Дети иного мира

Он пересек рельсы и для начала отправился вдоль насыпи. Отталкивался посильнее, с удовольствием ощущая, как разминаются застоявшиеся без физических нагрузок мышцы — возможность покататься выпадала гораздо реже, чем ему бы хотелось.

Вдруг руки сами собой замерли, а лыжи остановились. Впереди, на чистой ровной поверхности ближайшего сугроба виднелись четкие следы человеческих босых ног. Они начинались прямо у насыпи и вели в сторону леса. Пару минут человек изумленно разглядывал их, подозревая, что это чей-то розыгрыш. Но чей? Никто не знал, что он собирается сегодня кататься. А даже если бы знали — как смогли предугадать его маршрут?

Ничего внятного не решив, человек развернулся и осторожно покатил вдоль цепочки следов. Потом прибавил ходу. И еще быстрее...

Он знал что там, за редкой полосой деревьев лежит большое болото. Следы по прямой направлялись именно в сторону трясины. Мимо проносились деревья... Потом под левой лыжей вдруг хрустнул тонкий лед и сквозь трещину наружу полезла густая коричневая жижа. Он быстро остановился, зима только началась и земля промерзла недостаточно, так что дальше ехать совсем небезопасно.

А вот следы спокойно шли дальше... И через несколько метров просто исчезли, как будто просачивались внутрь.

* * *

Обеденное солнце золотило верхушки сугробов. На редкость чудесный зимний день, удивительно подходящий для покоя и медитации. Жаль, что не всем есть до этого дело...

— Эй, — неуверенно прошелестело над гранитными глыбами, верхушки которых вызывающе торчали из толстого слоя снега. — Слюда...

Тишина. Покой. Неподвижность.

— Слюда... Выгляни... У нас важные новости. Фьорда тебя звала!

Полупрозрачный силуэт медленно опустился на снежный наст и замер.

Молчание. Пустота.

— Пожалуйста, — жалко зашептала Летящая, неуверенно оглядываясь. — Она не знает, что делать...

Молчание.

Расплывчатая, будто стеклянная фигурка неловко уселась на один из булыжников с более-менее плоской поверхность. Глубоко вздохнула.

— Лайра вернулась...

Прямо перед ней фонтаном взметнулся столб снежной пыли. Водоворот каменной крошки собрался в образ сестры, миг — и статуя открыла глаза. Слюда с интересом покосилась на Летящую.

— Фьорда настаивала, чтобы тебя обязательно привели. Пошли, а?.. Она совсем растеряна, не знает, что делать, а Полынь спит. Пошли. Пожалуйста.

— Лайра была у городских? — уверено спросила Слюда, не столько желая получить ответ, сколько просто убедиться в своей правоте.

— Да... — Летящая опустила голову низко-низко. — Ты оказалась права, Фьорда извиняется. Пошли, а?..

Слюда усмехнулась.

— Не пойду.

— Но как? — на Летящую было жалко смотреть, как жалко смотреть на безвинно наказанного ребенка.

— А так! Хочет поговорить — пусть тогда сама приходит, а не присылает тебя!

Полупрозрачная девушка оторопело хлопала глазами, но Слюда уже исчезла, растворившись в камне и только ветер дул высоко над голой безлюдной вершиной.

* * *

Дома...

Какое двоякое чувство. С одной стороны — все до боли знакомо. Даже предсказуемо. Плотность воды, состав торфяного слоя, концентрация газа глубоко в недрах. А с другой — настолько странно, что привыкать, похоже, придется заново.

Лайра дрейфовала практически на поверхности. Наверное, следовало позвать сестер и сообщить, что она вернулась и все в относительном порядке. Но прямо сейчас не хотелось отвлекаться от повторного изучения дома. Объявить о возвращении можно и чуть позже.

Странным образом картины прежней жизни на этом месте перемешались с воспоминаниями о недавнем времени. Колыхаясь вместе с тяжелой мерзлой жижей, Лайра заново переживала плывущие перед глазами видения.

* * *

Она поймала в воздухе вкусный запах незнакомого по составу торфа. Пришла по его следу до железнодорожной насыпи и остановилась, пытаясь понять, откуда он здесь взялся. Зачем кому-то понадобилось везти сюда практически неотличимый от местного болота слой земли и рассыпать вдоль насыпи?

Когда вскоре по рельсам затарахтел поезд, Лайра даже в сторону не отошла, и зеркалить взгляды тоже не стала — ну гуляет девушка по лесу и что здесь необычного?

Даже неожиданное торможение состава ничего кроме удивления не вызвало. Как и когда напало оцепенение, которое не позволило двигаться, тоже не удалось припомнить — просто перед глазами все расплылось и возник незнакомый человек с блестящим, похожим на стеганое одеяло куском ткани в руках, которым быстро ее окутал и Лайра не смогла сделать ровным счетом ничего, даже закричать.

Она всегда была самой тихой и спокойной из всех террий. Потому не стала тратить силы на бесполезные попытки выпутаться из странной ткани, тем более тело не слушалось. Она просто устроилась поудобнее и неожиданно уснула, хотя последняя промелькнувшая в голове мысль вряд ли могла способствовать здоровому сну. Матушка говорила, нет ничего, способного удержать террию. Похоже, она ошибалась.

В общем, этот сон никак нельзя было считать нормальным. Слишком уж длительным и крепким он был, но Лайра над этим не задумывалась. Не до того было... Когда неожиданный сон резко рассеялся, а тканая преграда разошлась в стороны, перед ней возникло зрелище, о котором вне всяких сомнений следовало подумать незамедлительно.

Длинное полутемное помещение, практически всю площадь которого занимал большой бассейн. Приторный запах от наполняющей бассейн темной воды, тот же самый, что приманил Лайру к насыпи. Вместо крыши — высокий купол из прозрачных пластин, за ним — ночное звездное небо. Но это ладно — вещи они и есть просто вещи. Но в данный момент это был лишь фон, а главным объектом являлся стоящий прямо напротив незнакомый молодой человек. Вернее, именно тот человек, который поймал ее у поезда. Рассматривать незнакомца Лайра не стала, достаточно было глаз — черные, глубокие, практически бесконечные.

— Ты только не пугайся, — осторожно сказал он, стараясь не шевелиться. — Я тебя не обижу. Так получилось, что нам нужно пообщаться, а как можно общаться, когда одна из сторон все время норовит исчезнуть? Ты главное помни — тебе здесь ничто и никто не угрожает. Давай лучше познакомимся? Меня зовут Тони.

* * *

Краем сознания Лайра уловила негромкий взволнованный шелест. Это Летящая, с улыбкой подумала, она первая меня обнаружила.

— Лайра... — стучали друг о друга мелкие ледышки на самой поверхности. — Ты дома... Я так рада, Лайра! Сообщу остальным.

Болотная молча кивнула. Скоро соберутся сестры (кроме трех, которые зимой спят вместе с растениями), а пока можно позволить картинкам продолжить карусель.

* * *

Дом оказался непривычно больших размеров. Лайра осторожно ступала по гладкому полу, придерживаясь левой стороны, чтобы обойти все и вернутся к первоначальной точке. Выход она пошла искать даже не дослушав речь, которую собирались перед ней произнести.

— Ты меня понимаешь? — бубнил голос за плечом. — А говорить умеешь? У тебя есть имя?

Дверь вскоре нашлась, но это ничего не изменило — над порогом так же, как и вокруг окружающих стен имелась невидимая преграда, не дающая пройти. Поймать мир с той стороны стенки тоже не удалось — преграда оказалась совершенно непроницаемой.

— Прости, но я пока не могу открыть выход, — с досадой отозвался голос из-за спины. Этот человек ходил за ней следом, смотреть не мешал, но постоянно чего-то говорил. Чего-то хотел.

Хотя не так... Это был не человек. Лайра не стала обдумывать, откуда на свете взялась мужская сущность и почему раньше она о таком ни разу не слышала. Постояв у порога, отправилась дальше.

— Давай познакомимся? Выслушаешь меня? Ты не бойся. Давай просто поговорим!

Узкая, но длинная гостиная болотную ничем не заинтересовала. За ней кухня в светлых тонах, из мойки — отдалено знакомый запах. Канализация...

Кладовки, прачечная, небольшая библиотека. Гостиную и пристройку с бассейном разделял выложенный темной плиткой широкий коридор с несколькими дверями по стенам.

— Ну ответь мне хоть что-нибудь! Ты сердишься? Как тебя зовут? — бухтел голос над плечом. Когда распахнув одну из дверей коридора Лайра резко остановилась, потому что это оказалась уборная и прямо перед носом стоял унитаз, парень не рассчитав скорости, налетел на нее сзади, прижавшись грудью к спине.

Через секунду Лайра развернулась и с удовольствием обрушила на него несколько литров канализационной воды. Лицо незнакомца мгновенно потеряло всю свою дурацкую улыбчивость.

— Ну и зачем? — расстроено спросил он, вытирая мокрое лицо рукой.

Итак, первый этаж перекрыт, выхода нет. Лайра молча проследовала дальше. Лестница. На втором обнаружилась совсем крошечная гостиная, три спальни, спортзал и два санузла. Ничего интересного.

Тогда болотная вернулась к бассейну. На поверхности воды плавали цветущие желтые кувшинки и совсем молодая ряска. Никогда Лайра даже не думала, что возможно создать болото прямо в человеческом жилище...

Она молча упала на поверхность и растворилась, оставив незнакомца в одиночестве. Следовало отдохнуть и решить, как быть дальше.

* * *

Следующие два дня Тоннель от бассейна практически не отходил. Вдоль стены недалеко от выхода стояли несколько плетеных кресел с мягкими подушками, в одном их которых он и прижился. Чуть правее светила низкая бледная лампа, захватывая кроме Тоннеля еще часть пустой серой стены и мозаичную плитку пола.

Вначале он много говорил и пытался задавать вопросы. Когда Лайре надоедало, она окатывала его самой застоявшейся жижей из имеющихся запасов и начинала наматывать круги по воде, которой в рукотворном болоте оказалось почти с метр.

Тогда он замолкал и молча смотрел своими нечеловечески бездонными глазами, ни на секунду не отводя взгляда. Черные дыры расползались и Лайра уплывала под воду в уверенности, что когда вынырнет, они все так же будут за ней следить. Это было главное отличие — мужская сущность обладала глазами, подобных которым Лайра никогда прежде не видела.

— Давай поговорим, — просил незнакомец, когда в очередной раз высыхал. Или когда возвращался умытый и переодетый в чистое, потому что жил, как оказалось, совсем недалеко — в одной из комнат второго этажа. — Давай? И я тебя отпущу.

В ответ Лайра резко била рукой по поверхности и покалеченная кувшинка улетала в сторону, а потоки грязи оседали на стенах чуть ли не до самого потолка.

Носиться туда-сюда надоедало, но стоило замереть, как тут же над водой плыл вкрадчивый голос:

— Давай спокойно пообщаемся? Ты меня можешь, в конце концов, просто выслушать? Я понимаю и признаю, что поступил некрасиво, но мы не знали кто вы, что из себя представляете и как отреагируете на наше появление. Ты права, мы зря так сделали. Но ничего ужасного же не случилось? Я же ничего сверхсложного не требую... Просто поговорим, поймем, если между нами что-нибудь общее и разойдемся миром.

Лайра застывала от фальши, которой был полон этот голос, замирала и ей казалось от него по воде идут крошечные, еле видимые волны.

* * *

Джайзер явился раньше времени, на которое они назначили встречу и застукал Тоннеля у бассейна. Тот засел в кресле, сложив ноги на низкий пухлый пуфик, который смотрелся здесь совершенно не к месту и хмуро глядел вперед. Джайзер проследил за взглядом — террия, не обращая ни на что внимания, медленно наматывала круги, отчего по вязкой воде неторопливо расплывались многочисленные следы. Перемещения темного гладкого тела напомнило Джайзеру, как в дельфинарии по воде перемещаются дельфины — такими же гибкими, изящными движениями. Ни единой остановки. Ни секунды покоя.

— Пойдем в гостиную, — дернулся Тоннель, заметив изучающий взгляд главаря.

— Зачем?

Пуфик отлетел от пинка и укоризненно замер, уткнувшись в стену. Черные глаза упрямо застыли.

— Не бойся, я ее не съем, — Джайзер откровенно усмехнулся.

— Она не одета, — уперся Тоннель.

— Ну ладно, ладно, пошли. А что... она бывает одета? — не удержался от иронического вопроса главарь. Тоннель промолчал.

— Ладно, Тони, давай к делу. Что нового узнал?

В пустой гостиной было гораздо светлее, чем в пристройке с затемненными стеклами. Из окон лил солнечный свет, Тоннель машинально зажмурился, упал на первый попавшийся диванчик. Резко мотнул головой.

— Ничего... Она не разговаривает. Не уверен даже, что понимает меня. Не могу уловить признаков, слушает ли вообще.

— Совсем не говорит? — задумался Джайзер.

— Совсем...

— Может, они неразумны? — нехотя предположил Джайзер.

— Почему?

— Так бывает...

— Мы же разумны!

— Хорошо, Тони. Не волнуйся. Предположим... предположим, что они разумны, но это ничего не меняет, если этот разум остановился в развитии еще в раннем детстве. Мы не можем знать, в каком возрасте они стали такими, как сейчас.

— Если они разумны, их можно научить говорить, понимать и отвечать на вопросы! — угрюмо повторил Тоннель.

— Если они с раннего возраста живут в сути, без общения с окружающими, если в их окружении вообще не бывает людей, то уже ничего не исправишь... Упущен момент, как с детьми, которые выросли в звериной стае, они уже никогда не станут полноценными людьми. Даже если научить держать ложку в руке и доносить ее до рта, все равно при первой же возможности они будут падать на четвереньки и хлебать суп языком!

— Она нормальный человек! — огрызнулся Тоннель.

— Да я не спорю, — неожиданно сдался Джайзер и нервно обхватил рукой лоб. — Но непонятно, что теперь делать.

— Она... была в платье, когда я ее поймал, — не к месту сообщил Тоннель. — Значит, она нормальна! Понимаешь? Она создала себе платье и ходила в нем! Правда, это был единственный раз, — нехотя признался в конце.

— А чего молчит тогда?

— Злиться, может, — неуверенно предположил Тоннель. По его твердому убеждению не произошло ничего такого, на что стоило злиться столько времени, но женщины народ совершено непредсказуемый и имеют дурную привычку портить жизнь всякой не стоящей внимания ерундой, причем портить не только себе, а еще и изводить нервотрепкой всех находящихся в пределах доступа мужчин. Обычно Тоннель, конечно, не терпел ни малейших капризов, сразу разворачивался и адью — желающих составить ему компанию дам всегда бывало больше, чем нужно. Так что он не особо различал оттенки женской обиды и женского упрямства. Как и любой другой из них. Кто же станет тратить время на такие глупости, когда его можно потратить другим, куда более приятным способом?

К счастью или нет, но этот случай выпадал из общего числа. И хотя периодически Тоннель бесился от приступов злости на такое пренебрежительное к нему отношение, но оставить болотную в покое уже не мог.

— Пойти что-ли на курсы по паркуру записаться, — рассеяно сказал.

В пристройке с бассейном отчетливо плюхнула вода, звучно полилась на пол. Послышались хлюпающие шаги. Болотная показалась из коридора и направилась на кухню. Тоннель подготовился к ее появлению, хотя и пришлось крепко сжать зубы. Но оказалось, она все-таки надела платье. Молча прошла мимо.