Ходок 3

— Барон а'Рамис, к вашим услугам! — В местных аристократических титулах Денис был ни в зуб ногой, то что он "шальт", давно и прочно вылетело у него из головы, поэтому, чтобы не спороть какой-нибудь чуши, он справедливо решил, что назвавшись бароном, не ошибется.

— Драться будем здесь и сейчас! — решительно заявил молодой а'Ртанзак, поднимаясь из-за стола и обнажая меч. — Освободите место! — приказал он посетителям трактира, густо облепившим арену бесплатного цирка.

— Момент! — поднял руку Денис.

— Вы хотите извинится!? — на губах обиженного барона заиграла довольная улыбка. Для него это был бы наилучший выход, — и честь защищена и шкурой рисковать не нужно.

— Отнюдь, — огорчил его Денис, — просто, как вызванный, я хочу воспользоваться правом выбора оружия!

Толпа окружившая дуэлянтов удивленно загудела, — видимо никакого иного способа защиты своей чести и достоинства, кроме как драки на мечах, местные аристократы не знали, — до появления басманного суда оставалась еще тьма времени.

— И на чем же вы предлагаете драться? — искренне изумился а'Ртанзак.

— На арбалетах!

— Сказать что слова Дениса вызвали у окружающих шок, значит ничего не сказать, — они попросту впали в ступор. В зале воцарилась такая тишина, что стало слышно потрескивание горящих факелов, освещавших таверну.

— На арбалетах!? — переспросил барон.

— Вас что-то не устраивает? — поднял бровь Денис, — можете извинится, и дело с концом... — предложил он заведомо неприемлемый для аристократа вариант.

— Никогда! — твердо ответил а'Ртанзак, — но...

— Что "но"?

— Но... входят ли арбалеты в список оружия, разрешенного "Дуэльным кодексом"?

Денис до этого момента слыхом не слыхивал ни про какой "Дуэльный кодекс", но его голос был тверд как член новобрачного:

— А как же!

Тут же, как обычно и бывает, в толпе нашелся знаток, который разъяснил, что "Дуэльный кодекс" несомненно разрешает использовать арбалеты в качестве оружия, используемого благородными людьми для выявления победителя в спорах, он же сообщил необходимые детали проведения такого поединка: стреляться с пятидесяти шагов; у каждого дуэлянта по одному болту; стрелять одновременно по сигналу; сигнал — удар в гонг; в случае, если оба дуэлянта, после проведения выстрела, оказываются способными к продолжению борьбы, — поединок продолжается на мечах.

Немедленно организовалась группа добровольцев, ринувшаяся наружу размечать место будущего поединка и устанавливать факелы, любезно предоставленные хозяином постоялого двора. Все присутствующие были приятно возбуждены, — такое воздействие оказывает скользящее прикосновение краешка плаща Смерти, направляющейся не лично к вам. Не торопясь, — торопиться им было уже некуда, в некотором отдалении друг от друга, последовали за толпой и главные герои предстоящего действа.

Пока происходили вышеописанные события, между Шэфом и начальником охраны барона а'Ртанзака произошел в высшей степени примечательный диалог.

— Ш'Эф, мальчик не виноват... я предупредил этих психов не связываться с вами... но Олот, когда немного выпьет, при виде красивой девки становится невменяемым... я не успел остановить... но мальчик не виноват! — голос его затвердел, — если твой... убьет Гастона... и ты, и он об этом пожалеете! Сильно пожалеете! Старший а'Ртанзак — губернатор этой провинции!

— Ты что это — пугать меня вздумал, ш'Мерц, — на губах Шэфа заиграла та самая неприятная ухмылка, которую так успешно перенял у него Денис, — нет бы чего хорошего! А с другой стороны, чего хорошего, если смотреть на это с общечеловеческой, не побоюсь этого слова — либерально-гуманистической точки зрения, мог он перенять у любимого руководителя? — днем с огнем поискать... — Ты ведь знаешь, что если что, я надену плащ Мастера войны... и что тогда останется от твоего губернатора, тебя самого и этих псов? — он презрительно скривился на охранников, одного изуродованного и трех сочувствующих, оставшихся за столом, — так что — фильтруй базар, пока я не рассердился!

— Чего? — изумился начальник охраны, враз растерявший свою твердость, — зачем базар филь-тро-ват? — по слогам произнес он новое слово, — и при чем тут базар? — В ответ Шэф только досадливо махнул рукой.

— Короче. Облажались твои псы, а отвечать будет он. И точка! А попробуешь рыпнуться, — ты меня знаешь!

Видимо ш'Мерц хорошо знал Шэфа, плюс не совсем понятная, странная лексика грозного Мастера войны сделала свое дело, потому что, понуря голову, он тихо произнес:

— Ш'Эф, я тебя прошу... пусть он не убивает мальчика... пожалуйста... ну что ты хочешь взамен? — я все сделаю, что смогу... пожалуйста...

Верховный главнокомандующий задумался, а потом озвучил окончательный вердикт:

— Хорошо... попробую... меня теперь зовут а'Тос, — чтоб ты знал, когда придет весточка... Будешь должен. — Шэф развернулся на каблуках и зашагал к выходу, за ним опустив голову поплелся начальник охраны младшего а'Ртанзака. Внезапно Шэф остановился:

— Как ты меня узнал? Ведь я изменился... сильно... и на мне камень... даже ловчие маги не видят... — ш'Мерц пожал плечами:

— С какого-то момента я в кадате стал видеть все без искажений: камень, не камень... без разницы... а внешность, что внешность... — оболочки-то не меняются...

Шэф сделал вид, что не сильно удивлен услышанным, но, на самом деле, эта информация его крайне встревожила: может ш'Мерц, — смогут и другие, вопрос природных способностей и правильной тренировки. Он сделал зарубку в памяти: как только появится просвет в неотложных делах, выжать из начальника охраны Гастона а'Ртанзака по этому вопросу все, до капельки, и научиться самому. Такое умение, в определенных условиях, отделяло жизнь от смерти, а хотелось бы оставаться с жизнью на одной стороне.

Ни Шэф, ни ш'Мерц, ни, тем более, Денис с младшим а'Ртанзаком во время ссоры, не обратили ни малейшего внимания на трех посетителей таверны, устроившихся в ее самом темном углу. Скрытые густой тенью, нешумные и незаметные, видящее все, что происходит в зале, но сами невидимые никому, там сидели трое жрецов Храма Морских Богов, облаченные в традиционные темно-синие плащи. На плече одного из них, самого старшего, алела эмблема Тайфэна — главного бога воды, плащи двух других особых отметок не имели, в виду более низкого ранга носителей.

— Похоже, это они, — почтительно склонившись к носителю знака, прошептал один из младших жрецов. После короткой паузы тот ответил:

— Займись девкой, а ты, — он обернулся ко второму жрецу, — иди подготовься...

Выждав короткое время, все трое направились к выходу.

Между тем, площадка под ристалище была подготовлена в рекордно сжатые сроки, — если бы советский народ с таким же энтузиазмом строил коммунизм, то давно бы обогнал Америку по производству автомобилей, мяса и молока на душу населения, и было бы всем счастье, а не то говно, в которое вышеупомянутый народ попал. С другой стороны трудовой порыв масс был вполне объясним, — всем была охота посмотреть, как аристократы будут пускать кровь друг другу, да еще таким экзотическим способом, а в строительстве коммунизма таких заманух не было, — вот отсюда и результат.

Место для дуэли представляло собой ровную площадку длиной сто шагов и шириной десять. Чтобы, в случае промаха, арбалетный болт не ранил случайного зеваку, за короткими сторонами площадки установили на попа несколько столов, вытащенных из таверны. По периметру были установлены факелы: по длинным сторонам прямоугольника не густо, а по коротким значительно более плотно. Это было сделано для того, чтобы как можно лучше подсветить живые мишени.

"Типа биатлон! — подумал Денис, выдвигаясь на позицию, — правда с одним маленьким отличием: не только ты, но и в тебя!"

Незаметно пролетали секунды, складывались в минуты и боевая ярость стала постепенно рассеиваться и наступило время более трезвой оценки ситуации.

"Ведь через минуту-другую мне в живот может попасть иззубренный кусок металла, который разорвет кишки, дерьмо разольется по брюшной полости, как Волга весной, и... кирдык — перитонит и аста ла виста!" — пришла в голову неприятная мысль.

"А если в грудь, — взял слово внутренний голос, — то если пробьет легкие, то тоже..."

"Да там ваще много чего есть, — еще больше погрустнел Денис, — печень, селезенка, желудок..."

"Ну-у... желудок — не очень страшно..." — попытался приободрить его внутренний голос.

"Ага! Не страшно... как же, как же — он сейчас полный — значит опять перитонит!"

Этот, почти профессиональный, с медицинской точки зрения, внутренний диалог прервал незаметно подобравшийся Шэф:

— Не убивай его.

— В смысле?

— В прямом — надо его только ранить, чтобы он не мог махать мечом, а убивать не надо.

— А в глаз не надо!? — разозлился Денис, — чтобы шкурку не попортить! Блин... будет чудо, если я просто не промахнусь! Да и вообще, с какой это радости!?

— Это приказ.

— Чей?

— Мой.

— Понятно... а если у меня не получится?

— Получится, получится... — С этими словами любимый руководитель растворился в темноте.

Денис зло сплюнул и направился к центру ристалища, куда его с а'Ртанзаком громким голосом вызвал распорядитель — тот мужик, который был знатоком "Дуэльного кодекса". Сначала он проверил длину мечей дуэлянтов, — ведь в случае промаха им предстоял обычный бой на мечах, и нашел, что различие в длине, а меч а'Ртанзака был на ладонь длиннее, все же позволяет проводить поединок без ущерба для чести последнего.

"Политика двойных стандартов, — зло подумал Денис, — куда же без нее, родимой... а что было бы, если бы мой меч был длиннее?.."

Затем распорядитель, или как его окрестил про себя Денис: "массовик-затейник", выдал им по одинаковому на вид арбалету и одному болту.

— Выходите на позиции, заряжаете, а потом по такому вот сигналу: он ударил в небольшой гонг, — стреляете. Ни до, ни после сигнала стрелять нельзя. Нарушитель предстанет перед судом губернатора! — Распорядитель пристально посмотрел в глаза Дениса, как бы говоря ему: "Я тебя предупредил!", а затем продолжил: — В случае, если после выстрела, вы сохраните возможность сражаться, дуэль будет продолжена не мечах. Все понятно? — Затейник дождался кивков от обоих и скомандовал: — На позицию!

"Бли-и-и-и-н... — думал Денис, неторопливо шагая к рубежу стрельбы, — факелы больше мешают, чем освещают... тут вообще бы попасть в этого перца, а еще чтобы не убить... куда, мать его!.. стрелять-то, а!? Шэф тоже — умник... приказ, бля! Да срать я хотел на такие приказы! Пусть выходит сам и стреляет, начальник хренов! Мать его!"

"Лучше в ногу" — подсказал внутренний голос.

"А почему не руку, блин!" — сварливо отозвался Денис.

"А вдруг он одинаково фехтует обеими руками?.. Аристократов учат боевым искусствам, как только они учатся ходить..."

"Точно знаешь!?"

"Предполагаю..."

"Самое худшее!"

"Надейся на лучшее, но готовься к худшему!" — твердо парировал внутренний голос, и возразить ему было нечего.

— В ногу, так в ногу, — пробормотал себе под нос Денис, добравшись наконец до поставленных на попа столов, служивших болтоулавливателями. Он развернулся лицом к сопернику, на удивление хорошо подсвеченному мерцающим светом факелов, и принялся ждать.

"А ведь и я так же хорошо виден..." — промелькнула тревожная мысль, в животе стало немножко подмораживать, но тут раздалась зычная команда распорядителя:

— За-а-а-а-ряжай! — тут же все мысли из головы исчезли, сознание привычно скользнуло в кадат, эмоции исчезли, Денис стал спокоен, как гипсовая статуя, а тело все сделало автоматически — не даром ш'Тартак столько его (тело) дрессировал: левая нога уперлась в стремя, правая рука захватила крюком тетиву, две руки, при участии спины, взвели тетиву, правая рука уложила болт в желоб — все.

— БАМ-М-М-М-М-М! — раздался звук гонга, и Денис все так же автоматически, без всякого участия сознания, не целясь, вскинул арбалет и нажал на спусковой крючок, одновременно резко сдвигаясь влево.

Тут же, за его спиной прозвучал, какой-то непонятный, вибрирующий звук. Оглянувшись, Денис увидел арбалетный болт, торчащий из столешницы. По всему выходило, что если бы он после выстрела остался на месте, то болт торчал бы не в древесине, а в его груди... однако для рефлексии время и место были не самыми подходящими, и Денис, опустив сознание, чтобы не тратить драгоценное время кадата, быстрым шагом двинулся в направлении младшего а'Ртанзака, одновременно вытаскивая меч из ножен.

К счастью, меч не понадобился. Когда Денис добрался до своего соперника, тот валялся на земле, истекая кровью — арбалетный болт навылет пробил бедро его правой ноги. Вокруг раненного хлопотали многочисленные добровольные помощники, среди которых, стоило надеяться, были и местные медики.

— Согласно "Дуэльного кодекса", вы можете требовать продолжения поединка, после того, как вашего противника перевяжут! — громким, разносящимся далеко вокруг голосом объявил распорядитель. — Каково будет ваше решение?

Денис посмотрел на бледное, искаженное болью, покрытое мутными каплями холодного пота лицо своего врага... хотя какого там врага... — так, соперника по спаррингу, в условиях приближенных к боевым. Никакой ненависти к лежащему на земле а'Ртанзаку он не испытывал.

— Только, если господин барон будет настаивать на продолжении...

— Я — не буду, — тихо проговорил барон и потерял сознание.

* * *

*

Хэлли оказалась у ристалища одной из первых, — да и как она могла там не оказаться, ведь из-за нее, представьте себе, — из-за нее! — хотя и дочки владельца постоялого двора, но простолюдинки! — чего уж тут скрывать, — простолюдинки... один благородный вызвал на дуэль другого благородного! Из-за нее аристократы устроили дуэль! И что особенно приятно, это видели все: и эта толстая корова Элга; и вечно задирающая нос, Лариса, ха! — было бы из-за чего задирать, видите ли ее папаша купил себе титул, тоже мне аристократка, а от самой вечно капустой воняет; и "красавица" Марта... хотя Марта действительно смазливенькая, но! — дуэль-то устроили из-за нее, из-за Хэлли, а не из-за кого-то из этих завистливых дур!

Хэлли, естественно, оказалась в первом ряду, глаза ее блестели, на щеках выступил лихорадочный румянец, она не замечала никого и ничего вокруг. Все ее внимание было приковано к Денису, к его мрачному, но от этого еще более красивому лицу. В сердце ее зародилась робкая надежда: а вдруг этот прекрасный рыцарь на белом коне, — она не знала какой масти у него конь, но почему-то была уверенна, что белой... так вот, этот прекрасный рыцарь тоже полюбит ее, как она его. Хэлли уже сама поверила (у блондинок это быстро, хотя, как видно, и шатенки от них не далеко ушли), что давно любит его глубокой, искренней любовью (типа как дельфин русалку... или наоборот, черт их разберет этих земноводных... или млекопитающих? — короче — рыб). Потом она представила, как он увозит ее с опостылевшего постоялого двора в свой Замок, как они играют скромную, но! красивую свадьбу, рождение детей: четыре сыночка и лапочка дочка, потом...