Дон 4. Хищник 2. (Черновик)

Всех, кто сидел на броне нашего покалеченного 'бэтра', смело. Многие итак контужены, так тут ещё добавилось, у лейтенанта кровь из левого уха текла, но свернув, мы смогли приткнуться скошенным носом к горному склону. Тут мёртвая зона. Те кто мог, покидали броню, я тоже. Не зря я броник ношу, ох не зря, два снаряда рвануло метрах в ста от нас, и я ощутил сильный удар в грудь, осколок словил на излёте. Пока лейтенант командовал, надо переждать артобстрел, я стал гонять дрона. Обстрел слишком точен, долбили по второму нашему 'бэтру', внутри которого были также пленные, значит, есть корректировщики. Нашёл, по тепловому следу. Трое с рацией, спокойно работали. Форма правительственных войск, но это ничего не значит, дезертиров среди них хватает. Погнал дрона дальше и обнаружил батарею. Наши 'Д-30', а расчёты афганцы и тоже из правительственной армии. Целой батареей переметнулись, гады. Работали те как не в себя, аврально, держа максимальный темп стрельбы. Пришлось отбежать за склон, тут меня не видели, остальные лёжа пережидали обстрел, и достал боевого дроида. Отдал приказ атаковать корректировщиков потом уничтожить личный состав батареи. Только личный состав, вооружение и технику не трогать. Батарея с виду как настоящая, грузовики стоят, солдаты бегают, у штабного грузовика с рацией офицер в наушниках стоит. Полевая кухня дымит трубой. Хорошо замаскировались, гады.

Дроид рванул выполнять задание, я за ним следил через дрона и мог управлять в режиме реального времени. А так появившись, для вида поправляя штаны, как будто отлить отбегал, и вернулся к своим. Тоже залёг под прикрытием брони. Вообще по инструкции стоит удирать на большой скорости, уходя из-под обстрела, но дальше снаряды тоже падали, дорога была под обстрелом. Могут накрыть, а тут мёртвая зона, правильно лейтенант поступил. Сам дроид отличная боевая машина, но в плане скорости не особо хорош. Семьдесят пять километров в час на пределе. Ведь хотел сделать летающим, скоростнее был бы. А так держа скорость шестьдесят километров в час, тот вышел на прямую видимость и с пяти сотен метров, тремя выстрелами игольника, поразил всех трёх предателей. После этого рванул к батарее. Там офицер перестал получать данные, но батарея огонь не прекратила, по старым данным стрельбу вела, только сократила скорость ведения огня. Я же приблизился к лейтенанту и в неповреждённое ухо прокричал:

— Кажется я засёк корректировщиков. Разрешите ими заняться?

— Давай, — согласился тот и на всякий случай ещё кивнул.

Я перебежками добрался до той полости где дроида доставал, и стал подниматься наверх. Тут до корректировщиков по прямой метров семьсот, а вот по скалам побегать, то путь длиннее выйдет. Пока я до них карабкался, дроид пробежал те восемь километров и сходу атаковал батарею. Сопротивления не было, выбили всех. Да и работал тот 'Подавителем'. Используя два тонких манипулятора, тот открывал двери, или просто выносил солдат и наступал им на голову одной из опор. Так из двух сотен артиллеристов вскоре в живых не осталось никого. Дроид бегом рванул обратно. К тому моменту я освободил корректировщиков от оружия, оптики, рации и всего что мне понравилось. Вообще батарею я уже не хотел грабить, но всё-таки интересное там было, вот дроида и использовал в качестве лошади, время пока было. Как обстрел стих, наши парни осматривали горевший 'бэтр', его несколькими снарядами всё же поразили, раскидав на обломки. Точнее не осматривали, а рядом ходили, двух раненых за руки вытащили на дорогу, и вроде одного убитого. До остальных не добраться. Да и погибли они. Там всё примешано с песком и камнями снарядами было. Вот так добравшись, взял да всё и отправил в хранилище. Там места хватало. Было четыре гаубицы, четыре 'АТС-59', гусеничные артиллерийские тягачи. Два 'КрАЗа', один наливняк и один в виде землеройной машины, с отвалом. Потом была штабная машина с рацией, четыре 'Газ-63' со снарядами, два бортовых 'Зил-157', ещё 'МАЗ-500', но уже с кухней на прицепе. Первый у меня грузовик этого Минского завода. Командирский 'Газ-69'. Ну и 'зушка' на позиции, прикрывала батарею с воздуха. Бронетехники не было, а жаль. Хорошо духи подготовились. А ведь учили их наши специалисты, чтобы действовали те против нас. Сейчас бы этих специалистов носом потыкать в то что те творят, гады.

Минут десять мне на всё потребовалось, так что вскоре вернулся обратно, и загрузившись оружием и рацией убитых корректировщиков, у них у всех как у одного 'АКМы' были, спустившись к дороге побежал к нашему 'бэтру', его уже вывели на трассу, готовились рвануть на базу к медикам, раненых перевязали, нужно эвакуировать.

— Рация работает? — первым делом спросил лейтенант. — Наша отказала, а штатная не дотягивает. Горы мешают.

— Вроде работает.

Передав рацию командиру 'бэтра', и пока тот выходил на связь, благо смог это сделать, я передал автоматы афганцев одному из разведчиков, и сообщил взводному:

— Трое их было. В форме правительственных войск Афганистана. Даже с документами. Вот они.

— При отходе взял? — уточнил тот, изучая документы. — Дезертиры-предатели похоже работали.

— Да, я тоже думаю, что предатели. А так я их не убивал. Они уже убиты были, когда я их нашёл.

— Вот как? — взводный удивлённо поднял голову, и стал осматриваться. — Тут кто-то ещё работает?

— Никого не видел. У всех трёх голов нет. Если из крупнокалиберного пулемёта попасть в голову, то также будет. Там всё забрызгано было, я чуть не бле*анул.

— Странно.

Тут радист сообщил, что вышел на связь с нашим полком, и лейтенант начал докладывать, даже сообщил данные корректировщиков из документов. После этого сказал ещё несколько фраз и велел радисту пока отключится.

— Вертолёт высылают за ранеными. Там следственная группа, приказали обеспечить безопасность.

Раненых у нас восемь было, некоторых поломало, когда с брони сдуло близкими разрывами. В общем, помимо экипажа 'бэтра', кроме меня и взводного, ещё трое на ногах, и всё. Один из них командир моего отделения, он и командовал. Точнее выполнял приказы взводного. Броню отогнали чуть дальше и загнали на холм, оттуда тот контролировал немалую территорию. Экипаж один был, без охранения. Ну а мы ждали вертолёты. Одного бойца отправили занять позицию на скале, наблюдателем будет, чтобы нас не застали врасплох. Тела раненых и убитых у склона сложены. Я присматривал, пить давал, пока сержант со взводным общались. Для посадки вертолёта место было, чуть дальше от коптившего в небо дымом второго нашего 'бэтра'. М-да, в дыме явно чувствовалась горелая человечина. Мы от места гибели наших старались держаться подальше, там в огне продолжали рваться патроны. Лейтенанту фигово было, явно его первые потери. Старшина погиб, мы его тело так и не достали, пламя слишком жаркое, от взвода рожки да ножки остались, те кто выжил в медсанбат, там и госпиталь. Несколько явно тяжёлых, до врачей бы дожили. Все же комполка смог нажать на нужные рычаги и вертолёты нам выделили, причём четыре. Если пара боевых просто крутилась рядом, готовая сорваться вниз на любую агрессию, то два транспортных заходили на посадку. На поле, изрытое свежими воронками. К счастью, прибыл целый взвод десантников, они и помогли загрузить раненых и убитых в салон одной из машин, и та сразу пошла на взлёт. Впрочем, второй вертолёт тоже, с десятком десантников куда-то улетел. А вот следственная группа была из троих офицеров. Пока десантники разбежались, несколько групп были направлены в разные стороны, вертолётчики сообщили, где позиции бывшей батарее, туда рванули. Я показал тела убитых корректировщиков, осматривали их внимательно, нашли иглы игломёта дроида, упаковали и забрали. Тела оставили, они явно никого больше не интересовали. Хотя сфотографировали, не без этого. Только после этого нас отпустили. Мы устроились на броне 'бэтра' и покатили к базе. По пути один из моторов то глох, то заводился, но всё же доехали, такие уставшие были, и морально и физически. Тут уже знали, что произошло, наблюдали как мы на искалеченной броне заезжали в город.

Взводный докладывать пошёл, а мы хотели в баню, нам тут затопили, но медики санвзвода к себе погнали. Все в синяках, ссадинах. У меня кровавая ссадина на скуле, не знаю где заработал, синяки на локтях и коленях, надо сделать наколенники и налокотники, надо, и в принципе всё. Из всех я меньше всего пострадал. У сержанта перелом нашли, рука сломана. Тот этого не знал. Болела и болела. В общем, ещё одного вырвали из наших рядов. В медсанбат отправят попутным конвоем. Перелом-то со смещением, вправляли, прежде чем гипс наложить. После медиков душ, очень хотелось. Я залечил все травмы, остались только те что на виду, так что в порядке. Парни все уставшие, некоторые подавленные случившимся, поэтому я достал бутылку водки, увёл со склада афганцев несколько ящиков, около сорока, и разлил по кружкам. Тут и взводный с ротным зашли, им тоже налил, ну и выпили, помянули парней. Тех что в обломках 'бэтра' горели потом достанут, для похорон, да и когда огонь стихнет и можно будет подойти к останкам других, тоже. После этого отбой. Уснул я кажется ещё до того, как голова коснулась подушки.

То, что взводный выжил, это считай чудо, везучий, поэтому пусть медики ограничили пока его, но в медсанбат не отправили, потому тот и начал формировать взвод по сути сначала. Уже на следующий день, десяток солдат прибыло, из разных подразделений, ротный лично отбирал. Как я понял, у того были на примете хваткие парни, вот и задействовал этот ресурс. Двое были младшими сержантами. Трое с наградами, две медали и орден 'Красной Звезды'. Экипаж командирского 'бэтра' пропадал у танкистов, куда на буксире увели нашу машину. Не заводилась, ремонтировали на месте, не стали эвакуировать в ремроту нашего танкового полка. Она в Баграме расположилась. Туда всю технику свозили, приписанную к нему для ремонта. Боевые задания никто не отменял, взвод нужно восстанавливать. Обещали ещё одну 'семидесятку' передать в наш взвод, чуть позже пригонят с экипажем. Однако быстрее 'БРДМ' вернулся из ремонта. С колонной из Баграма пришёл. Экипаж только тут про потери узнал. Слышать слышали, но думали про других говорили. Я же с утра приводил себя в порядок, форму за ночь постирали прачки, высушили, дыры заштопали, так что амуниций занимался, оружием. Всё оружие парней, то что достали, в оружейке было, я и его в порядок приводил.

Взводный знакомил новичков с ветеранами взвода, неожиданно к ним и меня причислили, видимо посчитали за своего, раз через столько дел прошёл. Со взводным нас шестеро, плюс ещё экипаж разведывательной машины, уже восемь. К слову, экипаж 'БРДМ' не полный. Это у 'БТР-70' двое в экипаже по штату, механик-водитель и командир-наводчик, а у разведывательной машины их должно быть четверо. Пополнят из новичков, ротный их искал. К вечеру ещё шестерых ротный прислал, их документы уже оформлялись. Те форму получали, оружие, в общем, готовились. Лейтенант почти в казарме и не бывал, экипажи своими машинами занимались, так что нас трое осталось, вот и описывали традиции. Точнее второй боец взвода из уцелевших. Он в разведчиках уже три месяца, обтёрся. До дембеля ему полгода. Осенью у него срок выходит. А у меня только в следующем году. Тоже осенью. У третьего бойца через год дембель, весной. Он пулемётчик, молчун, всё свой 'ПК' драил. Следующий день был фактически зеркальным с первым, разве что по два часа на плацу строевую отрабатывали. Мне сказали подтянуть её, плохо было. Делать нечего, подтягивал. Одного из сержантов назначали ответственным, тот и гонял меня. На пятый день количественный состав взвода поднялся до двадцать четырех бойцов, хотя все три отделения и сформировали, только пополнять стали меньше, по два-три бойца прибывали за день. Ротный старался, подбирал. Экипаж 'БРДМа' теперь полный. Времени мало было, но с тактическим искином я всё же закончил. Пришлось реактор для него делать для питания, на подобии того что у штурмового дроида я установил. У него не батареи, именно реактор. Теперь спутниками пора заняться. Основу одного сделал и на этом пока всё.

В общем, от боя все отошли, взвод готовился, учебные тревоги, в общем сбивались парни, узнавая друг друга, вместе же служить и воевать. Молодые парни, у кого усики пробились, у кого ещё нет. Среди добровольцев, что в разведчики пошли, только двое сверхсрочной службы, остальные срочники, как и я. Эти двое — это все сверхсрочники в нашем взводе, больше не было. Пока наш взвод рано в бой кидать, слабо сбиты, да и народу мало, кстати, на пятый день вторую 'семидесятку' всё же пригнали. С экипажем познакомились. Блин, я один молодой во взводе. Всем по девятнадцать, по году отслужили, успели показать себя, отчего на карандаш нашему ротному и попали. Поэтому, когда на шестой день в казарму заглянул ротный, я лежал на койке, отдыхал после плотного обеда. Отличный обед был, повара расстарались, вот тот и скомандовал:

— Такташ, оружие в зубы, и со всеми вещами за мной.

— Есть, — подорвался я с койки.

Собрался быстро, оделся, на бушлат привычно броник и разгрузку, автомат на бок, рюкзак за спину, и поправляя шапку, а то звёздочка сзади, рванул за капитаном, гадая что происходит. Переводят что ли? Тот довёл меня до 'бэтра', это незнакомый, не видел в нашем полку, хотя машины примелькались. Там у левого борта брони какой-то капитан стоял, курил.

— Вернуть в целостности и сохранности, — сказал ротный.

— Да не волнуйся, ничего с твоим бойцом не будет, — ответил неизвестный капитан.

Ротный развернулся и ничего не говоря направился прочь, а капитан, к которому меня привели, сказал:

— Мою колонну обстреляли душманы. Три машины потерял. Убитые есть. А про тебя говорят, что носом чуешь засады. Временно тебя в моё подчинение передают. Капитан Иволгин. Лезь на броню, автоколонна уже ждёт. Сегодня поздно выходим, в темноте должны до места отдыха добраться, потому ты мне и нужен. Ночью хорошо видишь, это правда?

— Так точно.

— Это хорошо.

Я устроился на броне, положив автомат на колени, рюкзак спустил вниз, боевой отсек оказался пуст. Людей нет, но их рюкзаки на месте. Дальше покатили к выезду и там действительно обнаружили колонну. Три десятка грузовиков, которые охраняли четыре единицы бронетехники. Два 'БТР-70', один 'БРДМ', и 'БМП-1', что явно должна идти во главе колонны. Капитан меня отправил к экипажу 'БРДМ'. Там кроме экипажа ещё три бойца с сержантом и я. Тесно нам, но ничего, устроились нормально, вот так двигаясь в дозоре, колонна позади в километре ползла, мы и разведывали дорогу. А шли мы похоже к перевалу Саланг. Ну да, так и есть. В пути пару раз глянул на верх, дрон на месте, впереди изучает дорогу и подходы к ней. Это другой дрон, тот первый, обкатанный, после зарядки в хранилище отправлен. Два часа в дороге, поля остались позади, вошли в ущелье, вот тут сама внимательность. Я сидел на броне поглядывая на склоне, хотя дрон уже подтвердил, пока пусто. Вроде должны проскочить, как вдруг я дал сигнал мехводу:

— Стой!

Машина замерла, бойцы тут же покинули её и заняли позиции вокруг, выставив стволы автоматов и одного ручного пулемёта. Видно, что не новички и отработано всё от и до. Я же в бинокль, капитан выдал, изучал склоны, там хорошее место для засады. На самом деле духов там нет, всё гораздо сложнее. Дрон обнаружил наших. Причём судя по виду, бежавших из плена, трое в рванной форме, у одного старая английская винтовка, торопливо брели по тропке параллельно трассе, где мы шли. Хм, отстав примирено на километр, следом за ними с десяток моджахедов торопливо топали. Сообщить я о них не мог. А откуда о них знаю? Нужно подать им сигнал, чтобы вышли к трассе, наши их подберут. Поэтому и скомандовал наводчику, шлемофон у меня на голове, мы на связи, а колонна позади тоже встала, я предупредил что вижу засаду: