Я честно пыталась отбиваться, но сил не было. С каждым шагом, мы удалялись от моей капсулы, я пыталась рассмотреть следы в предрассветном сумраке, но земля этой планеты была твердой и ровной. Висеть вниз головой было неприятно, Я пыталась устроиться поудобнее, но мне не позволили. Бездна! Я сбегу. Обязательно сбегу! Только куда и зачем? Я наконец-то согрелась.

* * *

Мысль о побеге довольно долго крутилась у меня в голове, и даже когда меня ссадили на пол полутемного жилища, я не могла от нее абстрагироваться. Как будто от этого что-то бы изменилось! Я вся сжалась и обхватила руками плечи. Требовалось что-то делать. Мне не нравилось ни место, ни ситуация, ни соседство... Человек не обращал на меня никакого внимания, сначала растирал себе плечо, наверное, нести меня все-таки было тяжело. Походил мимо меня туда-сюда, потом вытащил откуда-то штаны, но они оказались явно уже, поэтому ему пришлось разуваться для того, чтобы их надеть. Я тупо на него таращилась.

Потом он подошел ко мне и одной рукой приподнял мне голову, а другую положил на лоб. Тут-то я и смогла его рассмотреть. Это был молодой мужчина старше меня лет на пять-семь, довольно симпатичный, с серыми глазами и темными волосами. Разглядывал он меня серьезно и даже с какой-то настороженностью. А у меня его поведение не вызывало никаких эмоций. В итоге он убрал руки от лица и схватился за мои босые ступни, я неловко одернула ноги и чуть не завалилась назад. Он меня придержал, потом отпустил и спокойно отошел. А меня затрясло. Сердце билось как сумасшедшее, меня напрягали его прикосновения, да и вообще вся ситуация выглядела странно. Я опять сжалась и судорожно огляделась. Рядом лежало что-то вроде одеяла, и я потянула его на себя. Мужчина это заметил, но не попытался отнять у меня мой трофей, только чуть заметно усмехнулся, или мне показалось?! Неважно. Замоталась, так и продолжая дрожать.

Жилище было небольшое. Не дом, а скорее что-то вроде примитивных жилищ у кочевых племен — ткань или шкуры натянутые на жерди. Пол тоже был застелен какой-то тканью. Тут можно было встать в полный рост, но передвигаться было попросту негде. Кровати не было, у одной стены лежало несколько объемных тканевых вещей, но не одежда, у другой стены расположилось бревно со стесанной одной стороной, на которой были разложены пара остро заточенных ножей, странного вида топор и еще несколько непонятного вида и назначения металлических инструментов. Тут же в беспорядке были навалены какие-то то ли клубни, то ли корни, лежала небольшая кучка свежих листьев, а рядом с ними — посуда. Дальше к стенке была прислонена ровная отполированная серая дольно большая доска или поднос, по размеру было похоже, но без бортиков. Еще чуть дальше ровной стопкой лежала одежда, и стоял добротный ящик, не очень большой, но при желании на нем можно было бы даже посидеть, тоже серого цвета. Больше тут ничего не было.

После осмотра жилища я рискнула снова взглянуть на хозяина. Он, отвернувшись от меня, сидел у противоположной стены на корточках и довольно активно что-то искал в мешке. Потом резко подскочил, внимательно посмотрел на меня, я не успела отвести взгляд. На секунду задумался, потом схватил еще одно одеяло, подошел вплотную ко мне, присел рядом, укутал мне плечи и, словно собрался заговорить, а потом передумал. Встал, сделал странный жест рукой, как будто прижимал раскрытую ладонь к чему-то, потом снова схватился за мешок, вытряхнул из него какие-то вещи, вышел наружу и стянул за собой края входа. Я так и осталась сидеть, завернутая в два одеяла.

Сидела долго. Сначала просто не могла себя заставить сдвинуться с места. А потом вдруг как включилась. Пока его нет, надо хотя бы осмотреться и понять, что делать дальше! Скинула с себя одеяла, заметалась по жилищу, судорожно переворачивая вещи. Что искала, сама не знаю. Потом вдруг поняла, что хочу пить. Посуда в жилище была пустой, ни в котелке, ни в кружке воды не было. Я выдохнула и принялась за ящик, возможно, вода находилась в нем. Он был гладким, открывался сверху, но крышка была подогнана очень плотно, а переворачивать я его не рискнула. Потом я решилась взять нож и использовать его как рычаг. Рукоять у ножа была удобной, а лезвие тонким, но подцепить крышку мне так и не удалось. Тогда я решила выйти наружу и поискать воду там.

Тот выход из жилища, который я запомнила, выходом не был. То есть ткань там была монолитной. Я долго ощупывала ее руками, пытаясь понять, как же она расходится или открывается, но безуспешно. В итоге схватилась за нож. Находиться внутри мне было попросту страшно. Да, ничего пугающего здесь не было, но оставаться на месте, не зная, что меня ждет дальше, я не могла. Ощупала соседние с "выходом" стенки, тоже безрезультатно. Сжала покрепче рукоять и со всей силы воткнула лезвие в ткань. Мне это удалось без труда. Края разреза остались ровными, и я довела его почти до самого пола. Дырка получилась не очень большой, но мне хватило, чтобы вылезти.

Светило местное солнце, я поначалу даже зажмурилась. Потом открыла глаза и огляделась. Жилище расположилось на каменном выступе у небольшой скалы. Слева бежал ручеек, справа росли кусты с крупными листьями. На воздухе оказалось неожиданно холодно. Поджимая ноги, я неловко спустилась к ручью. Положила рядом с собой на камень нож и наклонилась к воде. Пальцы замерзли довольно быстро, тем более что пить пришлось небольшими глотками.

Пока пила, поняла, что выбор у меня небогатый, сидеть здесь, возвращаться к капсуле или обратно в жилище. С этими мыслями я поднялась, камень подо мной покачнулся, равновесие я с трудом удержала, но тут в ручей соскользнул нож, и я, инстинктивно потянувшись за ним, все-таки упала в воду. Ручей оказался неглубоким, но ледяная вода и острые камни не сделали мое купание приятным, я поводила рукой по дну, пытаясь нащупать ножик, но так не нашла, кое-как выбралась на берег, и тут обнаружила, что порезала ногу. Кровь шла довольно сильно, я сжала стопу немеющими от холода пальцами и разрыдалась.

В таком виде меня и нашел тот человек. Сил думать о его присутствии у меня не осталось, было безумно себя жалко. Какой-то совсем бессмысленный вояж у меня получился. Я плакала навзрыд, не чувствуя боли и холода. Он меня прижал к себе и провел рукой по волосам. Надо было ему рассказать про нож. Но я говорить не могла, зубы стучали. Он неловко приподнял меня и потащил в жилище. Как-то распахнул вход, я не успела рассмотреть как, повалил на пол и начал раздевать, с трудом стаскивая с меня мокрую одежду. Я не сопротивлялась.

После того как он меня раздел, устроил мне постель, подложил что-то из своей одежды под голову и укрыл. На меня навалилась слабость, щеки горели, я лежала и не могла пошевелиться. Человек помелькал мимо меня. Мне тяжело было следить за ним взглядом, поэтому глаза закрылись сами собой. Наверное, заснула, но не надолго. Он вдруг сдернул с меня одеяло. Потянул за руку, усаживая, потом устроился за моей спиной, чтобы я могла к нему прислониться, и всунул мне в руку кружку. Я сделала небольшой глоток. Внутри оказалось теплое сладкое питье. Хотя пила я медленно, мне полегчало. Стало тепло и спокойно. Когда я допила все, что было в кружке, человек уложил меня обратно и укрыл. Какое-то время я еще следила за ним. Он явно обнаружил пропажу ножа, потом долго рассматривал разрез на стенке, потом устроился возле него и начал что-то делать. Долгое время ничего не происходило, и я заснула.

* * *

Когда я очнулась, наверное, был еще тот же день, хотя только Бездна знает, когда здесь встает и садится солнце. Человек лежал у другой стены, но не спал. Увидев, что я проснулась, ловко поднялся и протянул мне штаны и очередную рубашку без застежки. Мне моментально стало стыдно, когда я вспомнила свое неудачное падение в ручей и потерю ножа. Мельком взглянула на бревно, нож там был только один. Может, стоит пойти и поискать? Хотя бы из чувства благодарности. Все-таки человек обо мне позаботился, отдал свою одежду и постель. Интересно, чего он ждет от меня?

Кое-как не особо высовываясь из-под одеяла, я натянула на себя рубашку и штаны. Моей одежды в пределах видимости не было, логично, если он оставил ее сушиться снаружи, но скоро ли высохнет? Все равно стоило выйти из жилища, хотя бы для того, чтобы найти туалет. Очень хотелось есть, но сама попросить я бы не рискнула. Неуверенно поглядывая на мужчину, который, наблюдая за мной, тоже насторожился, я поднялась и двинулась к выходу. Найти его опять не смогла, а мой порез в стенке был заделан, как-то заклеен что ли... Не сшит. Оглянулась на хозяина, тот вздохнул, тоже поднялся, взял что-то с пола и шагнул ко мне. В руке у него были то ли тапки, то ли туфли, нечто явно самодельное из плотного материала, склеенного из нескольких кусков. И это предназначалось мне. Цепляясь за стенку, я кое-как натянула на ноги эти туфли. Палец на правой ноге побаливал, видимо, именно его я рассадила в ручье, но кровь не шла. Человек стоял рядом и просто смотрел, ничего не говорил и никак не помогал. Потом провел ладонью по стене, выпустил меня наружу и сам вышел следом.

Солнце уже садилось, я закрутила головой, думая, в какую бы сторону пойти, и мой сопровождающий, словно поняв причину моего замешательства махнул рукой направо, после чего снова скрылся в жилище. Я же направилась к кустам. Туфли сидели на ноге хорошо, правда, в местах стыков ощутимо царапали кожу. Носков на мне, когда я покидала корабль, не было, а удастся ли мне их раздобыть здесь, еще предстояло выяснить. На улице я провела больше времени, нежели хотелось бы. Сколько-то простояла у ручья, не решаясь поискать нож; не хотелось снова туда упасть. Потом думала, что я буду делать в этом странном доме вместе с его хозяином. Я явно пришла в норму, раз, меня начала пугать обстановка вокруг и вернулись всякие социальные заморочки и сомнения. Может, стоило бы вернуться на капсулу? Сигнал до сих пор подается, правда, насколько хватит заряда маячка неизвестно. С другой стороны, если кто-то сможет найти капсулу здесь, то явно сможет и меня найти на этой планете. Впрочем, на капсуле побывать все же стоило. В ее информатории должны быть сведения о здешних местах и о местном населении. Если это колонисты, то мне, можно сказать, повезло. Во всяком случае, выглядел мужчина обычно, и никаких посторонних деталей я у него не заметила. Немного странный быт, да, но мало ли в космосе чудаков. Я — одна из них, кстати. Нахлынули воспоминания об Имонаре, потом об Иштване, я с усилием отогнала их. Сейчас явно не время заниматься саможалением, стоит попытаться пообщаться со своим спасителем и от этого уже отталкиваться.

Вход был открыт, и я протиснулась внутрь. Человек поднял голову и кивнул мне на то место, где я спала, я стянула с ног туфли и уселась на одеяло. Разговор придется начинать мне, он желания общаться не выражал.

— Я — Карина. — я ткнула себя в грудь. Прозвучало глупо. Раньше я читала в книгах, о том, как люди налаживали контакты с другими народами. Там все было проще. Потому что эти самые народы сразу шли на контакт. А тут... Мужчина кивнул, но ничего не ответил. Я решила проявить настойчивость.

— Что это? — я схватилась за одеяло. — Или это? — потеребила рубашку.

Он снова промолчал, хотя в глазах проскользнуло недоумение. А я окончательно почувствовала себя дурой.

— Кто ты? — указала на него, снова безрезультатно. Он либо не хотел, либо не умел разговаривать.

Что если это такая раса, что они просто не говорят? В голову полезли разные дикие идеи. Если с речевым аппаратом у него все в порядке, ну, так, с виду, то смогу ли я научить его говорить? Хотя это точно бред. Период активного становления речевых навыков у него давно пройден. Я озадаченно замерла. Мужчина поднялся, подошел к стенке, где лежали листья, взял плошку, на которой что-то лежало, и протянул мне. Еда. Причем еда с моей капсулы. Я уставилась на серые пластинки спецрациона, уже ничего не понимая. Впрочем, может, тут как раз все просто, и это его спецрацион? Или же он успел побывать на моей капсуле. Я что не заблокировала дверь? Сидела в переходнике, значит, внешняя дверь точно была открыта, когда он меня нашел, а вот внутренняя... Но в том состоянии, в котором я тогда пребывала, я могла ее открыть... или же не закрыть... Но зачем он туда ходил? Принести мне еды??? Я аж головой замотала. Человек снова странно на меня посмотрел, взял с тарелки пластинку и протянул мне. Я приняла, чтобы его не раздражать, и откусила.

Спецрацион чем хорош — силы восстанавливает быстро, и содержит всякие нужные витамины и микроэлементы. Пока я ела, он не спускал с меня глаз. Дожевав пластинку, я поставила тарелку на пол. Он это воспринял как сигнал к действию, пересел поближе ко мне и протянул мне кружку с водой. Я, глядя ему в глаза, сделала глоток, потом так же отставила кружку и решилась. Если колонист, должен понять:

— Я — Карина! — снова ткнула себя в грудь, стараясь говорить медленнее. — Я тут случайно. Мне нужно домой. Очень! — последнее слово прозвучало с надрывом, и чтобы немного сгладить впечатление, я указала пальцем вверх. Человек бросил мельком взгляд на потолок, а потом вдруг схватил мою руку и прижал к своей груди. Его грудь была горячей, и сердце билось часто-часто. Почти сразу же мое забилось так же. Я отпрянула в сторону, мою руку он отпустил, потом поднялся и пересел к другой стенке. Вот и поговорили.

Потом просто сидели какое-то время. Я пыталась успокоиться, он тоже явно о чем-то думал. Почти совсем стемнело, глаза уже с трудом различали предметы. Человек снова поднялся, чем-то погромыхал у ящика и зажег небольшой синенький, но довольно яркий огонек. Причем это был именно огонь, а не свет фонарика. Это почему-то меня озадачило. От собственного недоумения становилось тревожно, тем более, что ответы на свои вопросы предстояло искать, полагаясь исключительно на свой ум.

Спать он явно не собирался, однако уселся в позу лотоса и прикрыл глаза. Караулит что ли? Меня? По крайней мере, человек был неагрессивен. Хоть в этом мне повезло. Однако, несмотря на то, что он обо мне позаботился, одел и накормил, особого чувства благодарности я к нему не испытывала. Потому что не понимала его намерений? Зачем я ему нужна? Пока он от меня ничего не пытался добиться, но с другой стороны, в этой глуши, в одиночестве, расход лишних ресурсов просто так — критичен. Он не разозлился, когда я разрезала ткань на стене. Как-то ее заделал. Видимо таким же образом, как и смастерил мне туфли. У его есть какой-то универсальный клей? Но все равно, для него вся ситуация лишние заботы. Чем он занимается, что у него есть время на меня? И что он готов его на меня тратить?

Я еще раз осмотрелась, пытаясь оценить обстановку. Вспоминая все наши лекции по бытовым и культурологическим признакам. Речь у него не развита совсем или развита слабо. То есть он соображает и меня слышит, но почему сам не отвечает? Точнее даже не пытается особо наладить со мной контакт. Только в рамках безмолвных указаний. "Завернись в одеяло", "ешь", "пей"... В бытовом плане... Посуда самая обычная, ну, понятно, у меня дома, да и на кораблях другая, но и не настолько странная. Нож, насколько я его запомнила, пока держала в руках, тоже вполне качественный. Может, попробовать поближе рассмотреть другой? Я бросила быстрый взгляд на человека. Он неподвижно сидел с закрытыми глазами, и я решила рискнуть. Тихонько привстала и потянулась ко второму ножу, который лежал вместе с остальными инструментами на условной кухне у серого ящика. Уж не знаю как, я вроде не шумела, но мужчина среагировал, метнулся в мою сторону и крепко схватил за руку. Потом оттащил к моему одеялу, с силой повалил на пол, прижимаясь сверху своим телом. Потом одной рукой чуть сдавил мне шею. Я запаниковала, пытаясь припомнить, как именно следует купировать агрессию, особенно, когда твои слова никому изначально не интересны. Но он просто лежал сверху и не двигался, когда я стала успокаиваться, то шею отпустил и откатился в сторону. И что это было? Предупреждение? О чем? Не трогать ножи? Или есть еще какой-то смысл?