Цена Мести. Общий файл. Глава 1-13

Буквально через секунду, с двух (или трех?) сторон грянули выстрелы. Пули расплющивались о щит, и осыпались на асфальт. Коготь снова потянулся к браслету. Два заклятия: "слепок ауры" и "наведение" родились с разрывом в 3 секунды: первое считало след ауры последнего, кто трогал каждую пулю руками, второе должно было подсветить ауры, подобные слепкам... На крыше пятиэтажки, напротив "Нефрита", едва заметно засияла призрачным светом человеческая фигура. Такое же свечение проступило и вдоль по дороге, метрах в четырехстах, из кустов...

Третье заклятие — разделяющийся самонаводящийся пульсар — Коготь отправил , наложив на канал заклятия "наведения"...

Вопреки ожиданию, общая масса пульсара разделилась не на две, а на три части, которые понеслись к целям. Два из них угодили четко в подмеченные Когтем места, а третий почему-то полетел прямо ко входу в "Нефрит", четко в одного из охранников... Но не поразил цель. Охранник скривился, махнул рукой, и пульсар, изменив направление, разбился о колонну, искрясь остаточной энергией по поверхности... Коготь и Селена посмотрели друг на друга...

И тут он ударил. Как будто в замедленной съемке Коготь наблюдал вырастающие из рук "охранника" два пульсара, разные по цвету и структуре... он свел руки вместе, соединив их... Получилось что-то типа пульсара в пульсаре...

Коготь слышал о таком. Это одна из хитростей, направленная на то, чтобы пробить целевую защиту*, один из пульсаров сгорает на щите, а второй свободно проскальзывает. На лице нападающего можно было прочесть смертный приговор...

— Вот черт! — Селена в ужасе зажмурилась... Но "Поглотитель" не был целевым, о чем не знал ни фальшивый охранник клуба, ни девушка.

Пульсар нападавшего понесся точно в Когтя, и взорвался ослепительной вспышкой, породив оглушающий грохот.

Сила взрыва была чудовищна. Все в радиусе десяти метров просто испарилось, включая деревья, людей, газон, часть фасада "Нефрита". В стене клуба образовался пролом, охватывающий два этажа...

Далее от эпицентра вокруг бушевали пожары, горело все, что могло гореть. В асфальте образовался кратер, глубиной примерно четыре метра. Селена открыла глаза, и с ужасом уставилась на последствия магического удара. Облегчение в ее глазах сменилось удивлением.

"Мы живы? Как это возможно?" — теребила она Когтя мысленно.— "Наш щит предназначен для отражения материи, он не выдержал бы такого! Да и любой магический тоже! Тут вбухано столько энергии, что щиты бы снесло, а нас должно было испепелить! И даже если бы стоял щит от магии, он бы не спас, а даже если и выдержал бы, нас изрешетило бы осколками и смело взрывной волной... "

"Помолчи, а?" — оборвал Коготь ее тираду. — "Я подстраховался, помимо спаренного щита, повесил поверх кое-что еще. Лучше думай о том, что будем говорить на допросе... Сейчас здесь будет целая делегация из Хозяев, и Хранителей..."

Девушка кивнула, и принялась осматриваться, стоя на уцелевшем островке диаметром в три метра. Коготь повторил заклятие "наведения", пытаясь понять, жив ли еще их несостоявшийся убийца и если да, то где прячется. В астрале загорелся маячок, показывая направление... Любопытно... Коготь аж присвистнул.

— Ты чего? — снова начала пытать его девушка.

— Да вот, думаю... Что такого кто-то из нас мог сделать, чтобы нас так сильно захотели убить... И что именно могло вынудить Хранителя пойти на такой риск, раскрывшись, и ударив магией в людном месте, зная, что за это почти наверняка смерть... Свои же убьют...

У девушки отвисла челюсть.

— Ты уверен, что это именно Хранитель?! Может, кто-то из их адептов свихнулся...

— Сообщаю тебе с гордостью, умница ты моя, что нас угостили ни чем иным, как "Карающим Светом"! И хотя всего примерно с половиной мощности, кастовать это заклятие, не имея в себе частицы первостихии Света, не просто невозможно, а является чистым самоубийством....

— "Карающий Свет"?! Ты шутишь? Этим Хранители уничтожали aerith shunthh, притом даже защита не спасала... Мы бы не выжили...

— Потом обсудим, — поменял тему Коготь, ощущая колебания темных энергий в астрале. — Ты можешь заблокировать себе выборочно несколько участков памяти? — Спросил он, ища что-то по карманам.

— Разумеется могу...

— Вот и отлично. Тогда запрячь подальше такие фрагменты: заключение нашего с тобой союза и весь тот разговор, также все моменты, касающиеся Игоря и его отца. Встретишь Хозяев — выскажи мои предположения, дай просканировать себя, пусть поднимут кипиш, что Светлые пытаются убивать адептов Пути sinthh. Неразбериха нам сейчас на руку... И зови если что. Если не буду занят — отвечу.

Кое-как обходя горящие вокруг кострища, Коготь начал продвигаться вдоль дороги, надеясь выловить такси или хотя бы попутку. Сигнал "Наведения" был очень четкий, но, если ему верить, объект на который он настроен, находился в другом конце города.

Коготь понимал, что в одиночку скорей всего не сможет справиться с противником, за которым устроил охоту. Хранитель наверняка намного старше и опытнее, плюс, насколько Коготь понимал, у них несколько другие ограничения в средствах, а конкретно, заемной силы у них как правило больше, чем у Хозяев, не говоря уже об адептах... Но брать с собой никого было нельзя — что бы там ни было, если противник окажется силен, у него есть джокер в рукаве, и если придется применять — уж лучше, чтобы не было рядом свидетелей. В крайнем случае, можно послать маячок для Хозяев, и закапсулироваться в тот же "Поглотитель магии"... или что-то другое выкинуть, благодаря информации, почерпнутой со страниц "Сияния" у него есть достаточно способов доставить противнику массу неожиданных сюрпризов.

Тормознув проезжавшее мимо такси, Коготь забрался на заднее сиденье, и назвал адрес.

Водитель был типичным кавказцем средних лет. Он оглянулся на пассажира, помедлил секунду и ответил вялым голосом:

— Нэт, туда нэ поеэду, мнэ ужэ скоро дамой... Далэко... Нэ обижьайсья друг, э...

Коготь вынул из кармана пятидесятидолларовую купюру, и, бросив на переднее сиденье, повторил адрес.

— Э, савсэм другой дэло, да? Сказал би щто таропышся, я бы понял, да?

Коготь начинал злиться. Он уже подумывал о том, чтобы просто выкинуть таксиста из машины, и сесть за руль самому, когда кавказец, наконец, тронулся с места, и поехал в указанном направлении. Надо отдать ему должное — ехал он очень даже быстро, зачастую срезая крюки по малоезженым дворам и закоулкам...

... и тут его настиг Зов. Это был крик, мольба о помощи, полный отчаяния и робкой надежды. Голос был слабый, тихий, полный слез и боли. Голос Игоря.

Коготь быстро перестроил "наведение", используя как целевой объект образ ауры мальчика из своей памяти... И чертыхнулся — пункт назначения практически не изменился!

Таких совпадений просто не бывает, размышлял он. Дерьмо... Опасение переросло в уверенность.

Таксист налегал на газ изо всех сил, будто чувствовал, что каждая секунда — как капля крови из порезанных вен на запястье... Коготь был благодарен ему за это.

Предчувствие сдавило грудь чугунными тисками. Не успевает...

* * *

... это были те же люди что и в прошлый раз. Те, что вырвали сережку из Марининого уха, и подрезали ее парня. Игорь плакал от безысходности, глядя, как привязанного к решетке папу мучают, капая по одной капельке с пипетки какую-то гадость на лицо, на руки, на участки тела, не прикрытые одеждой. Он видел такое в кино, это наверное кислота, жидкость которая жжет сама по себе... Огромного роста незнакомый мужик крепко держал его, не позволяя отвернуться, и сдавливая, если он закрывал глаза, заставляя смотреть...

Игорь видел, как руки, лицо и плечи отца покрывали ужасные язвы, как он корчился и кричал.

Мальчик звал на помощь, звал шинигами, который обещал защитить его близких.

— Потерпи, папочка, не умирай только... Он обязательно придет... Шинигами не обманывают, — плакал пацан, изо всех сил удерживая в сердце ускользающую надежду.

Он вспоминал снова и снова тот разговор, уверенные, понимающие глаза шинигами, которые не могли обманывать.

— Что там лопочет твой щенок? — зарычал стоявший сбоку человек в красивом дорогом костюме черного цвета, важный, как петух, очевидно главарь. — Кто там придет? ? Человек-паук? — расхохотался он, и одним рывком сорвал остатки рубашки с плеч привязанного. — Смотри, крысеныш! — рука в резиновой перчатке схватила отца мальчика за обожженную щеку, отрывая куски кожи, мяса, обнажая еще не тронутые кислотой участки плоти. Мужчина заорал, и обмяк, потеряв сознание. Ему сунули что-то под нос, приводя в чувство, и кое-как он снова открыл глаза.

— Ну что, долго еще молчать собрался? — задал вопрос старший.

— Вы... тратите время... Я уже давно сказал бы вам, где... они, если бы знал... — голос мужчины срывался на хрип.

В это время у одного из бандитов зазвонил мобильник.

— Тимур Николаевич, тут ваш отец звонит... Он требует, вас к телефону!

Старший неохотно взял трубку.

— Папа, у меня сейчас нет времени, я тебе перезвоню... Что? Каких людей? Ты о чем? Папа, не лезь в мои дела, хорошо?

Голос говорившего с Тимуром Николаевичем по телефону был слабо, но все же слышен всем присутствующим здесь...

— Тимка, прекрати это немедленно! Ты хоть один раз послушаешь меня? Отпусти этих людей, они не знают того, что тебе нужно... Отпусти, и может быть все еще обойдется! Тимка, послушай, твоя жизнь в опасности... И не только жизнь...

— Опять ты, старый дурень, я говорил тебе, чтобы ты не лез в мои дела?? Иди в свой монастырь, и проповедуй свои псалмы стаду прихожан, которые с тебя пылинки сдувают!

— Ты не понимаешь, что натворил... За тобой придет демон, и...

— Черт побери, как же ты мне надоел своими проповедями... Потом позвоню. Пока!! — последние слова он выкрикнул уже со злостью, швырнув телефон в дальнюю стену. Мобильник грохнулся о нее, скатился на пол, дальше вниз, скользнул в люк водостока и плюхнулся в воду.

Тимур Николаевич выругался, повернулся к отцу мальчика, и выдал избитую фразу:

— На чем мы там остановились?

"Коготь Лаэнсшшасс, пожалуйста, если ты слышишь... Папа умирает! Помоги нам!" — мысленно звал Игорь. Ужас от предстоящей потери сдавил маленькое сердечко ребенка железными клешнями. Надежда умирала с каждой минутой.

И когда он уже почти отчаялся, наблюдая, как этот Тимур-как-его-там направляет на глаз его папе зажженную зажигалку с турбо, неожиданно в его голове будто откуда-то издалека возникла мысль:

"Держись малыш. Я иду. Отвлеки их как-нибудь! Хоть как, мне нужно еще чуток времени!"

И тогда Игорь решился на отчаянное... набрал в легкие воздуха, и начал кричать, обзывать этого Тимура, изрыгая все ругательства, какие только слышал.

— Кто-нибудь, заткните эту мелкую шваль! — заорал Тимур Николаевич, брызжа слюной

Держащий Игоря мужик мигом закрыл ему рот ладонью, но тот кусался и отплевывался, продолжая издавать неразличимые мычащие звуки.

Тимур Николаевич повернулся, и посмотрел на Игоря с нескрываемым бешенством.

— Хочешь поиграть в героя? — зарычал он, приближаясь к мальчику. — Ну посмотрим...

Он приблизился, направил зажигалку на предплечье пацана, и зажег. Тот вскрикнул и дернулся как уж на сковородке.

— Нравится? — злорадно спросил Тимур, с довольной рожей, рассматривая ожог на коже мальчика.

Отец Игоря отчаянно захрипел, но ничего выговорить не смог. И, хотя торжествующая ухмылка расползалась по отвратительной роже Тимура, уверенного в своем превосходстве, улыбаться ему оставалось... Собственно уже и не оставалось совсем...

Мальчик ненавидяще посмотрел на своего мучителя, а затем его взгляд скользнул на тусклую лампу, висящую над выходом. Над лампой роилась мошкара, слетевшаяся на свет. На мгновение, Игорю показалось, что тени, отбрасываемые этой мошкарой, как будто почернели, и стали летать не синхронно насекомым, а сами по себе... Или не показалось?

Тимур еще лыбился, не замечая, как по углам, и даже под ногами у него самого, начали густеть и наливаться зловещей чернотой тени.

— Не сжимай ему рот, посмотрим, что он нам споет, — бросил Тимур своему человеку, державшему мальчишку. Тот разжал ладонь и вытер ее о свои штаны.

— Ну что, все еще такой же смелый, крысенок?

Игорь оторвал взгляд от теней насекомых — его сердце запрыгало от радости — и вдруг улыбнулся своему мучителю:

— А чего мне трусить? Мне уже поздно. Теперь бояться будешь ты... козел.

Тени мошкары разом увеличились вдвое, слетелись в рой, и стремительно метнулись в сторону ничего не подозревающих мужчин..

— Ах ты... — оскалился Тимур, но договорить уже не успел: рой насекомых разом облепил его и прихвостня, и... родился вопль. Крик боли, отчаяния и страха перед неизвестным. * *

Пацана уже никто не держал, оба крича, попятились, отмахиваясь от этих порождений мрака и ужаса. На пол упали первые капли крови — кожа на лицах, руках, плечах и торсах была вся изранена до мяса укусами насекомых.

Где-то в соседних помещениях послышался шум — звук падающей мебели, крики и грохот выстрелов, которые впрочем смолкли довольно быстро.

Еще один бандит попытался выбежать через дверь, однако та захлопнулась у него перед носом, ручка рассыпалась в пыль, а из ближайшего угла метнулось нечто темное, напоминающее щупальце осьминога, схватило его за горло, приподняло над полом и приложило об стену.

Игорь подбежал к привязанному отцу, начал распутывать веревки, сковывающие его запястья.

— Не бойся, папа, все будет хорошо, теперь все хорошо... — приговаривал он.

— Что... это... — прохрипел раненый, разглядывая мошкару.

Тимур и его приспешник голосили, корчась на полу в позе эмбриона, дрожа от ужаса и стараясь отделаться от назойливых насекомых.

— Все хорошо, папочка, уже все хорошо, — успокаивал его ребенок. — Не бойся, тень не сделает нам плохого. Она — друг...

Щелкнул замок двери, и в проем хлынула Тьма, из которой выступила высокая фигура в темной мантии. Короткое движение рукой, и капюшон был откинут.

Отец Игоря с удивлением опознал в пришельце парня из ночного клуба, куда притащил его сын-фантазер...

— Это... — слова давались с трудом. — Игорек... ты не... придумывал... Он правда...

В левой руке Когтя пылал темным огнем Клык Дьявола, уже успевший поглотить четыре души... На ауре ближайшего бандита мгновенно вспыхнула личная печать Когтя. Две других ауры хоть и слабо, но замерцали бледновато-сероватым светом.

— Неужели еще не пересекли порог sinthh? — Вопрос Когтя был практически риторическим. — Думаю, стоит это исправить... Игорь, как твой покровитель, именем Великой Тьмы, эти люди пролили кровь твоего отца, нашу кровь... Отдаешь ли ты мне свое право крови?

— Прошу тебя, как покровителя, принять мое право крови и поступить с ним как сочтешь нужным, — ответил вслух Игорь подсказанной по мыслеречи фразой, глядя с отвращением, как на полу корчатся двое, совсем недавно так радовавшиеся его слезам и мольбам его отца.