Ваше Величество?! 2. Ютон

И вот, последний день. Последняя оценка, которую может получить группа.

Полная уверенности, я прошла в класс. Пятнадцать человек выпускной группы, с которыми должна пересдавать, удивлённо смотрели на меня. Я же сидела на первой парте, стараясь ни на что не отвлекаться, чтобы не потерять сосредоточенность. Мне сказали, что преподаватель выдаст задание, а ректор с куратором подойдут чуть позже.

— Молодой человек, что-то я вас не помню, — старичок-преподаватель, сощурившись, разглядывать меня сквозь толстые стёкла очков.

— Вы правы, ранее мы не встречались, — я терпеливо ответила, — я с первого года, на пересдачу.

— А, да, ректор что-то там говорил, — дедок удовлетворённо отошёл к кафедре. — Студенты, у вас два часа на решение, — он взял стопку со стола и медленно двинулся по проходу между партами, раздавая по листу каждому. Подошёл ко мне и замер, буравя взглядом.

— И всё-таки, вы злостный прогульщик, — вынес он вердикт. — Никак вас не вспомню. Так что, молодой человек, прошу, без подготовки, к доске.

Слегка недоумевая взяла предложенный лист с задачами и вышла к черной доске. Задачи показались более сложными, чем те, к которым готовила группу, но меня это не волновало. Сейчас существовала только доска и запись решения. Всё равно использовались только четыре действия, а задачи сводились к торговым вида "купец приобрёл мешок зерна определённого веса по одной цене, перевёз в соседний город, затратив столько-то денег, и продал на развес по другой цене. Какую купец получил прибыль?"

Мел безостановочно двигался по доске, замерев лишь однажды, в самом конце. Третьей в билете была задача по геометрии, требовалось определить площадь поля для расчёта налогов с него. Пришлось немного притормозить, припоминая местные соотношения единиц измерения площади.

— Ну что ж, молодой человек, — сообщил старичок, едва ли не носом протерев доску, изучая решение, — свою тройку вы заработали. Поздравляю.

Он вернулся за кафедру и что-то написал в моём экзаменационном листе, пока я в ступоре стояла у доски. Как тройка? Почему? Всё же верно! Может, пошутил так? Но в листке, что взяла чуть дрожащей рукой, чёрным по белому прочла приговор "исчисления — удовлетворительно".

— Почему? — только и смогла спросить.

— На занятиях надо появляться! Я ещё на первом предупреждал, что прогульщики больше тройки не получают. А вас я не помню.

— Но я даже не с этого курса! Меня и не могло быть на ваших занятиях!

— Вот, сами признались, что прогуливали, — не сдавался дедок. — Выйдите из аудитории, не мешайте остальным.

Остальные ещё в самом начале нашего разговора отвлеклись от решения своих билетов. Кто-то попытался поддержать меня, подтверждая, что я не с их курса, и вообще, здесь на пересдаче, но дедок будто слышал только то, что хотел слышать, и ещё пригрозил, что за шум во время экзамена снизит оценку.

Листок выпал из руки и спланировал на пол перед крайней партой. Не замечая ничего вокруг и не обращая ни на что внимания, я побрела в свою комнату. Это катастрофа. Единственная тройка в группе. И у меня. К тому же по школьному курсу математики! Меня линчуют, стоит только остальным узнать результат.

...

Ректор находился в хорошем расположении духа. Пятая группа первого курса, которой он опрометчиво и необдуманно выставил условие сдать сессию без троек, с задачей справилась. Основная заслуга принадлежала их старосте — странному пареньку из неизвестного рода, но ведущему себя минимум как герцог. Именно он, по сведению ректора, гонял одногруппников в хвост и гриву, заставляя учиться, помогал отстающим и договаривался с преподавателями о репетиторстве. Последнее оказалось весьма удачным ходом — на экзаменах репетиторы более лояльно отнеслись к группе и некоторых на четвёрки всё же натягивали даже без просьб со стороны ректора.

Осталась чистая формальность — принять экзамен по исчислению у старосты. Все, кого он спрашивал, как один утверждали, что парень просто гений в этой области и волноваться не о чем. Тем более, что экзамен письменный. Даже если сдаст пустой лист, всегда можно сказать, что задачи решены полностью и правильно, подменив результат.

Поэтому ректор, не торопясь, вместе с куратором пятой группы подошёл к аудитории, где назначена пересдача. Владо должен быть уже внутри и решать задачи из билета. Но за партами сидели и скрипели перьями только студенты выпускного года.

— А где парень, что на пересдачу? — растерянно спросил ректор древнего старичка-преподавателя.

— Так он ушёл уже, — небрежно ответил тот.

— Как ушел?

— Да вот, решил задачи, — старичок махнул рукой на исписанную доску, — получил свой трояк и ушёл.

— Как трояк? — ректор уже не понимал происходящее. Ушёл, не дождавшись, и ещё с тройкой? Может, не о том студенте разговор? Но Рихард поднял с пола какую-то бумагу и протянул ректору. Экзаменационный лист студента пятой группы первого курса Владо де Самон. И оценка удовлетворительно.

— Но ведь решено всё верно, — всё так же непонимающе ректор осмотрел записи на доске.

— Так нечего занятия прогуливать, — наставительно произнёс преподаватель. — Я его ни на одном не помню. Значит, выше тройки поставить не могу.

— Я за Владо, — тихо сообщил ректору Рихард и торопливо вышел, оставив того бодаться со старым маразматиком. Его давно пора было отправить на заслуженный отдых, но прежний ректор отчего-то его держал. Вдруг, хоть сейчас что-то изменится.

Слабо представляя, где искать паренька, куратор направился в общежитие. Если его там нет, то, может, одногруппники подскажут. Так как экзамен письменный, то они не толпились под дверью в ожидании результатов, абсолютно уверенные в отличной оценке старосты.

На стук никто не откликнулся, но неплотно прикрытая дверь чуть отошла, как бы приглашая Рихарда войти. Предчувствуя недоброе, мужчина, не осматриваясь, вбежал в распахнутую дверь в одну из комнат. Когда Владо оставил на хранение свои пузырьки, Рихард из любопытства взял по одному шарику определить их действие, сам он был неплохим алхимиком. И после долго не мог поверить, что парень так спокойно отказался на целых две недели от столь сильных препаратов.

В комнате никого не было, но она имела следы каких-то странных действий. Окно распахнуто настежь, карниз оторван и пересекает его по диагонали. К одной стороне зачем-то привязана широкая лента, оторванная явно из простыни. На столик высыпаны какие-то порошки и таблетки.

Рихард, на всякий случай выглянул из окна, но под ним мирно сушилось бельё. Немного успокоившись. куратор, наконец, расслышал шум воды из ванной. В дверь он только собрался постучать, но внимание привлекло движение в небольшой кухне напротив. Владо сидел на табуретке и с отсутствующим видом точил ножи.

— Эй, ты в порядке? — Рихард осторожно окликнул паренька. Тот, не прекращая занятия, повернул к нему заплаканное лицо, но ничего не сказал.

— Ты что делаешь? — продолжил спрашивать куратор, уже сомневаясь в адекватности студента.

— Ножи точу, — безэмоциональный ответ прозвучал через долгую паузу, когда Рихард решил, что уже его не дождётся.

— А как же экзамен? — осторожно продолжил расспросы мужчина.

— Экзамен? — переспросил парень, отложил, наконец, брусок и как-то странно посмотрел на запястье. — Экзамен кончился.

— Нет, ректор ещё ждёт тебя на пересдачу, — настойчиво возразил мужчина. Состояние парня очень напоминало пьяного, когда ещё что-то соображает, но в любой момент может выпасть из реальности.

— Она уже провалена.

Терпение у Рихарда кончилось. Он быстро пересёк небольшую кухоньку, вынул из руки парня нож, положил его на стол, а самого студента взял за шиворот и потащил в ванную комнату приводить в чувство единственным пришедшим в голову способом.

В ванну набиралась горячая вода. Ещё бы немного, и полилась бы через край. Рихард переключил кран на холодную. Владо стал сопротивляться только когда его голову засунули под ледяную струю. Убедившись. что взгляд паренька перестал быть направлен в одну точку, и в нём появились проблески разума, Рихард повёл его, хотя, скорее, потащил всё так же за шкирку, в учебный корпус. Ректор долго ждать не станет. а разобраться с оценкой необходимо как можно быстрее.

Уже в коридоре недалеко от экзаменационной аудитории, они столкнулись с парой студентов. В это время ещё шли экзамены, а уже всё сдавшие праздновали или переживали горе где-нибудь подальше от Академии. Поэтому встреча оказалось несколько неожиданной — в учебном корпусе студенты в сессию не задерживались.

— Доброе утро, Рихард-дей, — поздоровался Часси. Его товарищ, степняк Саралы, вежливо поклонился. — За что вы его так? — Часси кивнул на вяло отбивающегося всю дорогу паренька.

— Экзамен прогуливает, — слегка раздражённо ответил куратор. Он уже не был уверен, что его "пленник" будет в состоянии что-то сделать разумно, не то, что решать задачи.

— Владо-то? Прогуливает? — изумление старшекурсника звучало не поддельно. Воспользовавшись остановкой, Владо извернулся, больно пнул куратора по лодыжке и, получив свободу, рванул по коридору. Парни переглянулись и, без разговоров и вопросов, побежали за ним. Через минуту к Рихарду подвели пойманного паренька с завёрнутыми за спину руками.

— Гады, сволочи, хоть помереть нормально дайте! — сквозь зубы цедил пленник, но попытку вырваться не делал.

— Куда его? — не обращая внимания на возмущения, спросил Часси у Рихарда.

— В третью, — мужчина указал на дверь, до которой не дошли совсем немного.

Так и заявились в аудиторию — впереди, чуть хромая, куратор, следом два старшекурсника, и между ними недавно сдававший экзамен студент с заломленными назад руками. Вода с мокрых волос залила воротник и верхнюю часть формы, глаза злобно блестели.

Студенты выпускного года, на чьем экзамене это всё происходило, уже давно поняли, что следить за ними некому, так как преподаватель и ректор всё ещё выясняли отношения, и беззастенчиво списывали. Однако, при появлении столь странной компании, отложили перья и стали с интересом наблюдать. Такого шоу за всё время обучения они не видели.

— Это, — растерявшись, ректор махнул на доску, — он написал?

Старичок поправил очки и подошёл поближе к колоритной паре, разглядывая, кого они привели.

— Ай, молодой человек, не успели сдать, сразу в кабак? — преподаватель осуждающе покачал головой и вернулся за кафедру. — Зря я вам тройку поставил, надо было неуд за поведение.

Когда он заговорил про кабак, ректор вопросительно посмотрел на Рихарда. Тот отрицательно покачал головой. Ректор не знал, что делать. Он ожидал, что куратор приведёт расстроенного паренька, а не притащит его силой в полу вменяемом состоянии. Хорошо, что с доски ничего не стёрли и старик-маразматик не отрицает авторство записей.

— Вот это, — ректор указал на доску, — однозначно оценка отлично, тем более для первого года. Меняйте запись в листке и разойдёмся.

К его огромному огорчению, по правилам Академии, оценка должна быть подписана преподавателем той дисциплины, что сдаётся, а второй математик, который и вёл у первого года, уже уехал на каникулы. Поэтому ректор не мог просто взять и проставить нужные баллы, приходилось уговаривать старика.

— А не могу, — дед заупрямился. — Я его на занятиях не видел, может, списал всё! Больше тройки не поставлю прогульщикам и списывальщикам.

— Решишь всё заново? — ректор повернулся к пареньку, до сих пор удерживаемому старшекурсниками.

— Всё равно тройку поставит! — зло дёрнулся Владо. — Зачем издеваетесь?

Видимо, все эти переговоры притомили не только ректора. Часси отпустил "пленника", взял с кафедры первый попавшийся билет и сунул его в руки пареньку, одновременно что-то шепча на ухо. Владо встрепенулся.

— Это шантаж!

— Именно так. Вперёд! — Часси подтолкнул паренька к доске, как только степняк отпустил его.

Владо очистил доску от предыдущих записей и быстро, почти без остановок, стал наносить на чёрную поверхность новые решения. Ректор едва успевал проверять вычисления.

— Ну что, убедились, что он не списывает? — спросил ректор, когда паренёк поставил последнюю точку.

— Да, сам решает, — кивнул старичок. — Свою оценку он подтвердил. Уверенная тройка!

— Да почему?! — чуть ли не закричал ректор. Со стороны студентов раздались смешки. Они и раньше появлялись, замаскированные под кашель, но теперь, когда разговор с оценкой пошёл по неизвестно какому кругу, их стало больше.

— Потому, что он весь семестр прогуливал! — не сдавался преподаватель.

— Он не с этого года обучения, у них другой математик! — ректор сделал последнюю попытку достучаться до разума.

— И что? Я-то его не видел. Выше тройки не поставлю.

— Вы. Отстранены. От работы, — еле сдерживаясь, чтобы не кричать, объявил ректор. — По состоянию здоровья. Вы свободны!

— Я это так не оставлю! — старичок шустро собрал бумаги с кафедры, будто ожидая такого решения, и едва ли не бегом бросился к выходу. В дверях притормозил, обернулся и мстительно сообщил: — Я буду жаловаться ректору! — и громко захлопнул за собой дверь.

— Кажется, он окончательно, — Рихард покрутил кистью у головы, озвучивая всеобщее мнение.

— Похоже на то, согласился ректор. — Владо! — он повернулся к понуро стоявшему у доски студенту. — За экзамен оценка "отлично", можете идти и праздновать. Вы, — ректор посмотрел на притихших студентов, чей экзамен только что так феерично сорвали. — Дописывайте работы, сдадите мне. Всех остальных прошу покинуть аудиторию.

Закончились каникулы, отделяющие сессию от начала следующего учебного года. Академия постепенно снова наполнилась шумом множества молодёжи, собранной в одном месте. Большинство предпочитало наведаться домой, на Ютоне оставались в основном анремарцы, которым слишком долго добираться через море-океан, и представители небогатых семей, экономящие деньги.

Часси предлагал поехать с ним на его быстроходном королевском корабле, но я отказалась. Визит императора Анремара на Огненные острова, даже неофициальный и как-бы инкогнито, всё равно имеет большое значение. К тому же Часси за время каникул надо разобраться с накопившимися государственными делами. Домой я тоже не хотела приезжать, хотя на корабле Часси сэкономила бы около месяца. Несмотря на то, что меня весьма поспешно выставили за дверь, отправив учиться, и то, что за весь год я не получила ни одной весточки, всё равно воспринимала императорский замок домом.

Приветственная речь ректора мало чем отличалась от прошлогодней. Только если тогда она была формальной, то теперь хотелось верить в провозглашаемые утверждения о высоком уровне обучения. Новый ректор, вступивший в должность в середине прошлого семестра, уже доказал, что его интересуют знания студентов, а не толщина их кошельков.

После речи и собрания групп первогодки побежали штурмовать портных. Остальные пошили форму ещё на каникулах и отправились на занятия.

Я торопливо шла по пустым и тихим коридорам. Какая-то девушка из новеньких подвернула ногу, и мы с Часси отвели её в лазарет. Теперь я опаздывала на первую лекцию. В расписании она стояла как "Основы управления". Часси, хоть и перешёл уже в выпускной год, но такой предмет не помнил. Их курсу тоже его поставили. По слухам, на Ютон прибыл кто-то важный, и застрял здесь на неопределённое время из-за волнений на море, а Академия воспользовалась случаем и пригласила прочитать курс лекций.