Словоплёт

— Оказывается, ты можешь принимать человеческий облик. Я хочу, чтобы с завтрашнего дня ты появлялась на людях именно как человек, а не моя ожившая тень.

— Мы договорились ведь, что я могу не выполнять твоих приказов, если посчитаю их глупыми, — фыркнула ша. От насмешки в её голосе хотелось чихнуть.

— Это не глупый приказ. Когда ты выглядишь так, как выглядишь сейчас, все вокруг начинают нервничать и напрягаться. Особенно эти твои волны жути... А если ты будешь выглядеть, как человек, никто не будет ожидать от тебя подвоха. Считай, что это хорошая маскировка, чтобы подобраться к противнику.

— Если я буду выглядеть так, как сейчас, большинство противников десять раз подумают, прежде чем решатся напасть. А если я буду выглядеть, как обычный человек — каждый встречный будет норовить меня обидеть.

— Почему сразу 'каждый встречный'?

— Ладно, каждый второй.

— Это работает пока мы здесь. Когда мы поедем в столицу, ты будешь удивлена количеством людей, которые попытаются развеять тебя считая, что ты — тварь.

Шана ненадолго задумалась.

— Ладно, признаю, разумное зерно в твоих словах есть, — наконец, согласилась она. - Но у меня нет одежды.

— Это как раз не проблема. Скажи мне только свой рост и размер ноги.

— Чуть выше Роэля. Размер ноги не знаю. Найди что-нибудь без пятки.

— Договорились.

Утром Шану ждал свёрток новой одежды: исподнее, несколько рубашек, несколько штанов, жилеты, юбки и мягкие тапки. Колдунье было забавно видеть как ша перебирает вещи, держа их в вытянутых руках словно тряпьё может броситься в любой момент.

— Всё же странные вещи вы носите, — наконец, вынесла вердикт тварь.

— Когда ты видела их на живых людях, вопросов у тебя почему-то не возникало, — не удержалась Сантинали.

— Это на других. Никогда и мысли не было, что мне тоже придётся такое носить, — Шана вздохнула. — Ладно. Жди меня здесь.

И удалилась в спальню переодеваться.

Хоть колдунья и старалась максимально угадать с размером, всё равно все вещи висели на Шане, как на вешалке. Ша не захотела надевать ни юбок, ни жилетов, отдав предпочтение просторной рубахе и широким льняным штанам, какие обычно носят во внутренних покоях. В сочетании с тапками такой наряд выглядел очень по-домашнему, словно этот худой истощённый человек собрался просто посидеть за книгой на заднем дворе своего дома, а не отправиться по важным официальным делам воеводства.

— Почему ты улыбаешься? — нахмурилась Шана.

— Просто ты выглядишь очень... уютно. Не вяжется с твоей ужасной репутацией.

— Дурацкая затея, — ша передёрнула плечами. — Пойду лучше переоденусь обратно.

— Нет-нет, что ты. Наоборот. Мне очень нравится. Пожалуйста, оставь так.

Лада озадаченно посмотрела на госпожу, когда незнакомый худой человек сел на место колдуна и принялся вертеть вилку в ожидании, когда принесут еду. Сантинали только улыбнулась в ответ. Она хотела представить ша в новом образе всем одновременно и сполна насладиться эффектом. Единственная проблема: даже сейчас, когда Шана выглядела, как человек, колдунья всё никак не могла решить мужчина она или женщина — уж слишком исхудавшей оказалась последняя, а по такой угловатой фигуре, да ещё при таком росте сложно что-нибудь сказать.

При нормальном освещении выяснилось, что у ша глаза удивительного тёмно-вишнёвого цвета, как медленная кровь. Сантинали никогда не видела таких глаз раньше. В сочетании с густыми золотыми волосами и бровями эффект получался неожиданным. Даже человеком Шана умудрялась выглядеть очень необычно. Произведёт невероятный фурор если (когда) появится в Роще, к гадалке не ходи.

— Доброе утро, — на пороге трапезной появился подтянутый, как всегда одетый с иголочки, Роэль. И тоже недоумённо посмотрел на Шану.

— Доброе утро, Роэль. Думаю, вас стоит заново представить. Это — Шанаран. Теперь он будет выглядеть так.

— Ахм... Очень... Очень приятно, — почти сразу взял себя в руки Роэль. — Я рад, что вы решили перестать прятать лицо.

Шана бросила на капитана хмурый взгляд и опять вернулась к вилке по своему обыкновению ничего не сказав.

— А он действительно выглядит, как только что перенёсший долгое заключение, — не применул сообщить капитан Сантинали, когда думал, что ша их не слышит во время дороги к посёлку в дальнем конце долины, где находилась небольшая выработка сапфиров. — Сплошные кожа да кости.

— Как будто бы я могу лгать о таких вещах, — хмыкнула королевна в ответ. — Так и быть, не буду вызывать тебя на дуэль за оскорбление, но впредь думай, что говоришь.

— Прошу прощения, моя госпожа, — склонил голову Роэль. Едущая впереди ша вдруг остановила лошадь и спешилась. Что-то привлекло её внимание в густых зарослях на склоне. Отряд постепенно замедлился и остановился: все ждали разглядывающую кусты ша, но никто не смел торопить её — все воины помнили трупы в коридоре в их первую ночь в Белой Твердыне, да и истории местных о Кляксе заставляли держаться почтительно.

— Ждите меня здесь, — не поворачиваясь бросила Шана и направилась к холму.

— Шана, мы едем на встречу! — крикнула ей вслед Сантинали, но ша даже не обернулась — она уже карабкалась вверх по склону, цепляясь за кусты и траву. Похоже, раненная рука не доставляла ей никаких неудобств. Наконец, остановилась возле выходящей на поверхность скальной породы и принялась ходить вдоль неё туда-сюда, словно изучая. Прикладывала ладони и будто бы к чему-то прислушивалась.

— Что он делает? — всё так же шёпотом спросил капитан.

— Без понятия, — пожала плечами Сантинали. Ей самой было невероятно интересно узнать, что делает её колдун. Наконец, ша удовлетворилась увиденным и залезла ещё выше. Развернулась, осматривая окрестности; посмотрела на оставшийся внизу отряд.

— Отъедьте немного назад.

— В смысле 'отъедьте'? — начала злиться колдунья. — Нам нужно на встречу в шахтёрский посёлок!

— Отъедьте, может камнями зацепить, если получится, — помахала рукой ша указывая в сторону, откуда они только что приехали.

— Что получится? — Сантинали чувствовала себя глупо, но не могла понять, нужно кричать или нет, чтобы Шана её услышала: сама она голос твари слышала отлично, но ша была сейчас довольно далеко на вершине холма. Нормально ли она её слышит?

— Чего он от нас хочет? — капитан настороженно следил за колдуном.

— Чтобы мы немного отъехали назад.

— Отъехали? Зачем?

Но Шана больше не ждала: она закрыла глаза, сосредотачиваясь. Вытянула вперёд руку, словно пытаясь нащупать что-то невидимое и... заговорила. Сантинали не могла понять ни слова — она не знала этого языка, но такой голос не мог принадлежать женщине. Точнее, он вообще не мог принадлежать человеческому существу. Низкий, глубокий, как рокот горной реки в ущелье, всё обволакивающий, оглушающий, растворяющий.

Наверное, он говорил минуту, а может, даже две. Лошадей удавалось удерживать лишь чудом. Наконец, последнее эхо громоподобного голоса затихло. Ещё долгую минуту царила невероятная тишина, не нарушаемая ни птичьим пением, и человеческими голосами, только лошади тревожно всхрапывали и переминались с ноги на ногу. До слуха Сантинали донёсса странный звук. Будто бы сыпется песок. Или стучат мелкие камешки? Оползень?! Она встревоженно осмотрелась, но вроде бы склоны стояли, и деревья не дрожали под ударами валунов.

— Смотрите, холм!.. -вдруг воскликнул один из воинов, указывая на колдуна. И правда, земля под ногами Шанарана заволновалась. Холм вздрогнул и земля огромными пластами начала медленно сползать вниз. Камни ходили ходуном, но... не так, как если бы они просто катились вниз. Они двигались в каком-то странном порядке, то вниз, то вверх, обнажаясь, выбираясь из земли, словно... Словно из долгой и глубокой спячки вставал гигантский человек. Колдун всё это время не пытался сбежать, выжидал на вершине холма. Вот он оказался на хребте неведомого существа и побежал вперёд, чтобы в следующее мгновение прыгнуть и оказаться на голове просыпающегося исполина.

— Каменный великан, — не веря своим глазам пробормотала Сантинали. — Я думала их не осталось.

Великан тем временем стряхнул с себя остатки земли и кустов — хотя кое-где в суставах остались торчать пучки травы — и осторожно поднял руку к голове. Шанаран, похожий на мышь, повинующуюся дрессировщику, перепрыгнул в огромную ладонь. Великан осторожно встал на одно колено и опустил руку к земле. Довольная ша спрыгнула на дорогу и сияя почище новой монеты направилась к отряду. Великан встал, ещё раз встряхнулся, грохоча многотонными глыбами, и замер, похожий на истукана.

— Можем ехать, — кивнул колдун Сантинали, хотя его улыбка и перепачканные в земле руки, казалось, так и говорили: 'Ну же! Спроси меня!'.

— Это каменный великан? — осторожно уточнила королевна.

— Он самый.

— А... зачем ты его разбудил?

— Разве тебе не захотелось бы проверить, работает ли он до сих пор? Сколько лет уж прошло! — ша оглянулась на замершего у дороги гиганта. — И ты посмотри, как новый. Мне казалось их всех давно уже уничтожили. Нужно будет ещё в долине поискать, может, ещё парочка осталась.

— Хм... Ладно. А мы сможем с собой такого взять одного?

— Вряд ли. Они медленно ходят. Обычно их создавали прямо там, где собирались использовать — так дешевле и надёжнее.

— Понятно... А ты сам умеешь таких делать?

В этот раз ша действительно задумалась. Даже взялась грязной рукой за подбородок, размышляя.

— Не знаю. Нужно будет попробовать. Много чего забылось. Но может и выйдет что.

— То есть, ты его здесь сейчас так и оставишь?

— Ну да, а что ему станется?

— А местных пугать он не будет? Никто же не посмеет мимо него проехать.

— Хм... — ша нахмурилась и опять повернулась к великану, оценивающе его осматривая. — Да, ты права.

Колдун махнул рукой и великан медленно и неторопливо развернулся и двинулся куда-то вверх по склону. Каждое его движение сопровождалось грохотом и скрежетом, будто горы пытаются провалиться внутрь себя. Исполин остановился чуть дальше от дороги и всё так же медленно опустился на землю. Теперь он походил на обычную гору камней. Если не знать, что это такое на самом деле — проедешь мимо и даже не заметишь.

— Теперь можно ехать.

Всю дорогу к выработкам, всё время переговоров со старостой и начальниками производства и всю дорогу обратно Сантинали никак не могла отделаться от мыслей о каменном великане. Существо из древних легенд, магический конструкт повинующийся воле колдунов. И здесь? В этой глуши? И, по словам Шаны, возможно, их несколько? Ей почему-то казалось, что даже во времена своего активного использования такие великаны должны были быть редкостью — всё же сколько тонн хорошего камня необходимо для их создания. А сколько сил нужно потратить, чтобы собрать их воедино и заставить двигаться? Они ведь не из пуха сделаны, а из многотонных глыб! Отряд поравнялся с холмом-великаном.

— Шана?

— Я слушаю, минья.

— А откуда здесь взялись каменные великаны?

— В смысле? Тебя интересует где добывался камень?

— Нет, меня интересует, почему они оказались именно здесь. Или это совпадение и они просто сохранились до наших дней только в этой глуши, а в остальных местах их уничтожили?

Колдун улыбнулся. Было странно видеть, что его лицо может принимать обычные человеческие выражения.

— Это сейчас оно 'глушь', а во временя моей первой жизни здесь был многолюдный тракт. Чуть дальше на юг находилась главная твердыня ша, а здесь проходила по хребту граница наших земель. На севере жили могущественные враги, и хранить перевал отправляли только самых лучших. Видишь вон те белые скалы? — ша махнула в сторону дальнего склона. — Торчат между деревьев. Раньше там был город, а сейчас остались только кости домов.

— Город? Здесь?

— Странно видеть эти места настолько изменившимися... — Сантинали на мгновение показалось, что голос ша дрогнул. — Долину охраняли шестнадцать каменных великанов. Как минимум один остался. Может, и остальные где-то спят.

— А что ещё здесь было? Ну, из защитных штук.

— Драконы, два серебряных и один теней, ещё всевидящие ока, штук сто, ущельниц несколько сотен... Но они слишком хрупкие, не думаю, что хотя бы пыль от них осталась. Разве что если драконов кто-то отправил в глубокий сон. Но в подземельях их нет, так что даже не представляю где их искать. Скорее всего погибли во время одном из множества сражений.

— А ущельницы — что это?

— Такие ловушки. Против пехоты. Идёшь, идёшь, а она тебя 'хам', — шана сделала жест руками, как росянка закрывается поймав муху. - Особенно крупные могли и лошадь поймать.

— Ого, сейчас таких нет, — колдунья вспомнила взрывные шары, использовавшиеся в последнюю войну и множество покалеченных воинов, с которыми ей к счастью не пришлось работать. Если бы сейчас на вооружении были ещё и ущельницы...

— Это хорошо, что нет. В то время существовало много штук, которым быть не стоило.

Ответа от отца всё не было, и Сантинали переживала всё сильнее. Им удалось поймать ещё один отряд курьеров пока весть о том, что Наран-Шасский перевал теперь закрыт для контрабанды, не дошла куда нужно. Опечатанные и инвентаризированные схроны ждали своего часа, почти полностью расшифрованные книги тоже. Осень в горах наступала намного быстрее, чем в Роще: там, скорее всего, ещё стояли тёплые ночи и листва даже не начала желтеть, а здесь бывали и такие ночи, что по утрам лужи сковывал тонкий лед.

Может, курьер с письмом не доехал? Может, его перехватили? А если доехал, может, отец недоволен как мало ей удалось выяснить? Или он решил помучать дочь подольше и отдал дело кому-то другому?! Сколько неопределённости. И эта неопределённость невероятно раздражала. Ещё и Шана после находки каменного великана совершенно изменилась. Теперь она не таскалась за колдуньей незаметной тенью, а целыми днями пропадала в долине и на склонах в поисках старых артефактов, сохранившихся с 'времён её первой жизни'. Детвора в этом активно помогала со свистом и гоготом носясь по ущельям и скалам. К моменту, когда все северные склоны уже оголились, и только на южных деревья оставались укрытые золотым, красным и рыжим, да хвойные стояли насупившимися тёмнозелёными тенями, ша нашла трёх действующих великанов и горстку мелких камней, похожих на речную гальку. По её словам камни были мощными боевыми артефактами, но Сантинали, как ни старалась, так и не смогла почувствовать в них магии. Наверное, это было какое-то особенно колдовство ша.

В руках королевны воеводство жило не очень: от старого воеводы хозяйство досталось в довольно скверном состоянии, дороги давно не чинены, деньги утекли неизвестно (точнее, известно) куда, местное население запуганно и зашуганно... За месяц, да даже за два, много не изменишь. Нужно несколько лет, а то и десятилетий, чтобы всё исправить. Скорее всего, Каранниэль был не первым воеводой, кто распоряжался местными ресурсами по своему усмотрению, постепенно приводя всё в упадок. При всех стараниях и желаниях даже с помощью волшебного 'духа горы' королевна не могла всё исправить, да ещё и в такой короткий срок.