После того, как белые грибы оказались в духовке, приготовили жареные белые грибы с картошкой и луком. И просто объелись ими со сметаной. Парень ещё пива литр выпил, а девушка кефира. За ужином обсуждали польские закидоны.

Александр первую партию грибов сушил, а Оксана вторую, ещё и грибную солянку поставила. Утром ещё сказала, что в прошлой жизни никто б такому не поверил.

С утра сходили на экскурсию в Лидский замок, где были выставки доспехов, пыточных орудий, быта князей Средневековья. Сам замок весь обошли и по городу прогулялись, по историческому центру и старой польской застройке. Кроме замка понравились парк у Дома культуры и церковь святого Пантелеймона.

Перед обедом успели съездить в Новогрудок, расположенный на одном огромном холме, и сходить на руины местного замка.

В обед приехали в Берёзовку, второй раз, ибо первый раз через городок в Новогрудок ехали. На стеклозавод "Нёман" была заказана индивидуальная экскурсия.

У административного здания аж на четыре этажа парочку встретила дама на вид лет тридцати или чуть больше. Роста метра полтора, среднего телосложения, с короткой причёской и волосами, покрашенными в медный цвет, от природы тёмно-русые. Лицо овальное, слегка припухлое, и тонкие брови. Симпатичная, даже своеобразно красивая. У неё брови дёрнулись вверх, и глаза стали на секунду огромными, когда увидела Флёр Райдекс. Когда стали рядом, бросилось в глаза, что экскурсовод ростом до плеча гостье.

— Александр.

— Оксана.

— Я тоже, Оксана Голованова. Бывает. У нас в группе на четырнадцать человек училось две Оли. Технологом тут работаю, и экскурсии провожу. Странно, что вдвоём оплатили экскурсию. Дорого, наверное, — пожала плечами шатенка.

-.Мне заработать несложно, — ответила брюнетка.

— Моя Оксана молодец. Когда заставили уволить за то, что работала без диплома, на подработках больше стала зарабатывать, — Саня рассказал. — А недавно вовсе удачно вышло. Хоть и кредит на нас за жильё, а нашла деньги на поездку и настояла.

— Интересная вы парочка. Я была уверена, что Александр всё оплатил, и на шикарной машине приедете.

— Я ещё смотрю, как на самом деле живёте, что творится, и как работают те или иные законы и госсистема, на социолога учусь. Вот, например, у нас сильно хвалят вашу систему распределения. Если кто-то хорошо учился, то и получает распределение на хорошее предприятие...

— Лапшу с ушей снимите. Посторонних на хорошие предприятия не берут. И у меня, и у парня, с которым мы занимали два первым места по среднему баллу в выпуске, ничего не получилось. Нас даже спрашивать не стали, кто такие и как учились, когда сунулись на "Гомельстекло" и "Полоцкое стекловолокно". Туда берут исключительно тех инженеров, которые от завода учились, родственники местных. Какой бы не был гений, на хороший завод хода нет. Я, такая дурочка, старалась, училась, а надо было хоть как-то, паршиво заниматься, зато в Минске работать одновременно так, чтобы выпросить открепление и работать не по специальности.

— Погодите-ка, для чего вообще система распределения? Молодых инженеров, показавших себя, как-то поддерживают, что пришли по распределению? — спросила историк из будущего.

— Койкоместо в общежитии. Ещё можно через предприятие, если зарплата хорошая, влезть на льготную ипотеку. Но на такой завод без опыта работы и без блата не устроиться. А куда берут, там кредит можно взять только на покупку телефона. Народ чаще всего разбегается, иногда работают в надежде на карьеру. Я лично ничего лучше, кроме как выйти замуж за заочника с жильём, который развёлся. И старше намного, но хоть так. В наше время мало совсем студенческих свадеб. Что-то мы заговорились, пойдём пропуска выписывать, — завершила лекцию Оксана с завода. Уже на входе спросила. — Чтобы проще было объяснять, подскажите, кем работаете или подрабатываете. Если не секрет.

Услышав ответ, спросила тёзку:

— За один сеанс?

— Да. Помогла нескольким мужикам бесплатно, чей алкоголизм мне мешал, а потом слухи пошли. Без всяких объявлений полно клиентов, — скучноватым тоном ответила Флёр Райдекс. — И людям легче, и деньги зарабатываю. Я запросила по три тысячи с человека, и полно желающих.

— А у нас много специалистов, которые пьют.

— Не для лечения мы приехали.

Оформили пропуска, и пошли на территорию.

Начали с составного цеха, где Голованова показала линию по сушке и просеву песка, белого как сода. Там же, на других линиях, готовили кальцинированную соду, поташ, синтетические мел и магнезит, свинцовый сурик, цинковые белила, борную кислоту и ряд других видов сырья, включая красители. Потом смешивалось всё на двух автоматических дозировочно-смесительных линиях, для бесцветного стекла и хрусталя, и везли приготовленную шихту к стекловаренным печам.

Гостей пыль не смутила, к удивлению технолога. Зато её тёзку удивила критика самой идеи хрусталя:

— Оксана, вы сказали, что используются редкие химические элементы, особенно много свинца. Есть и цинк, и бор, и красители из редкоземельных элементов.

— Нам хватает, — удивилась Голованова. — И почему свинец редкий?

— На самом деле в дальней перспективе будет достаточно только алюминия, железа, натрия, и кальция, чуть хуже с магнием, калием, титаном и марганцем. И всё, прочие будут исчерпаны довольно быстро.

— Может быть, я как химик, верю. Но не мне решать. У завода и так большие финансовые проблемы. Иначе я не водила бы экскурсии.

Поглядели и на сами стекловаренные печи. Сначала со стороны загрузчиков, потом наверх поднялись. И увидели, что народ вовсю сушит кто яблоки, а кто грибы на стекловаренных печах или рядом. Посмеялись, конечно.

— У вас так принято? — показал Александр на бригады выдувальщиков у выработочной части стекловаренной печи. Действительно, работали мужчины и женщины в футболках, шортах и сланцах. Одна девушка, выдувавшая рюмки, даже в минишортах и топике трудилась.

— Отказываются от спецодежды. Говорят, что так намного удобнее.

— Я понимаю, штаны от куска расплава не спасут. Но на многих предприятиях заставляют носить спецодежду, — объяснил Станкевич.

— А у нас так, — ответила Голованова.

Но больше глядели на то, как работают выдувальщики, которых около каждой печи было пару десятков. После набора стекломассы её на воздухе аккуратно остужают и выдувают сначала на весу, прокатывают и потом окончательно выдувают в формах. Маленькие изделия сразу в формах, а те же вазы после первого выдувания снова в печь, набирают ещё стекломассы и в формах из мокрого дерева выдувают. Там же разные стеклянные детали формируют, иногда в печах "кукушках" разогревая.

Все изделия из хрусталя и бесцветного бессвинцового стекла вырабатывались из ванных стекловаренных печей. А цветное стекло варили в большой горшковой печи, на каждый цвет свой керамический горшок. И у неё приклеивали раскалённые детали из цветного стекла на разогретые заготовки. Для окраски стекла использовали не только дешёвые оксиды марганца, хрома, никеля, меди, но и дорогие, а именно селен, кадмий, серебро, золото, оксиды лантаноидов. Оказывается, ярко-красное стекло бывает "золотой рубин", "медный рубин", "селеновый рубин" и окрашенное оксидом неодима. А розовое окрашивается селеном или оксидом эрбия. Молочное стекло бывает от ортофосфата кальция. Нюансов полно.

Дали гостям завода попробовать себя в качестве выдувальщиков. Получилось так себе. Крепкому мужику, выдувавшему вазы, было очень интересно как бы естественно потрогать, в пределах разумного, великолепную брюнетку, но и мужу её после этого отказать было неудобно.

— Не слишком ли много лишних движений? — спросил Саня.

— Всё нормально, не переживай.

— А я сейчас сниму на телефон и жене твоей покажу, — сказала технолог. — Пусть она оценит.

— Не надо.

После выдувания показала дама с завода печи отжига, они же леры. На конвейерную ленту из проволоки ставились выдутые изделия из стекла, в печах грелись почти до температуры размягчения и к концу медленно остывали. Было два лера, один на большие изделия, второй на мелкие. Разумеется, ОТК работало.

После отжига отрезали стеклянные колпачки, через которые воздух вдувался. Царапина наносится по кругу, и потом нагревается, а колпачок откалывается. Место откола шлифуется и полируется.

В бокалах, в которых очень важно, чтобы был закруглённый край, отрезают колпачок газовыми горелкам, ещё до отжига.

Часто на пивные стаканы, кружки клеят переводные картинки с керамическими красками и обжигаются. При обжиге органика выгорает, и остаётся рисунок с переводной картинки.

На хрустальных изделиях по шаблону делают разметку, а по разметке рабочие алмазными кругами вроде наждачных вырезают алмазные грани. На место реза и шлифовки ВСЕГДА льётся тонкая струйка воды, чтобы стекло не треснуло при резке и шлифовке. На участке резки всегда грязь и водяная пыль, на пол даже уложены деревянные поддоны, чтобы по воде не ходить.

Неприятная вещь сырость, особенно после сухой жары у печи с характерным запахом расплавленного стекла.

После резки хрусталь загружают в особые кассеты, а те окунают в раствор серной и фтороводородной кислоты. Эта смесь мелкие неровности хорошо растворяет, а после водой промывают хрусталь.

И, наконец, приёмка ОТК и упаковка.

Оксана Станкевич заметила:

— У вас там, где варят стекло, нет ни одной кошки или кота, а где простое стекло варят, их полно. Это из-за свинца в стекле?

— Ну конечно. Свинцовый сурик не очень летучий, но зато первого класса опасности. Именно потому на простом стекле на пенсию идут на пять лет раньше, а на хрустале на десять лет раньше, — объяснила Оксана Голованова. — Так, теперь в музей, и попрощаемся.

А там пару тысяч экспонатов. Все образцы изделий и бог ещё знает откуда экспонаты. В том числе были и запрещённые к производству изделия из уранового стекла. Очень красивые яркие зелёные бокалы, вазы, графины...

Напоследок зашли в магазин хрусталя при заводе, где затоварились.

-12-

Поехали в Гродно через городки Желудок и Щучин.

Первый был назван, потому что было много желудей. Второй понятно.

Не стали лазить по заброшенному дворцу в Желудке, только снаружи глянули. Больше заинтересовал местный костёл в романском стиле и с античным портиком, массивный, светлый и очень красивый. Странный. Спросили местных, как живут. Вымирающий посёлок.

Не пожалели, что не по магистрали ехали, хотя трясло здорово по разбитой дороге.

А в городке Щучин ничего особенного не увидели, только на площади башня с часами, да в стороне от улицы 17 сентября ещё один дворец, закрытый для посещения.

В Гродно приехали уже в темноте. Однокомнатную квартиру сняли в центре недалеко от улицы Карла Маркса, в доме ещё польских времён.

Добрались спокойно, только внезапно позвонила Голованова Оксана и спросила, могут ли вернуться и вылечить алкоголиков. Её тёзка сказала, что не знает и подумает.

Только заселились, как красавица попросила мужа погулять по городу часик, можно в пивбар заглянуть, с местными пообщаться.

Александр довольно быстро выбрал неплохое заведение и заказал бокал пива с нарезкой из вяленой полендвицы. Сидел, медленно потягивал и ждал ещё жареных рёбрышек. Тут ввалилась компания возбуждённых парней, выбрали два столика, сделали заказ, и один из них, со шрамом на лице, внезапно подошёл к Станкевичу.

— Эй, шёл бы ты отсюда.

— Не понял. Ты чего, и кто вообще такой?

— Вали, кацап, пока целый. И футболку в мусорку выбрось.

У гостя города была футболка с картой Крыма, надписью "Крым наш" и георгиевской ленточкой.

— Проблем не боишься? Что хочу, то и ношу. И вообще, тут не Украина, а ты не похож на хохла.

— Я с войны приехал, отряд "Пагоня". Моего друга москали убили, и ты тут. Жить хочешь?

— Не лезь не в своё дело, и не создавай проблем другим. Твой друг уже нарвался, дурачок.

Саню почти прилетело кулаком, который должен был на пол опрокинуть. Но благодаря тренировкам с женой успел отбить удар одной рукой, а другой в ухо наглецу заехать, и с прыжка с места ногой в живот. Его противник упал, а бармен крикнул "Прекратить!".

Но боевой мужик с пола крикнул "Тебе хана".

— Стой, Сергей! — крикнул один из его друзей. — В милицию хочешь?

— Похрен, — разъярённый Сергей поднялся, но на нём двое друзей повисло.

— Тебе лучше идти отсюда, тем более что в такой футболке кой кого злишь, — посоветовали русскому.

— Обязательно. И расскажу, что отмороженные на всю голову.

— Погоди, это только Сергей такой, а мы спокойнее. Но тоже не признаём Крым российским. Зачем его забрали? И что за фигня в восточной Украине? Меня Артур зовут.

— Так вот, Артур. Там таких как Сергей полно. И им захотелось, и начали издеваться над русскими Крыма, те Россию позвали. И договорились. А восточная Украина смену власти на Евромайдане не признала, говорят, не по закону было.

Ну и дальше разговор пошёл по накатанной, обмен мнениями под пиво.

Расстались мирно. Саня ещё прогулялся по улочкам исторического центра Гродно и на квартиру вернулся. Оксана дремала в кресле, а стиральная машина отжимала одежду. Разбудил, угостил жареными рёбрышками, которых взял две порции, и помог одежду развесить.

Утром проснулись, и Саня сказал:

— Я как-то устал от поездки, слишком много впечатлений. Надо отдохнуть.

— Эмоциональная перегрузка, у меня тоже. И не выспалась.

Отсыпались до полудня, а потом сходили на пляж на Нёман, и до позднего вечера город обследовали, благо, было на что поглядеть. Весь исторический центр пешком обошли, здоровья хватало.

В хинкальню на Урицкого зашли на обед, причём, надо отметить, у обоих была георгиевская ленточка. Пока ждали заказ, Оксана громко сказала:

— Любопытно, тут вроде как самый белорусский областной центр, а почти все на русском разговаривают. И вывески на русском, только на госучреждениях белорусские, и названия улиц.

— Так понятно же, каким языком пользуются, такие и вывески у частников, — ответил Саня. — В Крыму в прошлом году, ещё при Януковиче такое было. Страна Украина, а люди на русском говорят, и вывески в ларьках на русском, а всякие конторы на украинском. Как будто украинский язык навязывают.

— Вы из России? — спросил стоящий неподалёку невзрачный мужичок средних лет. Получив в ответ кивок, спросил. — С какой целью приехали?

— Туристы же. И я на социолога учусь, тренируюсь.

— Заметно, наблюдательная. Я тоже, можно сказать, социологией занимаюсь. Вот только контора у нас такая, что не всякого возьмут.

— Неважно. Поделиться наблюдениями стоит. Я член КПРФ и смотрю, какой у вас социализм, и какие друзья России, — ответила Оксана, чётко понимая, что за социолог перед ней.

Разговор был долгий и интересный, обе стороны и мнениями обменивались, и прощупывали, что за собеседник. А на улице у Александра и Оксаны патруль документы не просто проверил, но тщательно изучил. Правда, это было ожидаемо, если учесть, где были, всё же полсотни метров до областного управления КГБ РБ.