Последнее предложение пропустила мимо ушей. Лестно, блин горелый, очень лестно. Но я же не Жаба, чтобы каждый комплимент ушами ловить и лапшу на уши себе навешивать?

— Вы не верите. Мне кажется, что Вы не хотите меня слушать, не так ли? — спросил Дельвиг и обиженно захлопал на меня ресницами.

— Друг, отойди. — Росс воспользовался тем, что наши пары слишком близко подошли друг к другу и забрал меня. — Мне с ней серьёзно поговорить надо.

Лирическое отступление — принц Благого Двора и Жаба идеально друг другу подходят. Тяжёлая жизнь — целитель, положив свою руку мне на талию, вежливо поинтересовался:

— Не болит?

Я истово замотала головой. А должно?

— Это о чём же, лорд, Вы захотели переговорить со мной? — как только пары разошлись, зло вопросила я и даже чуть поднялась на носочки, чтобы видеть нахальное лицо знакомого.

Тот опустил взгляд.

— Эй, ты всё ещё обижаешься на меня из-за того вечера? Извини, хорошо.

— Нет, не из-за этого! — Я разъярённо шипела на него. — Мог сам сказать своё имя, а не ждать, пока рак на горе свистнет!

В ответ — шокированный вид. Какие он моськи умеет строить, закачаешься!

— Эль, ненормальная, ты решила, что я знал о нашей сегодняшней встрече. Окей, я виноват. Я обидел тебя. — Ден Асмир закатил глаза, но было видно, что он доволен. Чем? Тем, что вонзил нож в сердце? Тем, что заставил мучиться от неизвестности и Мадам Совести?

— Да. Обидели, и очень сильно. Не думаю, что смогу простить.

— Что мне для этого сделать?

Я чуть улыбнулась и зашептала магу-целителю на ухо:

— Не отказывайтесь от симпатий принцессы Фрей.

И, оставив его в недоумении, покинула зал. Хочешь мсти, дорогой, будет тебя мстя. И не говори, что не предупреждала.

Переодевшись и подождав окончания праздника, я отправилась в тренировочный зал к наставнику. Я постучала, но мне никто не ответил. В помещении я была одна. Воровато оглянувшись, я присела перед статуей богини Аматэрасу и горячо зашептала:

— Богиня, помоги, молю. Дай мне силы вытерпеть этот Ад, закончить учёбу и наконец вернуться в тот мир. Уже навсегда. Молю, помоги.

— Ты правильно делаешь, что молишься. — Наставник сел в позу лотоса рядом со мной. — Порой это единственное, что может остаться у человека.

Мастер Тецуо так и не сказал мне, что за вещь он потерял. Намекнул только, что вещь эта находится в Храме. Он дал мне все карты в руки. Разрешил делать всё, что душе моей захочется. Посоветовал использовать магию. А я, наивная, приняла всё за чистую монету.

Пять с половиной часов прорыскав в святилище и бездумно раскрывав все имеющиеся там двери, потоптавшись на месте, я свернула в боковое ответвление подземелья (от нечего делать я добралась и туда). Не в то место я наступила, раз под моей ногой что-то мягкое и пищащее оказалось. Наверно, крысу придавила... А в свете моего огонька я увидела дверь — круглую, деревянную и большую. Она была выкрашена в светло-голубой цвет и имела красную надпись: "Оставь надежды всяк сюда входящий".

Я голодно облизнулась и протянула руку к чёрной ручке на дверце, как неизвестно откуда взявшийся ден Асмир схватил меня сзади за локоть.

— Опять куда-то полезла! — прошипел он и вывел из ответвления. — Сейчас как маленькую девочку отчитывать буду. И бить буду, — в ответ на мой вопросительный взгляд ответил маг-целитель. — По пятой точке.

Горестно вздохнула и поплелась следом за Россом. Я ему что, собачка Павлова, все приказы исполнять? Что за тон?

— Только попробуй, — шепнула я, но больше ёрничать не стала — наставник, пришедший нам навстречу, недовольно сощурился:

— Ты едва не нарушила запрет. Если бы не Росс, — он кивнул красноволосому, — мне бы пришлось тебя наказать.

— Почему, мастер Тецуо? — широко открытыми глазами рассматривая его, вопросила я. — Неужели, там что-то тёмное?

Японец рассмеялся.

— Тёмное? Лиза-сан, ты передёргиваешь, или как там у вас говорят? — Наставник задумчиво поскрёб указательным пальцем подбородок. — Там кладовая, и ничего боле.

— Кладовая? Так может быть именно там... — и я уже рванулась повернуться, как была остановлена тяжёлой рукой, как обычно пригнувшей меня к земле:

— Не принимай, что тебе говорят, за действительное. Ты можешь серьёзно ошибиться.

— А если не принимать? Ведь прослывёшь неверующей.

— Это как смотреть, Лиза-сан. Вот ты, вроде, занимаешься с Рикой, а так ничего и не поняла.

Я непонимающе прищурилась.

— Что я должна понять?

Лёгкий толчок в лоб.

— Жизнь.

Смысл этого предложения дошёл до меня не сразу — мне позволили ещё раз попытаться найти артефакт. И вновь я ни к чему не пришла. Так ровно три раза. Россу, кстати, было меня очень жаль — на четвёртый раз он пошёл искать пропавшую вещь вместе со мной. Все приехавшие давно спали, из комнаты Фрей доносился громкий храп. Я, справедливости ради, заметила — мол, может она кому-нибудь понравилась?

Хихикающие, мы вновь добрались до голубой двери.

— Мне это надоело! — воскликнула я. — Надоело!

Переключив зрение на более зоркое, я пристально оглядела помещение. Дверцу окутывало серо-голубое сияние. Туда-то я и направилась. И разнесла боевым заклинанием дверь. За ней нашлось древнее двухметровое скандинавское копьё с рунами на острие — оно лежало прямо в нише, кою закрывала предупреждающая красная надпись. Само копьё было словно заморожено — всё древко было покрыто инеем, а как только я прикоснулась к нему, иней пополз и по моей ладони. Я прикоснулась к оружию, и оно согласно прыгнуло в мою ладонь. Отпустив его, я резко отдёрнула руку, испуганно переглянулась с магом-целителем и вздрогнула от прикосновения старческой руки.

— Я специально запрещал тебе прикасаться к дверце — если бы ты ослушалась меня в самый первый раз, я оставил бы тебя без еды и воды ровно на день. Во второй — на два. В третий — на три. Так вырабатывается послушание у всех магов, присягнувших богине солнца Аматэрасу. — Я вслушивалась в каждое его слово, не замечая, что маг рядом со мной застыл и перестал дышать. — Копьё это принадлежало древнегерманской валькирии Брунгильде, а когда та покинула свиту Одина, то копьё было сброшено вниз и отправлено в наш синтоистский Храм, дабы последователи богини солнца смогли-таки приручить своенравное холодное копьё.

В голове набатом пронеслись слова Шурика: "Вальхалла — это дворец Одина в Асгарде, попасть туда можно через Биврёст, радужный мост, соединяющий Мидгард и Асгард. Ещё есть Ванахейм — страна ванов — и Йотунхейм — страна йотунов-великанов. Муспелльхейм и Нифльхейм — царства огня и льда, соответственно. Льесальвхейм — страна альвов, Свартальвхейм — цвергов. Существует ещё Хельхейм — подземное царство Хель. Последняя, кстати, была ещё той штучкой — дочерью Локи, сине-красной женщиной с разлагающимися ногами. Приказ старших асов — они запретили рассказывать землянам о них. Правда, наши маги всё равно нашли выход из создавшейся ситуации и выкинули всю информацию в Интернет. Асы об этом, кстати, до сих пор не знают".

Я восторженно смотрела на копьё, и меня уже не страшил синий иней. Внутри меня бушевали эмоции, я желала это копьё, как ничто и никогда в своей жизни.

Но моё счастье было разбито вмиг. Ден Асмир качнул красной головой, закинул косички на плечо и констатировал факт, который его, оказывается, расстроил:

— Так ты гейша.

Я мазнула взглядом по лицу парня и внезапно стала падать. Ноги подкосились, в голове помутилось.

Перед глазами мелькают огроменные сосны, высоченные сугробы и чернеющая поблизости скала. Ловко забравшись на самую вершину, я сама не знаю, как, ныряю в пещеру, отряхиваю с меха холодные снежинки и шиплю на луну. Та, будто застеснявшись, прикрывается тучкой, и мир покрывается мраком.

Неожиданный вой совсем близко пугает меня. Подпрыгнув, я рывком выпрыгиваю из пещеры, разом перелетев через всю её высоту, и припускаю по дорожке. Кто-то невероятно огромный мчится за мной, но оглядываться я не успеваю. Всё быстрее и быстрее приближаясь к Мысу, я всё сильнее отталкиваюсь от земли, пока лес не остаётся позади, а неизвестный, мчавшийся за мной, отстаёт. Взбегаю на Мыс Ложной Надежды, останавливаюсь и оглядываюсь. На меня смотрят большие янтарные глаза огромного алого, почти что гранатового, дракона, злого до крайности.

Испуганно сглотнув, я спрыгиваю на замёрзшую речку и кидаюсь бежать по её ледяной глади. Лёд трещит и ломается под моими лапами и, не добежав какого-то метра до другого берега, я проваливаюсь в ужасающе холодную воду. Я визжу, как резаная, и с силой бью лапами в воде. Тону, чёрта с два, тону!

Дракон стоит на берегу и равнодушно смотрит на меня, пытающуюся выплыть. Да почему же не получается?

Внезапно взгляд проясняется, я застываю. Прежде покрытые густым туманом лапы начинают приобретать кошачьи формы. Длинные, покрытые белым с чёрными пятнами мехом они напоминают мне...

"Ирбис!"

От таких перспектив мне становится ещё хуже. Кошки боятся воды, значит, плавать не умеют. В своей человеческой форме я тоже не пловец — всё равно со зверем потонем. Будем звать на помощь. Еле-еле высунув из воды мордашку и усы, я с трудом рявкаю.

Рёв проносится по прилегающей территории, кажется, что даже снежинки застывают в воздухе. И тогда случается это. Вода начинает выталкивать меня из себя, не желая больше держать в себе неугомонную кошку. Льдины, поплавав чуток, вдруг стали сталкиваться между собой и срастаться. Минута — и я твёрдо стою на своих четырёх и победно смотрю на притихшего дракона. Всё, гранатовый, теперь моя очередь за тобой погоняться!

Радостно взвизгнув, я несусь на дракона, чувствуя, как с меха в скоростном порядке срываются капли начавшей замерзать воды. Гигантское существо, вопреки моим ожиданиям пригибается к земле, вытягивает шею и испуганно прикрывает глаза и уши, совсем как нашкодивший щенок.

"Не смей вторгаться в моё пространство! — мысленно рычу не только я, но и ирбис. — Вали отсюда, покуда живой!"

И, не дожидаясь исчезновения дракона, выпрыгиваю из тела ирбиса и просыпаюсь.

Глава пятая. Спустя два года...

Время — лицо на воде.

Стивен Кинг.

— Полин, ты издеваешься? Ты реально считаешь, что я вернусь в школу? — Я поставила на подругу свои большие зелёные глаза и приоткрыла рот. Подружка шутит по-аццки и жжёт не по-деццки.

Итак, что я опустила в своём повествовании. Во-первых, Росс устроил мне гигантскую взбучку на тему "Какого чёрта я узнаю обо всём последним?" сразу после моего маленького видения с драконом. Я объяснять ничего не стала — мол, ты молчал, и я молчу. Не, а что такого? На татуировку я согласилась добровольно, меня не принуждали — в любом случае девчонки вывели бы слова со спины, они как-то обмолвились о специальной сыворотке для таких случаев. Во-вторых, мастер Тецуо заставил меня сделать из конца древка копья магический посох — выковырять углубление и вставить туда камень гранат, принадлежавший мне по дню рождения. С того момента меня обучали способом управления двойным артефактом. И не допустили обратно в Россию к Торнадо.

После двух лет обучения я вернулась домой к родителям, призналась им, что училась у одного хорошего знакомого, и была прощена. Шурик, правда, воспринял мой рассказ несколько неадекватно, услышав про Рю-Тецуо, его зрачки расширились, а рот приоткрылся — он был в шоке. Пояснять причину своего аффекта он не стал. И, к слову, только ему я поведала о дополнительных занятиях.

Мама, в свою очередь, призналась, что наврала в школе о месте пребывания дочки. Она забрала документы из заведения под предлогом переезда в столицу — мол, поучится-поучится, не понравится да вернётся. Она прекрасно понимала, что я не хочу продолжать учиться в сельской школе, но что поделать — мне нужно было прикрытие на ближайшие два-три года. Оставалось потерпеть буквально до конца девятого класса, а тогда уже смотаться за Предел — фамильяр, бывший в курсе моих планов, указал только на этот путь, назвав его единственным.

Поля, прознавшая про моё возвращение, тут же примчалась к нам домой. Ругалась она страшно: и почему я ей не сказала, и почему не посоветовалась. Злилась подруженция одним словом, скромно добавив, что Алекс полностью поддерживает её. А на данный момент она мечтала уговорить меня вернуться.

— Ну почему я сразу издеваюсь? — поставила она на меня свои огромные глаза, на несколько секунд отрываясь от поисков шоколадки. — Может, я хочу помочь?

Я улыбнулась. Одноклассница наконец-таки нашла шоколадку и с мягкой, по её меркам, улыбкой протянула мне. Я, обиженная, насупленная и уязвлённая, забрала её себе. Блин, подавлюсь, но съем! Чтобы Полинке досадить! Да только не тут-то было — Alpen Gold в моих руках расплавился, как на плите разгорячённой полежал, и тёплой массой с фундуком обтёк руки. "Вот-те на", — мелькнула быстрая мысль и тут же исчезла. Как и упаковка, которая предусмотрительно слетела в неизвестность — мини-проклятие, посланное на Лаврентьеву, отразилось и в шоколадке. Эх, не поем я сладости в этот день, тортик в честь прибытия на всю семью да гостью делить придётся.

— Что, руки горячие? — как ни в чём не бывало поинтересовалась проказница, хитро поблёскивая глазками. — Ай-ай-ай, какое упущение!

Я недовольно рыкнула, и тут произошёл второй случай "Секретных Материалов без Фокса Малдера и Даны Скалли": увеличив громкость до максимальной, я вставила наушники-таблетки в уши (чтобы не слышать подругу) и выбрала из списка взрывную "This is War" 30 Seconds To Mars. Полностью уйдя в мир рок-музыки, я мирно прикрыла глаза. В ушах гремел голос Джареда Лето, а я насмешливо посматривала на собеседницу, подумывая, как удачно можно помедитировать или заняться визуализацией, как внезапно наушники разразились писком, таким громким, что казалось — ну не могут мои самсунговские таблетки такой звук выдержать! Резко вырвав их, я быстрым, смазанным движением коснулась уха и посмотрела на пальцы. Крови не было, меня не контузило. Но действительно, наушники не выдержали, дёрнулись под высоким напряжением, штекер вылетел из разъёма телефона, и в воздухе откровенно запахло жареным, то есть дымом.

— Это война, — поражённо протянула я, глядя на вывалившиеся внутренности левого наушника. — А мне плеер не скоро будут покупать!

Тут произошёл третий случай "Секретных Материалов" — качавшиеся провода застыли, а потом медленно-медленно поползли обратно внутрь. Не прошло и семи минут, как капельки вернули себе надлежащий вид, и даже правый наушник, провод которого я однажды переломила у самого основания, вновь заработал.

Полина всё это время невинно разглядывала накладные свои ногти, как всегда пестревшие всеми оттенками радуги. Она то ли не заметила, то ли не стала замечать происходящее вокруг неё.

Внезапно вокруг нас сомкнулась тьма, по ногам повеяло холодом. Пейзажи деревни куда-то исчезли, оставив место пустыням и голубой луне. Прямо у нас перед глазами образовалась лестница.