Попаданка 2020

Фамилия Тарасов довольно распространенная, поэтому никто меня не спросил, не дочка ли я местного олигарха Тарасова? Тем более, что как-то в России не принято, чтобы дочки бизнесменов работали простыми санитарками. Довольная, что все так удачно сложилось, пошла домой. По дороге решила зайти перекусить в кафе, а потом прогуляться по городу, подышать свежим воздухом.

* * *

Вероника (17 лет)/Люсия (71 год)

Город Шантарск, ул. Горького

Я спокойно шла по улице, когда за спиной раздался визг тормозов и рядом со мной к тротуару прижалась иномарка. Из нее выскочили два крепких коротко стриженых плечистых парня, один из них ткнул мне в лицо развернутое удостоверение, которое я не успела прочитать и спросил:

— Вероника Тарасова?

— Да, — удивленно ответила я.

— Вы задержаны.

После этих слов второй мужчина схватил меня за голову, пригнул вниз, в мгновение ока запихал в машину и сел на заднее сиденье рядом со мной. Тот, который предъявил удостоверение, сел за руль, и машина влилась в общий поток автомобилей на дороге.

— Это похищение? — спросила я. Этот вопрос волновал меня больше всего. Удостоверение я разглядеть не успела, оба парня в гражданской одежде, куда везут — непонятно, а у меня вообще-то богатый папа и про киднэппинг я много успела прочитать в девяностые годы.

— Сиди и молчи, — пригрозил мне тот парень, что запихнул меня в машину. Сижу, молчу. Сама внимательно смотрю по сторонам, запоминаю дорогу. В багажник не запихнули и то ладно.

В дороге мы были минут двадцать, машина свернула в сторону и остановилась возле внушительного серого здания. Что там на вывеске? Следственный комитет РФ, а эти придурки, значит оперативники, задержали опасную преступницу, понятно. Вышла из машины и в сопровождении оперативников поднялась на третий этаж. Подвели к кабинету, на двери табличка "Следователь Андрей Петрович Феоктистов". Оперативник, который был за рулем, зашел в кабинет первым, потом завели меня.

— Проходите Вероника Максимовна, присаживайтесь, — следователь показал рукой на стул перед его столом. Оперативники вышли из кабинета.

— И что это за цирк вы устроили? — спросила я, садясь на предложенный стул.

— Это не мы, это вы цирк устроили! — возразил следователь, — Я же вас предупреждал, чтобы вы не уезжали из города, а вы куда пропали?

— Никуда я не пропадала, я все время была в городе. И даже если бы и уехала, подписки о невыезде я не давала, никому и ничем не обязана.

— Ладно, это все лирика, — следователь ухмыльнулся, — лучше расскажите, как вы со своим подельником Савелом убили своего отца?

— Что?! Максим Николае... Отец погиб?

— А вы как будто ничего и не знаете? — сделал удивленное лицо Феоктистов.

— Нет, — тут я и задумалась. Сейчас наговорю сгоряча столько, что потом не распутаешь.

— Готовы дать показания? — следователь положил перед собой чистый лист бумаги и взял ручку.

— Мне нужно позвонить! — я вспомнила, что видела в телефонном справочнике телефона Вероники слово "Адвокат". Похоже она неслучайно записала этот телефончик, приходилось обращаться. — Если вы не в курсе, то я еще несовершеннолетняя.

— Как несовершеннолетняя? — удивился следователь.

— 18 лет мне исполняется 29 августа, а сейчас июль.

— Хорошо, звоните, — следователь сразу погрустнел. Я достала из сумки телефон, нашла слово "адвокат" и позвонила.

— Добрый день, это Вероника Тарасова, мне нужна ваша помощь...

Адвокат подъехал через полчаса. На это время меня посадили в пустую комнату, где был только один стол и один стул. Телефоны, кстати не отобрали. Слово "несовершеннолетняя" оказало свою магическую силу на следователя, и он сразу потерял весь свой первоначальный пыл. Я так понимаю, что все было продумано до мелочей: грубое задержание, потом резкое давление следователя и неопытная молодая девчонка испугалась, поплыла и начала бы рассказывать все что было и чего не было, только успевай записывать, но не на ту напали.

Семейного адвоката Тарасовых звали Иван Абрамович Горохов. Он сразу энергично взялся за дело, сходу отмел все голословные обвинения следователя Феоктистова. Я сидела скромно в стороне так больше ни разу не открыв рта, за меня говорил адвокат, потом подписала бумажку с названием "Подписка о невыезде" сроком на месяц, и мы с адвокатом покинули Следственный комитет.

В машине, пока мы ехали к дому Артема, адвокат рассказал мне о случившемся. Тарасову сделали операцию, он чувствовал себя хорошо. Ночью в палату вошел преступник, и ударом ножа в сердце убил Максима Николаевича. Медсестры в этот момент на посту не было, ее позвали в одну из палат. Преступника никто не видел. Как он вошел и как вышел из здания больницы, никто не знает. К сожалению, часть камер в больнице неисправна и насколько известно, полиции пока не удалось найти запись, где был бы виден преступник. Вот поэтому следователь и придумал импровизацию с моим задержанием. Надавили бы на юную девушку, испугалась и наговорила бы лишнего — готовый преступник, и мотив есть — частые ссоры с отцом.

У моей предшественницы, Вероники Тарасовой, действительно был мотив совершить такое преступление. Она считала отца виновным в смерти своей матери. Тут я подумала, а что, если она действительно заказала отца? Тогда понятно, за что требовал с меня деньги Славик. Он повредил машину Тарасова, произошла авария, но тот не погиб, тогда Славик пришел в больницу и добил его. Ох, не хотелось бы мне отвечать за чужие грехи! Я никого убивать не собираюсь. Как буду объяснять другим людям, что я это ни я?

Получается, что Вероника заказала отца, а потом пошла на железнодорожный мост и решила покончить жизнь самоубийством прыгнув в реку Шантара. Что-то не вяжется в этом предположении. Логичнее было бы кончать жизнь самоубийством после смерти отца, а не до него. Или во всем этом виновен кто-то другой? Нужно понять, кому выгодна смерть Максима Тарасова и его дочери, и тогда можно будет вычислить, кто убийца.

* * *

В кабине заместителя руководителя следственного управления Следственного комитета РФ по Шантарскому краю полковника юстиции Вениамина Поликарповича Засохина.

— Докладывайте! Что удалось выяснить по делу Тарасова?

Следователь Андрей Феоктистов раскрыл лежащую перед ним синюю папку.

— На сегодня у нас три подозреваемых: старшая дочь погибшего Вероника Тарасова, жена Лилия Богдановна Тарасова (в девичестве Смирнова) и первый заместитель Сергей Леонидович Панкратов. У всех троих есть мотивы к совершению преступления.

— О мотивах доложите подробнее.

— Вероника Тарасова считает отца виновным в гибели своей матери. На этой почве отец с дочерью постоянно сорились. Свидетелями многочисленных скандалов были родственники и домашние работники Тарасовых. У Вероники Тарасовой есть знакомый Вячеслав Артурович Савелов, по кличке Савел. Отбывал наказание за угон автомобиля. В настоящее время работает в автомастерской на трассе недалеко от поселка, где живут Тарасовы. Он вполне мог повредить автомобиль, а потом, когда ДТП не привело к смерти Тарасова, добить его в больнице.

— Что выяснили о гибели жены Тарасова?

— Я поднял дело. Супруги увлекались скалолазанием. В тот раз в горах были вдвоем. Поднимались по скале на высоту более 100 метров. У жены Тарасова Евгении почему-то не был закреплен страховочный трос. Она сорвалась со скалы и погибла, ударилась головой о камни внизу. Следствие установило, что это был несчастный случай. Скорее всего женщина сама забыла закрепить конец страховочной веревки на поясе, а муж не проверил. Дело закрыли за неимением состава преступления.

— Понятно. Дальше.

— Лилия Тарасова, 27 лет, в прошлом фото модель. Возможно не любила мужа. Месяц назад к Тарасовым в гости приехал ее двоюродный брат, Глеб Скоробогатов, экономист по образованию, хорошо разбирается в автомобилях, увлекается ножевым боем. То есть у него были все шансы незаметно повредить автомобиль, а потом добить Тарасова в больнице. Есть подозрение, что сейчас, после смерти мужа, Лилия Богдановна попытается протолкнуть своего двоюродного брата на место управляющего компании "Шантарскинвест".

И последний подозреваемый — первый заместитель Тарасова, Сергей Леонидович Панкратов, 43 года. В компании "Шантарскинвест" работает четвертый год. За это время сделал карьеру от простого сотрудника до первого заместителя. Амбициозен, удачлив, постоянно стремится к большему. Сейчас у него есть все шансы занять место управляющего компании.

Автомобиль Тарасова попал в аварию, когда возвращался с работы домой. То есть не исключено, что тормозную систему повредили на работе. По словам шофера, он всегда оставляет машину на стоянке компании под камерами видеонаблюдения, но был жаркий день, и Тарасов попросил его переставить машину в другое место, в тень. То есть около часа машина стояла практически без присмотра и любой мог подойти и повредить тормозную систему.

— Что говорят эксперты?

— Экспертиза пока не закончена, но по предварительному заключению ясно, что работал профессионал. Это не случайная поломка.

— Хорошо. Как только появятся результаты, сразу же докладывайте мне. Это дело на контроле у губернатора.

* * *

Вероника (17 лет)/Люсия (71 год)

Город Шантарск, элитный дом на улице Коммунистов

Возвращаюсь в квартиру Артема, а там моет пол незнакомая мне женщина средних лет, наверное, домработница. Увидев меня входящую в квартиру со своим ключом, женщина не особенно удивилась. Видать привыкла. Артем парень молодой, не женатый, скорее всего девушек меняет как перчатки. Поэтому женщина никакого интереса ко мне не проявила. Спросила, где Артем, узнала, что уехал в деревню к маме, доделала свое дело и ушла.

Только вышла из душа, звонок от Ларисы Феофановой. Она рассказала про смерть отца Вероники Максима Тарасова (что я уже и так знала) и предупредила, что похороны состоятся 21 июля. К моргу нужно подойти к 10 часам. Я бы на это мероприятие с удовольствием не пошла, но нельзя. Не поймут ни родственники Вероники, ни следователь Феоктистов, который наверняка пришлет оперативников следить за теми, кто придет на проводы покойного и как там будет себя вести. Увы, но притворяться я не умею, и у него появится еще один повод подозревать меня во всех смертных грехах.

Переодеваюсь и выхожу из дома. Уже пятый час вечера, а я еще не обедала. Кроме того, нужно купить черное платье, которого не оказалось в гардеробе Вероники. Опять звонит телефон.

— Это Славик. Деньги приготовила?

— Славик, что тебе надо? Про какие деньги ты твердишь? — в конце концов нужно разобраться с этим Славиком. Действительно он убийца, как подозревает следователь или тут совсем другие дела.

— Короче. Ты в городе?

— Да.

— Назови улицу, и я сейчас подъеду.

Я стою как раз на перекрестке, поднимаю голову, читаю вслух, что написано на табличке:

— Проспект Вернадского, дом 6

— Короче. Иди прямо до кафе "Весна". Жди меня там.

— Хорошо.

Иду прямо. Действительно есть такое кафе "Весна". Занимаю столик под навесом на улице. Пока подъедет этот подозрительный Славик, успею пообедать. Я приступила уже ко второму блюду, как завизжали тормоза и возле кафе остановились синие, довольно потрепанные Жигули, из которых вышел невысокий, худощавый брюнет в черных джинсах и такой же черной футболке. Глаза закрывали черные очки. По виду настоящий мафиози, прямиком из Сицилии. Этот тип уверенно направился в мою сторону.

— Поехали! — приказным тоном сказал он, остановившись у моего столика.

— Вообще-то я обедаю, — сказала я. — И с тобой никуда не поеду.

Я специально села так, что справа и слева за столиками сидели люди. Силой он меня никуда не потащит.

— Ладно, — Славик отодвинул стул и сел рядом. Потом подозвал официантку и заказал себе бокал пива.

— Ничего, что ты за рулем? — насмешливо спросила я.

— Ничего! — ответил он. Официантка принесла большой стеклянный бокал на пол литра и Славик сразу осушил половину.

— Рассказывай, зачем хотел меня видеть? — спросила я, доедая второе.

— Короче. С тобой хотят поговорить серьезные люди.

— Что за люди? — я взяла со стола стакан компота.

— Такие люди, что их имен тебе лучше не знать.

— Тебя не понять, — сказала я, — то звонишь, просишь деньги. Теперь требуешь, чтобы я встретилась с какими-то людьми. Ты вначале определись, что тебе собственно нужно?

— Деньги я еще могу подождать, — сказал Славик миролюбиво и допил свое пиво, — а с людьми нужно встретиться сейчас. Если не поедешь, я притащу тебя силой! — он стукнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда, а сидевшие неподалеку посетители посмотрели в нашу сторону.

— Я. Никуда. Не поеду! — четко выговаривая слова сказала я ему. Наконец допила свой компот и подозвала официантку, чтобы расплатиться.

— За пиво тоже заплати, — сказал Славик. Я не стала спорить и заплатила за его пиво. Потом встала из-за стола, сделала Славику ручкой, — Чао, бамбино!

Вышла из-под навеса и пошла по улице. Встреча со Славиком для меня была совершенно бесполезной, я так и не узнала, имеет ли Славик какое-то отношение к смерти Максима Тарасова. Славик за мной не пошел. Улица была оживленной, возле кафе стояли люди. На другой стороне на остановке несколько человек ждали маршрутку. Отойдя немного, я оглянулась. Славик стоял возле своей машины и с кем-то разговаривал по телефону.

Так не спеша прошла пару кварталов, потом меня кто-то окликнул:

— Вероника! — я оглянулась, перед глазами мелькнула рука и в лицо ударила струя с резким запахом черемухи. Больше я ничего не запомнила.

* * *

Вероника (17 лет)/Люсия (71 год)

Неизвестное место

Открыла глаза. Голова болит, во рту сухо, в горле першит. Лежу на кровати в комнате без окон, под потолком тускло светит лампочка. С трудом села, кружится голова. Возле кровати тумбочка, на тумбочке большая полутора литровая бутылка с водой. Открываю пробку и прямо с горла пью. Сразу становится легче. Теперь можно спокойно оглядеться. Я одета в то же платье, в котором шла по улице. Меня никто не раздевал, туфли стоят возле кровати. В комнате из мебели только кровать, тумбочка, в углу унитаз, возле него раковина. Пол бетонный, стены выкрашены в темно-зеленый цвет, потолок белый, в центре одна неяркая лампочка, в углу под потолком какая-то штука (потом я узнала, что это видеокамера). Напротив, кровати стальная дверь, она закрыта. Моя сумочка, в которой были телефоны, деньги (почти миллион рублей) и документы, пропала.

Короче, меня похитили. Вот привязалось это слово — короче. С кем поведешься, от того и наберешься. Я так и не поняла, что может быть общего у такой девочки, как Вероника с этим обормотом Славиком. А похитили меня, надо так понимать, "люди", о которых говорил Славик. Я подошла к двери, подергала ее, закрыто. Потом стала стучать.

— Люди!!!

Никто не откликнулся и не спешил со мной говорить. Окон нет, сколько сейчас время я не знаю, возможно ночь. Немного походила по камере, легла опять на кровать и незаметно уснула. Проснулась от металлического лязганья засова в камере. Дверь открылась и в камеру вошел здоровенный мужик, метра под два ростом, с подносом. Лицо закрыто обычной медицинской маской, под которой угадывается квадратный подбородок и нос картошкой, над маской видны маленькие глазки. Мужик молча поставил поднос на тумбочку и вышел, не забыв запереть дверь.