Голоса прошлого

— Ни мужчины, не родных?

'Соври. Скажи, что тебя ждут на Мирионе. Нельзя допустить ни малейшей близости. Ты его даже не знаешь', шептал ей разум, а тело тянулось к нему, желая, требуя неизвестно чего. Господи, что с ней происходит?

— У меня никого нет.

Договорить ей не дали. Теплые губы накрыли ее уста, нежно, ласково, едва касаясь, словно боясь спугнуть ее. Сердце внутри забилось с удвоенной силой, и девушка не могла понять, от чего больше — от страха или от желания. Бороться с собой не было сил. Кончик языка чувственно прошелся по нижней губе Коры, захватив его в плен, слегка прикусив зубами. Кора снова забыла, как нужно дышать. Нельзя! Слишком опасно, она не сможет его остановить. Рука ее уперлась ему в плечо в стремлении остановить, но он не почувствовал ее слабых попыток. Нужно предупредить! Новые чувства накрыли ее с головой, не давая сопротивляться.

С тихим стоном Даррен оторвался от нее и ласково погладил по щеке.

— Тебе нужно перенаправить потоки внутренней энергии, чтобы процесс регенерации ускорился.

Сердце быстро колотилось, туман в голове не давал сосредоточиться.

— Не могу.

Рука Даррена застыла в миллиметре от ее лица. Взгляд его сосредоточился на ней.

— Причина?

Тишина.

— Сколько тебе лет?

Кора опустила ресницы, не в силах смотреть ему в глаза. Почему они не встретились чуть позже? Почему сейчас? Напряженная тишина давила на плечи.

— Так сколько?

Молчать дальше не было смысла. Она знала, стоит только ответить на вопрос, и все закончится. Между ними проляжет невидимая пропасть, преодолеть которую будет крайне сложно, если не невозможно.

— На прошлой неделе мне исполнилось двадцать лет.

Снова тишина.

— Твои силы еще не проснулись.

Руки Даррена сжались в кулаки — единственное, что он мог себе позволить. Во взгляде его на мгновение промелькнуло что-то, похожее на боль, но потом она решила, что ей это показалось, потому что в следующую минуту в глазах уже плескалось холодное равнодушие. Мужчина медленно выпрямился, встал, прошелся по лазарету.

— Что ж, придется нам здесь задержаться до тех пор, пока ты не встанешь на ноги.

С этими словами мужчина вышел из помещения. Его голос, не выражающий никаких эмоций, все еще звучал у нее в ушах.

И дело было не в возрасте. Просто сила просыпалась только по достижении ими двадцати трех лет. До тех пор было необходимо вести целомудренный образ жизни. Энергетическая сетка должна оставаться неизменной, что невозможно при начале половой жизни. Потоки энергии меняют свое направление. Источник сил перестает подпитываться и, не получая развития, постепенно угасает, делая невозможным обретение человеком своих сил. И быть бы Коре счастливой, что она так легко отделалась. Но в груди что-то тоскливо щемило, не давая радоваться данному факту.

С этого дня Даррен больше не позволял себе ничего лишнего по отношению к ней. Иногда Коре казалось, что ничего и не было, что она сама все придумала. Даррен больше не проявлял к ней своих чувств. Невозможно было догадаться, что творится у него в голове. Всегда холодный, сдержанный, все же ухаживал за ней все же он. И когда она впервые после ранения принимала душ, именно он помогал ей, поддерживая ее слабое после лихорадки тело, что было для девушки настоящим испытанием. У них был по этому поводу настоящий скандал. Даррен не разрешал ей самостоятельно принять душ, аргументируя свой отказ тем, что она еще недостаточно окрепла, а Кора не хотела, чтобы он помогал ей, испытывая естественное для девушки стеснение. Только сказать о своих страхах она не могла. В итоге решение было принято: при первых же признаках слабости девушка должна позвать его. Даррен остался за ширмой.

С первых же минут было ясно, что это не очень хорошая идея, мягко говоря. Ноги еле держали ее, пришлось опереться спиной о стену. Трясущиеся руки не добавляли Коре уверенности в своих силах. Постояв так несколько минут, чтобы придти в себя, наконец, оттолкнулась от мокрого кафеля и шагнула под горячие струи воды. Она как раз успела намылить губку, когда слабость снова охватила ее, а перед глазами запрыгали черные точки, и Кора прикрыла их. Она не услышала, как отодвинули ширму и рядом оказался голый по пояс Даррен. А когда поняла, было уже слишком поздно. Только мочалка выпала из ослабевших враз рук и сердце испуганно замерло. Мокрые штаны тут же облепили его мускулистые бедра. Смотреть ему в лицо девушка не решалась. Мужская ладонь крепко обхватила ее за талию, прижимая к своей груди.

— Обхвати меня сильнее, чтобы не упасть, — хриплый голос Даррена прозвучал прямо над ухом. Губы слегка задевали его, вызывая в ее теле мурашки. Теплая волна окатила ее тело, страх отступил.

Просить дважды ему не пришлось. Ноги и так уже подгибались, но уже не от слабости. Тонкие ручки взлетели, обхватывая шею, чувствуя под своими ладонями его бархатную кожу. Тело рядом с ней напряглось. Волосы мокрыми прядями ложились ей на пальчики, вызывая страстное желание зарыться в них. В какой-то момент Кора почувствовала на своих плечах его руки, осторожно намыливающие кожу под ладонями, неторопливо проводящие по ней вниз к лопаткам, дальше по спине и снова наверх. Ей тело затрепетало, полностью находясь в его власти. И так снова и снова, пока с губ ее не сорвался слабый стон. Руки Даррена замерли на мгновение, затем продолжили свое путешествие дальше, опускаясь еще ниже, намыливая все тело. Неосознанно Кора сама прижалась к нему крепче, касаясь грудью его торса. Даррен застыл. Осознав, что натворила, девушка тут же отодвинулась. Смущение накрыло ее с головой.

— Спасибо, дальше я сама.

— Мы еще не закончили спереди.

Даррен аккуратно развернул ее к себе спиной и снова прижал к груди. Мыльные руки заскользили по упругому животу, бокам, поднялись выше. Сердце гулко забилось, стоило ему коснуться ее груди, нежно едва проводя по ней пальцами. Девушке казалось, что он слышит, как сильно под его ладонью бьется в груди сердце. Руки сжались в кулачки, ногти впились в нежную кожу, оставляя на ней полумесяцы.

К концу их купания Кора вся горела. Даррен осторожно завернул ее в полотенце и сам отнес обратно на постель. Там мужчина снова осмотрел ее рану и, оставшись довольным увиденным, сделал легкую повязку.

— Дня через четыре выходим. Твои раны почти зажили. К этому времени силы тоже вернутся.

Одним гибким движением Даррен поднялся на ноги и направился к выходу.

— Даррен, — Кора дождалась, когда он обернется. — Спасибо.

Это было совсем не то, что она хотела сказать, но признаться в своих чувствах так и не смогла. Кора пока даже в себе не могла признаться в том, что за чувства ее обуревают. Знала только, что рядом с ним сердце начинает колотиться в груди намного быстрее, а тело перестает ее слушаться, стремясь к нему. Нельзя. Она пока не получила свои силы и не имеет право отдаться чувствам. И зная это, Даррен точно не прикоснется к ней.

— Теперь ты одна из нас. А о своих мы заботимся. Отдыхай, Кора. Скоро обед. Харт принесет тебе поесть.

Иными словами, то же самое Даррен сделала бы для любого другого.

С группой Кора подружилась практически сразу же, особенно с Хартом. Если Даррен занимался ее лечением, то Харт взял на себя миссию постоянно развлекать девушку, проводя с ней практически все свое свободное время. Потихоньку он рассказывал ей о Грифлайне, городе, в котором они живут. Население его состояло из почти, что полутора тысяч человек. Создателем его был Даррен.

— Тебе обязательно понравится в Грифлайне, — рассказывал Харт, развалившись на стуле рядом. — Он просто потрясающий. Даррен гений. Жилье полностью адаптируется под своих новых жильцов, создавая максимально комфортные для него условия. У меня, к примеру, в комнатах есть даже джакузи.

— Комнатах? Не одной? — удивилась Кора.

— Это одна из положительных моментов жизни в Грифлайне. С каждым новым жильцом он сам расширяется, предоставляя в его распоряжение сразу несколько комнат. У Даррена вообще помимо спальни есть еще огромная библиотека над ней. Я ее до конца так и не обошел. Тебе стоит на нее взглянуть. Думаю, тебе понравится.

Кора сомневалась в том, что Даррен будет приглашать ее к себе, но решила промолчать.

— А правду говорят, что между создателем и городом очень тесная связь? Тот, в котором я жила, уже потерял свою живую сущность, когда я родилась. Его создателя убили темные.

— Правда, — Харт старался подобрать слова, чтобы правильно все объяснить ей. — Между творцами и их творениями идеальная связь. Фактически это часть их энергии, оторванная от себя и материализованная в определенную самостоятельную форму. В данном случае в Грифлайн. И, уверяю тебя, он один из лучших. Поэтому многие стараются переселиться к нам. К тому же, город практически невозможно найти. Он сам идеально скрывается от темных. Они найдут нас, разве что, если только привести их прямо к порогу жилища.

Кора с легкой завистью в душе слушала его. Чувствовалось, с какой теплотой Харт рассказывал о своем доме.

— Интересно посмотреть на него.

— Не бойся. Жилище обязательно тебя примет. Даррен же сделал это, а значит, Грифлайн уже ждет тебя.

— Даррен даже не замечает меня, — не сдержалась Кора.

— Дурочка, — добродушно усмехнулся Харт. — Он сходит по тебе с ума.

— Он такой холодный со мной, вся эта вежливость, равнодушие...

Как же эта маленькая хрупкая девочка не замечает, как медленно сводит с ума его друга. Харт видел, какими тот глазами смотрел на Кору, когда думал, что все вокруг ничего не замечают. Правда заключалась в том, что их отряд слишком тесно связан. Ребята давно уже все поняли и сочувствовали Даррену. Никто из них не хотел бы оказаться на его месте. Быть настолько близко к объекту своего вожделения и не сметь притронуться к ней, потому что в какой-то момент можешь не сдержать свою страсть и ненароком лишить ее собственного дара. Нет, это слишком тяжело для любого мужчины. Кора не понимала, каким мукам подвергает Даррена. Не специально, нет. Однако каждый день давался ему тяжелее предыдущего. И все же, когда Брэдли предложил лечить Кору вместо него, Даррен отказался от его помощи

Зная друга, Харт мог с уверенностью сказать, что это не просто страсть. Даррен влюбился и вел себя так холодно, потому что боялся, что в противном случае может не сдержать свою страсть. Один душ чего стоил. Только Боги знают, чего ему стоило не взять ее так же, в душевой, такую теплую, мягкую, восхитительно мокрую. Он знал, что, несмотря на страх, Кора так же хочет его. И от этого было еще слаще и в то же время мучительнее.

— Даррен заботится о тебе. Кстати, он сказал, что через четыре дня мы выходим. Ты как, сможешь к этому времени поправиться?

— Рана почти уже не болит, только слабость в теле.

— Это ерунда. Если что, я поделюсь с тобой своей энергией, — подмигнул ей Харт.

Девушка, не удержавшись, рассмеялась.

— Чего только не сделаешь для того, чтобы быстрее попасть домой. Мне уже стало вдвойне интересно посмотреть на Грифлайн.

Скорчив обиженную рожицу оскорбленного с своих лучших чувствах мужчины, Харт деланно тяжело вздохнул, заставив Кору еще сильнее рассмеяться.

Утром пятого дня группа была уже готова. Кора чувствовала себя намного лучше. Раны практически зажили, а Джулиус обещал, что, как только они доберутся до города, обязательно отведет ее к исцеляющему водоему, чтобы у нее не осталось шрамов. Девушка долго не могла поверить в то, что у них есть водоем под землей, не говоря уже о его целительных свойствах. Однако Брэдли подтвердил слова Джулиуса.

— Конечно, он не лечит глубокие раны, такие как были у тебя, к примеру, но небольшие царапины, боли, шрамы и другие травмы убирает зараз. А твоя рана уже зажила. Его водоем осилит за два три купания в нем.

Покидали временное убежище без всякого сожаления. Даррен возглавлял отряд, за ним шел Алекс, следом Харт с Корой, присматривать за которой ему поручили и, в случае чего, защищать от нападения темных. Остальные шли в хвосте. Замыкал процессию Брэдли. Им предстояло пройти через сеть северо-западной части подземных ходов, выйти на основной тоннель и пройти по своим территориям за неделю. Проблема заключалась в том, что начало пути было достаточно опасным для них. Здесь могли обитать темные. Несмотря на то, что основным местом их обитания было северное полушарие планеты, время от времени некоторые из детей тьмы объявлялись и на этих территориях, нападая на людей. Чернь настолько поглощала их души, что они теряли разум и уже не могли контролировать жажду, выползая из своих территорий, уходя далеко вперед. Чувство самосохранения заменялось диким желанием убивать. Безумные в своей жажде, они становились легкой мишенью для отрядов защитников, специально подготовленных для борьбы с ними. Но если безумные выходили на простых необученных людей, это превращалось в бойню. После них не оставалось ни одного живого человека. Только растерзанные тела.

Повезло, что у группы был в наличии создатель. Даррен со своим внутренним оком мог ощущать любое живое существо на многие мили вперед. Продвигался отряд быстро, часто останавливаясь, чтобы Кора могла передохнуть. Поход давался девушке тяжело. Несмотря на почти зажившие раны, они давали о себе знать. Время от времени Даррен просил Алекса подменить его во главе отряда, сам же возвращался в середину процессии, чтобы самому проверить самочувствие Коры.

Мрачные, холодные тоннели не добавляли Коре оптимизма. Стены были бетонными. Кое-где взрытый пол обнажал большие куски бурой земли под ногами. Грязные старые лампочки озаряли все приглушенным желтым светом. В некоторых местах они были разбиты, создавая слепые зоны. Алекс и Джулиус боялись пользоваться энергетическими потоками, чтобы создать сопровождающие их разряды света. Темные сразу же чувствовали магию, а лишнее внимание им сейчас было ни к чему. В таких случаях Харт обычно держал ее за руку, помогая ориентироваться в темноте. Стены будто давили на девушку, это чувство не покидало ее. Почти весь первый день их пути она молчала, а если ее о чем-либо спрашивали, отделывалась односложными ответами.

— Это заброшенные территории. Люди давно ушли отсюда по тем или иным причинам, поэтому все пришло в такой упадок. Но от темных мы эти места охраняем, — объяснял ей Алекс.

— И долго нам еще по ней идти?

— Завтра к вечеру должны покинуть ее. Дальше будет лучше. Мы выйдем к основному тоннелю, а там все чисто. Ни одного темного.

— Хорошо бы, а то эти стены явно не добавляют мне уверенности в завтрашнем дне, — выдохнула раздраженно Кора, смахнув с лица прядь волос.

— Кора, клянись, что если с нами все же что-нибудь случиться в этих тоннелях, чего не может быть в принципе, потому что с тобой мы, твой последний поцелуй достанется мне, — дурачился Алекс, не давая девушке пройти дальше.

— А мне в этом случае достанется твой первый поцелуй, — подхватил Джулиус, подходя к застывшей парочке. Парень, не останавливая шага, обхватил ее за талию и потянул за собой дальше вперед, ловко оттеснив Алекса. — Ты не против, детка?