Собиратель 3. Сепар. (Черновик)

— Сейчас к ноутбуку подключусь и скинешь. И запись встречи с диверсантами у нас в тылу тоже.

— Есть.

Вообще копию этой записи у меня уже забрали, ротный, когда прибыли в расположение, но раз надо, значит вышлем. Как дали отмашку, я начал загрузку, та минут пять шла, но ушло всё что я отметил. Сам за это время с помощью айфона успел ещё одну карту вскрыть, и всё с неё, да и кредиты, тут два удалось взять, перевести на другую карту. Тут вообще как, все гривны я переводил на счёт одного из нациков, выбрал тот, где доступ к счёту помимо него никто не имел, а как набиралась крупная сумма, гонял по банкам Казахстана, и уже на свой счёт перегонял, путая следы. Причём санкции сказались, стало куда сложнее работать, пару раз я запреты на переводы просто сносил таранным ударом. Это не осталось незамеченным и уже началось противодействие. Однако по работе с картами, с кредитами укропских военных, проблем пока не было, проблемы именно конвертирования валюты и перевода на свой личный счёт, но как я уже говорил, вопрос решён. Вот так и работал. Комбат подтвердил получение информации, координаты, где батарея спрятана, у него были, вряд ли её нашему батальону оставят, типичная кочующая батарея, в полном сборе, собрать личный состав и начать работу можно легко, но тот может обменять трофеи на что-то нужное нам. На что не знаю, это дела комбата, но расклад ему известен, дальше его работа.

Как только тот получил информацию, память с телефонов нациков из перевернувшейся бронемашины тоже тут были, это для особиста, я сказал тому:

— Товарищ полковник, такие трофеи развращают. Дайте приказ прекратить это дело. Да и хватит нам уже. Летуны тоже довольны. Трофеи законные, если что, я подтвержу.

— Уже подписан, получите как с нашими соединитесь.

— Отлично... О, движение на дороге. Кто-то едет к мосту.

* * *

Очнулся я с трудом, тело болело, по нему такое чувство, что оно сплошной кусок мяса. Обломки зубов во рту. Стараясь не шевелится, я запустил Виденье, и понял, что нахожусь в камере, одиночка, нары, мокрый пол, холод и сырость. Сам я в рванной форме, похоже своей, ноги босые свешивались с нар, ботинки куда-то делись. Виденье показало, что в соседних камерах сидит множество народу в форме и гражданке. Два уровня камер, наверху кабинеты, работали люди. Стало ясно что я в плену. СБУ похоже. Город какой-то, но что за город, не ясно. Источник полный, поэтому запустил диагностику головы, сознание плавало, и начать нужно с неё, остальным позже займусь. Контузия, средней тяжести, даже чуть выше, несколько зубов выбито и сломано, нос всмятку, челюсть сломана. Меня били, и били долго, пиная бессознательное тело. Что произошло я пока не помнил, может вспомню как вылечусь? На диагностику ушло восемьдесят процентов источника. Это так. У меня уровень опустился до "Д-5", я увеличил дальность Виденья и сейчас было шестьдесят три метра. Даже чуть больше. На несколько сантиметров. Вещь нужная, но больше использовать эту опцию не смогу. Четыре раза это предел, количество использования этой возможности тоже было, и оно конечно, вот до границы и дошёл. Поэтому и ушло так много, и оставшиеся двадцать процентов, все пустил, на лечение основного очага контузии. Не долечил, но сознание прояснилось, уже не плавало, хоть думать стал нормально.

Так лёжа, стараясь не шевелится я начал медитировать по методике Джоре, оно так быстрее, нужно восстановить себя, похоже у меня переломы. Как сбегу пока не знаю, но сделаю это, и пока медитировал, нужно до полного источник заполнить и слить всё на лечение головы. Потом и дальше можно диагностировать тело и использовать лечение на серьёзных повреждениях и ранениях. А что произошло, я вспомнил, помогло первое и начальное лечение головы. Тот прорыв в тыл к противнику закончился хорошо, мы освободили без потерь обширные территории с тремя населёнными пунктами, что не были разрушены, как боевики поступали в подобных случаях. Захваченный мост дал нам оперативный простор для наступления на Угледар, и на пятый день мы вышли к его окраинам. Вообще после звонка комбату, действительно на дороге движение было замечено, я поднял коптер, но это оказалось боевики своих раненых эвакуируют, в кузове "КамАЗа" и "шишиги" везли на небольшой скорости, мы их пропустили, всё же с ранеными мы не воюем. Те видели нашу позицию, не могли не видеть, наверняка сообщили своим, но проехали мимо. А потом нас пытались сбить с позиции миномётами, мы откатились, уходя от разрывов, и два танка "Т-64" выехали на прямую наводку. Одному сбили гусеницу, второго сожгли. Нам тоже прилетело один раз в башню, та стала медленнее со скрипом поворачиваться, но пережили. В общем, бросили укро-десантники свою технику и уходили пешком по оврагам под ударами нашей артиллерии, корректировщики хорошо поработали, бежали те быстро. Сорок грузовиков захватили, двенадцать бронетранспортёров, тринадцать "БМП" разных версий, миномёты, пушки, установки "ПТУР", два танка целыми и один подбитый мной. Давненько у нас таких шикарных трофеев не было. Трофейщики уже отгоняли всё в тыл. Когда наши появились, мы их пропустили, и включившись колонну, дошли до спрятанной батареи, ротный её принял, выставил охранение, позже как тут тылы почистят, отгонят в тыл, и мы пошли дальше. Первый заслон ВСУ уже через пять километров обнаружили, там, где мы "Рапиры" побили. А летунов на попутной машине отправили к своим.

Что дальше было? Роту раскидали по подразделениям, как я и говорил, мы усиливали один из взводов первого батальона "Хан", и дальше началась обычная боевая работа, я коптером выискивал цели, и расстреливал их, взвод подходил и зачищал. Пару раз прилетало и нам, но к счастью обошлось, больше мазали, да и мы активно маневрировали и укрывались в складках местности. А тут, когда на подходе к Угледару были, прилетало нам, танк укропов сработал, да так, что башню наглухо заклинило, мы лёгкие контузии получили, я глянул Виденьем, там сердечник снаряда застрял. Тут ремонтные мастерские нужны. Я взводному сообщил, под командованием которого находился, сказал ему, что на ремонт необходимо, но пока мы можем вести огонь, как самоходка, пока замена не придёт. Тот вызвал командование, объяснил ситуацию и ему обещали прислать танк на замену. Прибыл тот утром следующего дня, не из нашего батальона парни, за это время мы, работая как самоходка, уничтожили несколько дотов, и позиции другие противника, случайно накрыли батальонный склад боеприпасов. Всё осложнялось тем, что на момент попадания башня танка была развёрнута на правый борт, так её и заклинило, тут и самоходкой куда сложнее было работать, так ещё когда замена пришла, и мы своим ходом шли к Донецку, нас туда направили, ремонтники подвижной мастерской уже глянули, башню снимать нужно, так мы стволом столбы могли зацепить или какие сооружения. В общем, непростая дорога вышла, но добрались. Танк приняли, а нас хотели было привлечь в помощь, обычное дело, но у командования были свои планы на наш экипаж. Не хватало эвакуационных команд, танк за три дня обещали в строй вернуть, а нас раскидали по эвакуационным подразделениям, и мы тягали подбитую или целую, но брошенную украинскую технику. Я работал один, перегонял "БМП", или танки. Тяжёлую технику. Помню мы подкатили к брошенному танку, тот на ходу, баки пустые, потому и бросили. Машину заправили, парни укатили, там дальше на поле два застрявших "бронетранспортёра" были, а я погнал машину к Докучаевску, на пункт сбора. Там примут машину. А тут удар, противотанковым гранатомётом сработали с опушки. Диверсанты. И второй раз, тут меня и вырубило. А сидел я в открытом люке мехвода.

Как я из нашего ближнего тыла оказался в застенках СБУ, имею только догадки. Пользуясь тем что дорога пуста, диверсанты осмотрели подбитый танк, кажется тот на обочину сполз, и вытащили меня. А тут по документам поняли кто им попался и возрадовались. Видимо видели запись награждения. Да, мой экипаж наградили. Это было в тот день, как мы пригнали танк на ремонт, вечером. К тому моменту кадры с захваченными "Градами" крутили и по центральным каналам России, не только нашим. Нас срочно дёрнули, переодели в парадку, даже посетить дешевые дали, и на награждение. Хотели на передовой, ну раз мы тут, то тянуть не стали. Мне дали прапорщика, и медаль "Золотая Звезда" Героя Донецкой Народной Республики. Да, я получил высшую награду. Мехвод мой, сержанта получил и такой же орден, что я ранее. Наводчик младшего сержанта и тоже такой же орден. Вполне почётный. Это их первые награды. Награждение шло с телевизионщиками и этим же вечером нас показали в новостях, в девять вечера. Узнали гады, и видимо вынесли по тем тропкам, по которым просачивались в наш тыл. Всё же передовая не сплошная, наши разведчики в тыл к укропам тоже бегали. Сколько я без сознания, не знаю, но контузия, удары по голове, мог и довольно долго пребывать в коме. Да, уж вышло так. А планы были, пока идёт ремонт, пожить в Донецке и возобновить встречи с моими любовницами, уже очень хотелось. Нет, пока парадку забирал, я успел побывать и в магазине, и риелтор ко мне на полчаса заскочила, урвал чуток ласки, но и только. Жаль конечно, однако и эта наша работа по эвакуации дело серьёзное. Что я потерял? Плен да, неприятно, но сбегу. Документы, наградные планки, вещи свои, оружие, коптер, он со мной был, всё это потеряно. Парадка на квартире с наградами, и наградными книжками, тут порядок. Коптер куплю новый, остальное восстанию как к своим вернусь, так что особо потерь я не понёс. Кстати, моим коптером укропы вряд ли воспользуются, я конечно начал модернизацию, но не закончил. Пульт с паролями, те его не взломают, коды на языке Содружества.

Это пока всё, больше особо новостей нет и рассказывать нечего. Хотя нет, до того как я получил приказ заканчивать отбирать деньги со счетов нациков, то закончил со всеми теми картами, что принесли нам всем немалые суммы. Я честно летунам на счета перевёл, хотя мы уже попрощались, обнявшись на прощание. Это я к тому что мой счёт увеличился на пять миллионов, теперь одиннадцать с половиной там было. Для жизни хватит, пусть лежат. После войны я планировал выйти в отставку, будет на что жить. А что, война закончится, я как агенты Моссада планировал работать по тем странам, где будут скрываться нацики, и чистить их. Доставлять на суд в республику никого не буду, зачистка на месте. Планы у меня такие. А потом был приказ, письменный, так что всё, прекратил это дело. Всё что хотел успел, дальше не важно. Вообще нацики сами похоже не поняли ещё как попали. Я у них в тылу и полная свобода действий. То есть, те дали мне шанс повеселится с ними до окончания войны. Причём, было у меня недели две, пока не восстановлю себя. Не хочу, чтобы мне задавали вопросы почему зубы сами отросли, переломы зажили и гематомы вдруг рассосались куда быстрее чем должно быть. Вот на это всё я и рассчитывал, прикидывая шансы. Я где-то в тылу, тут нацистов множество, знай работай. Главное выяснить что за город. Планы неплохи, но пока на восстановлении. Я ощупал себя, благо в камере были микрофоны, но не было видеокамер наблюдения, поэтому пока не шумлю вряд ли ко мне кто зайдёт. Хм, похоже пока я в коме был, обделался, и не раз, штаны приспущены до колен, наверное, подмывали. Вот так набрав полный источник, я всё также слил в голову. Сознание совсем прояснилось, и волна боли накрыла, хорошо со мной поработали. Пришлось волевым усилием отделится от боли, поставив барьер, и продолжить медитации. Снова заполнив, левой рукой вправил нос и заживил его, убрав кровавые сгустки из носа. Телекинезом вырвал обломки зубов, новые выращу, и снова медитация. До полвины источник успел наполнить, как Виденье показало, кормёжка началась, обходят всех, так и до меня добрались. Открыли дверь, перед этим глянув в глазок, но моя поза не изменилась, как лежал, так и лежу, вот без страха и зашли оба с тележкой еды. Интересно, как меня кормить собрались? Оказалось, всё отработано. Достали пакет, и воткнув в вену иглу, подвесили его, на внутривенном я был получается. Это хорошо, я лечусь нужен материал для восстановления, оба вышли, а я продолжил делом заниматься. Следующие пси-силы тратил на диагностику тела, по очереди от головы и ниже до кончиков пальцев ног. Закончил за полночь, но хоть теперь знаю что со мной. Не так и плохо, как я думал, но и хорошего мало.

Значит так, по переломам, сломана кисть правой руки, со смещением, сильно опухло место, пальцы почти не чувствую, потом челюсть и два ребра с левой сторону груди, там же у ещё двух трещины, но тут переломы ровные без смещения. А так потроха отбиты, да и вообще сплошная гематома. Нос всмятку, но я его выправил, скоро выровняю. Пришлось трижды источник до полного медитациями заполнять, но зато всю диагностику провёл, тело сильно опухшее от травм и гематом, и судя по времени, в коме я был четыре-пять дней, не больше. Так что сегодня или семнадцатое, или восемнадцатое марта. В плен попал тринадцатого, это число сказалось. Из темницы нужно валить, я это сделать смогу даже в таком состоянии, ноги целы, поэтому ждём, когда будет следующая "кормёжка", валим нациков и уходим. Желательно ночью, тогда все шансы на побег повышаются в разы. Мне вот не понравилось обращение тех двоих, поставили глюкозу, а это она, так один пнул по ноге, выругавшись по-нацистски. Ну или по-украински, для меня это одно и тоже. Удавлю обоих. Если бы те не торопились, было видно по движениям, быть бы мне мальчиком для битья. Жалеть тут никого не буду, все кандидаты на уничтожение. Я не спал, до утра так и занимался лечением, голову больше не трогал, сознание ясное, пока хватит, потроха лечил, чуть кости на местах переломов. Телекинезом вправил перелом на руке, приживив. Это всё что смог, всё же "Д-5", это довольно мало.

Утром снова кормёжка, ко мне зашли, забрали пустой пакет, там давно перестало капать, но воздух не пошёл, новый пакет ставить не стали, снова пнули по ноге с садистским удовольствием, сильный удар, могли и сломать, но я не отреагировал, ждём ночи, и вышли. Ну а я продолжал медитации, приживлял кости, потроха лечил. При этом Виденьем изучал здание, где камеры стоят, где силовые линии, коммутационные блоки, прикинул маршрут, как покину подвалы и здание. Также изучал что там с другими бедолагами, что сидели в соседних камерах, за сутки с момента как я очнулся, порядка двадцати человек прошли через костоломов СБУ, двоих забили насмерть. Причём отметил, что похоже я не один тут из наших. Большинство гражданские были, однако восемь обнаружил в российской форме. На мне такая же цифра была. Есть тут наши из республик, или только из России, не знаю, но уходя хотелось бы вытащить всех, не обещаю, состояние тяжёлое, но постараюсь. Своих бросать грех, да и подло. Сможешь, сделай. И я сделаю, сам себе дал обещание, а я их держу. Вот так и два полных источника на кости пустил, один на потроха, постепенно заживляя разрывы, гематомы внутренние, последствия избиения. Когда был ужин, снова раздача еды, зашла ко мне эта парочка, источник был уже полон, так что сначала один шеей хрустнул, что ближе стоял, наклонившись надо мной, потом второй. Те и не поняли, как умерли. Я телекинезом сжал их воротники и дёрнул в сторону, ломая шейные позвонки. Половины резерва как не бывало, но два трупа рядом и это радует. Аккуратно сев, я уже вставал пару раз, ходил по камере, по мокрому ледяному полу, разминал тело. Готовясь к рывку. Потом лёг на место, приняв ту же позу. Вот и тут морщась от болей сел, и спустив ноги на пол встал, присев у первого. Наклоняться мне слишком больно, а вот так на корточках ещё ничего, действуя больше левой рукой, правая пока травмирована, и дней пять пользоваться ею я не буду. Через две недели я восстановлюсь, через три и следа на внешности не останется о моём пребывании в застенках этой нацистской организации, пока же тихонько и осторожно. Я развязал шнурки на жёлтых армейских ботинках с высокими голенищами и двумя рывками снял их. Сырники тоже снял. Из этой парочки обувь по моей ноге была только у одного, сорок второй размер, у второго сорок третий. Вот так надел обувь, чуть ношеная, но ничего, подходят. После этого снял вторую пару, остальных бедолаг тоже держат без обуви, местные правила, ну и всю мелочёвку по карманам прибрал, прошёлся. Ключ от двери нашёл, это главное. Причём ключ электронный, на кредитку похожий. Американские инструктора и тут всё по-своему сделали.