Битва за Землю

Набирая высоту, Перье связался с командиром авиаполка, и доложил о сбитой над Авиньоном "шайбе". Тот отрепетовал доклад командующему французскими ПВО, связавшемуся непосредственно с маршалом космической обороны.

— Спасибо, — поблагодарил француза Николай. — Молодцы у тебя ребята. Не забудь наградить их, после того, как всё закончится. Трудно им приходится? Помощь нужна?

— Трудно. Но мы справимся. Помощь будет нужна потом, когда дело дойдёт до зачистки. Мы всю Европу однозначно не потянем.

— Поможем. Можете даже не сомневаться. Общее дело делаем.

Французским лётчикам было очень тяжело, но они справились. На территорию Франции и Швейцарии выпало много битой посуды, но не смогла приземлиться ни одна тарелка.

Их соратникам, стерегущим небо над Французской Гвианой, было легче. С двух сторон от маленькой южноамериканской страны находились союзники по Десятке — Венесуэла и Бразилия, а втроём, как известно, даже батьку бить проще. Лишь на востоке не было никого из союзников. Там, вплоть до берегов африканского континента, неторопливо катил длинные пологие волны Атлантический океан.

Океан был пуст. Если конечно не считать мельчайших серых крапинок военных кораблей, стерегущих его необъятную акваторию. Лишь в шестистах километрах от африканского побережья из него выступала группа из восемнадцати островов Зелёного Мыса. Республика Кабо-Верде уже давно входила в зону влияния Китая и поддерживала партнёрские отношения со многими из стран Десятки. Маленькое островное государство имело чисто символические вооружённые силы, целиком и полностью полагаясь на защиту "Старших братьев и сестёр".

Небо над Атлантическим океаном также было пустынным. Бои шли, в основном, над континентами. Третья эскадрилья гвианского авиаполка ПВО Франции, получившая от командования приказ на патрулирование воздушного пространства над центральной частью океанской акватории, успела удалиться от Кайенны на три мегаметра, так и не обнаружив ни одной цели. Внезапно на локаторе одного из истребителей вспыхнули сразу четыре красных огонька.

— Вижу цели, — доложил пилот командиру эскадрильи и сразу же сбросил ему координаты. — Четыре центаврских носителя второго ранга. Нет, три носителя и "шайба"!

Шесть "Миражей", летевших по верхней границе стратосферы, мгновенно изменили курс и бросились на перехват. Два звена по снижающейся прямой шли прямо на центаврийцев, а третье, оставшись на прежнем горизонте, заходило на перехват по широкой дуге, отсекая тарелки от африканского берега.

Бернар Луи, будучи нормальным героем и опытным командиром, разумеется, пошёл в обход. И не прогадал. Центаврские носители не стали удирать и, набирая высоту, устремились навстречу пикирующим "Миражам". Трое против четверых. А "шайба", наоборот, резко пошла на снижение, нацеливаясь в промежуток между двумя Подветренными островами Зелёного Мыса: Сантьягу и Фогу.

Для Луи, видевшему картину со стороны, планы центаврийцев читались как открытая книга: носители второго ранга отвлекали земные истребители на себя, давая "шайбе" возможность приводниться.

— Заходим снизу, — приказал он ведомому, обрушивая "Мираж" в пике. И гоним к Фогу, не давая приводниться. Бить будем над островом.

Когда до встречи четвёрки "Миражей" с центаврскими носителями осталось порядка десяти километров, те мгновенно прыснули в стороны. Очереди авиапушек ушли в белый свет, как в копеечку. А вновь изменившие курс носители метнулись к истребителям сбоку, пытаясь их протаранить. Теперь уклоняться пришлось истребителям. Один не успел.

Но в последнюю долю секунды его пилот рванул на себя рычаг катапульты и был выброшен из истребителя взрывом порохового заряда через открывшийся в крыше люк.

Когда во время Великой Отечественной войны русские истребители выходили на фашистских асов в лобовую атаку и те не отворачивали, оба самолёта разваливались на части ещё в воздухе, задолго до падения на землю. На дозвуковых скоростях и при массе каждого порядка трёх с половиной тонн.

"Мираж" весил три с половиной тысячи тонн, а центаврский носитель был тяжелее него по меньшей мере вдвое. И оба двигались на сверхзвуке. После удара куски керамики и углепластика буквально прыснули в стороны. Металлические элементы были смяты и закручены. И всё это дождём осыпалось в океан с десятикилометровой высоты.

Следом отправился носитель, напоровшийся на очередь из авиапушки одного из "Миражей". Последний центаврец вертелся в воздухе как уж на сковородке ещё примерно пятнадцать секунд. Но против троих не потянул и был сбит.

К этому времени командир эскадрильи и его ведомый уже подогнали "шайбу" к острову Фогу и теперь обстреливали её, загоняя подальше в глубину территории. В момент, когда она оказалась над склоном Пику-де-Кану, к загонщикам присоединился один из освободившихся "Миражей" второго звена. Спикировав почти вертикально, он всадил в хаотично рыскающий из стороны в сторону летательный аппарат длинную очередь из авиапушки, выведя из строя его гравитационный двигатель. После чего уже ничем не удерживаемая в воздухе "шайба" камнем рухнула вниз и раскололась на части, ударившись о каменный выступ склона горы на высоте в два километра над уровнем моря и в двенадцати километрах к востоку от аэропорта Сан-Филипи. Удар был достаточно силён для того, чтобы вызвать заметное сотрясение почвы, но, разумеется, не способен спровоцировать очередное извержение вулкана.

Пилоты двух оставшихся "Миражей" занимались спасением катапультировавшегося пилота. Один из них подводил свой истребитель под спускающееся на парашюте кресло, а второй корректировал по радио его маневрирование, обеспечивая такое положение, при котором грузовой люк в крыше истребителя окажется точно под креслом. В принципе, операция штатная, периодически отрабатываемая на учениях, но требующая практически ювелирной точности исполнения. После того как она была успешно завершена, спасаемый отстегнул парашют, сразу унесённый ветром, и люк закрылся.

Бернар Луи доложил о результатах боя в Кайенну, и эскадрилья продолжила патрулирование неба над Атлантикой. Но больше никого не встретила. В отличие от форменной бойни, развернувшейся в африканском небе, над океаном было тихо.

Над Тихим океаном, вольно расплескавшим свои воды почти на треть всей поверхности земного шара, мчалась пара "Стрижей 55 М" братьев Песке. Дисциплинированно выполняя не дух, а букву приказа командования, они не пересекали линию Кармана, а вели свои истребители на полкилометра ниже, где аэродинамика уже начинала ощущаться, но сопротивление воздуха всё ещё было ничтожным. Воздух на этой высоте ещё присутствовал, но атмосферное давление было в миллион раз меньше, чем около земной поверхности.

Это позволяло истребителям поддерживать крейсерскую скорость четыре километра в секунду и, соответственно, преодолевать расстояние от Петропавловска-Камчатского до Сиэтла всего за двадцать две с половиной минуты. Фактически, нарезанная им зона ответственности была значительно уже, располагаясь между сто сороковым и сто восьмидесятым градусами западной долготы, ограничиваясь с юга островом Рождества и Алеутскими островами на севере. Кроме принадлежавшего Австралии острова Рождества, в неё входили ещё четыре северных острова Лайн и Гавайские острова.

Жак патрулировал зону, простирающуюся от экватора до Северного тропика, а Шамиль ту, которая располагалась севернее него.

Выйдя в зону патрулирования, братья связались с американцами, располагавшими там целой эскадрильей "Фантомов", базировавшейся на Гавайях, и договорились с ними о взаимодействии. Зона ответственности янки была существенно меньше. В неё входило только воздушное пространство над архипелагом и примыкающей к нему акваторией. Поэтому они не лезли наверх, поджидая противника в стратосфере.

Первым центаврские носители заметил Жак. Они вошли в атмосферу плотным строем немного южнее Северного тропика, но на высоте в половину мегаметра разделились на две группы. Меньшая, состоящая из четырёх целей, идентифицировать которые он пока не мог, отвернула к югу, нацеливаясь на архипелаг Лайн, а большая, из восьми, пошла на северо-запад в сторону Подветренных Гавайев.

Довернув навстречу первой группе, он сбросил все данные о второй Шамилю и американцам. Жак не стал выходить центаврийцам навстречу — скорость была слишком велика для стрельбы из огнестрельного оружия. Он повёл истребитель вниз по широкой дуге, чтобы выйти в хвост группе, и только в этот момент заметил её неоднородность. Среди носителей второго ранга пряталась "шайба"!

Он сообщил об этом брату и американским пилотам, и спустя полминуты получил ответ, что у них наблюдается аналогичная картина. Во второй группе было целых две "шайбы".

А ещё он уловил, что центаврийцы связываются между собой с помощью телепатических сигналов, но, в отличие от Семёна Дубовкина, не смог их понять. Поэтому то, что три центаврских носителя вдруг отвернули ему наперерез, стало для него неожиданностью.

— "Трое на одного?" — усмехнулся в усы Жак. — "Сейчас, парни, я вас очень сильно удивлю. И разочарую".

"Стриж" отвернул в сторону и резко пошёл вниз. Не слишком быстро, чтобы центаврийцы, паче чаяния, не отстали. Так он вывел их на высоту в десять километров над уровнем моря, где, чуть отклонившись в сторону, крутанул классическую "мёртвую петлю" и, оказавшись немного сбоку от своих загонщиков, осыпал двух ближайших дождём пятидесятисемимиллиметровых снарядов из курсовой и одной из боковых пушек.

Результат превзошёл ожидания. Отперфорированные снарядами носители почти сразу развалились на две неравные части и рухнули вниз. Третий резко рванул в сторону, но куда ему было в плотных слоях атмосферы до модифицированного "Стрижа" последней экспериментальной серии? Жак догнал его на вираже, и почти в упор влепил в бок длинную очередь, разворотившую в нём огромную дыру. Носитель, кувыркаясь, полетел вниз и вскоре плюхнулся в океан, но Жак этого уже не видел. Он заполошно осматривал горизонт в поисках "шайбы". И, в конце концов, обнаружил её далеко внизу, приближающуюся к группе мелких островков, едва-едва выступающих из воды.

— "Атолл Пальмира", — уловил Жак мысленную подсказку искина своего истребителя, потянувшую за собой поток собственных мыслей — "Неприятное место. И необитаемое. А значит, можно не церемониться".

Мыслекоманда бросила истребитель вниз. Жак чувствовал, что не успевает — носители отвлекли его от более важной цели и задержали, предоставив "шайбе" возможность оторваться.

Теперь ему пришлось увеличить скорость истребителя до четырёх Махов. Больше было нельзя — корпус перегревался даже на этой скорости. И тут пилот ощутил внешнее давление на мозг. Кто-то пытался взять его под контроль. "Шлем", вызванный Жаком на автомате, помог абстрагироваться от внешнего воздействия. Самостоятельно произведя прикидочный расчёт, Жак на долю секунды вошёл в мысленный контакт с искином истребителя, дав ему команду замедлиться до двух Махов — в противном случае истребитель рисковал догнать собственные снаряды. Да и просто выдвигать пушку при таком встречном потоке воздуха явно не следовало.

Когда расстояние до "шайбы" сократилось до десяти километров, пилот снова на короткий миг вошёл в мысленный контакт с искином истребителя, дав тому команду на открытие огня из курсовой пушки и последующий отворот с набором высоты.

Длинная очередь настигла "шайбу" уже над самой поверхностью воды. Мыслевопль, в котором сплелись в один клубок импульсы боли, разочарования и тоски, Жак почувствовал даже сквозь "Шлем". Потом давление на мозг упало, и пилот снова смог взять на себя полноценное мыслеуправление истребителем.

"Стриж" развернулся и полетел к атоллу. "Шайба" медленно погружалась в лагуну примерно в пятидесяти метрах от самого крупного из островков, на котором ещё можно было угадать следы взлётно-посадочной полосы, заброшенной и не ремонтируемой уже более столетия. Жак дал ещё одну очередь, резко ускорившую погружение инопланетного корабля, и стоически выдержал ещё один уже не настолько мощный мыслевопль. Потом заставил истребитель зависнуть над лагуной на стометровой высоте, и не торопясь, качественно отбомбился полутонными фугасками, разнеся на куски уже скрывшуюся под водой "шайбу". Давление на мозг упало до нуля.

Всё. Теперь можно было отправляться на выручку американцам. В том, что Шамилю его помощь не потребуется, Жак не сомневался ни секунды. Братья слишком хорошо знали друг друга.

Набирая высоту, Жак связался по радио с командиром авиаполка, и сбросил ему подробный отчёт о проделанной работе, подготовленный по указанию Песке искином истребителя.

Он уже не видел, как в лагуне атолла, который жители других островов архипелага считали проклятым, вновь забурлила вода, и её бирюзовая поверхность стала стремительно окрашиваться в голубой цвет. Там, на глубине, начался второй акт Марлезонского балета — пиршество акул, дорвавшихся до весьма ценимого ими лакомства.

Жак поднял свой истребитель к линии Кармана и, разогнавшись до четырёх километров в секунду, устремился на северо-запад в сторону Подветренных Гавайев. Он уже знал, что вторая группа тоже разделилась, и его брат, успевший разделаться со своей четвёркой над атоллом Куре, сейчас мчится навстречу по нижней кромке стратосферы.

Братья успели к атоллу Френч-Фригат-Шолс в самый последний момент, почти к шапочному разбору.

Американская эскадрилья состояла из четырёх звеньев, каждое из которых включало два "Фантома" — быстрых и мощных восьмидесятиметровых истребителей, до упора напичканных разнообразными гаджетами и вооружённых двумя шестиствольными курсовыми авиапушками.

Ввосьмером на четверых — абсолютно нормальный расклад с точки зрения обычных американских пилотов. Командир эскадрильи спланировал стратосферный бой чётко по учебнику. Два звена заходят спереди и снизу, а остальные коршунами падают на врага из верхней полусферы. Да какой там бой? Избиение!

Он не учёл только одного — наличия среди обычных носителей второго ранга одного необычного — "шайбы", несущей к Земле десант осьминогов. И сразу же поплатился за это. Центаврские носители изменили курс, уходя из-под удара в сторону, а его "Фантом" продолжал мчаться по прямой. Следом за ним дисциплинированно двигался ведомый. Стрелки альтиметра бешено вращались, отсчитывая последние километры, оставшиеся до поверхности воды, а руки не могли сдвинуть штурвал даже на миллиметр. В эфире надрывался что-то почуявший ведомый, но майор не мог вымолвить ни одного слова. И шевельнуть даже пальцем.

Четырёхтысячетонный "Фантом" врезался в Тихий океан на скорости, превышающей три Маха. Океан содрогнулся и породил волну, легко перехлестнувшую через моту (песчаные островки) атолла, но разбившуюся о скалу Лаперуза.

Ведомый — второй лейтенант Скотт — сумел вывести свой истребитель из самоубийственного пике, но ещё долго потом засорял эфир истеричными выкриками.

Капитан Том Гудвин, возглавлявший второе звено эскадрильи, принял командование на себя. Улыбчивый тридцатидвухлетний афроамериканец был дальним потомком весьма неслабого колдуна Вуду, и кое-что умел сам. Но не афишировал, разумеется, эти свои способности.