Ее звали Алиса

— "Допустим, времени на постановку и наработку удара уже нет".

Насколько важна масса тела, может показать простой эксперимент. Закрепите к 50-килограмовой туше нож, раскачайте тушу, и отпустите ее на выбранную цель. Замерьте глубину проникновения лезвия. А теперь повторите эксперимент со 100-килограмовой тушей. Разница видна невооруженным взглядом.

Как и в любом деле — здесь имеются свои риски. Порог чувствительности людей очень разный. Кто-то умрет от болевого шока почти мгновенно. А кто-то пройдет несколько километров по пересеченной местности с тяжелым грузом, не имея половины мозга. Пройдет с легкостью со смертельной раной, имея в сердце застрявшее древко копья или черенок от лопаты. Пройдет, потому что никто не удосужился сказать ему, что он давно уже должен быть мертв.

Девушка с весом около 50-ти килограмм может оперировать ножом, лишь при полной уверенности в положительном результате. Такой уверенности у меня на данный момент не имеется.

— "Остается шило", — сравнительно легкое в обращении оружие, будто созданное по руку слабой женщины. Опасное при наличии определенной сноровки и опыта. И то и другое имеется с избытком.

Выбор оружия определял и стратегию. Любой противник должен быть устранен одним ударом, нанести второй мне уже не дадут. Комплекция такова, что мне хватит одного удара кулаком. Отсюда и настрой на убийство. Удар шилом, достаточный чтобы человек потерял сознание. Удар, при котором не поднимут тревогу. Учитывая риск нарваться на уникума, способного игнорировать болевой шок. Это должен быть исключительно смертельный удар.

— "Вариант с допросом — это что-то из области фантастики".

Допрос — это контроль пространства. Какой может быть контроль на вражеской территории? Обычно, пленные при экспресс допросе сильно кричат, другого безболезненного метода еще не придумали. Ну и анатомический момент. Вас допрашивает ребенок, в силу разности весовых потенциалов — достаточно пнуть его связанными ногами, чтобы решить проблему побега... и никакие путы и веревки тут не помогут. Для правильного допроса — нужна изолированная допросная комната с цепями из металла и наручниками. И пару помощников для верности. Слишком много допрашивающих погибло по собственной глупости из-за недооценки уровня опасности языка.

— "А значит... никаких пленных, зачем мне такая морока, только физическая ликвидация..."

Если кто-то думает, что убить человека — это пустяк и плевое дело, он глубоко ошибается. Пальцы мелко дрожали, но не от страха, а от возбуждения...

Интеграция новых навыков сопровождалась вспышками обостренных чувств и эмоций. Чем-то с привкусом тщательно скрываемого предвкушения. Сердце стучало все быстрее, и на щеках приятно теплел отчетливый румянец.

— "Это адреналин".

Для Шарля это будет первая акция такого рода. Открытый конфликт на грани раскрытия. Пройти по лезвию бритвы. Он всегда очень долго планировал свои тайные операции. Вопрос о профессионализме? Достаточно сказать, что никто его так никогда и не поймал.

Восприятие как во сне, так не хочется верить в реальность происходящего. Закрыть и открыть глаза, успокоить дыхание, но ничего не меняется. К сожалению, это реальная жизнь.

— "Возможно, именно ради этого меня и спасли от пожара?"

— "Просто сделай это — Алиса... ты сможешь, я в тебя верю..."

Такси остановилось, и я поняла, что мы прибыли. Обычный вечер европейской столицы. Тусклый свет уличных фонарей. Группы кучкующихся молодых мужчин, преимущественно арабской национальности. Громкий грубый гогот и пошлый смех. Большое здание вдалеке пропитано слезами и болью со вкусом знакомой женской сути...

— "В конечном счете, мы все рано или поздно умрем".

Такси сорвалось с места, будто почуяло во мне неизвестную опасность или угрозу. Убивать людей, на краткий миг Алиса ощутила знакомое чувство дежавю. Чем эти звери отличаются от мучителей из родного городка? Это шанс... переиграть свое прошлое заново. Шанс оказать сопротивление... поступить в этот раз правильно.

— "Шанс наказать... уничтожить, наконец, этих проклятых тварей..."

Современный бордель — это не Смольный. Капиталистический мир построен на экономической модели максимального извлечения прибыли. Это не я такая умная, вспомнился один из тезисов Профа, не так уж он был и не прав. Излишними требованиями и предосторожностью к клиентам здесь не страдали.

Пройти на территорию здания удалось в толпе албанской молодежи. Удостоилась скользящего взгляда толстого сумоиста-охранника, но никто меня так и не остановил. Или это я такая великая актриса, или это они такие раздолбаи.

— "Теперь найти свободную комнату или техническую подсобку".

Парадокс, но охрана с большей подозрительностью относилась к клиентам, чем к работающим девушкам. Следующим этапом было раздеться и слиться с толпой обнаженных женских тел.

— "Самый опасный момент".

Не будет ли вопросов, кто ты такая и прочее? Слиться будет трудно, девушек с аналогичным размером груди было мало, две или три, но визуальные отличия бросались в глаза. Искусственные имплантаты груди производили уродливое впечатление. У молодых в сущности девушек груди отвисали почти до пупка, как у каких-то десятикратно рожавших африканских старух.

— "Слиться будет трудно", — единственный положительный момент, у многих девушек на лице маски закрывающие лоб, скулы и глаза. Сколько здесь подземных уровней, не считая трех этажей, сколько комнат?

— Ищите что-то особенное?

Девушка в маске гордо выставила вперед свою маленькую, как ей казалось упругую грудь.

— Мне нужно переодеться, найдете мне такое место?

Надеюсь, мой голос похож на мужской. Может дать петуха для закрепления эффекта подростковой ломки?

— Пойдем?

Девушка прижала мою руку к обнаженной груди, и потянула за собой вглубь извилистых переходов. Да тут настоящий будуар. Комнаты, комнаты, сотни обнаженных персон обоих полов... многоголосые страстные стоны.

— "Куда ты попала Настя..."

Пальцы на чужой груди самопроизвольно ухватили и сжали тощий сосок.

— "Правильно, нельзя выходить из образа", — что и как делать с сосками я знаю получше многих мужчин. Это не извращение, знать свое тело во всех мелочах. Самоисследование подчас позволяет нам сделать по-настоящему великие открытия.

— Нам сюда, — девушка втолкнула меня в маленькую свободную комнатку, и возбужденно приникла к моим устам. Чужой теплый язык бесцеремонно толкался во рту, я и не могу толком понять, что в этом возбуждающего и приятного.

— Ты так горячо целуешься... возьми меня...

Руки девушки настойчиво зацепились за мое трико.

— "Сейчас будет конфуз".

Возможно, с мужчиной мне и не справиться. Но с девушкой чуть выше меня ростом и с нулевым размером груди — сам бог велел. Не подумайте, что я высокомерна. Ткнуть в сонную артерию, и наблюдать потерю сознания было познавательно и поучительно. Быстро разделась до нижнего белья, напоследок сорвав с лица незнакомки лицевую маску.

— "Пфф... совсем не красотка... и целуюсь я лучше..."

Откуда это тщеславие? Приятно сознавать, что у многих девушек в этом месте нет такой большой, упругой и красивой груди.

— "Женщина — ты доиграешься..."

Ну вот. Нельзя уже немного порадоваться. И попка у меня получше, и бедра без целлюлита. Я вообще многосторонне развитая и примечательная во всех отношениях личность.

Отцепила ремешки с оружием, выдернув оба длинных шила из футляров. Теперь снять парик, распустить длинные волосы... и переплести оружие в самой гуще волос, чтобы позже легко и вовремя его извлечь.

— "Главное не потерять оружие, иначе совсем край".

Свою одежду спрятала под кровать, если не будут специально искать, то не найдут. Лежащее на кровати тело внушало сомнения, после чего на всякий случай еще раз не сильно двинула девушке кулаком в основание черепа.

— "Если повезет, пролежит так долго", — пульс в норме, надеюсь, все это будет без последствий для здоровья.

В поисках Насти удалось осмотреть пару сотен комнаток, уж ее-то я в голом виде завсегда узнаю. На полную незаметность, конечно, было глупо надеяться, но когда тебя хватает за задницу безжалостная мужская рука — радостного в этом событии мало...

— Ух ты, какая кошечка... иди сюда моя сладкая...

Не высокий и толстый, вдобавок еще и волосатый араб средних лет, счастливо скалил не ровными зубами. Боже, какое ароматное алкогольное дыхание...

— "Арабы не пьют, да...?"

— На... пососи его, — меня втолкнули в очередную комнатушку, хорошо, что он был тут один. Как напасть на сильного мужчину, если стоишь перед ним на коленях, стратегическая диспозиция в этой ситуации ведет к проигрышу.

Когда я буду рассказывать о своих приключениях внукам, я обязательно опущу этот темный момент своей биографии. Возможно, что Мата Хари не опустилась бы до такой грязи... но мне, безусловно, еще далеко до величия и славы этой женщины. О чем думают женщины, когда их рот занят посторонними габаритными предметами?

— "Только бы еще кто не зашел..."

Наконец гигант орального секса подустал и величественно откинулся на широкой кровати.

— Ложись сверху, Ахмет хочет поиграть с твоей грудью...

Когда, твой сосок находится в чужом рту — это не лучшее время чтобы бить шилом в ухо. Есть вероятность остаться без драгоценного кусочка плоти. Дождавшись, когда волосатые руки нетерпеливо потянут вниз разведенные в стороны распахнутые бедра, протянула руку за спину и нащупала вожделенную рукоять кастета...

— О, Аллах... как хорошо... ты прекрасна...

— "Черт, а у него реально толстый... может чуток подождать?"

Самый лучший оргазм... говорят сильнее всего он в момент смерти. Признаюсь честно, настраивалась на это убийство несколько долгих минут. Тяжело поймать волну, когда под тобой трясется как сломанная пружина потное мужское тело.

— "Нужно будет промыть там все, как бы не залететь и не подхватить гостинец..."

Завершающее семяизвержение под блаженно закрытые глаза, арабы тоже секут в пошлой романтике. Спасибо за закрытые глаза. Удар в левое ухо был тонко рассчитан, восемнадцать сантиметров стали прошли, сквозь мягкий мозг — насквозь, как будто раскаленной иглой проткнули нежное масло, кончик шила задорно выглянул на несколько сантиметров из другого уха...

Мужчина замер подо мной, продолжая неистово извергаться глубоко внутри меня горячей любовной пеной, застыл навечно... с удивленно остекленевшим взглядом.

— Нет, не уникум...

Убить первый раз тяжелее всего. Дальше должно быть легче. Все накопившееся напряжение схлынуло в неизвестном направлении. Оттереть иглу от крови, вплести вновь в волосы. Странные, такие разные в своей четкости ощущения, на кровати остывает труп незнакомого человека, а по голым ногам стекает теплая струйка его спермы...

— "Когда еще можно будет ощутить себя настоящей развратной шлюхой?"

Самое большое оружие женщины, это далеко не привлекательная внешность, это обыденный секс. Лучшей маскировки для отвлечения внимания природой еще не придумано. Мало кто из мужчин, способен сохранять толику внимания в самый ответственный момент долгожданной близости. В этот момент мужчину можно брать голыми руками, и уже не играет никакой роли каков у него рост и вес, и сколько мышц он умудрился себе накачать за долгие годы беззаботной жизни.

Совесть или стыд? Не стоит так шутить. Единственной мыслью было — "это было слишком приятно". С Вадимом мы встречались меньше десятка раз. Он был очень ласков и тактичен. Еще немного и он бы меня окончательно растормошил. Слишком многое во мне рассматривает близость женщины и мужчины как агрессию. Оттаивать придется долго, и можно только пожалеть мужчину, что возьмется за это нелегкое дело.

— "С другой стороны и награда его ждет — великолепная..."

— "О чем ты думаешь женщина, стоя голышом у этого несчастного трупа?"

— "Ой, немного задумалась..."

Убила человека, надеюсь, он был злой мафиозо. С другой стороны нормальный мужик в бордель не пойдет, мир сегодня стал немного чище и добрее.

На первом этаже Насти не оказалось. Из интересного, меня в ходе поисков оприходовал симпатичный мальчик. Рука не поднялась убить такую красоту. Все-таки дуры бабы, если мужики одним местом думают, то у нас в этом месте никакого мозга не предусмотрено.

При осмотре части второго этажа заметила нездоровое оживление среди клиентуры и охраны.

— "Нашли девушку или мужика?"

В проходе столпились голые девушки и могучий охранник. И он кого-то выискивал взглядом. Судя по всему, они не думают на девочек. Правильно, голышом особо никого не убьешь, разве что припугнуть торчащими сосками.

— "Пора добавить паники".

Нырнув в толпу голых женщин, целенаправленно пробралась за широкую спину великана. Быстрый уверенный удар под левую лопатку. И мгновенное отступление в соседний коридорчик. Огромная туша упала так громко, что пол ощутимо дрогнул.

— "И этот не уникум, очень хорошо..."

Женский визг, в узкий коридор ворвалось еще три охранника. Эти были не такие форматные, более субтильного телосложения.

— Что случилось?

Несколько девушек пытаются объяснить ситуацию на ломаном арабском. Двое смуглых мужчин склонились над телом хрипящего охранника. Удачно он упал — на спину. В районе спины медленно проступает кровавый силуэт.

— "Быстро кровь натекла..."

Вокруг мужчин столпились голые проститутки. Отличный момент для очередного удара. Сделав шаг за спину, погрузила до упора свое верное шило в открытый бок третьего араба. Это конечно не удар ножом в надпочечник с проворотом, но тоже не хилый такой жизненный подарок.

Охранник завалился на пол, не сдерживая пронзительного визга. Наверное, это очень больно. Сидящая у трупа на корточках пара, дико всполошилась.

— Кто? Кто это сделал?

Какой красивый язык арабский, язык страха... один из охранников выхватил пистолет и сделал пару выстрелов в потолок.

— "Надеюсь, он никого там не убил..."

В воздухе запахло пороховыми газами. В этот момент нужно отступить. Спускаюсь на первый этаж. Навстречу бежит еще один здоровый широкоплечий охранник.

— "Сколько же вас тут..."

Здоровый какой, сплошные мускулы, настоящий бодибилдер.

Посторонившись на лестнице, пропустила спешащего охранника мимо, в последний момент, цепко ухватив его за накачанную волосатую руку. Главное здесь не тянуть руку только вниз, наоборот ее потом следует чуть приподнять вверх по принципу маятника. Удар шилом в подмышечную зону... самый любимый удар Шарля. Пробивает до самого сердца, как бонус — пробивает насквозь обе легочные сумки. Удивление и неверие в чужих глазах, отпускаю мужскую руку и наблюдаю, как тело боевика падает и катится по лестнице. Вот теперь стоит вернуться на второй этаж.

Все что я делаю, воспринимается как сплошная импровизация, стратегия управляемого хаоса и страха. Поднимаюсь на второй этаж, и жду... пока откуда-то снизу, не разносится долгожданный пронзительный женский визг. Давешняя двойка горе охранников сумбурно бежит вниз, и здесь достаточно обычной грубой подножки. Второй падает и цепляет первого, тела кубарем несутся по ступенькам вниз.