На врагах тоже женятся

С трудом встав на негнущихся ногах, я осмотрелась. Мозг выдал картинки событий прошедшей ночи, и я вздрогнула. Последнее что я помню, это подвеску в своих руках. Опустив взгляд на руки, заметила маленький камушек на цепочке, сжатый в кулаке. Костяшки пальцев побелели, и пришлось приложить усилие, чтобы разжать их. Кровообращение тут же стало восстанавливаться, и по руке побежала стая иголочек.

Маленький изумруд был глубокого зеленого цвета, по краю камня шла изысканная окантовка. Тонкая цепочка светилась серебром на солнце, ничего лишнего, довольно простое украшение, но это не лишало его прелести. Недолго думая, я надела подвеску на шею и спрятала под рубашку. Потом разберусь, что это такое. Если со мной ничего не случилось, я жива и здорова и что удивительно сухая, хотя поплавала недавно в озере — то случиться ничего не должно.

Оглядевшись внимательнее по сторонам, озера я не обнаружила, повсюду были хвойные деревья, а под ногами хрустели разнообразные шишки. Мечта голодной белки. Выбрав направление, по которому, как мне казалось, надо идти, я направилась вглубь леса. Что-то мне подсказывало, что нужно идти в этом направлении. Вскоре лес начал редеть и на смену хвойным деревьям, пришли знакомые моему взору березы и клены. Не то чтобы я елок никогда не видела, видела конечно, просто в таком количестве с ними не сталкивалась. Примерно через час на горизонте показалась знакомая избушка, и я ускорила шаг. Задумываться над тем, откуда во мне проснулась такая сильная интуиция, не стала. Некогда. Не хватало еще, над этим вопросом голову ломать.

Глава 8

Я, наверное, птица ручная —

Только вот нет рук для меня.

Иль страна моя — небольшая...

Иль большая — но не моя...

Юлия Михальчик 'Птица'

Из трубы на крыше шел серый дым, наверное, Арона затопила печь. Образ хозяйственной, нежной хозяйки приютившего меня дома ни как не хотел вязаться с образом королевы, которая должна обладать жестким характером. Может быть, из-за своего кроткого нрава Арона решилась на побег, ведь неизвестно, чтобы с ней произошло, если бы она осталась. Если Фарен был под чьим-то влиянием, он мог сделать что угодно. Но прошло уже много лет и необходимо придумать, как организовать их встречу.

Открыв дверь, первое, что бросилось мне в глаза, это бегающая кругами крыса, а за ней со скалкой гонялась королева. Я не удержалась и расхохоталась в голос, оседая на пол у входа.

— А ну иди сюда, заморыш серый!

— Арона смилостивись!

— А ну стой я тебе лапы поотрываю!

— Я не виноват!

— Не виноват?! Да ты два пирожка заточил!

— Я хотел есть!

— Ты постоянно хочешь есть! Стой, говорю!

— Дева спаси меня от нее! — с этими словами, Феликс спрятался под моим плащом.

Арона остановилась напротив меня и уперла руки в боки. Я подняла на нее затуманенные от слез глаза и поймала на себе строгий и обеспокоенный взгляд.

— Ну?

— Что ну?

— А ты где пропадала?

— А я... гуляла, — почти не соврала я. Ведь и вправду выходила просто свежим воздухом подышать, а то, что потом в изумрудном озере оказалась, так это — случайно.

— Гуляла? И где?

— Ну как где... в лесу.

— В лесу... — Арона развернулась и пошла к печи. Я же поднялась с пола и поплелась вслед за ней.

— Арона не злись, мне не спалось, и я решила пройтись. Давай лучше я тебе помогу...

— Девочка... ой, прости, я так и не знаю твоего имени.

— Екатерина, но ты можешь звать меня Кати, — сказала я с улыбкой. Видно гроза в лице разъяренной королевы меня миновала.

— Кати значит... хорошо. Да ты можешь помочь. Вот поставь на стол, сейчас завтракать будем, — с этими словами она сунула мне в руки чугунок с кашей. — И руки помой — пропажа.

— Слушаюсь!

Поставив чугунок на стол, я вышла из дома и подошла к стоящему у входа ведру с ледяной водой. Ополоснув руки и лицо, побежала обратно в дом. Пока Арона возилась с печкой, Феликс тянул свой вечно голодный нос к чугунку с кашей.

— Феликс — аппетитные кусочки!

— Ась! — подскочил на столе этот неприхотливый представитель грызунов.

— Нос от каши убрал!

— Феликс ну ты опять?!

— Арона я голодный!

— А ну брысь! — это мы уже хором сказали.

— Фр-р-р... женщины...

Соскочив со стола, Феликс запрыгнул на облюбованный подоконник. Я скинула плащ и повесила на крючок у входа. Помогла Ароне накрыть на стол, и мы сели завтракать. Только когда я начала есть, почувствовала насколько голодна.

— Ну а теперь расскажи-ка мне, куда тебя занесло на всю ночь, — все-таки мне не удастся избежать разговора.

— Я не могла заснуть и вышла подышать свежим воздухом. Потом решила пройтись вблизи избушки, вот вроде бы и все, — рассказывать про кулон не хотелось, чувствую Арона будет не довольна моим неосторожным поступком.

— Я не буду тебя заставлять говорить правду, захочешь сама расскажешь, но будь осторожна Кати.

— Ничего не случилось Арона, я жива, здорова. Все хорошо.

— Надеюсь... — чувствую, королева мне не поверила.

— А теперь давай вернемся к твоим баранам.

— Баранам? — опешила королева.

— Ну, это выражение такое... ай, ладно. Слушай, ты как хочешь, но с Фареном тебе поговорить надо.

— Не вижу смысла.

— Арона ты хотя бы понимаешь, что после твоей пропажи, Мирэль захватил власть?

— Да, я слышала об этом.

— То есть ты в курсе, что Фарен лишился трона, и над наследником висела угроза смерти?

— Мой сын находился под защитой артефакта, его бы не посмели тронуть. Мирэль поступил бесчестно, но я одна была не в силах ему помешать.

— Но Мирэль умер и Фарен снова на престоле, тебе ничего не грозит.

— Почему ты так хочешь, чтобы я с ним поговорила, девочка?

— Ты мне нравишься, и я хочу тебе помочь. Да и просто знаю, что это будет правильно.

— Ты в этом так уверена?

— Абсолютно.

— Ну что же... думаю, ты права, пора перестать прятаться, все равно, рано или поздно он меня найдет. Только как мне попасть в замок? Меня дальше крепостных ворот не пустят.

— Знаешь... я как раз из замка сбежала, и там был один тайный ход... В общем, если я увижу это место, сразу его узнаю. Примерную дорогу туда я помню.

— Но как получилось, что замок без защиты?! Ведь получается, любой может туда проникнуть незамеченным!

— Видно король не в курсе, что есть тайный проход.

— И в какую часть замка он ведет?

— В любую.

— Любую?! О, богиня Лона, как такое возможно?! Откуда ты это знаешь? — королева была настолько шокирована, что лицо стало мертвенно-бледным. Вздохнув я вкратце поведала свою историю, начиная с того момента, как Ирон привел меня в кабинет информатика и до момента, как я попала к Ароне.

— Получается, мой сын должен был на тебе жениться?

— Ага, только я думаю, он от этой идеи короля был, как и я, не в восторге.

— Зачем ему понадобились земли Мирэля? С каких это пор, король интересуется чужими владениями?

— Может это месть мне? Забрать все, что когда-либо принадлежало лжекоролю?

— Вполне возможно. Мой муж довольно мстительный человек, но, никогда не был жесток. Не думаю, что он хотел убивать тебя или твою подругу.

— Но, все же, дал на это свое согласие!

— В этом тоже следует разобраться, — с этими словами она начала убирать со стола. — Отправимся в замок завтра, сегодня уже поздно, лучше с раннего утра.

— Хорошо, только Арона, нужно сделать так, чтобы меня никто не видел, — я стала помогать королеве убирать, оставшуюся на столе, посуду.

— И что ты предлагаешь?

— Я не буду выходить из прохода. Не могу гарантировать, что мы попадем к нему в кабинет, там много разветвлений, но куда-нибудь то мы попадем. Но нельзя, чтобы меня увидели.

— Не беспокойся, мы что-нибудь придумаем, а сейчас Кати, ты идешь мыть посуду, а я готовлю обед, — Арона развернулась и пошла к печке, я же подавив вздох разочарования, ведь придется опять морозится в холодной воде, побрела с горой посуды на выход. За мной увязался Феликс, видите ли, ему скучно дома сидеть. Пока я мыла посуду в ледяной воде это серое безобразие резвилась в ближайшем сугробе.

— Феликс, если ты отморозишь себе свой лысый хвост, я тебя жалеть не буду!

— Ой, да ладно тебе, горемычная. Я может форму набираю, перед походом.

— Каким еще походом, — я видимо чего-то не знаю.

— Я с вами пойду!

— Это еще почему?

— Я могу пригодиться, — выпятил маленькую грудку вперед это серое недоразумение.

— Ха... ну ладно, посмотрим, — смешной он все-таки. То, что крыса говорящая — ладно, но откуда у крысы такой вредный характер?

Остаток дня прошел тихо и спокойно. Я помогала Ароне по хозяйству, крыс развлекал нас своими шутками и забавными историями из жизни "великого и ужасного крыса по имени Феликс". Спать легли рано, так как вставать было решено в пять утра, что для моего избалованного организма крайне жестоко и тяжело. Мало того, что дома меня постоянно Ирон будил ни свет ни заря, так и тут отоспаться не дадут.

Все-таки мне здесь не место. Если бы судьба не свила меня с Ароной, я бы уже давно умерла от обморожения. Сомневаюсь, что в моем мире такое могло бы произойти. Стало страшно. Видимо пришла запоздала реакция на произошедшие события. Еще и озеро это изумрудное. Крыса говорящая. Что еще меня ждет впереди? Зеленые человечки? Лысые ежи? Или может быть короткошеие жирафы? М-да...привет больная фантазия.

На этот раз я заснула быстро. Сны меня не беспокоили, только Феликс решил облюбовать мою подушку и лег у моей головы поближе к печке. Выгонять я его не стала, все — таки он мне не мешал. Ну крыса, ну спит рядом, кажется, я начала к этому привыкать. Спят же со многими кошки или собаки в кровати? Спят. А со мной будет крыса спать. Подумаешь чуть больше стандартного грызуна. Подумаешь, храпит во сне. Так у каждого свои недостатки.

Пробуждение началось со щекотки, кто-то усиленно щекотал меня по носу. Не выдержав такого издевательства, я громко чихнула. Щекотка тут же прекратилась, но сон больше не шел.

— Подъем! — прокричал кто-то над самым ухом. Мой сонный мозг начал усиленно соображать и в голове сразу закрутился фейерверк вопросов: 'кто я?', 'где я?', 'что я?', 'я это я?'. В общем, мозг не хотел просыпаться, а вместе с ним и все остальные части тела.

— Арона тащи ее за ноги, она не хочет просыпаться.

— Не надо меня за ноги!

— Ладно, Арона, тащи за руки!

— Феликс! — закричала я одновременно с Ароной.

С трудом собрав волю в кулак и дав себе мысленный подзатыльник, я встала. В доме было прохладно и по одеванию я побила, наверное, все рекорды. Ну, вот люблю я тепло, даже если на улице прохладно, я всегда упихтеривалась в сто одежек. Ирон еще всегда говорил, что я как капуста зимой — 'сто одежек и все без застежек'.

Завтракали в молчании, разговор не клеился, да и думал каждый о своем. Феликс, права, все норовил сунуть нос в мою кружку с травяным чаем, но, получив щелчок по носу, обиделся и ушел грустить на подоконник. Обжора. Где это видано, чтобы крыса столько ела? Да он скоро ходить с такими темпами не сможет. Будет лежать как кабачок, на подоконнике своем любимом и зреть.

Из дома вышли рано. Солнце еще не встало, и было жутко темно и холодно. По телу пробежал рой мурашек, зуб на зуб перестал попадать. Опять мне холодно. Ненавижу зиму, снег и все что с ним связано. Хочу лето. Домой хочу! Душой я понимаю, что это мой мир, я родилась здесь. Но не чувствую я себя здесь как дома, здесь все чужое и не знакомое. И плевать мне на какие-то там земли. Почему я просто не могу их, к примеру, подарить? Или просто отдать, как жест доброй воли. Или еще чего. Да все равно!

— Из леса выйдем часа через четыре, иди быстрее, а то совсем продрогнешь. Не хватало еще чтобы ты заболела, — кажется королева совсем не чувствовала какого либо дискомфорта. Сейчас она была одета в костюм мужского кроя. Теплые темно-синие брюки, плотная рубаха была заправлена, добротные ботинки и плащ на подобии моего. Никогда бы не подумала, что королевы бывают такими... простыми что ли. И могу спорить на что угодно — ей было не холодно. Я же чтобы совсем не окоченеть стала мотать круги вокруг Ароны. Феликс устроился под моим капюшоном и, цепляясь лапками за мое плечо, пищал какие-то неведомые мне ругательства. А мне все равно. Мне холодно. Только когда почувствовала усталость и поняла что согрелась, перестала маячить перед глазами королевы. Она же только фыркала и отводила от моего раскрасневшегося лица взгляд, пряча улыбку. Да, я понимаю, что это смешно. Но другого способа согреться я не знаю.

Так прошло примерно три часа. Мы с крысом стали подвывать. Он от холода, я от усталости. Да и спать хотелось ужасно. Хоть накануне мы и легли раньше, это меня не спасло, и сейчас я шла и клевала носом.

Солнце стало подниматься, и первые лучи коснулись деревьев. Настроение немного поднялось, и я по привычке замурлыкала веселую песенку. Арона повернулась ко мне и тепло улыбнулась.

— Знаешь Кати, если мой сын на тебе не женится... мне будет жаль. Его. Где он еще такую, как ты, найдет...

— Какую "такую"? — кажется, я начинаю хлюпать носом. Не заболеть бы на таких морозах.

— Светлую, теплую, свою. У вас много общего.

— А как его зовут? — как то до этого я не задавалась этим вопросом.

— Если ты до сих пор этого не знаешь, значит пока тебе это не нужно.

— Что за секретность? Он что маленький, злобный гоблин? Ой... — ну кто меня за язык тянул.

— Ха... гоблин? Ну, если его не злить то вполне нормальный, — кажется, Арона не обиделась. Пронесло. — А вообще всему свое время. Побереги лучше силы. Наговориться мы еще успеем.

Дальше мы шли в тишине, только снег и сухие ветки периодически хрустели под ногами. Ну, еще Феликс со своим недовольным сопением у моего уха.

— Дева, — нарушил тишину Феликс, — вот скажи мне непросвещённому, какого лешего, ты вообще из замка сбежала? Чего тебе в тепле не сиделось?

— Понимаешь, — замялась я, — одно дело, когда ты замуж выходишь за человека, которого любишь, а совсем другое, когда ты его даже ни разу не видел.

— Это единственная причина?

— Нет. Еще я испугалась.

— Чего? — завозился на плече крыс.

— За подругу, потому что ее хотели убить. За себя, потому что неизвестно, что бы меня ждало после заключения брака. Много чего короче.

— Феликс, — сказала, не оборачиваясь к нам Арона, — всему свое время. Не устраивай допрос с пристрастием.

Крыс замолчал и, вцепившись сильнее лапками в мое плечо, залез под капюшон. Забавный он, вредный, правда, но забавный.

Из леса я уже не выходила, выползала. Не в прямом смысле этого слова конечно, но было очень похоже, по ощущениям. Несколько дней назад я бы еще и подумать не могла, что окажусь в глухом лесу в компании с обиженной на своего мужа королевой и говорящей вредной крысой. Если бы мне кто-нибудь такое сказал, я бы просто покрутила пальцем у виска. Попав же в такую ситуацию, я уже была готова покрутить сама себе. В голове крутилась только одна фраза: 'А я сошла с ума. Какая досада...'.