Шипы

Лоуренс склонил голову и спросил на интерспиче, искусственном языке, скорее суржике, принятом для межпланетных коммуникаций:

— Ты меня слышишь?

Киборг мигнул.

— Сейчас я восстановлю работу речевых центров, и ты сможешь говорить. Понимаешь меня?

Киборг мигнул снова. Лоуренс проделал необходимые коммуникации, и они смогли разобрать слова, произнесенные тихим шепотом:

— Кто вы?

— Частный корабль "Ричард Плантагенет". Меня зовут Лоуренс, а это — Галлахер. А кто ты?

— Кибернетический организм ? Е-721009064, торговый корабль "Белые гуси", порт приписки Стэт-Лаура.

Галлахер тоже решил высказаться. Он спросил:

— А имя у тебя есть?

Киборг думал долго, целых десять секунд. Потом Галлахер увидел, как напряглось его лицо, словно он хотел сказать что-то или, наоборот, сдержать слова. Лоуренс и Галлахер переглянулись.

— Они называли меня Шерман.

— Отлично, — согласился Лоуренс, — Пусть будет Шерман.

Лоуренс был принципиально против обычая, дававшего право называть киборга любым именем, не всегда благозвучным или хотя бы цензурным, только потому, что киборг относится к корабельному имуществу, а не к экипажу. Галлахер поддержал его энергичными кивками.

— Шерман — отличное имя, тебе очень идет.

Шерман обратил блуждающий взор на Лоуренса, видя в нем защиту, и пожаловался:

— Я не могу двигаться, — он попытался поднять стальную руку, но безуспешно.

— Так и должно быть, я отключил твои энергоцентры.

— Я понимаю.

— Ты говоришь на системном английском, Шерман?

— Да.

— Тем лучше. Значит, неточностей не возникнет.

Лоуренс перешел на родной язык и вызвал Ли, который хотел присутствовать при допросе. Он поморщил свой аристократический нос. Лоуренс предпочитал думать о предстоящей процедуре не как о допросе, а как о беседе. Ли появился сразу, как только Галлахер сменил его на вахте.

Начался допрос. Вопросы и ответы сразу фиксировались на отдельный диск, чтобы потом можно было скопировать протокол в бортовой журнал, а диск приложить к материалам с "Белых гусей". Ли придерживался нейтрального тона, задавал вопросы коротко и ничего не комментировал. Лоуренс на протяжении всего разговора воздерживался от дополнений, выполняя роль Беспристрастного Свидетеля. Краем глаза он следил за мониторами, и было в их показаниях что-то, что ему совершенно не нравилось.

В целом история, рассказанная Шерманом, совпадала с данными из Реестра Пропавших и теми данными, которые передал Лоуренс с борта торговца. Корабль "Белые гуси" принадлежал компании "Санси" со Стэт-Лауры. Шестьдесят стандартных суток назад они отправились на Землю с грузом кварцевых образований. Полет протекал нормально, часть пути они преодолели в подпространстве. Связисты регулярно выходили на связь, и тридцать семь суток назад провели очередной сеанс. Все шло, как обычно, пока тридцать пять суток назад экипаж попросту не исчез. Шерман в это время как раз возвращался из двигательного отсека в рубку управления. Только что он получил указания от капитана, но, когда вошел в рубку, капитана в ней не было.

И вообще никого не было.

И было кое-что еще, на что Шерман сначала не обратил внимание. Двигатели, которые он только что проверил и оставил в идеальном состоянии, безмолвствовали. В рубке стояла звенящая тишина, казавшаяся неестественной. Еще не понимая, что происходит, Шерман попытался связаться... ну, хоть с кем-нибудь, но безуспешно. Через несколько часов он убедился, что корабль пуст. Весь экипаж исчез, а у Шермана не было никакого объяснения, как и почему это произошло. Попытки запустить двигатели, как и попытки внешней связи успешно провалились. "Белые гуси" лег в дрейф — он продолжал двигаться в сторону Солнечной системы, но его полет постепенно замедлялся.

К счастью, Шерман относился к тем киборгам, которые являлись автономными системами. К счастью, корабль не лишился энергии полностью. К счастью, таинственная сила, которая унесла людей, не затронула его логические цепи, другими словами, он не сошел с ума. Шерман продолжил полет, время от времени делая попытки запустить двигатели или выйти на связь, но это, похоже, было безнадежным делом. К счастью, на торговца наткнулся "Ричард Плантагенет".

Шерман закончил свой рассказ. Люди потрясенно молчали. В задумчивости Лоуренс начал выбивать на столе замысловатый ритмический рисунок, и его пальцы двигались все быстрее и быстрее.

Изучая искусственный интеллект, он ознакомился и с основными концепциями создания кибернетических организмов. Первые пробы относились еще ко второй половине двадцатого века, когда люди научились заменять поврежденные органы механическими протезами. Параллельно с этим разрабатывался проект по созданию андроидов — человекообразных роботов. В какой-то момент эти два параллельных направления сблизились, а потом и слились. В "Киборг Электроникс".

Люди, далекие от этих разработок, ничего не узнали о слиянии. Они спокойно продолжили впадать в кому и калечиться в катастрофах. До развития межзвездных перелетов и последующей ассимиляции в Галактику Земля задыхалась от перенаселенности. И мертвых при этом было больше, чем живых. Снова широко распространился обычай кремации, но всегда были еще и "овощи", то есть люди с погибшим мозгом, но уцелевшим телом. Еще не мертвые, но уже и не живые. И были еще погибшие от Формы Е — страшной болезни, поражающей мозг. И психически неполноценные — с неразвившейся или распавшейся психикой. И еще многие другие...

Создание первых киборгов вызвало сильнейший общественный резонанс. В полный рост стал вопрос: кем они являются — людьми или машинами? Наличие человеческого тела, пусть и частично замененного на тонкую электронику и механику, говорило в пользу первого. Но искусственный мозг и отсутствие личности явно указывало на второе. Киборги первой серии, выпущенные под литерой "А", были способны только на элементарные действия и прямые команды. Со временем спектр деятельности расширялся, а логические цепи становились все более сложными. Ни один из них по-прежнему не был способен на эмоции, а блок принятия решений был ограничен правилами подчинения, но некоторые киборги серии "D" были пугающе похожи на людей.

Больше всех была возмущена Святая Церковь Человека Креста. Создателей киборгов обвинили в некромантии, ереси и предали отлучению. Публично, но заочно. Церковь и ее последователи придерживались мнения, что люди, превращенные в киборгов, насильно лишены возможности на Спасение и Возвращение в Эдем. При этом Церковь предпочитала не знать, что некоторые люди еще ПРИ ЖИЗНИ продавали "Киборг Электроникс" право на использование своего тела после Смерти.

Дом Иезис тактично промолчал.

Киборги не были людьми. Память о прекрасной жизни, способность к эмоциям, а значит, и сожаление о подобном существовании, и желание что-либо изменить, полностью уничтожались. Несмотря на некоторое подобие присутствия личности, ни один киборг до сих пор не прошел тест Тьюринга. Хотя последняя серия — "D"...

Стоп!

Лоуренс оборвал свою мысль и сосредоточился на промелькнувшем несовпадении. Его серые холодные глаза впились в лицо неподвижного киборга, присутствующего здесь и сейчас.

— Шерман, назови свой серийный номер.

— Е — 721009064.

— Насколько я знаю, последние несколько лет киборги имели обозначение серии "D".

— Да, это так. "Е" — новая экспериментальная серия. Моих... — на мгновение он запнулся, но все же сумел подобрать нужное понятие, — Моих собратьев пока меньше сотни. Нас направили на различные работы, чтобы протестировать.

Подозрение, зародившееся у Лоуренса, оформилось в четкую мысль, но это было бы слишком невероятно. Стараясь проявить как можно меньше интереса — хотя это было совсем необязательно — он спросил:

— Что нового есть в серии "Е"?

Шерман закатил глаза, прогоняя вопрос по своим логическим цепям. Лоуренс готов был поклясться, что слышит, как работают его платы.

— Извините, но эта информация закрыта.

Ответ, в общем-то, был предсказуем. Пока новая модификация находится в стадии тестов, разработчики вряд ли обнародуют внесенные изменения, чтобы не сужать себе поле доработок. Вот когда о выходе новой серии будет объявлено официально, с демонстрацией, презентацией и прочей шумихой, тогда и... Но Лоуренс не хотел ждать, когда это произойдет, а хотел получить ответ на свой невысказанный вопрос. Поэтому он попробовал с другой стороны.

— Ты проходил тест Тьюринга, Шерман?

— Да.

— И каков был результат?

— Отрицательный.

Это вогнало Лоуренса в новый приступ глубокой задумчивости. Формально ответ был получен: киборг не преодолел тест Тьюринга, следовательно, не являлся искусственным интеллектом, что и было интересом Лоуренса. С другой стороны, ответ, данный Шерманом, мог быть заложен его создателями. Как раз на случай, если попадется кто-нибудь слишком умный или слишком любопытный типа Лоуренса. Как не крути, а все равно получается, что он ничего не узнал. Обидно.

— Что со мной будет?

Вопрос Шермана заставил его вернуться к действительности, хотя и был адресован скорее Ли.

— Я хочу сразу предупредить тебя, Шерман: у каждого из нас есть личное оружие. Если ты сделаешь что-нибудь, что покажется нам угрожающим, тебя разнесут так, что собирать будет нечего. Понимаешь?

— Да, сэр. Считаю своим долгом успокоить вас и сообщить, что мое поведение ограничено специальными блоками. Я НЕ МОГУ причинить вред людям.

— Хорошо. Но ты все равно запомни, что я сказал.

— Я запомню, сэр.

Люди переглянулись. Оба они подумали об одном и том же. Контуры поведения киборгов действительно были строго ограничены с тем, чтобы ни один из них не мог намеренно повредить окружающим людям. Но ходило немало легенд о спятивших киборгах — маньяках, в одночасье преодолевших барьеры и начавших убивать все живое. Ни Лоуренс, ни Ли сами с таким не сталкивались, но считали, что здесь лучше быть настороже.

Шерман переводил взгляд с одного лица на другое и ждал ответа на свой вопрос. Ли запомнил его.

— Думаю, что ты полетишь с нами, а потом мы вернемся на Землю. А там видно будет. Мы не можем прервать наш рейд, чтобы доставить тебя на Землю сейчас, так что придется тебе прогуляться с нами, — Ли усмехнулся и жестко закончил, — Другого выбора у тебя все равно нет.

— Да, сэр.

— Можешь дать ему энергию, — это было уже к Лоуренсу.

Шерман приподнял левую руку, а потом тяжело спрыгнул со стола, громыхнув ботинками и плотно став на ноги.

— Меня зовут Ли, остальных ты знаешь. Добро пожаловать в команду, Шерман. Надеюсь, мы сработаемся.

— Я буду стараться, сэр.

— Ты можешь называть меня просто по имени.

В рубке управления Галлахер уже был готов к прыжку в пространство Шакти. Появление Шермана он встретил так, как будто они всю жизнь летали с киборгом. Они расселись по а-креслам и почти сразу же прыгнули. Холодные заносчивые лики звезд на мониторах слегка позеленели, как будто их схватил приступ морской болезни.

В вечной темноте космоса корабль — маленькое обжитое уютное обиталище мысли — взорвался потоками ослепительного, дразнящего воображение света и, искривляя пространство и время, рванул навстречу своей судьбе.

Они вынырнули в нормальное пространство в точно намеченной точке — на самом краю планетного ожерелья звезды, не имевшей названия, а в каталоге обозначенной длинным неудобоваримым кодом. Звезда спектрального класса G0 имела пять планет, и оставалось только тихо порадоваться, что "Линкольн" успел точно указать, где их искать.

Сразу же после прыжка "Ричард" начал тормозить, и в центральной в поясе планете подошел уже на планетарных двигателях, малой скоростью. Еще в пути люди разработали несколько вариантов всех дальнейших действий по поиску и спасению "Линкольна" и его экипажа, но начинать акцию можно было только после тщательного изучения обстановки. Работали все.

Сутки "Ричард" вращался вокруг планеты, которую с легкой руки Галлахера в шутку стали называть Розой. Каждый новый виток смещался на несколько градусов, шесть раз меняли направление, и все это время "Ричард" звал в надежде, что "Линкольн" услышит и даст о себе знать.

Безрезультатно.

Параллельно с орбитальным поиском велось изучение планеты. Собранные данные внушали надежду на то, что люди с "Линкольна" смогли выжить, даже если потеряли корабль. Атмосфера планеты состояла из азота, кислорода, углекислого газа, водорода и других газов в незначительных процентах, что в принципе позволяло обойтись без скафандров. Сила тяжести составляла девяносто пять процентов земной, а продолжительность суток — двадцать пять с небольшим стандартных часов. Температура в экваториальном поясе была выше, чем на Земле, но переход на ночной образ жизни решал эту проблему. Благодаря тому, что атмосфера была богата основными элементами, Лоуренс сразу же предположил наличие развитых форм жизни. Предположение о том, что эти формы могут оказаться РАЗУМНЫМИ, так и не прозвучало, но витало в воздухе и наложило на работу оттенок некоторой нервозности.

"Ричард" заканчивал последний виток, и уже было ясно, что придется садиться и вести поиск по поверхности. Галлахер делал расчеты, по собранным данным выбирая место для посадки. Лоуренс продолжал изучение. На отдельный экран он вывел модель планеты, и постепенно она заполнялась деталями, прорисовывая облик и характер Розы. Ли нес очередную вахту, одновременно с этим делая записи в бортовой журнал. И даже Шерману нашлась работа — он следил за двигателями в нижних отсеках.

— Поиск завершен, результат нулевой. Программа готова?

— Да, готов к посадке.

— Тогда садимся.

Галлахер начал снижение. Автоматически включился сигнальный ревун, громким воем оповещая о маневрах корабля. Для посадки Галлахер выбрал равнину в умеренных широтах на дневной стороне, и сейчас вместе со снижением "Ричард" тормозил до полной остановки.

Изучая характер планеты, Лоуренс не обнаружил специфических для высокоразвитой цивилизации признаков. Не было искусственных дорог, раскинувшихся по всем направлениям. Не было городов или даже просто крупных поселений — они неизменно дали бы о себе знать россыпями огней. Стратосфера была пуста и безжизненна: не было ни летательных аппаратов, ни зондов, ни радиосигналов. Картины, проносившиеся на мониторе, были однообразны: буйные зелено-голубые леса, похожие на папоротники. Похоже, Роза находилась в самом начале жизни, и тогда не удивительно было отсутствие разума.

Что-то рыбообразное, возвышающееся в степи, промелькнуло и исчезло за границами монитора, что-то явно чуждое этому миру. Изображение успело смениться другим, но его отпечаток все еще оставался на сетчатке глаз Лоуренса достаточно времени, чтобы сигнал дошел до мозга и получил расшифровку.

— Ли!

От его крика Ли вздрогнул и резко повернулся вместе с а-креслом. Лоуренс уже переключился на другой терминал и отматывал видеопоток назад, впившись в изображение немигающим взглядом.