Меня только беспокоит выражение лица капитана Шепарда, которое я заметила в момент возвращения капитана на борт Нормандии. Мне кажется, он не до конца поверил в то, что этот корабль создан людьми. А когда мы расстыковались и я, вернувшись в инженерный отсек, погрузилась в работу, я также стала сомневаться в этом. Но с другой стороны... Мне представляется, что этот корабль создан людьми... Но он и его экипаж... Они явно не из нашего времени. Я прекрасно понимаю, что спецслужбы всегда на несколько шагов обязаны быть впереди основной массы представителей своей цивилизации, обладать передовой техникой... Но этот корабль... От него веет такой древностью и такой отточенностью... Даже больше древностью, чем отточенностью. Если он и его экипаж из другого времени... То, может быть, боги послали нам могучих союзников...
Капитан Шепард вышел после совещания из своей каюты слишком сосредоточенным и постаревшим. Эти пятеро, что обосновались в трюме, заднем трюме корабля... Они закрыли туда доступ всем, капитан распорядился, чтобы даже мы, техники и инженеры, обслуживали все системы дистанционно и не появлялись в периметре заднего трюма. Они, эти гости, закрыли все иллюминаторы и отключили все видеокамеры... Я знаю, они принесли туда лежаки, аппаратуру и стенки... Вероятно, они собираются быть рядом с нами всю нашу... многоступенчатую... миссию.
Они поставили в носовом трюме свой челнок. По внешнему виду он ничем не отличается от военно-космического челнока Альянса Систем, но мне сразу стало ясно: эта машина — совершенно иной аппарат. Конечно же, вокруг него теперь изолирующее поле, не дающее ничего разглядеть в деталях. Но это и все. Я была там, в трюме, когда у экипажа пропало желание интересоваться ставшим недоступным для них челноком. И мне показалось, что он производит впечатление мертвого. В нем не ощущается жизни. Это не просто выключенная машина. Это мертвый материал, камень... Как экипажу "Линии" и тем, кто стоит за ними, удается создавать настолько экономичные машины? Для меня это большая загадка. А у людей, оказывается, такие машины уже есть.
Полковник Семенов — это нечто. Шепард сразу понял, что перед ним — профессионал, который превышает его по очень многим параметрам. Я слышала, что капитан — выпускник Академии Эн-Семь, но увидев полковника Семенова, поняла, что у людей есть нечто большее, чем эти очень профессионально подготовленные супербойцы.
Как он, полковник Семенов и его младшие командиры — мужчины нежно относятся к своим женщинам, ни на миг не выпуская их из под своей заботы и защиты. У них, оказывается, возможно двойное командование и права полковника Семенова и полковника Ивановой в управлении "Линией" и командовании экипажами — основным и посещения — равнозначны. Они умеют договариваться и слушать друг друга. Не просто слушать — слышать и понимать. Они умеют доверять своим подчиненным — оба переселились, пусть и временно на Нормандию, передав командование фрегатом своим заместителям. Оба! А у нас чуть что — свалка между адмиралами начинается. Такая кутерьма поднимается... Видела, как дочь адмирала это изнутри. К сожалению.
Они оба — пилоты, вероятно, это обязательное в большинстве случаев приложение к их командирской специализации. И они почти сразу пошли к Джокеру, Джефу Моро. Он, как я видела, не рассчитывал на это. Их разговор затянулся надолго, но Джокер целых полдня находился после этого в прекрасном расположении духа.
Их медик не стала вмешиваться в обязанности других членов экипажа посещения а сразу пошла к этой архинедоступной Чаквас. Нет, Карин прекрасный врач, но как военный хирург-травматолог... Она жестковата очень в общении. А тут пожалуйста — сорок минут при наглухо закрытых жалюзях и двери в медотсек. И Карин провожает Юльеву — капитана медслужбы "Линии" до двери и стоит на пороге пять минут.. Пять! Минут! С лицом... Ее лицо тогда носило такой глубокий отпечаток удовлетворенности и обрадованности полнотой бытия.
С кварианцами сравнивать не могу — мы никогда не снимаем маски, так что по нашим скафандрам наши эмоции свободно читают только сами кварианцы. Но люди... Они ставят меня, кварианку, в тупик. Если они способны создавать такие спецслужбы, от которых за световой год не веет могилой и болью... Если офицер — медик спецслужбы способна разговорить Чаквас без бренди Серайс-Айс... Этого не удавалось даже Шепарду, а ни с кем другим Карин Чаквас пить не захотела бы. Капитан Андерсон не в счет — я совсем мало его знала.
Я знаю, что для Шепарда я — просто член команды и он не желает иметь со мной никаких отношений, выходящих за рамки служебных. Он не ксенофоб, это точно, его не напрягает мой скафандр и невозможность увидеть лицо. Как это он сказал? У каждого — свои странности. Он терпит даже Эшли Уильямс, по вине которой чуть не погиб при общении с маяком. Он терпит Кайдена Аленко, который из за своих имплатов второй версии постепенно превращается в робота-служаку, временами переставая быть человеком, способным на чувства и эмоции. "Служу Альянсу, сэр!" — вот и все что написано на его лице большую часть суток. Он терпит Престли, этого старпома, которого любой из наших адмиралов или капитанов списал бы в трюмные работники без задержки, почти мгновенно.
Вот кто является главным ксенофобом в экипаже Нормандии — старпом. Он боится Рекса, не уважает Гарруса и пытается всеми силами и средствами подставить меня, подтвердив мнение о кварианцах, как о галактических воришках. Нет, я не дам ему подобного удовольствия. Хотя бы потому, что Шепард, проходя мимо, тихо, так, чтобы это услышала только я, сказал позавчера — "Постарайся понять его, Тали. Пообщайся с ним. Я знаю, ты это сумеешь.". В первый момент я не поняла, во второй — оторопела и только в третий осознала, что это — шанс.
Но пришла "Линия" и наш разговор с Престли откладывается, а теперь еще этот Терум. Очередная миссия. Я знаю только, что обязательно поговорю с Престли. Это решено. Я это сделаю. Кила, этот Шепард... Я, кажется, влюбилась в него...
========== Глава 9. Из записок Эшли Уильямс ==========
Любопытство сгубило кошку. Так, кажется, говорят. Вот и меня оно сгубило бы окончательно, если бы не вмешался Шепард. Он оттолкнул меня от набиравшего силу излучения протеанского маяка и сам вошел в это страшное поле. Чаквас поняла только, что это поле воздействовало слишком многогранно на мозг Шепарда, сам Шепард отказывается детально говорить на эту тему и считает, что его видения слишком расплывчаты и в то же время слишком страшны, чтобы говорить о них что либо определенное.
Что я... простой сержант космопехоты Альянса, была придана для охраны археологов, раскопавших этот чертов маяк. Ничего проще — сиди, ходи, охраняй, защищай, не пускай туда, куда попадать опасно. Самый кайф для служаки-вояки. И вот пожалуйста — вместо биологических противников — машины. Сначала этот страшный корабль, потом эти нерассуждающие машины, выкосившие моих морпехов как сопливых детишек из яслей. Самой неприятно было бегать от этих машин, а что сделаешь с одной штурмовой винтовкой?
Если бы не Шепард, то я бы тоже оказалась на одном из этих вертикальных вертелов. Хаски... Название-то какое. Бездушные, сухие, выпитые тела на полной автоматике. И бежать от них... странно, а приходится. Сами по себе по одиночке они малоопасны, но ходят-то они всегда толпой. А если окружат, то своими лапками-руками так наподдают... Не отстреляешься. Не отмашешься ножом... Там ведь не кожа и кости, там металл и пластик. Не каждый нож быстро прорежет.
Превосходящие силы противника — так об этом принято писать в донесениях. Кроме хасков — геты... Эти шагающие роботы. Более странной конструкции я не встречала. Эти фонари, обладающие силой прожектора... Почти что зенитного. Даже не сразу поняла, куда надо стрелять, чтобы хоть обездвижить этого урода... Машины... Стреляют — залюбуешься... Если, конечно, они стреляют не в тебя... А так... Хоть я и сержант, но страшно.
Не получается у меня преодолеть пятно, лежащее на нашей семье. Не получается. Один раз просто сбежала от этих гетов и хасков, да их летающих дронов. Драпала, в общем. Хорошо, Шепард и Аленко навстречу шли. Видимо, к месту раскопок направлялись. Они помогли мне отбиться.
Расслабилась. Подумала, что если мужики защитили, то можно утратить бдительность. Не спорю, иногда я бываю страшно любопытной. Вот и потянуло меня к маяку. Хотела... посмотреть вблизи хотела на эту, как сказал лейтенант Аленко, действующую протеанскую технологию. Ага, действующую. По глупости — едва не стала овощем. Сама не знала, не понимала. Капитану Шепарду пришлось буквально выбивать меня из этого вязкого поля. Приземлилась на все четыре точки, хорошо, хоть пятую не отшибла и Кайден помог, поднял, бросился затем к Шепарду, которого это поле... наконец, отпустило. Аленко и доставил полумертвого капитана на фрегат, в медотсек. Пятнадцать часов Шепард спал... Нехило так его приложило.
Я, честно, пыталась извиниться, стояла под медотсеком, ждала, когда он очнется. Было жутко стыдно, а что я могу теперь изменить. Сначала бежала от войск противника... А потом едва не погибла по собственной глупости из за своего любопытства. Тут и святой озвереет. Не то что капитан десантного экипажа фрегата. Хорошо, что капитан Андерсон приказал меня оформить без согласования с Шепардом. Вроде как официально, чисто бюрократически я теперь в составе десантного экипажа. И теперь я знаю, что это мне не помогло нисколько.
Шепард от меня шарахается, глядит ненавидяще, для него я действительно только упала — отжалась. Теперь. И надолго. Конечно, кто я для него — простой сержант космической пехоты Альянса. Пешка... А он — выпускник Академии, Эн-Семерка. С молотильщиками дрался... Да, я понимаю, девушкам нравятся успешные, сильные мужчины... Даже не знаю, как мне теперь быть. И вроде я сержант и вроде я женщина. Он такой видный... И такой надежный.
Круче Шепарда я вряд ли могла бы кого себе представить. До очень недавнего времени. Но этот фрегат "Линия", вдвое больше "Нормандии"... И его экипаж и его командиры, согласившиеся — и он, и она — пребывать с нами в течение всей миссии, многоступенчатой миссии, как теперь я это понимаю. Они оказались намного круче Шепарда, который и сам это слишком хорошо понял — хватило нескольких часов общения с пятью членами экипажа экспедиции посещения "Линии".
Какое простое название и какие сложные люди и сложная техника, которой они командуют. Я была на двух экскурсиях на их корабле, в первый раз я просто не поверила, а во второй не смогла понять, как мы, земляне могли создать такую технику. Да, я знаю, у спецслужб Земли техника закономерно намного круче и ее, к сожалению, очень мало. Но увидеть такой корабль, увидеть такой экипаж... Для этого стоило побегать от гетов и потерпеть ненависть Шепарда.
В экипаже посещения все офицеры, мне, сержанту, туда не пробиться. Даже днем, в рабочее время рядом с трюмом прогуляться — и то проблема. Сразу спрашивают в стиле "Чего изволите?", после чего следует самостоятельно немедленно удалиться. Хотя они и не дистанцируются от нас, но все же стремятся к достаточной изолированности. Этот корабль и этот экипаж... Они не производят впечатления чисто земных, человеческих... И капитан, кажется, слишком много узнал такого, что подтверждает этот мой вывод. Но сам он, конечно, никому о своих думах не скажет. Такова доля командира корабля.
========== Глава 10. Из дневника Гарруса Вакариана ==========
Если я и пожелал поучаствовать в решении некоторой проблемы рядом с Шепардом, то прибытие "Линии", земного фрегата, числящегося в реестрах как исследовательский корабль Альянса Систем Земли спутало мне все карты. Война первого Контакта была жесткой... Люди не отступали, мы тоже. И если после всего люди сами, без нашей турианской поддержки способны создавать такие корабли с таким вооружением и с такими компьютерными и информационными системами, то теперь я думаю, что мы, турианцы, долго бы не продержались, продолжись противостояние немного дольше.
Хоть и корабль спецслужб, но нам, всему без исключения экипажу людей и нам, инопланетянам, показали на нем почти все. На турианском корабле такая открытость невозможна: мы воины и нам всегда есть чего скрывать. А тут показали почти все и никто ничего не смог увидеть и понять из недозволенного.
Этот корабль в одиночку мог расчленить того гигантского Жнеца, который атаковал Иден Прайм. А значит — победить. Оружие фрегата "Линия" превосходит все то, что я читал и видел и знаю о больших и средних калибрах земных космических кораблей. Оно... самокалибрующееся. Самостоятельно доводит себя до предельно высоких характеристик.
Я знаю, многие из экипажа догадываются, что на самом деле и земные стандартные орудия "Нормандии" не нуждаются в такой частой калибровке, что на самом деле это для меня, Гарруса Вакариана, способ избежать длительных контактов с экипажем Нормандии, но они не делают из этого проблемы. А на "Линии" мне не удалось даже приблизиться к таким совершенным орудиям — они не нуждаются в присутствии людей возле них ни в бою ни между боями.
Если я и знал, что улетая с Цитадели буду контактировать только с Рексом, то не догадывался, что мне придется тесно общаться с кварианцами. Они вообще-то редкие гости на Цитадели и потому очень заметны для гражданских жителей и тем более — для сотрудников СБЦ. Репутация у них не очень, но она — следствие замкнутости этой расы, беглецов с родной планеты, изгнанных оттуда получившими разум машинами. Да, скитания среди звезд научили их обходиться минимумом и добиваться максимума. Так и я об этом знал и думал раньше и вроде бы этого мне было достаточно. Но Тали Зора...
Это не просто кварианский инженер и технический гений. Она пробудила во мне что-то такое, против чего у меня не находится возражений и чему не находится вразумительных объяснений. Да, она замкнулась в техническом отсеке, да, она спит в этой капсуле, но при этом по одному только слову Шепарда с ней не обращаются так, как с потенциальным воришкой. Да, всем в экипаже Нормандии известно, что кварианцы должны доставить на Флот что-то очень ценное, чтобы завершить Паломничество и стать взрослыми членами экипажей Мигрирующего Флота. Но Тали не ворует ничего, она бесконечное число раз дает и дает слишком ценное, чтобы это принять за желание замылить глаза.
Джокер чувствует это слишком хорошо, ведь на нем — контроль за всей "Нормандией" в целом. И он неоднократно мне говорил, что "Нормандия" изменяется в лучшую сторону с каждым днем. Он связывает это с работой Тали. Именно работой, а не деланием вида.
Главный инженер Адамс уже понемногу отходит от шока, вызванного появлением и включением в работу в инженерном отсеке Тали Зоры. Его оба инженера отчаянно пытаются быть полезными Адамсу, который уже однажды заявил, что ему вполне хватит в инженерном отсеке одной кварианки и "Нормандия", как и утверждает Джокер, сможет тогда станцевать любой мыслимый танец среди звезд. Еще немного, хоть один малейший недочет и эта сладкая парочка, отчаянно пытающаяся представляться просто друзьями — будет вышвырнута с Нормандии в несколько секунд.
