Зан шла, разглядывая то, что могла рассмотреть через прутья решетки. За стеной был парк. Ну, наверное, это был парк. Потому что кто же будет ограждать лес, хотя именно на лес эта растительность больше всего и походила! Высокие деревья с прямыми ровными стволами, дающие густую тень, из-за которой под ними нет никакого подлеска, даже трава растет, кажется, с трудом. Зан подняла голову, разглядывая вершины деревьев, слегка покачивающиеся где-то высоко в небе. Больше всего они напоминали ей туи: на ветках не иголки и не листочки, а что-то среднее, плоское, темно-зеленое и кружевное. Только вот откуда взяться туям в жарком и засушливом климате Годрума? Откуда здесь вообще взяться деревьям таких гигантских размеров?! Зан никогда раньше не слышала, чтобы вблизи Годрума был какой-нибудь лес, или, очевидно, все-таки парк: высаженный и заботливо выращенный. Хозяином поместья, в которое она шла? Вполне вероятно.
Дорога повернула еще раз, теперь налево. К воротам. Кованым, решетчатым, с листиками-пиками поверху. Дорога проходила через ворота или под воротами, поскольку они все-таки были закрыты, и скрывалась в глубине парка, и никуда дальше не шла, словно оставляла лишь два возможных варианта путнику: войти в поместье или вернуться, пока еще не поздно. Зан шагнула к воротам.
С другой стороны решетки навстречу ей появились двое мужчин. Очевидно, привратники, подошедшие, чтобы открыть пожаловавшему гостю. Все просто, если не вспоминать, что Зан не успела даже подойти к воротам, не то что в них постучать! Значит, за дорогой следят. Интересно только, как они это делают: за решеткой ограды особо не спрячешься! Зан представила, как бы глупо выглядела, если бы все-таки полезла через забор, а спускаться пришлось прямо в руки этим молодчикам! Она оглядела мужчин, спокойно дожидавшихся, пока она приблизится. С виду обычные охранники: высокие, далеко не хрупкого телосложения, одеты в темные суконные штаны и куртки. Вот только лица выдавали в них явно не местных, не Годрумцев: слишком светлая, хоть и загорелая кожа и волосы, тоже светлые, у одного — русые, а у другого — отдающие немного в рыжину.
Зан подошла к решетке практически вплотную и коротко приветственно поклонилась мужчинам за ней:
— Я ищу человека, которого зовут Зуру, — произнесла она. — Мне сказали, что он работает управляющим в этом поместье.
— Человека? — один из охранников, тот, что показался Зан немного моложе, окинул ее странным взглядом.
— Кто вам сказал? — тут же перебил его второй. Резко. Как показалось Зан, пожалуй, излишне резко. И поспешно. И во взгляде, которым он наградил младшего, явно читалось сомнение в умственных способностях того. И Зан, пожалуй, даже с этим взглядом согласилась: второй вопрос был, по крайней мере, понятным.
— Я от человека по имени Али-Хазир, — ответила она, на это раз обращаясь исключительно к старшему охраннику. Тот еще раз окинул ее внимательным взглядом, остановившись на рукоятях клинков, казавшихся из-за плеч. Зан подумала, что он высматривает, не припрятано ли где-нибудь на ее теле еще какое оружие. Ничего, кроме норлы, у нее с собой не было, поэтому она спокойно подождала, пока охранник закончит свой осмотр, и даже постаралась сдержать усмешку, так и просящуюся на губы. Али-Хазир когда-то учил ее, как спрятать под одеждой небольшие кинжалы. Зан было интересно, сумел бы этот мужчина обнаружить их, если бы она воспользовалась старыми уроками?
Охранник щелкнул какой-то хитрой задвижкой на воротах и открыл одну из створок, а сам отступил чуть в сторону, приглашая Зан войти.
Хотя какой смысл прятать кинжалы, если у нее и норлу пока не отобрали? Или это только пока?
Зан шагнула в ворота. Знакомое громкое щелканье за спиной заставило ее остановиться. Она так привыкла, что Кор без напоминаний следует за своей хозяйкой, что не беспокоилась за него. Очевидно, следовало. Звереныш сидел на повороте дороги и смотрел на нее своими круглыми темно-фиолетовыми глазами. И то, что было в них, Зан не понравилось. Да еще и длинный тонкий хвост, нервно метущий по дороге... Зан шагнула назад и протянула Кору руки, одновременно мысленно спрашивая, что случилось. Кор беспокоился. Именно так можно было понять образ, что он послал ей. Что ж, это было понятно и без чтения мыслей. Зан сделала еще один шаг в его сторону. Ей вдруг показалось, что он успокаивается. Становится тем спокойнее, чем дальше она отходит от ворот?
Кор длинными загнутыми когтями уцепился за подол ее платья и проворно забрался по нему к ней на плечо, спрятался под волосами. Зан успокаивающе погладила пушистую кисточку, свесившуюся вдоль руки, и решительно шагнула опять к воротам.
— Это ваш зверь? — спросил один из охранников, когда она поравнялась с ним, тот самый, младший. Вот уж точно — любитель задавать странные вопросы.
— Нет. Я только что подобрала на дороге первого попавшегося иглозубого суриката! — огрызнулась Зан и тут же пожалела: наверное, не стоило так начинать отношения с людьми, с которыми она хотела вместе работать.
— Кого? — переспросил парень, очевидно, не в меру любопытный или не в меру любящий животных. Он приблизился к Зан и даже наклонился, собираясь получше рассмотреть зверька на ее плече. Кор метнулся из-под ее волос, в страшном оскале обнажив два ряда острейших клыков, метя прямо в лицо мужчины. Зан поймала его, успев перехватить за живот, но звереныш заверещал, вырываясь из ее рук, полосуя воздух страшными когтями. Больше всего сейчас напоминая маленького демона, кем его и считали все рабы в годрумском цирке, кто хоть раз испытывал на себе его клыки. Никогда еще ни на одного противника Кор не бросался с таким остервенением, даже на тех, кто по глупости пытался его потрогать, и уж точно никогда не вырывался из рук своей хозяйки, забыв даже, что может случайно задеть и ее! Парень отшатнулся назад, очевидно, и сам уже пожалев, что сунулся к этому жуткому созданию. Зан так жестко, как только могла, хлестнула по сознанию Кора приказом немедленно успокоиться. Звереныш наконец-то затих в ее руках и позволил вновь усадить себя на плечо.
— Я отведу вас к... Зуру, — произнес другой охранник, который похоже решил не обращать внимания ни на Кора, ни на ее короткую стычку со своим молодым напарником. А вот сделанная им пауза перед именем здешнего управляющего показалась Зан странной. Вообще что-то слишком много вокруг набиралось... странностей: и лес около Годрума, и поведение Кора. Может быть, просто все дело в том, что она за восемь лет рабства разучилась, а если честно, никогда и не умела, общаться с людьми?
Зан думала об этом, шагая за охранником по дорожке через парк. К дому. Мысли кончились, когда она его увидела. Зато вернулись другие, о "странном".
Дом производил впечатление. Нет, не "странного". Он просто был... впечатляющим. Огромным — это было первое слово, которое приходило на ум, а второе?.. Дальше мысли разбегались, упорно отказываясь формулироваться в слова, оставались только эмоции и стойкое ощущение нездешности, нереальности происходящего.
Может быть, все дело было в том, что Зан и сопровождавший ее охранник подходили к дому сбоку? Если, конечно, к строению, четыре крыла которого образовывали почти правильный квадрат, вообще применимо понятие "бок". Но суть была в том, что одной стороной четырехугольника дом почти вплотную подходил к каменистому обрыву, за которым шумело и билось о скалы Ражское море. Там было солнце, светившее с безупречно чистого неба, песчано-каменистый берег, ветер и соленые брызги серо-стальных волн. А противоположное крыло окутывал, словно обнимая, густой парк из высоченных туй. Там была тишина и какая-то влажная мягкая прохлада, которую не встретишь нигде, только в очень старом лесу. А с дорожки, по которой шли Зан и мужчина, были видны и сияюще солнечный берег и мрачный лес — оба этих мира, в которых стоял дом, к которым он принадлежал. Иначе не скажешь, потому что и на пронзительном морском ветру, и в тишине вековых деревьев он смотрелся удивительно уместным, уютным, словно был неотделимой частью окружающей природы. Дом был разным. И с того места, на котором невольно замерла Зан, это было отчетливо видно.
То крыло, которое примыкало к парку, было трехэтажным, сложенным из крупных каменных глыб. Из какого именно камня, определить было сложно, потому что весь фасад густо зарос темно-зеленым и даже на вид мягким мхом. Прямоугольные окна украшали вычурные розетки, вырезанные прямо в камне, а полукруглые балкончики второго этажа поддерживали статуи, весьма реалистично изображавшие каких-то странных существ — не то людей, не то животных, не то чудовищ. А над последним третьим этажом поднималась крыша, покатая, покрытая темно-красной черепицей, по которой то там, то здесь расползлись кудрявые побеги плюща. Зан никогда не видела ничего подобного, в смысле таких крыш. И таких домов вообще. И в этом отношении то крыло, что выходило к морю, смотрелось несколько привычнее: светло-желтый, почти белый камень, гладко обтесанный, то ли руками человеческих мастеров, то ли ветрами, непрерывно дующими с моря. Прямые ясные четкие линии, никаких излишеств, никаких украшений, никакой растительности — под безжалостным солнцем, на каменистой почве, в засушливом климате Годрума ни мох, ни плющ вообще-то не выживают. И здесь, в отличие от противоположной стороны дома, природа помнила об этом!
Да, это крыло казалось обычным. Казалось бы. Если бы не окна. Огромные, от пола до потолка комнат, которых Зан себе даже представить не могла, занимающие практически весь фасад, выходящий к морю. И вставлено в них было стекло. Гладкое и прозрачное. Зан даже вообразить себе не могла, во сколько хозяевам поместья обошлась такая роскошь!
А стекло блестело и сверкало на солнце, словно улыбалось изо всех окон. Это крыло дома было всего двухэтажным. И крыша плоская, а на ней, вдоль всего фасада, невысокая ажурная ограда. Что там на крыше? Смотровая площадка? И ни на минуту не возникает ощущения, что противоположное крыло дома, то, что более высокое, подавляет это своими размерами. Наоборот, кажется, что оно защищает светлое стеклянное чудо от так близко подступившего сумрачного леса, охраняет, не подпуская ничего плохого, позволяет безмятежно греться на солнце.
Но самым странным кажется именно то крыло, что между ними, что соединяет их. Зан сначала подумала и только потом поняла, как удивительно верна была эта мысль: соединяет, а не разделяет.
Тоже всего два этажа. Ряд окон на втором, а в первом этаже арка, открывающая проход во внутренний двор. Та часть, что примыкает к "лесному" крылу, из более темного камня, на нее заползают неугомонные побеги плюща, кое-где на фасаде даже видны лепные украшения. А противоположная сторона отделана явно более светлым камнем, может быть, потому, что освещена солнцем? И не понять, не заметить, сколько не присматривайся, где один стиль переходит в другой! Граница размыта, элементы сливаются, переходя один в другой. И только очень ясное чувство правильности и удивительной уместности всего, что видишь! Но ведь так не может быть?
А ведь есть еще и четвертое крыло, то, что скрыто на противоположной половине дома. Такое же? Еще более странное?
Охранник обогнал ее и, заметив, что она остановилась, окликнул и позвал за собой. Пришлось идти, оставив загадки дома на потом. Зан порадовалась, что они пошли не к "лесному" крылу, которое, очевидно, было главным, потому что прямо в центре фасада вздымалась внушительная многоступенчатая громада парадного крыльца, — слишком уж мрачным оно выглядело. Они прошли под аркой, попав во внутренний двор, пересекли его. Еще одна арка, и они оказались на противоположной стороне поместья. Зан облегченно вздохнула: наконец-то она видела хоть что-то... нормальное. Аммах в двухстах от главного дома начинались хозяйственные постройки вполне обычного для Годрума или, например, Салевы вида. Зан опознала конюшню и казармы для дружинников-охранников. Мельком подумала, что если повезет, она тоже будет в них жить. А еще там был плац, на котором сейчас тренировались около двух дюжин бойцов. Зан только сейчас поняла, что это первые люди, которых она видит после того, как оказалась в поместье, если не считать тех двух, что встретили ее у ворот. И сопровождающий целенаправленно вел ее именно к ним.
Зан почувствовала, как напрягся Кор на ее плече. Вцепились в тонкую ткань платья его длинные острые коготки. Хорошо, хоть не в кожу! Да что же с ним такое? Зан попыталась понять, но образы, которыми он отвечал ей, были настолько невразумительными, что она оставила эту затею. Зверенышу не нравилось это место, а люди ему не нравились еще больше! Но ничего конкретного он выразить не мог, а сама Зан не чувствовала ничего. Нет, в поместье, конечно, было странно. Но все эти странности были какими-то... правильными. Глупо как! Но, Темные Боги, по-другому не скажешь!
На плацу, разбившись на пары, тренировались две дюжины бойцов, отрабатывая друг на друге удары длинными деревянными палками, очевидно изображавшими мечи. И еще один человек наблюдал за ними, прохаживаясь между парами и время от времени делая замечания. Это к нему ведут Зан? Разве в обязанности управляющего поместьем входит тренировать бойцов из хозяйской гвардии? Похоже, странности не собирались заканчиваться!
Их заметили. Бойцы продолжили свою тренировку, лишь задев их взглядами, а вот тот мужчина, резко изменив свой маршрут, приблизился к ним. Охранник, что привел Зан, приветственно поклонился ему. И было в этом коротком почти кивке сталь почтительного уважения, сколько и не снилось большинству господ, заставляющих своих рабов простираться перед ними ниц! Мужчина ответил на приветствие, а Зан воспользовалась этим коротким мгновением, чтобы рассмотреть того, к кому ее привели.
Мужчина чем-то неуловимо напоминал Али-Хазира. Не внешностью, а скорее манерой держать себя, осанкой, выражением глаз. Боец, знающий свою силу? Да. Нет. Не только! Такой взгляд может быть у человека, изо дня в день заходящего в клетку с хищниками, настолько опасными, что могут перекусить пополам, убить одним ударом лапы. Али-Хазир был старшим надсмотрщиком годрумского цирка, на арене которого сражались и умирали сотни рабов-гладиаторов. Но с какими зверьми приходится уживаться этому человеку?
А в целом в его внешности не было ничего выдающегося. Ростом с Зан, телосложение сухощавое, то есть скорее жилистый, чем мускулистый, кожа светлая, хоть и загорелая, и волосы тоже светлые. Причем такого странного оттенка, что не понять — то ли седые, то ли просто такие серые от природы, собраны в хвостик, но настолько короткий, что непонятно, как его удерживает серая кожаная веревочка. И по лицу возраста тоже не определить. Морщин нет, только тонкие лучики в уголках прищуренных глаз. Но и молодым его, определенно, не назовешь.
А глаза, цвета которых Зан не смогла понять, уже смотрят на нее. Она коротко поклонилась и уточнила:
— Почтенный Зуру? — подумала еще, что если Зуру — не имя, а прозвище, то обращение "почтенный" звучит на редкость нелепо. Но другого имени она не знала, да и мужчина кивнул, подтверждая, что она обращается по адресу, поэтому продолжила. — Али-Хазир сказал, что вы набираете бойцов в свою дружину.
