| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Немного путано и излишне многословно, мнимая мисс Табрет стала благодарить добровольного помощника. Дэрик слушал, благосклонно кивал, но разговор больше не поддерживал (с белыми он умел управляться мастерски). Острое чувство опасности не позволяло шпионке усложнить игру, отклонится от образа. Собственная личность Лаванды Килозо спряталась за сложными масками, превратилась в стороннего наблюдателя, когда ей удавалось перевоплотиться настолько глубоко, даже родная мать начинала сомневаться, с кем разговаривает. Лаванда больше не притворялась одинокой чудаковатой белой, она БЫЛА ей во всем — в жестах, походке, манере речи.
— До завтра, мисс Табрет, до завтра!
И фальшивая горожанка поспешила домой, радуясь помощи в поисках несуществующей кошки.
Уже поздно вечером, одолев немалый путь и совершив множество бессмысленных, ритуальных действий, Лаванда попыталась понять, что на нее нашло. Игнорировать интуицию было нельзя: последний раз подобный мандраж позволил ей выпутаться из отношений с каштадарским "хозяином дома", оказавшимся на поверку редкостным извращенцем. Белая уселась на полу в позе медитации и попыталась воскресить в памяти образ Дэрика. Суматошные обрывки мыслей медленно растворялись в океане абсолютного покоя, а на поверхность сознания выступал тихий шепот Источника, чувство настоящего мага. Умение видеть вещи такими, как они есть, минуя все оболочки.
Так вот, что это было! Ее напугало собственное подобие, ощущение духовного родства, тошнотворное и сладостное. Человек с глазами священника тоже хранил в себе омерзительную тайну, секрет, который не полагалось знать посторонним, а что может быть извращеннее белого, умеющего лгать и убивать?
Между двумя вздохами Лаванда поняла, что разговаривала с Искусником.
— Не обсуждается! Это наш единственный шанс повлиять на события — оказаться в эпицентре.
Лаванда примчалась к напарнику среди ночи, всучив кулек с компрометирующими мелочами и наказав ни в коем случае не искать с ней встречи.
— Да ты совсем сдурела, мать! Не было у нас установки на внедрение, не было!!! — Пит был не на шутку встревожен. — К черному в дуду твои идеи, тебе за них ни спасибо не скажут, ни могилку не огородят. А главное, смысл-то в чем? Ты ни знак подать не сможешь, ни вмешаться, и не говори, что они за своими не следят. Внедряться имеет смысл на два-три года, тогда и связи появятся, и информация пойдет, а тут до события считанные дни остались, жопой чую!
— Так надо, — Лаванда была предельно собрана и спокойна, поколебать ее уверенность напарнику не удалось. — Шеф говорил, чем мы рискуем, если они добьются своего. Я буду оружием последнего шанса!
— Самоубийца ненормальная, навести меня Король!
— Ты не прав, — усмехнулась Лаванда, — не забывай, я — волшебница и не так уж мало могу.
— Те, что были до тебя, могли не меньше!
— А они были, эти другие? Пит, репутации Искусников от силы двадцать лет и я отлично помню, как она появилась. Безжалостность не означает непобедимость, это срабатывает только на обывателях, а мы — профессионалы!
— А в прежние времена, стало быть, профессионалов не было!
— В прежние времена не оставалось никого, кто мог бы о них помнить, тем более — мстить. Люди каждый раз начинали жить с чистого листа, ситуация начала меняться только после Роланда, поверь мне! Не создавай себе дракона.
— И все же, смысл?
— Тьфу ты! Хорошо, допускаю, что "надзор" пришлет людей вовремя, они точно определят момент вмешательства и нигде не напортачат. Тогда я просто тихо удалюсь. Но что, если они опоздают, или неверно истолкуют факты, или не сумеют одолеть защиту, или позволят втянуть себя в силовое противостояние? Поздно будет локти кусать!
— Ненаша сила! Чую, мне тебя не отговорить, — Пит проклял день, когда они согласились на эту миссию.
— Верно! — лукаво усмехнулась мисс Лаванда и упорхнула на встречу с теми, о ком добропорядочные жители Ингерники предпочитали говорить шепотом.
И мнимый могильщик остался один, наедине с вытрезвляющим амулетом и бутылкой самогона. Грех какой...
Особенно Пита злило то, что напарница была в чем-то права — иногда, чем ждать, проще руками сделать. Все люди, даже таинственные Искусники — смертны, а кому как не шпиону знать, что большинство репутаций построены на ловкой манипуляции. В свое время Пит прошел курс, объясняющий будущим агентам реальные возможности и ограничения магии, но где-то в душе все равно оставался иррациональный страх. А вдруг? Вдруг могущество секты не результат ловкости рук и суммы обстоятельств?
Пит обошел сторожку дважды, убедился, что на кладбище никого, кроме него нет, вернулся, закрыл дверь и принялся громко, в голос материться. Он помянул предков, Искусников, Короля, предков Искусников и Короля, всех белых скопом, а также тех, кто этим белым позволяет действовать самостоятельно. А простые люди потом места себе не находят от беспокойства!
Последней в такой ситуации ожидаешь помощи от "надзора".
Привычная несправедливость. Возможно, переплюнуть матерую шпионку в лицедействе бравые офицеры не могли, но кое в чем проницательная мисс Килозо все-таки ошибалась — боевая группа НЗАМИПС находилась отнюдь не в недели пути от Септонвиля. Господин Ларкес тоже не любил ждать и бездействовать (умел, но не любил), поэтому собирать отряд начал еще до того, как лазутчики вошли в город. Большинство ролей было распределено заранее, но кое-кого приходилось подыскивать только сейчас.
— Нам нужен штурмовик, — докладывал координатору Алеф Клямски, не молодой уже человек, строением челюстей похожий на гиену. В бытность простым жандармом, он оказался одним из немногих людей, сумевших вырваться из проклятого Нинтарка, наплевав на заклятья, фанатиков и странных чудищ. Невеста Алефа пыталась ему помешать. Что тогда произошло между возлюбленными, капитан Клямски никому не рассказал, но жгучее чувство вины нес в себе все пятнадцать лет, перенеся ненависть к Искусникам на всех белых. Обычно Ларкес использовал его для очень специфичных поручений. — Боевой маг, гарантировано способный заломать любого "надзоровца". Заранее таких не нанимают. В идеале, хорошо бы одолжить армейского спеца...
— Нет, — Ларкес старательно улыбнулся (после полугода упорных тренировок, черный начал входить во вкус), — они мастера нападать гуртом, дуэлянты из них плохие. Нам нужно не город снести, а устранить одного единственного предателя. И у меня есть один кандидат на роль героя. Личная заинтересованность гарантирована!
В итоге, боевая группа уже неделю пряталась в дровяном сарае буквально на окраине Септонвиля. Проблемой оставалась только прямая связь.
На четвертый день после отправки письма Пит был потрясен до глубины души — в условленном месте был оставлен знак, призывающий лазутчиков на встречу. Вот тебе и "надзор" не бей лежачего! Теперь ему предстояло идти на встречу с потенциальными союзниками (ночью, одному) и объяснять, почему командир группы не может присутствовать при разговоре.
— Белая? К Искусникам? — офицер "надзора" не верил своим ушам. — Да вы соображаете, что сделали?!!
"Типичный жандарм", — определил для себя Пит, — "ни грана фантазии, ни тени сомнения".
— Полковник Килозо — опытный агент и понимает, на что идет, сэр.
— Теперь они будут знать о нас все!!!
"Он что, считает, что принадлежность к секте передается одним касанием?" В груди Пита закипала холодная ярость (непрофессионально, зато искренне).
— Личные взгляды полковника не повлияют на результат работы!
— Довольно, капитан! — снисходительно буркнул спутник жандарма, на которого Пит предпочитал в упор не смотреть (с боевыми магами так нельзя). — Идеология Искусников — не лихорадка и по воздуху не передается. В таком серьезном деле страховка не повредит. Так в чем, говорите, причина столь срочного вызова?
Пит не удержался и зыркнул на собеседника, наткнувшись на нехарактерно спокойный и даже насмешливый взгляд, словно и не черный перед ним. Такое несоответствие на мгновение выбило шпиона из колеи. На памяти человека был только один боевой маг, равнодушно относившийся к вопросам статуса, но тому волшебнику было лет триста, он пережил эпохи и настолько привык укрощать свою натуру, что она стала уже не совсем черной. Штурмовик "надзора" казался слишком молодым для такого знания, даже по человеческим меркам. Что нужно сделать с черным, чтобы заставить его отвлечься от любимой игры?
Привычным усилием Пит отодвинул в сторону неуместные мысли и поместил в фокус внимания текущую задачу. Любопытство можно будет проявить на досуге. Сейчас надо было объяснить доблестным офицерам суть сделанных шпионами наблюдений и выводов. Но одну вещь Пит уже понял: к магу-предателю пришел писец.
Глава 74
Меня потихоньку затягивала типичная жизнь типичного черного мага — немного успехов, немного неудач и чуть-чуть дискомфорта от близости других разумных существ.
Но я себе такую жизнь позволить не мог. И не надо мне говорить про государственную тайну, много ли черных магов моего возраста разъезжает на пятнистых мотоциклах? Если год назад я искренне считал, что Искусникам будет достаточно сказать "бу!", то теперь стало ясно, что так просто от них не отделаться — карлик вернулся и привез обещанные материалы.
Когда молчаливые сопровождающие выволокли из грузовика здоровенный ящик, я сначала решил обидеться. Они видно решили, что "все доступные сведения" включают в себя школьный табель и квитанции за топливное масло! Оказалось — нефига подобного. Ящик был набит копиями отчетов, их там было полцентнера, не меньше. Карлик всучил мне опись документов и сердечно предложил звонить, если что-то будет непонятно, очевидно, у него где-то был припрятан еще один такой сундук.
Я два дня ходил вокруг добычи, не решаясь прикоснуться, потому что понимал: стоит мне начать читать и безголосое прошлое ворвется в мою жизнь, заставит что-то предпринимать, как-то реагировать. А оно мне надо? С другой стороны, оттого, что я не знаю чего-то важного, не следует, что этого не узнает никто другой. Не желаю быть дурнее прочих! В конце концов, последний довод оказался решающим.
Я полез в сундук с твердым намерением узнать причины гибели отца, но первым делом ухватился за папку "Происхождение". Мной овладел болезненный интерес: в чем мы схожи, в чем — отличаемся?
Сразу скажу, глухой деревней там и не пахло. Моя семейка оказалась из "прикормленных" (так в Краухарде называют черных магов, поступившихся национальным свободолюбием в угоду презренному комфорту). Прадед после роспуска Гвардии Арака осел при дворе нового короля и стал "продажным магом" (свободное предпринимательство в те времена уважением не пользовалось), но после возвращения столицы в Хо-Карг благоразумно предпочел обосноваться в Финкауне. Дед подвизался на ниве Инквизиции (довольно неожиданно для черного, но должен же кто-то и нежитей выселять), естественно, что при таком положении он мог обеспечить семье достаток и безопасность (и некоторое количество недоброжелателей, вроде того же Акселя). Дети получили максимально хорошее на тот момент образование, но использовали его по-разному. Где-то в Ингернике до сих пор жил мой дядя, не амбициозный, но состоятельный мастер банковских сейфов, но младший сын мага мечтал о большем, и реальность решила ему подыграть — началась Реформация.
Я старался объединить сухие строчки отчетов с собственными представлениями на эту тему.
Да, времечко было — удивительнее не куда. Как они уцелели тогда, понять не могу? Общество избавилось от постоянного контроля, костров на площадях и запретов на магию. Клево, очень хорошо, но почему они решили, что смогут прожить без контроля вообще? Объяснение одно — единственным источником знаний о волшебстве служили сказки. Люди верили, что результат общения с эмпатом зависит от силы воли, что из благих побуждений совершают только хорошие поступки, а для того, чтобы запретить какую-нибудь практику, следует сослаться на прецедент. Искусники стали легальной политической партией, умами владели сладостные грезы, а беспощадная сила обеих магий молчаливо присутствовала рядом.
К счастью, в Ингернике оставалось небольшое количество людей, которые, в силу своего возраста, относились к происходящему более осторожно. Причем, если черные маги (каждый по отдельности) были полны скепсиса, то белая община целиком склонялась к оптимистичным прогнозам. Надо ли говорить, на чью долю пришелся первый нежданчик? Появление "слез дракона", зелья, то ли извлеченного из недр архивов Инквизиции, то ли — изобретенного вновь, подействовало отрезвляюще. Сохранившие способность мыслить здраво огляделись по сторонам и обнаружили, что насилие, источником которого раньше являлось государство, потихоньку опустилось на уровень отдельного гражданина, и никто не знает, что с этим делать.
Папа воспринял смутное время с энтузиазмом (это было видно по количеству документов), много путешествовал, опробовал разные занятия, но, в конце концов, остановился на карьере офицера вновь созданного "надзора" (возможно, учитывая репутацию деда, особого выбора у него и не было). Вот тут-то он и развернулся! Большую часть сундука занимали отчеты о его развлечениях за последующие десять лет (не так уж молниеносно она происходила, эта Реформация).
Тодер Тангор возглавил в НЗАМИПС отдел по преступлениям против личности (магическим, естественно). Черных маньяков, вопреки ожиданиям общественности, оказалось не так уж много, зато Искусники быстро радикализировались: часть еще настаивала на новых реформах в пользу еще больших свобод, а остальные решили использовать имеющиеся возможности. После пары лет глухого противостояния произошел инцидент в Нинтарке, превративший одиозный город в беспокойное кладбище. Что противнее всего — о деятельности Салариса было известно, готовился его арест, но тогдашний министр отказался подписывать ордер — на него давили. И в "надзоре" решили преподать политикам урок. Оставалось надеяться, что папа не рассчитывал на тот кошмар, которым все обернулось.
М-да, знатная вышла история, прецедент хоть куда, хотя и нельзя сказать, что он никого ничему не научил. На волне паники и неразберихи НЗАМИПС едва не совершил военный переворот, стремясь наказать всех виновных, а в юриспруденции появился новый термин "теологическая угроза". Получивший особые полномочия капитан Тангор обрушил на обнаглевших белых всю мощь государственной репрессивной машины, помноженную на опыт потомственного инквизитора, и никто не пытался его остановить. Казавшаяся непобедимой секта рассеялась, как дым. Удивительное время, что и говорить.
Последние папки относились к разделу "долго и счастливо". Ну, относительно долго. Старший координатор северо-западного региона Тодер Тангор вернулся в Финкаун, женился и принялся мирно терроризировать нежитей на подведомственной территории. Свойственны черным пофигизм, впрочем, не мешал ему писать докладные записки о том, что с разгромленной сектой не все так просто. Осталась не выясненной личность нескольких Посвященных, цель замысловатых ритуалов, которыми занималась наименее заметная, но наиболее невменяемая часть Искусников. В какой-то момент эти записки стали накладываться на сообщения об исчезновении улик и архивов, странных происшествиях с занимавшимися этим делом сотрудниками "надзора", а иногда и с их семьями.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
