Народ хорошо оттягивался, по ходу разбиваясь на группы и решая некие свои вопросы. Я так же получил предложение от хозяина таверны, который оказался братом Калена, и договорился выступать по выходным в его заведении. Праздник закончился сжиганием большой соломенной куклы, и мы с сиротами, которые всё это время почти не выделялись и парочкой кавалеров Кариты шумной компанией отправились домой, хотя судя по интересу молодёжи, в первую очередь они хотели пообщаться со мной и ухаживания были лишь предлогом. Однако девушка от внимания расцвела. Не буду её расстраивать, хоть это и не нужно. Сироты понимают намного больше, чем некоторые взрослые, но всё равно девушке приятно. Тем более, что день прошёл замечательно.

Самое главное, что мне удалось протестировать новый фильтр и в условиях длительного воздействия эмоций возбуждённых людей оценить его недостатки и продумать пути усовершенствования. Кроме того мне показалось что Кален и прочие перестали коситься на меня с подозрением и теперь на некоторое время оставят в покое. Единственное, что немного опечалило, всего четыре медяка в кружке для сбора средств за мою работу, но, по сути, я не рассчитывал и на это, идя на праздник как на рекламную акцию, и не собирался брать деньги за работу. Лишь недвусмысленное указание старосты, который заставил меня поставить посуду для денег, и первым кинувший туда свою монету изменило ситуацию.

Но мои финансовые переживания пропали на следующий день. К полудню, когда я уже заканчивал монтировать турник обратно на тренировочной площадке, послышались голоса и скрип телег. Через минуту меня позвала Макта, и пришлось обойти дом, чтобы увидеть неожиданную картину. Во дворе стояло две телеги доверху забитые разным добром. Мешки муки и зерна перемежались корзинами с овощами и кувшинами видимо с молочными продуктами. Стояло несколько клеток с живой птицей и визжащими поросятами. Рядом с телегами с довольным видом стоял Дирт и несколько мужиков. Карита изваянием застыла, прислонившись к стене дома. В общем приехали.

— Это тебе за вчерашнее выступление. Мы тут прошлись по людям, собрали с миру по нитке. Думаю, ты прекрасно знаешь, как с этим распорядиться. — С улыбкой произнёс Дирт, и мужчины принялись разгружать телеги

Крестьяне споро занесли продукты в дом, а клетки в сарай. Всем было понятно, что это не только мне, но никто и слова об этом не произнёс. Люди всё-таки нашли способ помочь сиротам в обход закона. Вечером Карита, которая так же всё поняла, попыталась завести разговор о том, как дети будут со мной рассчитываться, но я лишь отмахнулся, сказав, что так и должно быть и не надо придавать этому значения.

Постепенно жизнь вошла в спокойное и размеренное русло. Я ежедневно ходил на пару часов в кузницу и после нескольких проверок Дирт переложил на меня всё общение с клиентами. Параллельно я в полную силу помогал ему и даже сделал несколько предложений в работе, которые вызвали неподдельный интерес и удивление мастера, но к его неудовольствию развивать тему не стал. Потом тренировался и усовершенствовал свой фильтр, еженедельно тестируя его в трактире. Выступления стали приносить небольшой доход, и я заработал к середине лета пару серебряных монет.

К этому времени я закончил работу с "фильтром" и добился полного отсечения чужих эмоций. Это был результат многих экспериментов с новыми и предыдущими моими наработками. Ещё научился менять силу, вложенную в фильтр для того, чтобы при необходимости всё-таки чувствовать эмоциональный фон, но эту возможность надо использовать аккуратно и в толпе применять её нельзя. Кроме того после экспериментов стало понятно, что на меня быстро влияют лишь негативные эмоции, причём сильнее всего те, что направлены на мою персону. Если люди относятся ко мне доброжелательно или нейтрально, проблем намного меньше. Кроме того если негатив собеседников направлен не на меня, то и с этим справиться вполне реально. Тем более порадовало то, что к этому при определённой практике можно привыкнуть и мой "эмоциональный фильтр" со временем может оказаться не часто востребованным. Это порадовало, так как поддерживать "фильтр" на высоком уровне требовало много сил и внимания, что весьма мешало.

Конечно привыкание к нахождению в обществе процесс не быстрый. Но жизнь в Гладыше показала, что это однозначно больше не вызовет особых проблем. Первоначально с "фильтром", потом, надеюсь, без него, но я научусь находиться среди людей.

За время моей работы над "фильтром" я часто находился в обществе без защиты от эмоций окружающих. Это позволило заметить несколько особенностей восприятия. Постепенно у меня начало получаться чуть-чуть опознавать эмоции собеседников. Если первоначально они воспринимались грубым, бессистемным и однородно неприятным воздействием на меня, то постепенно я начал ощущать общий настрой. Распознавать сильные чувства; радость, равнодушие или негатив. Конечно, правильно идентифицировать эмоции людей у меня получалось ещё из рук вон плохо, и до эмпатии было очень далеко, но сам факт такой возможности открывал радужные перспективы.

Прибавили оптимизма несколько удачных экспериментов с использованием "взгляда Скальма" по отношению к людям. Надеюсь, со временем мне удастся развить эту тему и получить приемлемые результаты. Я даже в порыве энтузиазма решил со временем создать "чтение эмоций" и "управление эмоциями". Названия придумал заранее. Конечно, это выпендрёж и пока ещё говорить о чём либо подобном ещё очень рано, но помечтать хочется.

В середине лета стало ясно, что начинаю оттягивать отъезд, так как результат моей работы идеальный. Я добился того чего хотел от этой деревни и дальнейшие планы можно осуществлять в любом другом месте. Я уже не занимаюсь фильтром, но попросту не могу оставить сирот в одиночестве, ведь только моё присутствие оберегает их от нападок Калена. От избытка времени даже начал рыбачить с удочкой, и это был уже совсем плохой признак, поэтому пришлось назначить срок отъезда, привязав его к купеческому каравану, который должен вскоре появиться в Гладыше. Честно говоря, не совсем понимаю, что делать торговцам в этих местах до сбора урожая, но, тем не менее, караван прибывал неизменно в середине лета, плюс минус пару дней.

Я решил связаться со своим приоратом. По нашей связи мне было известно, что с ними всё было в порядке и дела идут неплохо, но это было общее ощущение без конкретики. Настала пора их навестить и подумать о дальнейших планах, но как только собрался погрузиться в медитацию, чтобы определить их точное положение ко мне на тренировочную площадку прибежал мальчишка от хозяина таверны. Оказывается, пришёл караван, и купцы не откажутся посмотреть на мой номер. Поэтому малец передаёт просьбу прийти в таверну.

Хоть уже и не хотелось заниматься выступлениями, пришлось согласиться, чтобы не выйти из образа. Через минуту ко мне присоединился Дирт, который помог разобрать турник, перенести его и установить на новом месте возле таверны. За нашими действиями внимательно следили приезжие торговцы, больше похожие на воинов. Они неосознанно казались мне неприятными личностями, и поэтому захотелось прощупать их, ослабив фильтр, но Кален, который отирался тут же, поторопил меня.

Отработав программу, сорвал несколько негромких хлопков. Странно, по глазам было видно, что зрители очень заинтересовались. Однако приезжие не спешили восторгаться выступлением. Ко мне нетвёрдой походкой подошёл высокий тучный воин в кольчуге, но без шлема и, дохнув перегаром, прошипел.

— Что это за обезьяньи выкрутасы? Ты нормально повеселить народ можешь? — явный наезд, только непонятна его причина. Скорее всего, подстава. Это было видно по заинтересованной физиономии Калена, который стоял в дверях таверны и чуть ухмылялся уголками губ. В общем надо срочно сворачивать выступление. Теперь самый лучший выход для меня исчезнуть, так как если зрители настроены на конфликт, чтобы я ни сделал, ничего не получится.

— Прошу прощения, но мой номер должен идти в перерывах в основном выступлении труппы. Но я здесь один, и больше ничего не умею, и поэтому достойного представления не получится. Об этом здесь знали все и непонятно, почему трактирщик Вас не предупредил — попытался перевести стрелки на хозяина заведения, ведь было очевидно, что без него не обошлось, а раз так, то пусть теперь он думает, как успокоить посетителей — поэтому ещё раз прошу прощения и позвольте больше не надоедать своим присутствием. — Попытался я по-быстрому исчезнуть, но не получилось.

— Э нет мартышка, ты у меня ещё попрыгаешь. — Пьяный отцепил с пояса меч, но не стал его доставать из ножен и с этим оружием набросился на меня, вынуждая отскочить.

Мужчина на этом не остановился и продолжил нападать. Уходить от его атак было не сложно. Тренированное тело делало это с лёгкостью и достать меня у воина никак не получалось, тем более, что излишний вес плохо сказывался на его подвижности. Но эта игра мне совсем не нравилась, ведь противник был физически крепок и совсем не следил за своей силой, поэтому любой удар хоть и ножнами может привести к серьёзной травме. Несколько раз пытался уговорить разошедшегося воина, пытаясь остановить безобразие, но тот не обращал внимания на слова.

Стало ясно, что придётся банально сбегать, но как только об этом подумал, увидел как вступают в действие ещё трое. Меня окружили и это уже были более серьезные ребята. Жилистые, поджарые с холодным блеском в глазах. Настоящие убийцы.

— А вот это уже потеха — произнёс один из присоединившихся воинов, и их мечи заработали.

Мужчины встали так, что уйти из их круга не представлялось никакой возможности. Теперь мне пришлось нелегко. Пришлось постараться изо всех сил, чтобы не попасть под удар. Я уклонялся, отскакивал, катался по земле, прыгал, выделывая в воздухе различные пируэты, использовал весь наработанный потенциал, в том числе и пришедший от Наара, но всё равно не мог вырваться из окружения. Иногда удавалось перепрыгивать воинов или проскальзывать мимо, но каждый раз воспользоваться возможностью сбежать мне не давали, заново окружая. В итоге прижали к стене таверны.

Это было уже опасно, могло закончиться избиением, но мирного выхода из ситуации не находилось. Придётся сражаться. Под руку попались грабли. Резким ударом освободил рукоять инструмента и приготовился. Окружившие воины почувствовали изменение моего настроения и подобрались, готовясь к новой атаке. В этот момент вмешался Дирт.

— Что вы творите? Прекратите немедленно — кузнец вклинился между нападавшими, стремясь развести их в стороны. Молот на длинной рукояти говорил о серьёзности его намерений помочь мне.

— Не мешай нам развлекаться — зло ответил один из воинов — или ты тоже захотел получить?

— А в ответ не хочешь? — парировал кузнец и резко крутанул в воздухе молотом. Потом громко обратился к Калену — эй, ты, чего стоишь как истукан? — но староста, кажется, настолько растерялся, что даже не мог произнести и слова, лишь в недоуменном жесте развёл руки и выразительно посмотрел в сторону одного из гостей деревни, судя по богатой одежде — главному. Тот сморщил губы и кивнул.

— Хватит, оставьте артиста в покое, достаточно развлеклись — бросил мужчина и воины хоть и не мгновенно, но послушались своего командира. Они нехотя пристегнули мечи в ножнах к поясам и медленно направились к столу — парень иди сюда. Говорят, ты хочешь уехать отсюда — позвал меня купец.

— Это моё дело — выдавил я сквозь зубы и двинулся прочь от таверны. С этой компанией мне не по пути.

Ко мне присоединился Дирт и мы вместе направились в наш угол посёлка.

— Не понимаю. Никогда ещё такого не было, чтобы у нас в Гладыше такие дела творились. Бывало, чужаки цепляли местных или между собой разбирались, но даже до серьёзных драк не доходило, а чуть что так сразу Кален и его помощники вмешивались, а тут такое. Четверо на одного, причём с оружием и не унимаются .... Надо мужикам рассказать — продолжал кипятиться кузнец.

— Да не обращай внимания. Всё это не важно. Ты лучше скажи, сколько в этом захолустье отираться собираешься? — не хватало ещё крестьянского бунта, а так переведу тему, и мастер забудет об обидах.

— Да куда мне податься, без гильдейского знака? — расстроился Дирт — Хотя конечно хотелось бы убраться из этих болот. Единственное место, где ещё смогу пристроиться это мануфактуры, но это конец для меня как мастера. Туда пойду только в крайнем случае.

— А если я тебе работу предложу, пойдёшь? — забросил я удочку.

— И что за работа? — удивился Дирт.

— Интересная, тяжёлая и надолго. — Кузнец после этих слов даже остановился от неожиданности.

— Как то очень странно слышать такое. Ты же вроде как сирота и собирался стать Видящим или я чего не знаю? Откуда у тебя работа для меня и что за дело предлагаешь?

— Понимаешь Дирт, наверняка ты уже понял, что со мной не так всё просто — кузнец, соглашаясь с этими словами, кивнул. За время нашего общения я часто ловил его заинтересованные взгляды и неоднократно с трудом уходил от неудобных вопросов, поэтому знал, что моя личность вызывает у мастера интерес. Зная это, решил продолжить — быть простым Видящим для меня несколько ... мелко, что ли. Не буду ничего рассказывать, слова только запутают и, скорее всего ты не поверишь. Это надо увидеть и тогда всё станет ясно. Но, надеюсь, ты достаточно меня изучил, чтобы немного доверять и понимать, что я не стану предлагать заведомую глупость. Что скажешь?

— Как то всё очень неконкретно — с сомнением пробурчал Дирт. Было очень заметно, что мастер хочет поверить мне, но отсутствие полной информации сбивает его.

— Я понял. Мои слова не убедили тебя, но это и правильно. Кстати это ещё одна из причин, почему обращаюсь к тебе. Мне нужны в первую очередь думающие люди, а не всякие с ветром в голове, которых помани тайной и они тут же побегут следом. Давай сделаем так. Скоро я уйду из деревни, скорее всего навсегда. Следующим летом к тебе приедет мой человек. Может, к тому времени ты созреешь. А чтобы проще было согласиться, он привезёт аванс.

За этим разговором мы уже дошли до кузницы и распрощались. Кузнец несколько растерянно проводил меня глазами. Конечно, было грустно, что разговор не сильно склеился, но рассказывать Дирту про Скальм.... Тогда бы совсем ничего не получилось, он бы однозначно меня за сумасшедшего посчитал. А так он заинтригован и может быть созреет пойти, невзирая на неизвестность. Собственно говоря, как мне ещё персонал набирать? На что можно рассчитывать?

За месяцы, проведённые здесь, я успел пообщаться со многими и с большего понять, как живёт этот мир. Особенно мне в этом помог тот же Дирт, как человек, живший в большом городе, но свои штрихи внесли и другие люди. Жизнь в посёлке нельзя было считать сильно похожей на ту, которой живет остальная Империя. Гладыш был в некоем роде исключением, так как, по сути, предоставлен сам себе и здесь сформировалась собственная атмосфера. Добраться через болота к поселению можно либо зимой по льду, но это тяжело из-за снежных заносов, либо летом. Причём во время дождей и так плохая дорога непреодолима для транспорта. Ещё есть тропа, по которой я пришёл, но она ведёт в противоположную от населённых мест сторону и используется только местными. Поэтому гостей здесь почти не бывает. Только сборщики податей и редкие купеческие караваны. Даже армейские команды рекрутов не заглядывают, отдавая свою работу в руки налоговиков.