| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Троя в трехтомнике уже мелькала. Ещё осенью 901-ого года ему ее показали двойники:
Ал. Блок. Из дневника 18-ого года о весне-лете 901-ого:
"К ноябрю началось явное мое колдовство, ибо я вызвал двойников ("Зарево белое...", "Ты — другая, немая...") [выделения Блока]."
"Зарево белое..." — написано от лица женщины, наблюдающей как подходят корабли, которые она знает, будут гореть:
"...Смертью твоею натешу лишь взоры я,
Жги же свои корабли!
Вот они — тихие, светлые, скорые —
Мчатся ко мне издали.
6 ноября 1901"
Это может быть и провидица Кассандра, но корабли "мчат" именно "к ней", то есть они плывут за ней — то есть, за Еленой.
Следующее стихотворение от двойников ему сразу же намекнуло, что на тех "каменных дорогах" не всё так изысканно-красиво:
"Будет день — и свершится великое,
Чую в будущем подвиг души.
Ты — другая, немая, безликая,
Притаилась, колдуешь в тиши.
Но во что обратишься — не ведаю,
И не знаешь ты, буду ли твой,
А уж Там веселятся победою
Над единой и страшной душой.
23 ноября 1901"
И вот подвиг души провален, у безликой появилось лицо с крылатыми глазами, и "Там" — вовсю веселятся.
— "С тобой — в огне ночной зари..." — это еще одно извращение. Потому что "заря" для младосимволистов была не просто фактом пересечения солнцем линии горизонта.
Ал. Блок. Из дневника 18-ого года о весне-лете 901-ого:
"К весне началось хождение около островов и в поле за Старой Деревней, где произошло то, что я определял, как Видения (закаты)."
...АПРЕЛЬ 1901:
... Тут же закаты брезжат видениями, исторгающими "слезы, огонь и песню", но кто-то нашептывает, что я вернусь некогда на то же поле другим — "потухшим, измененным злыми законами времени, с песней наудачу" ( т. е. поэтом и человеком, а не провидцем и обладателем тайны)."
Андрей Белый "Воспоминания о Блоке":
"В Видении Блока загадано Блоку: произвести на земле — катастрофический акт: совершить несовершимое"... Понять А. А. Блока — понять: все есть для него объяснение звука зари, совершенно реальной; конкретностью окрашено для него наше время; и выход поэзии Блока из философии Соловьева, есть выход в конкретности факта зари; в воплощения Вечного в жизнь".
И теперь — в исходном стихотворении — как второе / третье / сорок восьмое крещение, как второе / третье / сорок восьмое распятие (из черновиков к этому стихотворению "И утром не хочу дышать я,// Распят у твоего крыльца") — вот таким же кощунственным извращением — ночная, бессолнечная заря.
— "...Не смея в небо заглянуть... // Как ветер, ты целуешь жадно..." — герой стихотворения видит, как неверная жадно целует другого. И здесь тоже наложение прообразов: Волохова, которая "любит другого" и воспоминания об Л.Д.
Ал. Блок. Из дневника 18-ого года о весне-лете-осени 901-ого:
"Любовь Дмитриевна ходила на уроки к М. М. Читау, я же ждал ее выхода, следил за ней и иногда провожал ее до Забалканского с Гагаринской — Литейной (конец ноября, начало декабря). Чаще, чем со мной, она встречалась с кем-то, кого не видела и о котором я знал."
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
— "Ты только невозможным дразнишь..." — Развитие соответствующего мотива в стих. "Я неверную встретил у входа ...": "Невозможное было возможно".
"
Точнее было бы процитировать следующую строчку: "Но возможное было мечтой" — только мечтой.
Волохова с самого начала, очевидно, поставила условие, поставила границу — никакой телесной близости, никаких объятий-поцелуев: "я люблю другого", но в удовольствии "дразнить невозможным" поэта, себе, верно, не отказывала.
5. Пойми же, я спутал, я спутал...
Пойми же, я спутал, я спутал
Страницы и строки стихов,
Плащом твои плечи окутал,
Остался с тобою без слов...
Пойми, в этом сумраке - магом
Стою над тобою и жду
Под бьющимся праздничным флагом,
На страже, под ветром, в бреду...
И ветер поет и пророчит
Мне в будущем - сон голубой...
Он хочет смеяться, он хочет,
Чтоб ты веселилась со мной!
И розы, осенние розы
Мне снятся на каждом шагу
Сквозь мглу, и огни, и морозы,
На белом, на легком снегу!
О будущем ветер не скажет,
Не скажет осенний цветок,
Что милая тихо развяжет
Свой шелковый, черный платок...
Что только звенящая снится
И душу палящая тень...
Что сердце - летящая птица...
Что в сердце - щемящая лень...
21 октября 1907
Из Примечаний к данному циклу стихотворений в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
Заглавия одиннадцати стихотворений, составивших цикл "Заклятие огнем и мраком и пляской метелей", предполагали (в "Весах" [первая публикация в журнале "Весы"] и III1[III1 — [Блок А. Собрание стихотворений. Кн. 3. Снежная ночь (1907-1910). М.: Мусагет, 1912.]]) сквозное связное прочтение:
"(1) Принимаю — (2) В огне — (3) И во мраке — (4) Под пыткой — (5) В снегах — (6) И в дальних залах — (7) И у края бездны — (8) Безумием заклинаю — (9) В дикой пляске — (10) И вновь покорный — (11) Тебе предаюсь".
"
То есть первоначальное название исходного стихотворения — "В снегах".
Имеем декорации 3-его стихотворения "Во мраке".
Там:
"...взвился огневой багряницей
Засыпающий праздничный флаг"
Здесь:
... жду
Под бьющимся праздничным флагом
Там:
Говорил ей несвязные речи
Здесь:
... я спутал, я спутал
Страницы и строки стихов
Там:
"...Уронила платок"
Здесь:
...милая тихо развяжет
Свой шелковый, черный платок...
Тогда она "ускользающей птицей // Полетела в ненастье и мрак" и вот он снова "Остался с тобою без слов".
— "Пойми же, я спутал, я спутал // Страницы и строки стихов" — стихи для Блока — это не всплески вдохновений, они были и рабочим дневником, и инструментом его теургии — и, вот, всё запуталось: к какому заклинанию ("...в этом сумраке — магом // Стою над тобою") относятся эти строки? К какой книге, к какому тому — это стихотворение? Оно о тебе? О Тебе?!
Сравните посвящение к этому циклу: "И вновь посвящаю эти стихи — (Т)тебе.) и посвящение к книге "Снежная маска": "Посвящаю ЭТИ СТИХИ Тебе, высокая женщина в черном с глазами крылатыми и влюбленными в огни и мглу моего снежного города". В период Снежной маски сомнений, как писать "ты" или "Ты" — не было.
Тут и еще одно... Александр Александрович (Блок) с Натальей Николаевной (Волоховой) на людях были на "вы", "Ты" — это почти титул, а вот "ты" — почти любовница.
— "И ветер поет и пророчит //... он хочет, // Чтоб ты веселилась со мной! — здесь ударение — на последнем слове.
— "И розы, осенние розы // Мне снятся на каждом шагу" — сравните из "тома I", когда он был в восторженном служении Лучезарной:
"...Предо мной — к бездорожью
Золотая межа.
Заповеданных лилий
Прохожу я леса.
Полны ангельских крылий
Надо мной небеса.
Непостижного света
Задрожали струи.
Верю в Солнце Завета,
Вижу очи Твои.
22 февраля 1902"
— "О будущем ветер не скажет, // Не скажет осенний цветок" — "ветер" — это который "поет и пророчит", а "цветок", — "осенние розы... На белом, на легком снегу".
И в этих песнях, пророчествах, рассказах нет простого, нет того, что "...милая тихо развяжет //Свой шелковый, черный платок."
— "Он хочет смеяться, он хочет, // Чтоб ты веселилась со мной!" -
В.П. Веригина. "Воспоминания":
"...в серебре блоковских метелей. Тут ничего не было реального — ни надрыва, ни тоски, ни ревности, ни страха, лишь беззаботное кружение масок на белом снегу под темным звездным небом."
Так это воспринималось со стороны, так, очевидно, хотелось видеть Волоховой, а герою стихотворения мечталось о другом. И он понимал, что это невозможно, о таком "ветер не скажет". И "щемящая лень" — это эвфемизм слова "безнадежность".
А.А. Блок. "Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ":
"
Что в сердце - щемящая лень...
Что в сердце - щемящая мгла...
Что глупая эта страница
Придет к тебе в завтрашний день.
Что только звенящая снится
И сердце палящая тень ...
"
Возможно, в окончательном варианте:
Что сердце - летящая птица...
Что в сердце - щемящая лень...
Блока убедила ещё и изысканная инверсированная, словно ставящая окончательную точку звукопись: "ЛЕтяЩая" — "Щемящая ЛЕнь"
И это стихотворение — своеобразное эхо происшествия из несколько другой реальности. "Заклятие..." происходит во "всемирном граде", у темного храма, а раньше — в серебре метелей "Снежной маски" было так:
Смотри: я спутал все страницы,
Пока глаза твои цвели.
Большие крылья снежной птицы
Мой ум метелью замели.
...Не будь и ты со мною строгой
И маской не дразни меня,
И в темной памяти не трогай
Иного - страшного - огня.
10 января 1907
И вот, заглавное стихотворение, входит в цикл: "Заклятие огнем...".
6. В бесконечной дали' корридоров...
В бесконечной дали' корридоров
Не она ли там пляшет вдали?
Не меня ль этой музыкой споров
От нее в этот час отвели?
Ничего вы не скажете, люди,
Не поймете, что темен мой храм.
Трепетанья, вздыхания груди
Воспаленным открыты глазам.
Сердце - легкая птица забвений
В золотой пролетающий час:
То она, в опьяненьи кружений,
Пляской тризну справляет о вас.
Никого ей не надо из скромных,
Ей не ум и не глупость нужны,
И не любит, наверное, темных,
Прислоненных, как я, у стены...
Сердце, взвейся, как легкая птица,
Полети ты, любовь разбуди,
Истоми ты истомой ресницы,
К бледно-смуглым плечам припади!
Сердце бьется, как птица томится -
То вдали закружилась она -
В легком танце летящая птица,
Никому, ничему не верна...
23 октября 1907
Из Примечаний к данному циклу стихотворений в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
Заглавия одиннадцати стихотворений, составивших цикл "Заклятие огнем и мраком и пляской метелей", предполагали (в "Весах" [первая публикация в журнале "Весы"] и III1[III1 — [Блок А. Собрание стихотворений. Кн. 3. Снежная ночь (1907-1910). М.: Мусагет, 1912.]]) сквозное связное прочтение:
"(1) Принимаю — (2) В огне — (3) И во мраке — (4) Под пыткой — (5) В снегах — (6) И в дальних залах — (7) И у края бездны — (8) Безумием заклинаю — (9) В дикой пляске — (10) И вновь покорный — (11) Тебе предаюсь".
"
То есть первоначальное название исходного стихотворения — "И в дальних залах".
— "В бесконечной дали' корридоров... //...Ничего вы не скажете, люди,// Не поймете, что темен мой храм" — в предыдущих главках герой стоял "на пороге": 1-ое "Принимаю": "И встречаю тебя у порога... ": 3-е: — "Я неверную встретил у входа..." - и вот расшифровка этого "входа"— "В бесконечной дали корридоров...": "...темен мой храм".
Герой ждал свою героиню у входа в тёмный храм, где коридоры бесконечны, в тот самый, в который его завела Любочка сразу после его встречи с Лучезарной, тот, который был описан в "запечатанном" стихотворении:
"Пять изгибов сокровенных
Добрых линий на земле.
...Пять стенаний сокровенных,
Но ужасней — средний храм —
Меж десяткой и девяткой,
С черной, выспренней загадкой,
С воскуреньями богам.
10 марта 1901"
Блок. Из дневника 18-ого года:
" 25 января — гулянье на Монетной к вечеру в совершенно особом состоянии. В конце января и начале февраля (еще — синие снега около полковой церкви, — тоже к вечеру) явно является Она. Живая же оказывается Душой Мира (как определилось впоследствии), разлученной, плененной и тоскующей...
...В таком состоянии я встретил Любовь Дмитриевну... Она вышла из саней на Андреевской площади и шла на курсы по 6-й линии, Среднему проспекту — до 10-й линии, я же, не замеченный Ею, следовал позади...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
