Острова капитана Блада

Я смотрел на все это безобразие и понимал, что бодяга затянется надолго. Удержать город испанцы не смогут, да и не стремятся к этому. Это был налет с целью пограбить и покуражиться. С местной связью (точнее, с почти полным ее отсутствием) у испанцев есть все шансы остаться безнаказанными, убравшись с утра куда подальше. То, что они будут грабить и пьянствовать всю ночь, я не сомневался. И у меня неожиданно появилась идея, как этим можно воспользоваться.

Идея была наглая до изумления. Настолько, что когда я поделился ей с бывшими каторжниками, большая часть заподозрила меня во внезапном умопомешательстве. Однако я был настойчив, и сумел убедить народ ни больше, ни меньше, захватить испанский корабль. Расчет был прост. Большая часть испанской команды пиратствует на острове, да и оставшаяся охрана, наверняка, уже успела отметить победу, так что вряд ли на фрегате* нас ожидает серьезное сопротивление. Риск, безусловно, был, но и результат того стоил. Фрегат — это не какая-то там шлюпка. Блин, если авантюра удастся, мне придется всем, кто в ней участвовал, вешать на грудь медали "небываемое бывает".

* Авторским произволом "Синко Льягас" назначен фрегатом. Будем считать, что это условное название предшественника классических фрегатов, возникших чуть позже.

Самым веским аргументом для захвата корабля послужила здравая мысль, что на фрегате поместится куда больше награбленного добра, чем на шлюпке. Будучи врачом, я посещал многие богатые дома Бриджтауна, и знал, где можно поживиться. Полагаю, мы заслужили компенсацию за пребывание в роли каторжников.

Разумеется, что последовать за мной захотели не все. Некоторые бывшие каторжники слишком хотели оторваться за все то время, пока находись в рабстве. Понятно, что ничем хорошим эта эпопея не закончится. Бандитов, рано или поздно выловят. Но кто я такой, чтобы воспитывать взрослых людей? У них самих голова на плечах есть. Не хотят они рисковать, захватывая испанский фрегат — флаг им в руки. Мне же лучше. Избавлюсь от наиболее неадекватного народа.

К кораблю мы подошли уже в полной темноте. Грабеж оказался делом увлекательным, и мы развернулись на все сто. Кое-кто хотел, правда, еще и женщин пощупать, но я запретил. Задерживаться было нельзя. В конце концов, шлюх можно было купить и после того, как мы освободимся. А рисковать нашими планами ради баб не стоило. Да и с выпивкой следовало подождать. Ребята, к счастью, со мной согласились. Ну, а кто не согласился... как известно, добрым словом и пистолетом можно достичь куда большего, чем просто добрым словом.

Меня, конечно, несло, но я не собирался рисковать возможностью обрести свободу ради каких-то придурков. Надо сказать, что экстремальная ситуация частенько пробуждает в людях неожиданные качества. Я сам себе удивлялся, но на различные рефлексии тупо не было времени. В конце концов, о своем моральном облике я мог подумать чуть позже, когда мы окажемся на приличном расстоянии от этого мерзкого острова.

Сам план захвата фрегата был весьма приблизительным. Да и как вообще можно планировать такие вещи? Будем надеяться, что нам повезет. Передвигаясь по захваченному городу, мы не могли не столкнуться с испанцами. Земля им пухом. Ну и, разумеется, расспросили как следует нескольких солдат. Выяснилось, что на фрегате в качестве охраны осталось не более десяти человек. Причем, судя по доносившимся звукам, они тоже праздновали. Скорее всего, были и часовые, которые несли вахту, но, на наше счастье, особой бдительностью они не отличались. И не заметили, как несколько больших лодок отошли от пристани и бесшумно пришвартовались под кормой корабля.

С кормовой галереи всё ещё свисала верёвочная лестница, по которой днём спустились испанцы, и я не замедлил ей воспользоваться. Поскольку я знал испанский язык лучше всех, то и действовать начал первым.

— Кто там? — лениво поинтересовался часовой, заметив мой силуэт. Кто, кто... дед Пихто!

— Это я, приятель, — пришлось мне откликнуться по-испански, чтобы не спугнуть идиота.

Часовой подошел ближе, и я воспользовался удобным моментом. Неожиданный удар, и испанец, не успев издать и звука, перелетел через бортик, камнем упав в воду. Не знаю, умел ли он плавать, но в тяжёлой кирасе, со шлемом на голове, у мужика просто не было шансов. Он сразу же пошёл ко дну.

— Поднимайтесь, только старайтесь не шуметь, — скомандовал я бывшим каторжникам.

Всего из плена нас сбежало двадцать человек. Джереми двигаться не мог, и остался лежать в шлюпке под охраной пары бойцов. Они же присматривали и за тремя лодками с награбленным добром. Остальные поднялись на борт в течение буквально нескольких минут. По моей команде мы ничком растянулись на корме и начали наблюдать. Большой фонарь на носу корабля освещал фигуру часового, а снизу, с пушечной палубы, доносились дикие пьяные вопли.

— Вперёд! — скомандовал я.

Хотелось бы мне сказать, что мы были неслышимы, как тени и невидимы, как ветер, но увы. Мало кого из толпы беглецов учили правильно передвигаться. Так что если бы испанцы были чуть бдительнее, нас точно засекли бы. Однако завоеватели, уверенные в собственной безопасности, вели себя на редкость беспечно, а потому убрать часовых не составило никакого труда. Ну а пленить подвыпивших испанцев — тем более.

Какие у бедолаг были потрясенные физиономии — это нужно было видеть! В принципе, испанцев можно было понять. Они-то пребывали в уверенности, что им ничего не грозит! Гарнизон Бриджтауна разгромлен и разоружён, а их собратья по оружию с наслаждением грабят город. Испанцы, наверняка, не поверили своим глазам, когда их внезапно окружили полуобнажённые люди, обросшие, как последние дикари. Собственно, именно на дикарей в этот момент мы и были похожи! Оборванные, грязные измотанные... На общем фоне только я выглядел относительно прилично, но общую картину это не меняло.

— Не дергайтесь, если хотите жить, — предупредил я.

Подвыпившие испанцы в ужасе и замешательстве таращили глаза на оружие, направленное на них в упор, и кивали головами, как китайские болванчики. Вот и хорошо. Вот и славно. Истреблять этих испанцев я не собирался, у меня на них были другие планы. Я приказал связать пленников и отправить в трюм, под надежный замок. А затем подал знак оставшимся в шлюпке ребятам, и мы аккуратно подняли на борт сначала Джереми, а затем и награбленное добро.

Питта отнесли в одну из кают, и я приступил к тщательному осмотру. Теперь мне никто не мешал оказать Джереми полноценную помощь. Будем надеяться, что работа на плантации не окончательно подорвала его здоровье, и что его молодой организм справится. Тем более, что О'Брайен был действительно неплохим врачом. Да и мои знания пошли в дело. Пусть у меня не было медицинского образования, но уж о том, что врач должен тщательно мыть руки и стерилизовать свои инструменты, я отлично знал.

Я осмотрел спину Джереми и намазал кожу вокруг ран мазью на основе множества трав. Помимо лечебного, она имела и обезболивающий эффект. Будем надеяться, что Питт выкарабкается. По-хорошему, я, как доктор, должен был остаться рядом с ним, но, к сожалению, не мог себе этого позволить. От меня зависели и другие люди, а наша авантюра с испанским фрегатом только что началась. И неизвестно, удастся ли нам удержать в руках такой приз. Надо проследить, чтобы команда не расслаблялась.

Ребят я нашел в том же помещении, где и оставил. Они заняли места испанцев, которых мы арестовали. Естественно, что увидев богато накрытый стол, ребята захотели пожрать и выпить. Вот только с этим делом стоило быть поосторожнее. Напиваться вообще нельзя, поскольку все самое сложное еще впереди, да и еда может оказаться не в радость после длительного времени диеты из соленой рыбы и маисовых лепешек.

К счастью, народ меня послушался и не стал пускаться во все тяжкие. Видимо, мой довод о том, что у нас еще будет время и возможности оторваться на все сто, нашел отклик в их мозгах. В конце концов, наша победа — всего лишь первый шаг в многоходовой авантюре, которую мы задумали. И для того, чтобы она удалась, нам необходимо было подготовиться.

По-хорошему, нужно было поднимать паруса и сваливать отсюда. Вот только единственный человек, который мог проложить курс, лежит в беспамятстве. Фрегат — это вам не шлюпка. Управлять такой махиной не просто. Такой приз мало захватить, его нужно еще и удержать. А вот с этим могут возникнуть проблемы.

Единственное решение, которое приходило мне в голову — взять в плен капитана этого корабля. И заставить его нам помочь. То, что он прибудет в первой шлюпке, чтобы первым подняться на борт — это однозначно. Но как от остальных испанцев отделаться? По самым скромным прикидкам — их около 250 человек. Многовато для 20 каторжников.

Разумным решением было переодеться в испанские шмотки, позволить капитану подняться на палубу, а остальных перестрелять. Они наверняка будут идти на расстоянии друг от друга, как это и положено по их военному регламенту. Поскольку подняться на корабль можно только поодиночке, и нет смысла толкаться у лестницы всем одновременно.

Как мы умудрились успеть — бог весть, но к утру уже все было готово. Мы привели себя в порядок, облачились в наряды испанских солдат, и часовой вовремя сообщил нам о том, что видит лодку, в которой сидит важный испанец в окружении четырех ящиков. Ну надо же, на ловца и зверь бежит! Почтенный испанец, ничего не подозревая, в превосходном настроении поднялся на палубу. И не успел даже заподозрить неладного, поскольку удар палкой по голове, умело нанесённый Хагторпом, качественно вырубил разнаряженного дона.

Поверженного испанца немедленно унесли в капитанскую каюту, а ящики с богатством подняли на палубу. Закончив погрузку сокровищ на корабль, остальные испанские солдаты тоже начали подниматься по верёвочной лестнице на палубу, где с ними разделались так же неторопливо и умело, как и с командиром корабля. Что называется, без шума и пыли.

Однако оставались еще и другие испанцы. Те, кто насладившись грабежами и насилием в Бриджтауне, садился в лодки и направлялся на корабль. Их было больше 200 человек, и перебить их по одному просто не представлялось возможным. Однако восемь лодок были неплохими мишенями для пушек, а в моей команде находился замечательный канонир — Огл.

Полагаю, в первый момент, никто просто не понял, что происходит. Ни жители Бриджтауна, ни испанцы, решившие, что попали под дружественный огонь. Канонир, кстати, вовсе не преувеличивал, когда расписывал собственные достоинства. Он действительно метко стрелял. В конечном итоге, от восьми лодок остались три, которые предпочли повернуть к берегу.

В живых осталось примерно человек шестьдесят испанцев, но глядя на то, как их хватали и связывали горожане, я не стал бы завидовать этим спасшимся. После того, что они творили на острове, их, в лучшем случае, ждала виселица. Если толпа по дороге не порвет на ленточки для бескозырок.

— Дайк, прикажи-ка поднять английский флаг, — скомандовал я.

— Зачем? — удивился стоявший рядом Хагторп.

— Этим мы дадим знак, что мы на стороне местной власти, и к нам пришлют какую-нибудь важную шишку, чтобы выяснить, что происходит. Мы оставим его в заложниках, это позволит нам без проблем пройти мимо форта. Иначе нас обстреляют.

Разумеется, до горожан дошло, что корабль был захвачен их сторонниками. И естественно, они захотели выяснить, что происходит, отправив шлюпку. Разжившись у испанцев подзорной трубой, я заинтересованно попытался разглядеть, кому достанется честь быть нашим заложником. И увидел Стида. Надо же... сам губернатор решил к нам пожаловать! Хотя, в отсутствие Бишопа, кому еще это делать?

Поднявшись по верёвочной лестнице на борт корабля, Стид узрел рядом с главным люком четыре денежных ящика и обрадовался им, как родным! Хотя, вполне возможно, часть денег именно ему и принадлежала. Не поверю, чтобы испанцы не содрали с него выкуп. Два сопровождавших губернатора офицера тоже оживились, видимо, рассчитывая на дополнительное вознаграждение.

Естественно, Стид не сразу понял, кто перед ним находится. Во-первых, он не знал рабов Бишопа в лицо (кроме меня), а во-вторых, мы привели себя в порядок и красовались в испанских доспехах. Лично я, например, позаимствовал костюм капитана — черный с серебром, благо мы с ним были примерно одного роста и комплекции. Шляпа с большим плюмажем и шпага на раззолоченной перевязи дополнили мой облик. Доберусь до цивилизации, закажу себе что-нибудь более привычное, а пока буду соответствовать местной моде.

В общем, выглядели мы все как вполне приличные люди, а не как беглые каторжники. Но видели бы вы реакцию Стида, когда до него дошло, кого же он видит! Узнав меня, губернатор моментально пришел в ярость и сменил цвет физиономии на ярко-малиновый. Стид даже попытался достать оружие. Угу. Счаз. И его, и сопровождавших губернатора офицеров быстро скрутили.

— А теперь слушайте меня внимательно, — скомандовал я. — Вплоть до того, как мы выйдем в открытое море, я буду держать Стида на борту как заложника. Его жизнь должна обеспечить порядочное поведение со стороны тех, кто остался в форте.

— Но позвольте, — вмешался один из охранявших Стида офицеров.

— Не позволю! — огрызнулся я. — Вы слышали, что я сказал. Передайте это своему начальству. Трап перед вами, так что можете выбирать: либо спуститься по нему добровольно, либо мы вас просто вышвырнем.

Невзирая на истошные вопли губернатора Стида, его офицеры сочли за лучшее исполнить мою просьбу. Правда, после того, как их слегка подтолкнули пистолетами. А я начал думать, как нам действовать дальше. Легко сказать — выйдем в открытое море. А как это сделать? Из двадцати человек, захвативших корабль, только шестеро обладали кое-какими скудными познаниями в морском деле. В том числе и Джереми, который до сих пор был без сознания.

Хагторп немало времени провёл в прошлом на кораблях. И пусть он не изучал искусства навигации, но зато имел хоть какое-то представление о том, как управлять судном. Так что под его чутким руководством мы начали готовиться к отплытию.

Процесс этот был... нелегким. Чтобы привести в движение фрегат, нужны матросы, умеющие управляться с парусами. А у нас таковых не было. О'Брайен мог командовать судном, но сам паруса не ставил и курс кораблю не прокладывал. Зато за модой следил, и стишки почитывал, долбодятел. Охрененно необходимое умение для мужика!

Времени на то, чтобы убрать якорь и поднять парус на грот-мачте, ушло порядочно, но фрегат все-таки направился к выходу в открытое море. Форт молчал. Поведение военных не вызывало нареканий. Видимо, они все-таки дорожили жизнью своего губернатора.

— Ну и что мы будем делать с этой жирной свиньей Стидом? — поинтересовался Хагторп, как только мы оказались вне досягаемости пушек форта. — Может, выбросить его за борт, и дело с концом?

Глаза губернатора вылезли из орбит.

— Повесить его на нок-рее! — поддержал бывшего офицера королевского военно-морского флота одноглазый Волверстон. И, надо сказать, что бывшие заключенные радостно согласились с этой великолепной идеей.