Кости лорда Эдда-2

Мэтр же говорил, что не нужно беспокоиться об этом, а снова учить и учить, и с какого-то раза все станет на место. С другими языками будет попроще. Даже можно сильно упростить себе жизнь пользуясь так называемым 'портовым кормартенским'. Ведь в порты приходят моряки, обычно говорящие на других языках, в которых есть серьезные различия в образовании времен, родах слов и прочем. Отчего в портах и переговариваются на крайне упрощенном языке, который звучит приблизительно так: ' Мы ты не понимать. Деньги кончилось завтра.' Последнее утверждение в правильном виде звучало бы так: 'Жилье оплачено до завтрашнего дня' Недостаток слов и незнание правил языка несколько смягчается экспрессией и использование слов другого языка, где все звучит однозначно и без кривотолков. И жизнь идет дальше, только рождается множество анекдотов на тему того, как моряк из Неверланда спрашивал в лавке хлеб без использования дрожжей, а молодой продавец без языковых талантов решил, что моряк желает пойти в веселый дом к девочкам, и пробовал пояснить, как туда пойти, но его тоже не понимали.

____________________

Наступил месяц, который в государствах Итаннеса называли месяцем плодов, а далеком-далеком оттуда мире сентябрем. Эдд пожил уже четыре месяца в столичном городе и мог подвести некоторые итоги, благо сейчас у него отчего-то была бессонница и ничто не отвлекало от мелкой философии по серьезным поводам. В принципе, 'мелкое по большому' полезная вещь, особенно, когда выйдешь из возраста действия и начнешь задаваться вопросом, а зачем все случилось? Дед когда-то говорил, что это признак взросления, когда кто-то перестает лично пробовать все напитки на вкус и всех девушек на ...понятно, что, и задумывается не над списком побед, а над тем, для чего он сделал и нужно ли повторять. Разумеется, дед не лично сказал так своим юным внучатам, это было сообщено Эддову отцу, а тот уже передал Эдду.

Пока все выглядело так: он сильно продвинулся в изучении магии, по словам мэтра, где-то до уровня конца второго года обучения, как если бы начинал лет с двенадцати, как и большинство учеников. Все-таки знание Старого Языка сильно помогало усвоению формул. Три языка усваивались хорошо. Герренский все также вызывал затруднения, но Эдд уже не беспокоился, решив, что даже если он дальше не продвинется в нем, то жизни это сильно не помешает. Кстати, герренцев за четыре месяца он видел лишь дважды. Обычно они массово приезжали в столицу на ярмарку один-два раза в год, а в иное время герренца можно было не видеть на улицах месяцами.

Кстати, теперь Эдда мэтр планировал брать на прием больных, чтобы он смотрел, как это делается, а потом и помогал в лечении. Для первого случая— делал записи, помогал больному раздеться и что-то вроде того, а потом и можно будет перейти к магической помощи.

Кстати, в этом случае маги обычно выделяли помогающим ученикам некую долю заработка. Так было принято. Деньги у Эдда еще оставались, но надо было подумать о зимней одежде и обуви. Да и местных напитков тоже не мешало попробовать.

С Анни Эдд практически не общался, только здоровался и иногда помогал перенести что-то тяжелое. Оба испытывали какую-то неловкость от общения, Эдд точно, Анни-предположительно.

С женой мэтра и его младшей дочкой Эдд ладил, и иногда по просьбе мадам Оже рассказывал о обычаях и быте далекой родины, но просил, если она с кем-то поделится сведениями, то не уточнять, откуда именно он и где такие обычаи. Так,якобы говорили знакомые, которые как-то от шкипера в порту слышали, что где-то там, в неведомой стране...

Круг общения был невелик, только обитатели дома и пару раз заходили другие маги, с которыми его познакомили, как ученика и будущего коллегу. Эдд воспользовался негласным обычаем, согласно которому ученик, которому еще далеко до окончания обучения, может присутствовать на совещании магов, если нет особых обстоятельств, но при этом сидит и слушает, а рот открывает только тогда, когда его спросят. Это было знакомо по юности до получения рыцарских шпор. То самое требовалось и от оруженосца при визитах гостей к его рыцарю, только еще он должен был подливать вино или пиво гостям. Здесь с этим справлялись сами гости, если они не приходили к обеду, а просто на вечернюю беседу. К разговорам магов меж собой не было принято допускать женщин, поэтому справлялись без дочек, жен и служанок. А ученики тоже не всегда присутствовали, потому мэтры наливали себе сами. Практика показала, что они справлялись.

Эдд не раз думал о том, в каком виде он перенесся сюда и что от него прежнего осталось тут, в этом теле. Разумеется, он точно не знал, но почему-то все чаще думал о том, что в новое тело он перенесся только душой. Даже его старые кости остались где-то не здесь. Почему? Он вспомнил некоторые моменты своего путешествия под землей и появления на свет, и это все ему походило на какую-то имитацию родов. Ну, как если бы мимы во дворце исполнили это, подражая кому-то другому, то есть сидели за столом, 'осушали' кубки, в которых нет ни капли вина, 'пьянели' (только для вида), а потом падали под стол, якобы упившись. Так вот и тогда все походило на это, даже падение сразу же по выходе, словно бы он выпал из матери.

То есть по аналогии можно было сказать, что он прошел обряд имитации рождения. Раз он сохранил свои прежние знания и навыки, то очень немного вероятности, что тело сохранит частичку его прежней плоти. Он, конечно, не был посвящен в то, что могут боги, а чего нет, но выходило, что проще заменить душу прежнего владельца новой, чем сначала сделать это с душой, потом вытащить старые кости и вставить на их место новые.

Тем более, что кое-что из прочувствованного им прежде говорило о том же: он ведь некогда был казнен, его душа оторвалась от тела, и отправилось туда, в темные пределы. А тело истлело в болоте. Затем душа была возвращена в костяк, лежавший на краю болота. То есть так бессмертные чаще всего делают. Размышлять об этом было горько, но некоторые вещи делать надо, как бы ни саднило от них в душе. Но ему вспомнился один из его лучников, неисправимый оптимист, в любом нехорошем находящий что-то положительное. Как-то их отряд был окружен в развалинах старой крепости, причем вода внутри была, а вот еды-ни у кого ни кусочка .Тогда Нэд и сказал, мол, нашли о чем переживать, раз жрать нечего, то и не надо искать еду и за нее драться-все равно ее нет1 Народ обдумал мысль и пришел к общему мнению: а ведь это так и есть! Если чего-то нет, то и потерять это не жалко, незачем переживать, надо думать о другом! Вообще ближе к вечеру есть все равно захотелось, а следующим утром еще больше, но от Нэдовых слов все сразу не впали в уныние и не стали вести переговоры о сдаче, бодро костеря противников, предлагавших это. Ближе к обеду следующего дня пришла помощь, но даже если бы этого не случилось, нельзя сдаваться сразу. И другое при этом вспомнилось: лорд Брам, взятый в плен после битвы у Красного Моста. Потом он, конечно, закончил свою жизнь благодаря сиру Устрице, но тогда, на поле, он спокойно сидел и ждал решения своей участи, и даже поддерживал других плененных лордов. Соседу он сказал, что когда того поведут на эшафот, то пусть попросит перед казнью напиться. И пояснил, для чего. Если, дескать, ему суждено в тот день лишиться головы, то так он продлит свою жизнь на период, когда слуга бегает за водой. Если же есть шанс выжить, то, пока воду несут, вдруг воля Девяти богов изменит его судьбу.

Правда, Эдд в том же положении не стал просить воды, ибо знал, что это бесполезно. Он просто попросил разрешения посмотреть в ту сторону, где был его дом. Двадцать ударов сердца, чтобы не устали ждать король Малькольм и все недоброжелатели. И чтобы не захотелось попросить о пощаде. Иногда у людей сдают нервы, и они просят пощады, хотя знают, что этого не будет.

___

Лорд продолжал учиться магии. Возможно, надо было бы сказать: 'Бывший лорд', но он не решался думать о себе так. По законам его родины даже лишенный замков и титулов человек оставался лордом, хотя в его положении это был лишь титул учтивости, скажем так. Таких людей было много, а в отдельные времена даже крайне много, но другие благородные молчаливо признавали, что хоть и у короля, правящего ныне, есть основания и право лишить лорда ему принадлежащих земель, замков и титулов, но нет права исторгнуть лорда из благородного сословия. Даже в королевских указах писалось: 'Повелеваем схватить указанного лорда Ишема, бывшего владельца таких-то земель, за измену и ...'

Даже больше. Было несколько лордов и рыцарей, предавшихся поклонению Темным Силам, за что их жизнь была укорочена общими усилиями. Но даже про них молва и хроники писали: 'Тогда проклятый восемью Богами лорд Мартин собрал войско и двинулся на столицу, в каждом занятом им селении творя разные бесчинства'. То есть лорду Мартину Сенестроу никто не оказывал в праве именоваться лордом, несмотря на его богоотступничество, измену королю и многое другое. Правда, его именовали лишь по имени, как бы отодвигая от нынешних владельцев титула. Насколько Эдд помнил, они ранее принадлежали в побочной ветви фамилии, и даже ходил слух о их бастардстве, но кто будет так глубоко проникать в подобные детали произошедшего за полтораста лет до его жизни. Это пища для разговоров в замке, отдать или не отдать девицу за современного представителя рода. Возможно, нынешний лорд Футли или леди Футли на этом основании откажут соискателю руки, но официально это не будет озвучено. Скажут что-нибудь другое.

Так что Эдд как бы продолжает пребывать лордом, но тут к мысли о сохранении титула примешивался привкус горечи. Да, Эдд Брекенпул, даже казненный и восставший скелетом, имел право на это. А он сам в другом мире? Сколько у него от прежнего тела, которое было лордом? Сложно сказать, может, даже всего одна душа. Или меньше. Стоило вспомнить, что его сегодняшнее тело принадлежало явно здешнему мелкому владетелю или его сыну. И где душа прежнего владельца— канула в какое-то из владений Бога, чье имя вслух не называется, спит где-то в глубинах Эддова 'Я', еще где-то? И память услужливо подсовывала рассказ дела о самозванце по прозвищу 'Рыжий Том' или о виденного лично им умалишенном сыне купца, который рассказывал о том, что он не потомок почтенного торговца вином, а известный полководец прежних лет Феликс Ланье.

Ланье имел прозвище 'Одноглазый', лишившись левого глаза в 20 лет в стычке с врагом, и это портило впечатление о сыне виноторговца, у которого оба глаза были на местах. В остальном он не производил впечатления безумца, а весьма складно рассказывал о своем времени, и даже верно указывая не широкоизвестные детали политики и войны тех лет. Все выглядело как то, что дух Ланье как-то попал в чужое тело, поскольку никто не мог поймать его на выдумках о том времени. В итоге решение свелось к тому, что раз на лице сына виноторговца два глаза, а не один, то он не Ланье, волею богов воскрешенный и вернувшийся к ним. А явно тот, кто им прикидывается. Поскольку обманщик не требовал вернуть ему владения рода Ланье, то тут явно нет корысти. Значит, он обуян безумием и подлежит наблюдению Церкви. Так решил Совет лордов и подтвердил король. С тех пор о нем Эдд не слышал.

С 'Рыжим Томом' все было сложнее. Он утверждал, что является незаконным сыном тогдашнего короля Фредера, и даже нашлись свидетели, что к тому времени покойный Фредер признавал свое отцовство. Мать Тома была третьей дочкой бедного рыцаря и тоже рано умерла. В рассказ про происхождение Тома даже поверили, особенно памятуя, что Фредер любвеобилен не был, и, коль с ним случилась интрижка, приведшая к рождению сына, то он обязательно признал бы его. Таков по натуре он был.

Сложность ситуации была не в том, действительно ли король произвел его на свет. В обычных условиях Тому светило бы место оруженосца у не очень известного рыцаря вроде того, кого наказали посредством Вейно, потом мастера над оружием или кастеляна в крепости на пограничье. Это без дуновения ветра удачи ему в спину. А в то время возник кризис наследования, поскольку Фредера сменил Дарно, убитый случайной стрелой на охоте и потомства не оставивший. У Фредера была законная дочь, вышедшая замуж и имевшая трех дочек и малолетнего сына Рене. Эта Амелия, как особа женского пола, трон наследовать не могла, потому и был коронован двоюродный брат прежнего короля Дарно.

Вот и теперь королевство стало перед выбором между прямым потомком, но с некоторыми сомнениями и непрямым, но без сомнений. Поскольку Боги прямо свой выбор между этим двумя не высказали, был избран способ узнать волю богов по тому, чьему оружию они даруют победу. Правда, с выбором богов, точнее, его толкованием вышла сложность, поскольку в решающей битве войско Рене было разгромлено, многие лорды и рыцари попали в плен. А дальше случилось непонятное. Утром после победного пира, Том повелел опросить всех пленных, у кого сколько детей. Это заняло время чуть ли не до полудня, когда хмель более-менее выветрился из участвовавших в битве наемников из-за моря. Когда Том убедился, что они уже помнят, что он их нанимал. они обязались ему повиноваться, и плата внесена еще на неделю службы, то приказал наемникам казнить всех пленных благородных, что имели детей, и всех неблагородных, у кого детей еще не было.

Тем, кто не входил в эти категории, повелели проваливать и желательно побыстрее. Наемники выполнили приказ, после чего Том сообщил пораженным как громом небесным своим сторонникам, что войско остается тут до завтрашнего утра и удалился в шатер, добавив, что его не нужно беспокоить до рассвета, разве что если появится еще одна армия сторонников Рене. Весь вечер и ночь обсуждался вопрос: 'Что за ...демонова задница происходит тут и что им делать дальше?' Говорили об этом и у костров пехоты, и в шатрах и палатках знати. Некоторые особенно остро чувствующие грядущий кошмар под покровом ночи удрали подальше. Наемники снова надрались. Утром группа лордов явилась к Тому за разъяснениями, зачем он отдал такой приказ, и что им делать теперь после его исполнения. Но ответа не получили. Уже одевшийся и опоясанный мечом Том лежал на полу бездыханным, как и два его слуги. На еще теплых телах всех троих ран не было. Коалиция 'За Тома' развалилась буквально на глазах. Малолетний претендент Рене, а также его родители и сторонники только очухались от вести о разгроме своей армии, как в ворота постучался гонец с сообщением о смерти их противника. Поскольку ран на теле Тома, как уже говорилось, не нашли, следов отравления-тоже, смерть претендента приписали вмешательству потусторонних сил. Каждый мог решить, что именно силы так сказали: что Том изначально не имел прав на трон? Либо то, что так он был покаран за жестокий и бессмысленный приказ. Дед же Эдда мыслил оригинальнее и высказал предположение, что Том был безумен. Первое проявление его безумия было то, что он решил занять престол, хотя его родство с покойным Фредером слегка сомнительно. А затем он развернул знамя безумия вширь и ввысь. Ведь в подобных случаях казнили только отдельных взятых в плен, сразу или потом, а прочие страдали в виде лишения всех или части владений. От конфискованного обогащались сам король и те, кого он хотел поощрить. Так делалось всегда. Сделай Том так же, то он мог двинуться на столицу и править столько, сколько дет правления боги захотят ему даровать. Бывали короли и с меньшими правами на престол, бывали короли и менее способные. Дед, насколько смог, то провел изучение вопроса о безумных королях в прежние времена, и заключил, что таких имеется не менее одиннадцати. И все они кончили плохо. Двое погибли от оружия других людей, трое покончили жизнь самоубийством, а остальные умерли при загадочных обстоятельствах. Отчего он заключил о божественном вмешательстве, убирающем их.