсолютно сногсшибательных по разным причинам фигуры.

* * *

При виде старых знакомых не состроить кислую мину помогла лишь слабая приспособленность моего лица строить мины вообще. Не то чтобы у меня были серьезные причины не любить компанию, когда то тепло принявшую меня в зимнем снежном лесу, когда я был еще первого уровня после перерождения, но...

Вторая встреча с этой компанией показала, что они и любое серьезное дело -противоположны по сути. Несмотря на то, что двое зверолюдов, эльфийка, гном и очень высокий полурослик были группой редких специалистов, да еще и доверяющих друг другу, что было совсем уж исключением в нашем мире, особого толку от них не было. В основном — по причине отсутствия жизненного опыта, как бы это странно не звучало в мире, где общий средний возраст бессмертного уже вплотную карабкался к отметке в сто пятьдесят лет. Чему-то же учишься во всех этих "сценариях", да и земная жизнь — не фунт изюму...

Бодро сбежав по пандусу, я оскалился и помахал компании рукой, одновременно вызывая Картера. Появившийся единорог покрутил головой, понял, что здесь предъявлять мне претензии совсем не место, и ускакал куда-то в кусты. Подойдя к команде "Генрих и Ко", я заговорил преувеличенно энергичной скороговоркой:

— Привет, ребята! Вопросы потом, сначала кратко о моих спутниках. Магичку видите? Да, вон ту, мелкую, с розовыми волосами и 403-го уровня? Не злите ее. Особенно вопросами. Любыми, Киллана, любыми, не делай такой вид. Далее! Виндхальф, Саюр Цатригор... да, вот тот здоровый двухметровый гоблин с мхом на коже, это не гоблин, а виндхальф. Очень высокоразвитая раса. Ситуация обратная — отвечайте на все его вопросы. Без промедления. Иначе у вас будут неприятности.

— ...ааа...

— А это Егор. Считайте, что вы его не видели.

Горячее согласие в глазах тех, кто меня услышал, родилось вспышкой желания развидеть Егора.

На фоне Егора Карташова я был симпатичным и совсем не тревожащим существом. Несмотря на то, что все "детали" из которых... состоял бессмертный, были по отдельности красивы и гармоничны, их было много. Саму историю этого чудесного, но очень грустного существа я услышал нехотя, после того, как в трюме "треугольника" в него вцепился любознательный виндхальф, забывший про такт и вежливость.

Изначально, Егор был обыкновенным "пустым" эльфом, удравшим из Леса на вольные хлеба... но в орочью степь, где его, по каким-то причинам, приютило племя зеленокожих. Проведя в племени более десятка лет, Карташов выучился на класс "шамана" и ушел дальше по дороге жизни. Но — недалеко. Наупотреблявшись взятых с собой в трудный путь веществ, юный шаман нашел на свою голову очень крупную аномалию Дикой Магии и каким-то чудом сумел наткнуться в огромной, чуть ли не с большой город площадью, области искажений на кристалл 155го уровня. После чего его жизнь необратимо изменилась.

Во-первых, у Бесса было шесть ног. Нормальных эльфийских ног, вместе с задницей и не только, которые росли пара за парой. Ну, то есть, по сути, задница у него была одна, а вот хозяйств — три. Этакий шестиногий кентавр, с куда более серьезными половыми проблемами, чем у меня. К сожалению, как для Егора, так и для окружающих, этим его странности не заканчивались. Второй были крылья. Обычные перепончатые крылья, покрытые обычной эльфийской кожей, очень даже небольшие и нефункциональные — они росли из... горизонтальной части шамана, даже играя определенную роль для уравновешивания корпуса. Самым страшным были уши. Хорошие, качественные эльфийские уши... растущие раковиной внутрь и выполняющие у Егора ту же роль, которую у Медузы Горгоны играли змеи. Плотная грива ушей, тянущаяся от головы вниз по позвоночнику... ракушками внутрь.

Такие мелочи, что запах Карташова вызывал у всех разумных желание почесаться и заставлял кристаллы Дикой Магии звенеть в радиусе десятка метров... не имели ни малейшего значения.

Шаман вышел с корабля в числе последних, уныло огляделся, достал из инвентаря здоровенную панаму, напялил ее и ушел смотреть на океан.

Проводив его взглядом и одергивая себя от желания поскрести щеку, я уныло уставился на начинающих очухиваться бессмертных. Кажется, сейчас будут вопросы...

Глава 6 Море волнуется раз

— Что такое "Мириада"? Чем она отличается от обычных островов, на которых можно найти кристаллические центры Дикой Магии? То есть, грубо говоря — какого единорожьего пениса мы тут с вами забыли? — начал лекцию Генрих де Витт, не меняя своего предсуицидального выражения лица.

Наш "ученый"-гном был сильно расстроен, сил скрывать настроение у него не было — добравшийся до него виндхальф этому поспособствовал более чем. Тем не менее, теперь оставалась только базовая подготовка новоприбывших, включая и меня, как "наконечника" разведывательного отряда. Пока умельцы "Академии" сочиняли какой-то бронекостюм на мой размер, остальные располагали достаточным временем, чтобы вникнуть в свои роли, познав угрюмую гномью мудрость.

Сначала нам кратко объяснили базис. Кристаллы не просто так звались центрами — визуальные искажений манифестировались вокруг них, но никакой иной связи не было. Искажения ничем не изолировались, включая земную твердь, поэтому были надежным полем дезориентации для всего, имеющего глаза. Сам висящий в воздухе кристалл так же был нейтрален к окружающей среде и большинству известных воздействий — его нельзя было "нащупать" никаким методом, кроме физического воздействия и... присутствовавшего на острове Егора. Это была официальная позиция "Академии", не верить которой смысла не имело.

Вторая порция подготовительной информации была иного плана — де Витт предоставил объяснение своим разработкам. Специально для орков они были упрощены до предела, а именно — каждый кристалл Дикой Магии генерирует вокруг себя поле искажений строго определенного характера, напрямую связанного с уровнем этого самого кристалла. Эта величина была неизменной по всему миру. Приборы и устройства Генриха позволяли, после определенной длительной и капризной настройки, засечь границы полусферы искажений, которую в простонародье "академиков" звали маревом, и определить уровень кристалла. Рассчитав ширину шага "разведчика-сборщика", де Витт мог проинструктировать его о количестве шагов, которые необходимо было сделать перед началом эффективного поиска.

И, наконец, зачем это все понадобилось. Мириада не была обычной кучей островов, "загрязненных" кристаллами Дикой Магии. В мареве архипелага было нечто, вполне успешно определяющее незваных гостей и... стреляющее по ним какой-то дрянью, которую кристаллы "Академии" с большим трудом и потерями, записали визуально. Выглядела эта дрянь как маленький искристый кусочек того самого марева Дикой Магии, только в отличии от вопиющей безобидности искажений, была смертельно опасна. Или, правильнее говорить — деструктивно опасна? Этим "снарядам", вылетающим из иллюзий покрывающих острова, было чихать на любую защиту — они прилетали в цель и взрывались, не разнося последнюю на кусочки, но заражая каким-то быстродействующим воздействием, эффективно переводящим материю и плоть в невесомый прах.

Особую скорбь и урон кошелькам естествопытателей вызывало то, что эти "снаряды" нельзя было обмануть. Они били по всему, что приближалось к мареву Мириады — причем, не промахиваясь... но не моментально после того, как цель преодолевала границы невидимого периметра. Временные интервалы различались, что вызывало среди ученой братии самые настоящие бури споров.

Все, кто собрался на этом острове, были заинтересованы в скорейшем решении этой мировой загадки ...с последующим извлечением максимальной прибыли. А вот о неудаче лучше было не думать — ничем хорошим она для "наемных" работников бы не кончилась, в то время, как высокие договорившиеся фракции вполне себе имели план Б — солевую бомбардировку, с помощью которой они надеялись отрезать от Мириады "кусочки" для поглощения.

Без победы уходить никто не собирался.

...или просто делали такой вид. По фразам гнома, в которых слышалось неприкрытое злорадство, миражные снаряды игнорировали все мыслимые и немыслимые типы защит. То-то мне показалось неладным, что тут столько фракций самого разного толка в один союз сплелись. Даже смертного подтянуть были готовы.

* * *

Чье-то бубнение мешало качаться на волнах нирваны. Я смутно осознавал, что этот покой был мной заработан — тяжким трудом и серьезными страданиями. Лишаться его не хотелось совершенно, но вместе с тем, я четко осознавал, что слышимый мной раздражающий голос не утихомирится, пока я не отрину достигнутое, чтобы вновь окунуться в безнадежный суетный смрад бытия...

КРАК!

Получить во время медитации молнией, что может быть лучше?

Из продавленной собственным задом ямы в песке я выбирался едва ли не в худшем настроении, чем когда в нее залазил. Учитывая, что залезал я туда каждый раз в полумертвом состоянии, истекая кровью от сотен глубоких проколов и порезов...

Электричество есть чистое зло. Особенно если оно срывается с рога перманентно обиженного тобой единорога. Я отогнал соблазнительную мысль выпустить своего питомца где-нибудь в безопасности, чтобы он спокойно пожил несколько лет, и огляделся по сторонам. Ничего не изменилось. Яма в песке, японка-архимаг, смотрящая на меня как на врага народа, и мимопробегавший единорог, смачно чавкающий каким-то выдранным из земли клубнем.

Еще летя сюда в компании виндхальфа и шестиногого эльфа, я долго раздумывал — выпускать мне Картера или нет? Что будет, если он, увидев Митсуруги, начнет к ней ластиться? Когда мой питомец еще был котом, отношения у них с японкой были замечательные. Пораскинув мозгами, решил списать эксцесс, ежели тот произойдет, на обычную единорожью придурь. Ну а что? Сказал бы, что у Картера тяга к девственницам, а Митсуруги выглядит девственнее некуда... отбрехался бы в общем. Обошлось. Я определенно недооцениваю интеллект собственного питомца, ведущего себя по отношению к японке, как к категорически чужой личности.

Может, попробовать его научить писать и читать?

В данный момент, мы втроем были предоставлены сами себе уже третьи сутки, проводя свободное время с разной продуктивностью. Минимальную демонстрировал Картер — не обнаружив никаких доступных для него запасов спиртного на небольшом, в общем-то, островке, мой белоснежный и парнокопытный друг вился вокруг меня с отчетливым желанием выразить часть накопившихся претензий. Могущественный архимаг маялась приблизительно той же дурью — то есть терлась недалеко от меня просто потому, что я ее ментальной магией не засекался от слова "никак", что бедную японку нервировало аж жуть.

Я же, позволив снять с себя мерки местным мастерам-бронникам, был проинструктирован "заняться чем-либо полезным", в следствие чего и припахал японку, упросив периодически заключать меня в тот самый саркофаг с иглами внутрь, коим она мне и грозилась ранее. Получая раны и проколы сквозь "железную рубашку", я их начинал интенсивно залечивать "целебной медитацией", поднимая тем самым свое мастерство владения сразу несколькими важными дисциплинами.

Заключенный с некромантами, Нихоном и "Академией" договор был прост — я работаю "лабораторной крысой" либо три жизни ( с условием, что я воскресну в зоне работы корабликов Лиги), либо — пока у "академиков" не будет отработанной стратегии по очистке Мириады их силами. После этого я буду свободен как ветер... получив приблизительно одну десятую от рыночной стоимости за каждый собранный центр Дикой Магии. Вполне себе неплохие условия, учитывая то, что я должен был просто рассыпаться невесомым пеплом после удара миражной силы этой самой Мириады.

...рассыпаться, воскреснуть и попробовать слинять от всех этих интересных товарищей как можно дальше. Океан? Да, согласен, неприятно и фатально... но шансов на благополучный исход, с моей скоростью бега и умением летать куда больше, чем здесь, под взглядами слишком уж взрослых для меня дядь.

Тем временем, Митсуруги вновь начала уговаривать меня продать ей Киру. Делала она это показательно отстраненно, но вполне аргументировано. Одним из наиболее веских доводов из уст мага с золотым классом звучала уверенность, что вне зависимости от достигнутых в Мириаде результатов, никто от меня уже не отстанет. А безликое золото в особо крупных количествах куда полезнее бракованной Слуги.

— И эти слова говорит мне та, кто успешно скрывался от той же "Академии" почти тридцать пять лет ? — сыронизировал я, продолжая наслаждаться безболезненным состоянием тела, затянувшего раны.

— Ты сравниваешь возможности архимага, достигшего потолка в одиннадцати школах магии и свои? — Митсуруги с наивно-дурашливым видом подняла на лоб свои розовые брови, приложив пальчик ко рту.

— Нет, конечно! Как вы могли такое подумать, уважаемый архимаг! — я широко улыбнулся, заставляя умильную мордашку японки побледнеть, — Вот же вы! Вместе со своими одиннадцатью школами магии и целой империей! Буквально перевязанные розовой ленточкой с надписью "десерт после Мириады"! Я предпочту брать пример с вашего товарища... как его там звали? Соломон?

Кажется, я задел ее за живое. Архимаг не просто захлопнула меня в очередной ледяной саркофаг с иглами, но и заставила воткнувшиеся в тело острия вибрировать. Я попробовал взвыть, захлебнулся собственной кровью, и, выплюнув ее, сосредоточился на том, чтобы остаться в живых. Мир опять наполнился режущей болью и светом тропического солнца сквозь толщу льда.

* * *

Кажется, у меня начала развиваться острая аллергия на тропические острова. Жара, смертельная опасность, многочисленные неприятные формы жизни... это повторяется раз за разом, становясь все хуже и хуже.

В поднятый некромантом труп полурослика вселили демона. Затем кожу мертвого коротышки иссекли тысячами порезов, в которые втерли специально созданные красящие смеси. Запитанные, они засветились слабым голубым светом, превращая скалящееся и дергающееся тело в совсем уж тревожную на вид сущность. Энтузиастам от науки, алхимии и магии этого показалось мало — получившийся экспонат был тщательно упакован в герметичный скафандр, тоже светящийся от множества защитных рун. Получившееся страшилище, не имевшее никакой возможности пошевелиться, было посажено на плотик, снабжено свитой из десятка летающих кристаллов, и отправлено плыть на ближайший островок Мириады.