На корме спустили шлюпку. Мотор решили не включать, чтобы не пугать местный народ, поэтому пришлось поработать веслами. Благо до рыбацкой деревушки грести не далеко. Вместе с Джулией в шлюпку села незнакомая Владимиру итальянка. Он даже не знал, как ее зовут. Оказалось итальянцы тянули спички. Среди наших никто спичек не тянул, Елена просто взяла с собой Наталью. Для комплекта Ласкарис взял Роберти и Кроптера. С Альфредо они даже поругались по этому поводу. Капитан настаивал, чтобы он остался за старшего среди итальянцев, но Роберти хотел непременно хотел попасть вместе с ними на берег и в гости к царице-ванасе. Матросы вооружились автоматами, что хоть как-то гарантировало их безопасность.

Берег у деревушки оказался усыпан ракушками и выглядел как белесый асфальт с вкраплениями перламутра. Просто море ракушек втоптанных в песок и землю, а дальше дома. Небольшие каменные строения без окон. За ними загоны для скота, еще дальше небольшие огороды. Тропа между домами вымощена мелкой галькой с ракушками и ограждена парапетом из камней. Их здесь ждали. Вдоль дороги стоял загорелый народ и благоговейно взирал на пришельцев. У всех длинные волосы и уже знакомая чудная одежда наподобие туники. Деревенская улица переходила в дорогу на которой стояло несколько колесниц. Гостей распределили по колесницам, рядом с возничими. Загрузили дары и отправились по каменистой дороге-тропе вглубь острова.

Здесь действительно была весна. Все вокруг благоухало свежестью и сверкало ослепительной чистотой, а зелень на земле и деревьях казалась россыпью чистейшего изумруда. Вдоль дороги попадались небольшие посадки оливок, виноградники и совсем маленькие, размером с огороды, поля злаковых. Перевалив через холмы они спустились в узкую долину к дому ванасы. Сквозь зелень листвы на склоне холма виднелось большое строение в несколько этажей. В сравнении с виденными ими жилищами, настоящий дворец. Напротив него, по другую сторону долины, селение или даже небольшой городок из домов, очень похожих на те, что они видели в прибрежной деревне.

Вереницу колесниц встретила небольшая делегация, которую возглавлял Лаомедонт. Он поздоровался с Джулией, капитаном и повел гостей сквозь качающиеся ветви лавра вверх по узкой лестнице. Впереди Лаомедонт, за ним их процессия во главе с Ласкарисом и замыкал шествие Лаомед с парой воинов. Ближе ко входу в жилище лестница врезалась в камень холма и идти пришлось по узкому проходу, едва не касаясь плечами каменных стен. Но вот перед ними открылась стена из каменных блоков и обширный дверной проход. Рядом со стеной ровная площадка, уходящая в вырубленный в холме грот. Оттуда задувал легкий ветерок и шел сладковатый запах благовоний. Владимир остановился на миг и заглянул внутрь грота. Там, под оливковым деревом, освещенная Солнцем, стояла грубо вытесанная из камня женская фигура. Недалеко от нее, у алтаря, колдовал над курящимися благовониями седой старик в цветастой хламиде до пят.

Процессия встала. Владимир обернулся к Лаомедонту, тот кивнул и указал на грот, давая разрешение подойти. Внутри запах словно сгустился и стал приторным, но вот повеял свежий ветерок и ощущение духоты прошло. Фигура богини стояла на постаменте и походила на первобытного божка. Ноги, бедра, груди грубо вытесаны, черты лица едва обозначены штрихами. Очень древняя вещь, даже для этого времени.

— Атана — пояснил старик.

Владимир кивнул. Внезапно его словно осенило и дальше он действовал по наитию. Когда он вспомнил об этом позже, то пришел к выводу, что все же в его действиях была простая логика. Раз уж они оказались здесь благодаря богам, то было бы неплохо с этими богами подружиться. Но это было позже, а сейчас он действовал скорее не по велению разума, а по велению сердца. Владимир обернулся к Джулии.

— Ты взяла духи? — и поправился — парфюм.

— Да — она смотрела на него озадаченно, пытаясь понять, к чему он клонит.

Поняла, подошла и протянула флакончик духов. Владимир пролил немного на алтарь, и оставил флакон на алтаре. Он не успел отойти, как грот заблагоухал. Это был не тот парфюм, которым пользовалась Джулия Мера, но тоже нечто божественное. Запах современного парфюма напрочь забил навязчивый запах древних благовоний.

* * *

Они сидели в большом зале на деревянных скамьях и вели неспешную беседу с хозяевами. Вернее беседу вела в основном Джулия Мера. Задавала вопросы, писала ответ в свой блокнот, а потом переводила его всем на итальянский. Елена сразу переводила на русский. Они недолго совещались, и снова спрашивали. Сквозь небольшие окна в зал задувал свежий морской ветер смешанный с чистыми запахами весны, и лился яркий свет, оставляя на неровных плитках каменного пола четкие светлые пятна. Небольшие окна и проем в потолке над очагом были единственным освещением в зале. На всем остальном лежали блеклые тени. На стенах, расписанных яркими фресками, на деревянных колоннах около очага и цветастых тканях развешанных в углу.

Пенелопа сидела на небольшом возвышении в резном деревянном кресле, за ее спиной стоял, скрестив руки на груди Лаомедонт, а справа и слева сидели Лаомед и старик жрец. Жреца им так и не представили. Старик задумчиво смотрел на гостей, мял седую бороду и медленно водил по каменному полу окованным бронзой посохом. Иногда он оборачивался к Пенелопе и давал какие-то пояснения. Девушки во все глаза смотрели на Пенелопу, а та на них. Владимир видел, что ванасу все удивляет. Легкие платья девушек, их красота, запахи духов, белоснежная рубашка Ласкариса, очки Альфредо Роберти и сам Владимир. Она несколько раз оборачивалась к нему и смотрела спокойным вызывающим взглядом. Владимир делал беззаботное лицо и изображал улыбку.

В отличие от девушек, мужская часть их делегации старалась на Пенелопу не смотреть, хотя ванаса была несомненно красива. Немного простоватые, но чистые черты лица. Тонкий нос, мягкий овал подбородка. Белая, в отличие от местного народа, кожа. Или редко бывает на солнце, или другого рода-племени. Скорее первое. Темные волосы спускаются на плечи тонкими прядями, похожими на локоны. А дальше начиналось то, от чего сложно было отвести взгляд. Между разрезом длинной юбки из толстой цветастой ткани с золотыми вкраплениями выглядывала стройная полноватая нога и бедро, а груди были едва прикрыты перевязанной вокруг талии накидкой. Совсем едва. Из-под краев накидки виднелись темно-розовые соски. Похоже понятия о стыде в этом мире сильно отличались от таковых в двадцать первом веке и очень это непросто, вести беседу пялясь на симпатичные женские груди.

Джулия в очередной раз что-то записала и обернулась к Владимиру.

— Пенелопа спрашивает, сколько тебе лет?

— Скажи, тридцать шесть.

Он бросил взгляд на ванасу. Та слушала перевод Лаомеда и с любопытством смотрела на Владимира.

Джулия снова обернулась, и на ее губах блуждала лукавая улыбка.

— Она удивлена, что взрослые мужи у нас бреют бороды, но говорит, что это красиво.

Владимир тоже улыбнулся. Это уже слишком. Пожалуй, хватит ему женского внимания. Он посмотрел на жреца, и увидел, что тот внимательно за ним наблюдает. Беседы об их мире и странных вещах двадцать первого века, а также вопросы о здоровье детей Ласкариса, да спрашивали и об этом, никак не проясняли для них то, ради чего они сюда пришли. Как поменять тему разговора, капитан не знал. И Владимир понял, что действительно, спрашивать об этом Пенелопу было бессмысленно. Он обратился к жрецу.

— Как нам попасть назад?

Старик выслушал перевод Лаомеда и улыбнулся. В первый раз они увидели его улыбку, добрую и беззаботную.

— Нужно исполнить то, для чего вы здесь и тогда вернетесь.

— Что исполнить? Сколько времени это займет? Сколько вообще у нас времени? — подключился к разговору капитан.

— Все решится в ближайшее время — ответил жрец.

— Кто из нас герой? — спросил молчавший до этого Саймон Кроптер.

— Вам нужно плыть к Пилосу, все узнаете там. Ваш путь начнется оттуда — сказал старик.

Встал и пошел прочь. Словно он находился здесь лишь затем, чтобы рассказать им о желании богов. Может так и было. После этого разговор подошел к концу. Ванаса предложила гостям ночлег, если они пожелают. Ласкарис вежливо отказался. Прощаясь Пенелопа прикоснулась к каждому гостю, особенно с интересом трогала девушек и их платья. Каждому передали дары. Бронзовые ножи мужчинам и тонкие витые браслеты девушкам.

— Срочно плыть к Пилосу нам не нужно. Завтра ванаса снова ждет нас в гости — перевела Джулия ее слова.

Они попрощались и отправились на яхту.

К яхте шлюпка причалила со всеми пассажирами и плотно загруженная провизией. На этот раз лепешек привезли несколько корзин, вино в амфорах и приличное количество мяса. Всю дорогу Ласкарис был озадачен и мочал, а когда поднялся на борт, удивленно встряхнул головой и рассмеялся.

— Будто на съемках Основного инстинкта побывал — перевела Елена.

Прибывшие разразились хохотом. Подобная мысль посетила многих. На яхте их с напряжением ждали и когда все вернулись живыми и здоровыми, словно пронесся вздох облегчения. Народ собрался в ресторане и занялся расспросами. Ближе к вечеру снова заиграла музыка, послышался смех и отдыхающие высыпали на палубу. Вечер и ночи здесь чудесные, просто не хочется уходить. Чудесный ночной воздух, свежо и черное небо в россыпях ярких звезд.

Владимир стоял у поручней на корме, когда кто-то подошел сзади, обнял за талию и прижался. Он обернулся и увидел Наталью.

— Что, нельзя? А я думала, они тебя обе тискают — с наигранным удивлением спросила она.

— Кто обе?

— Моя подруга и наша итальянская красотка. Если бы знала, что ты такой популярный, общалась бы с тобой по проще — на лице Натальи блуждала озорная улыбка.

Похоже, больше не дуется. Владимир рассмеялся.

— Ну, тогда иди, обниму.

Она действительно подошла, и он ее крепко обнял. Наталья прижалась всем телом, а потом стала вырываться.

— Нет, уж. На групповуху ты меня не раскрутишь.

— Жаль. А что, можно было?

Она хмыкнула и стукнула его локтем в бок

— Пойдем, посидим. Ленка подаренного вина принесла. Ждут тебя в лаунже.

Наверху, в шезлонгах, с бокалами сидели Елена, Джулия и Павел с Камиллой. Обсуждали прошедший визит во дворец и долго не могли успокоиться. Море впечатлений, да и слишком все было невероятно. А после переключились на предстоящий визит. Павел и Камилла горели желанием тоже посетить дворец. Елена, Джулия и Наталья считали, что сходить во дворец должны непременно они. Они там уже были, Пенелопа их видела, и именно их пригласила. Наталья тронула Владимира ножкой.

— А я бы Володь, на твоем месте подумала. Мне кажется, царица на тебя глаз положила. Как бы там не остался.

Все рассмеялись, хотя сказанное Натальей было не такой уж шуткой. Владимир тоже хохотнул.

— Ты не видела со стороны, как Пенелопа на вас смотрела. Будто перед ней нимфы или богини. Так что еще неизвестно, кому нужно больше опасаться.

Народ снова веселился.

— Пожалуй, нужно будет что-то подарить Пенелопе кроме ожерелья — задумчиво сказала Джулия.

— Парфюм? — Владимир смотрел на нее с интересом.

Джулия покачала головой.

— Царице нельзя дарить то, что уже подарили богине. Богиня может обидится. Подарю одно из своих платьев.

Владимир согласно кивнул головой. Очень разумная девушка.

— А ты хорошо придумал, подарить богине парфюм — похвалила его Джулия.

— Как-то просто пришло в голову. А что это за богиня такая — Атана?

— Афина. Атаной ее называют ахейцы. У них свои названия богов. Зевс — Див или Дий. Посейдон — Поседайо. Так что ты поднес дар Афине.

М-да, неожиданно. В этот раз за вином и разговорами они задержались в лаундже до полуночи, а на следующий день снова сидели во дворце рядом с Пенелопой. В окна дул свежий ветерок, за окном пели птицы. Обстановка располагала к беседе, тем более, что этот прием был уже не таким официальным как прошлый раз. Ласкарис и Роберти от поездки отказались, поэтому нашлись места и Павлу и Камилле. В начале была церемония дарения Джулией платья. Владимир заметил, как во взгляде ванасы вспыхнул восторг и руки сами потянулись к подарку. Для этого приема Пенелопа оделась не так официально. Та же юбка с разрезом, но из более простая, и сейчас Владимир понял, что это была вовсе не юбка, а просто обернутый вокруг бедер кусок ткани, перевязанный на талии поясом, концы которого спереди расправляли, что делало их похожими на фартук. Накидка на этот раз повязка прикрывала грудь плотнее, и была проще, без вшитых в ткань золотых нитей. А на груди нежно отблескивало золотом и перламутром подаренное Джулией ожерелье. Локоны подвязаны в пучок, лицо совсем не накрашено и теперь можно было хотя бы приблизительно определить возраст царицы. Лет двадцать пять — двадцать восемь. Много ли это по меркам древнего времени? Неизвестно, но выглядела она молодой привлекательной женщиной.

Пенелопа сидела перед ними на скамье, задумчиво слушала перевод Лаомеда, хотя по ее лицу было видно, что ионик она и сама понимала. Расспрашивала о присутствующих, их быте. Каким молятся богам, почему такая странная обувь, что едят, как едят. Бессмысленная для них беседа могла продолжаться долго, пока Джулия не задала вопрос.

— Расскажи нам про войну. Как она началась? Ты знала Елену?

Пенелопа на миг задумалась, ее лицо озарилось светлыми воспоминаниями прошлого, в которых было много грусти и печали.

— Я знала Елену, а война идет давно. Многие племена идут друг на друга, и многих из них мы даже до этого не знали. И самая большая опасность для народов живущих у моря. На востоке пали многие царства, но не Илион в Троасе. Он как раз вошел в силу, поддерживая пришлые племена и их набеги. Десять лет назад сын царя Приама совершил набег на Лакедемон и выкрал царицу Елену в Трою.

— Похищение было с ее согласия? — спросила Наталья.

Пенелопа посмотрела на нее недоуменно.

— Парис сказал, что похитить Елену ему велела Афродита и это была воля богов. А согласие... Какой выбор у женщины, если ее похитил воин?

— Из-за этого вы пошли войной?

— Нам пришлось. Царство досталось Менелаю через его жену, поэтому дети Елены от Париса тоже имели право претендовать на царство. Мы не могли допустить, чтобы троянцы захватили Лакедемон. Тогда и всем другим царствам угрожала бы опасность.

Пенелопа замолчала и внимательно смотрела на гостей. Понимают ли они смысл сказанного? Понимали, и это было логичное объяснение древнего мифа. История с бушующими любовными страстями могла казаться забавной, там, в будущем, но сейчас, в их ситуации опираться на нее было глупо и рискованно. Оставалось прояснить еще один непонятный момент, присутствие богов. То, что не укладывалось в логику людей двадцать первого века и их понимание мира.

— Но если боги перенесли нас сюда, и если они хотят, чтобы мы что-то исполнили, как нам это узнать? Как вы общаетесь с богами? — спросил Владимир.