— А на Руси Спящий Леопард. Не знаю, как это будет, но если ты сунешься в его земли, живым из них не выйдешь точно. Даже если ты выставишь против него вдвое больше войск, Брат. Нас с тобой называют Демонами войны, так вот — нам с тобой безбожно льстят. По сравнению с Леопардом мы сущие дети. Я прослужил у него оруженосцем почти год и всё это время чему-нибудь удивлялся.

— Разумеется, я не собираюсь ссориться с сеньором Сидона, но он ведь ещё не завоевал Русь. Насколько мне известно, там целых девятнадцать* княжеств.

*на 1195 год: Владимиро-Суздальское, Киевское, Белгородское, Волынское, Галичское, Курское, Луцкое, Муромское, Новгород-Северское, Новгородское, Переяславское, Полоцкое, Витебское, Псковское, Рязанское, Пронское, Смоленское, Туровское, Черниговское

— Это верно. Но уверяю тебя, Леопард разберётся с ними даже раньше, чем мы с поляками.

— Тогда выбора нет. Берём Бреслау, зачищаем Силезию и двигаемся в Венгрию. Кроме сербов и болгар там ещё и половцы на востоке*, так что скучно долго не будет. Нижнее течение Дуная и выход к морю — слишком жирное владение для кочевников. Ты собираешься распускать своих плотников? Они себя неплохо проявили.

*в двенадцатом веке территорию современных Румынии и Молдавии контролировали кочевники половцы

— После взятия Бреслау предложу желающим новый контракт. Инженерная когорта нам в этом походе не помешает.

— Не помешает, хм... Я так думаю, что такую когорту необходимо иметь при каждом войске. А с пленными что собираешься делать? Их почти столько-же, сколько и нас.

— Пока не знаю, не думал, не до них было. Пусть их сначала допросят. Кто сможет заплатить выкуп — отпущу, а из остальных сформируем новый легион. Он пригодится графу Лестеру в Испании и Мавритании. Нормальных сервов из них уже не получится сделать, так что пусть и дальше воюют.

— Мудро! — Генрих Вельф плеснул в кубки джина — Ну что, отпразднует день рождения новой королевской династии Фальконбридж?

— С победой нас! — герцог Богемии сделал небольшой глоток и отставил кубок — Праздновать будем в Бреслау, Генрих, а пока есть время продемонстрировать горожанам, что мы нисколько не устали. Выдвигай свой легион под стены города. Раньше начнём — раньше закончим.

Пятнадцатого мая 1195 года состоялась первая стычка между русами Спящего Леопарда и русами Рюриковичей. Заняв византийский Саркел десятого апреля, и дождавшись, как только просохнет степь, сеньор Сидона, оставил в городе малый гарнизон и артиллерию и выдвинул своё войско к Днепровским порогам. Воевода Ратибор успел к этому времени разорить шесть кочевий половецких ханов, зимовавших между Доном и Волгой, южнее Саркела, отобрать у них скот и рабов, поэтому у каждого конного воина в войске Леопарда было по три-четыре вьючных лошади, что позволило выступить в этот поход без колёсного обоза.

Грегор Макалистер к этому времени успел окружить свой лагерь на левом берегу, ниже Днепровских порогов, рвом и валом. Галеры, он, как и было приказано, отправил в Константинополь, зато оставшиеся в его распоряжении шестнадцать шестипушечных шебекк ставили жирный крест на надеждах русских купцов вывести свои ладьи с товаром в море. Конницу сеньор Тира набрать так и не успел, поэтому сидел с одной терцией Германского легиона в лагере, под защитой пушек и контролировал реку. Вторую терцию он оставил в устье Днепра, чтобы строить начали крепость.

Когда Леопард, со своими, чуть больше, чем тремя тысячами воинов и десятью тысячами степняцких вьючных лошадок, подошёл к лагерю своего бывшего воспитателя и оруженосца, вокруг него расположилось почти десятитысячное вражеское войско. Две с половиной тысячи конной рати князей Ярослава Всеволодовича Черниговского и Ярослава Мстиславича Переяславского и около семи тысяч союзных им половцев.

Трёхкратный численный перевес, Спящего Леопарда нисколько не смутил. У него под командованием было семь сотен европейских рыцарей Ордена Героев, закованных в панцири из дамасской брони, да и две с половиной тысячи русов давно сменили свои дедовские кольчуги на новые кирасы, а пики на длинные копья. К тому-же все они были ветеранами войны за Святую землю, а это очень много значило, гораздо больше, чем железо.

— Молодец, Грегор, удачно встал. — прокомментировал увиденное Спящий Леопард, бережно пряча в кожаный чехол подзорную трубу — С кочевниками всё понятно, дикари и есть дикари, а у русов чьи знамёна, Ратибор?

— Черниговцы и Переяславцы, княже. Видать сильно их твой дядька* за яйца прихватил, раз они решили объединиться. Так-то они между собой не особо ладят.

*наставник

— Не похоже, что они объединились. Дружины стоят раздельно.

— Эх, княже, не знаешь ты наших. Раз вместе воевать пришли, значит уже объединились. А чтобы слить дружины — такого просто быть не может. Это же пришлось бы одному князю к другому в подчинение пойти. Такое умаление достоинства для них горше поражения будет, даже в случае победы.

— Хорошие у вас традиции, мне они очень нравятся. — усмехнулся Спящий Леопард — Раз так, то мудрить не будем. Я беру рыцарей и ударю в лоб по дружине вон в том распадке, ты с псоглавцами свяжи боем второго князя. В лоб не бей, просто отвлеки на время, я развернусь и ударю им в тыл. Бывшую тысячу Никиты отправь пугать кочевников, вон те шатры, похоже, ставка их ханов, к ней можно прорваться, ударив в копьё, а братьев Ордена отправь по дуге на север, пусть перехватывают бегущих русов, они нам ещё пригодятся. Кочевников в плен не брать. Повтори.

= Связать переяславцев, в ближний бой не вступать, стойбище поганых атаковать в копьё. Русов перехватывать и пленять, половцев рубить.

— Всё верно, Ратибор. — кивнул Спящий Леопард, затягивая ремни крепления щита на левой руке — Покажем этим увальням, чего стоят настоящие воины.

— Покажем, княже. — обозначил поклон воевода, широко улыбаясь — Поганых всех рубить, даже ханов? За них можно немалый выкуп взять.

— Всех. — закрепив щит, сеньор Сидона поднял своё копьё, давая знак готовиться к атаке — Всё, что мы возьмём сейчас с них выкупом, недоберём потом добычей. Хотя, одного хана постарайся захватить живым. Поспрашиваем сначала, а потом видно будет. Ступай, Ратибор. Начало атаки по сигналу ракетой. Надеюсь, Грегор догадается атаковать своей пехотой обоз.

— Обязательно догадается, княже. Дядька у тебя очень мудрый, жаль, что у меня такого не было. Атакуем по сигналу ракетой. Если что — не поминай лихом. — воевода русов тронул коня и громко свистнул, призывая сотников.

Чего не ожидали князья Рюриковичи, так это немедленной, прямо с марша, атаки втрое меньшего войска. Втрое меньшего численно, но не качественно. Хотя откуда им было об этом знать? Семьсот рыцарей ордена Героев, взяв разгон с холма, атаковали вдвое превосходящие силы растерянных черниговцев галопом и прошли через их неподвижный строй, почти не снижая скорости, как горячий нож через масло. Чудом уцелевший в этой атаке Ярослав Всеволодович попытался отвести остатки дружины к обозу, но в этот момент из лагеря вышла ощетинившаяся алебардами терция Германского легиона. Надвигалась она неспешно, всё-таки полный доспех легионера весил без малого сто* фунтов, но неотвратимо, как лесной пожар. Спящий Леопард, остановив свой отряд на вершине ближайшего холмя, чтобы не запалить коней, минут десять рассматривал разгоревшуюся битву, выбирая цель для следующего удара. Черниговцы побежали, но это не беда, их есть кому перехватить. Грегор со своей пехотой уже подбирается к обозу, Ратибор, мерзавец, вместо того чтобы возглавить псоглавцев, с бывшей тысячей герцога Триполитании ударил по ставке ханов, прорвался и сейчас её с упоением вырубал и вытаптывал. Псоглавцы полукольцом караколировали вокруг переяславцев, и обстреливали их из луков, не давая тем отступить, угрожая в этом случае копейной атакой в спину. Всё-таки кони у крестоносцев были гораздо лучше. Половцы же просто разбегались в разные стороны. Плевать, пусть бегут. Как воины они уже закончились, пусть послужат вестниками о надвигающемся с юга ужасе. Можно было ударить переяслывцам в тыл, как и было задумано раньше, но теперь это было уже излишним. Кеннет Маккинли опустил копьё и приказал горнисту играть сигнал отбоя атаки. Битва замерла, только вдали Ратибор вырубал стойбище половецких ханов, а братья-воины Русского ордена полукольцом прижимали к Днепру бежавших черниговцев. Грегор с пехотой уже подступил к обозу, защищать который было некому. Спящий Леопард отдал команду рыцарям ордена Героев оставаться на месте, а сам со свитой оруженосцев и пажей направился к окружённым переяславцам. Навстречу выдвинулся небольшой отряд, но без княжеского стяга.

*30 кг.

— Сберегли хоть князя-то, мужики? — на хорошем русском осведомился сеньор Сидона у возглавляющего переговорщиков боярина.

— Ранен князь. — мрачно ответил боярин — Только мы не мужики, а опоясанные воины.

— Серьёзно ранен? — проигнорировал вторую часть ответа Спящий Леопард.

— В его коня три стрелы попало, взбесился, скинул князя и по ноге его оттоптался. Отнимать ногу придётся.

— Не повезло. — участливо кивнул Кеннет Маккинли — Я бы предпочёл погибнуть, чем жить без ноги. Знаешь меня, мужик?

— Ты сонный пардус*, один из демонов войны Дьявола Ричарда. Только я не мужик, мужики землю пашут, а я воин.

*(др. рус.) леопард

— Знаешь меня, это хорошо. Но ты не знаешь, чем отличается настоящий воин от мужика. Это мужику плевать, кто с него подати будет собирать, а воин всегда предпочтёт смерть в бою бесчестью плена. Ты оскорбил моего короля, назвав его дьяволом. Предлагаю тебе ответить за свои слова в поединке. Конёк у тебя хлипкий, больше на ишака похожий, поэтому биться будем пешими. Если ты меня победишь — всех вас отпустят, вместе с раненым князем, даю слово 'Сонного Пардуса' — кровожадно усмехнулся Спящий Леопард — Ну а если нет, то все ваши горе-воины сами разоружаются и ждут моего суда. Согласен, боярин, попытаться доказать мне, что ты не мужик, а настоящий воин?

— Я согласен, Пардус. Дай мне время оповестить дружину, князь пока без памяти, а меня все могут и не послушать. Они все знают, что мне с тобой не тягаться. Найдутся такие, которые предпочтут умереть.

— Оповести, конечно. — благодушно кивнул сеньор Сидона — Всех желающих мы убьём, пусть отойдут в сторонку, чтобы не перепутать. Даю тебе время, пока тень вон того тополя не ляжет на вон тот валун. И даже не надейся, что черниговцам удастся сбежать. Ступай мужик, оповести своих и приготовься к смерти. Помолись и переоденься в чистое.

Едва ускакал боярин со свитой, с широкой улыбкой, во все тридцать два зуба подъехал Ратибор, ведя за собой лошадку, с навьюченным на неё телом кочевника в расшитом золоте халате.

— Всё исполнено, княже. Всех поганых вырубили, кроме этого.

— А скажи-ка мне, друг мой Ратибор, какой приказ я тебе отдавал? — вместо глаз, у Спящего Леопарда, упёршегося взглядом в переносицу воеводы, были две замораживающие льдины, улыбка слетела с лица тысячника моментально.

— Атаковать переяславцев с псоглавцами. Но ведь всё хорошо получилось, княже. Победителей не судят.

— Это у вас не судят, а у нас очень даже запросто. Ты теперь не бандой командуешь, а частью моего войска. Сегодня я не стану тебя убивать, воевода, но запомни навсегда. Это последнее нарушение приказа, которое я тебе прощаю. В следующий раз я лично отделю твою дурную голову от тела. Ты меня хорошо понял, Ратибор?

— Отлично, княже! Такого больше никогда не повториться. Что с этим делать? — тысячник псоглавцев кивнул на привезённого с собой пленника.

— Сначала допросите, а потом посмотрим. От него воняет, как от козла, поэтому возить мы его с собой не будем. Если расскажет что-нибудь интересное — отпустим, а на нет и суда нет, голову отрубим и оставим воронам на корм.

— Слушаюсь и повинуюсь, княже. — повеселевшим голосом ответил Ратибор и развернул своего жеребца.

— Вовремя ты успел, Кенни. — к Спящему Леопарду подъехал сеньор Тира на трофейном коне.

— Только не начинай благодарить, старина, ты бы легко отбился от этих дикарей своими силами.

— Отбиться бы может и отбился, но победы бы не было. Я слышал, ты вызвал на поединок какого-то боярина?

— Ты правильно слышал. Вызвал.

— Зачем тебе это, Кенни? Они сложат оружие без всякого поединка.

— Все не сложат, кого-то придётся убить, а это будут лучшие. Боярина я постараюсь не убивать, но тут всё зависит от крепости его шлема, головы и удачи. Эти русы почти наши воины. Даже те, кто откажется от присяги мне, сгодятся графу Лестеру. Кстати, старый ворчун, волок теперь контролируем мы. Когда ты сможешь поднять выше порогов хотя бы половину шебекк?

— Третьего дня восемь подниму.

— Займись этим Грегор, не мешай мне своим ворчанием вершить политику. Перед порогами скопилось много купцов, добыча нам не помешает.

— Мало я тебя в детстве порол...

— Дождись моего сына и пори его как следует, чтобы не получился такой-же разгильдяй, как я. Милорд Грегор Макалистер, вы приказ поняли?

— Понял, Кенни. — вздохнул старый шотландец.

— Вот и исполняйте, милорд, о прочем после поговорим.

Едва тень от тополя коснулась валуна, к месту ристалища подъехал боярин русов. Спешился, перехватил поудобнее щит и крутанул мечом, чуть большим легионерского гладия. Спящий Леопард щита не взял. В левой руке у него была сабля, а в правой меч полуторник. Кроме того, он был без шлема, а ярко синие глаза смотрели на боярина с неподдельным интересом. Примерно как на шестиногого зайца.

— Как твоё имя, воин?

— Андрей Кобыла.

— Я не вижу, чтобы твои воины разделились, Андрей. Они все решили умереть?

— Нет, Пардус. Они все решили выжить.

— Ну вот, а ты ещё спорил. Научить мужика владеть мечом — это ещё не значит сделать воином. Но из этих я сделаю. Погибнут многие, но оставшиеся воинами станут. Атакуй, боярин.

— Ты не наденешь шлем?

— Всё, что мне было нужно, у меня уже есть. Заканчивай болтать и атакуй, иначе я тебя просто зарублю.

Естественно, первую свою атаку боярин Андрей направил на коротко стриженную непокрытую голову, чисто на рефлексах, чего и следовало ожидать. Спящий Леопард легко отразил рубящий, как у мужика топором, удар меча боярина своей саблей, правой ногой пнул в бронзовый умбон щита, а когда тот покачнулся и потерял равновесие, со всей дури отоварил его по шлему. Мечом. Плашмя.

— И тебя я тоже научу. Воин. Боярин. Андрей. — пробормотал Кеннет Маккинли повернулся к пленным русам — Сброю на землю, она вам больше не понадобится. Буду учить вас воевать по-настоящему.

— На Русь мы не пойдём. — раздался голос из глубины строя.

— На Руси мне такие жалкие мужики, как вы, и не понадобятся. Вас ещё учить и учить, на это как минимум полгода уйдёт, а на Русь я выступаю уже завтра. Кто готов умереть прямо сейчас — отходи влево. Остальные — сброю на землю. Когда боярин очухается — будет вашим командиром. Князя немедленно к моему лекарю. Ну, что уставились? Бегом марш!