Избранный, Демон и Метаморф

На ключе был номер, — тринадцать.

— Это номер клетки, — пояснил Слизерин, в ответ на вопрос Гарри, — на все ключи наложено особое заклинание. Тебе подходит не сам ключ, а животное в клетке, закрытой этим ключом. Иди посмотри, что тебе досталось. Можешь не волноваться, — на них всех лежит особое заклинание, — они привяжутся к тебе не хуже почтовой совы.

Гарри действительно повезло, — в клетке, свернувшись клубочком, мирно дремал котенок. Идиллия... Если не смотреть на табличку, оповещавшую, что в этой клетке находится одно из самых опасных магических существ в мире, — нунда. Что-то Гарри везет сегодня на них.

— Нет, — пробормотал Гарри, — я не возьму его!

— Её, — поправил Слизерин, — возьмешь, — такие животные, как волшебная палочка, выбирают только одного хозяина. На всю жизнь. Она выбрала тебя. И тебе придется взять её... или оставить навеки в этой клетке.

Гарри нахмурился, — терпеть не мог, когда давили на жалость. Может потому что это было самое уязвимое его место?

— Хорошо, — буркнул он, — а кого выбрали вы? — поинтересовался он у портрета.

— Василиска, правда он умер через три года, — вздохнул с печалью Слизерин, — после этого я никого так и не выбрал. Как ты её назовешь? — сменил тему разговора он.

— Лили, — ответил Гарри, — я назову её Лили.

— Сестренку так звать? — поинтересовался Слизерин.

— Нет... маму звали...

Слизерин, к Гарриному облегчению, не стал продолжать этот разговор и начал рассказывать о нундах.

К своему удивлению, Гарри узнал, что дыхание нунды может как нести смертельные болезни, так и исцелять после многих темномагических проклятий. Молочные клыки детеныша нунды, выпадавшие после третьей недели жизни, использовались в пригтовлении одного из сильнейших универсальных противоядий. А шерсть и кость нунды использовались во множестве темномагических зелий. Слюна незаменима в целительстве, а яд(да-да, милая кошечка) имел только одно противоядие, но оно требовало кучу редких ингридиентов. Ещё их нельзя остановить ни одним щитом или барьером, — они их легко взламывают. Единственное, что хоть как-то опасно для них, — Рунная магия, а ею современные маги не владели.

— И где я её буду держать? — задал сам себе вопрос Гарри.

— В комнате, — известил его Слизерин.

— Меня посадят за содержание опасного животного в Азкабан, а Лили отправят в заповедник.

— Для разрешения этой проблемы я могу предложить тебе заклинание маскировки сущности. Проше говоря, Лили будет выглядеть как обычная кошка, а когда ты прикажешь, то она примет свой истинный облик. Может запудрить мозги любому магу. Без проверки её не смогут вычислить, — предложил Слизерин.

— Ладно, — решил Гарри и вставил ключ в замок. Три раза повернул его, и решетка просто исчезла. Вместе с ней исчез и купол, прикрывавший котенка от действия времени.

— Она проснется буквально через пару минут, — сообщил портрет, — у них потрясающая сопротивляемость магии. Я еле её усыпил. Возьми на столике одеяло и укутай её, пока не замерзла. В соседней комнате есть бутылка с молоком, — покорми, когда проснется. Я буду в библиотеке.

И портрет исчез с негромким хлопом. Гарри осторожно укутал котенка в одеяло и отправился в соседнюю комнату. Это оказалась кладовая. Слизерин неплохо запасся, — под тем же заклинанием, что накрывало и животных, на полках стояло огромное количество еды. Гарри схватил бутылочку с молоком и отправился в спальню, — это было самое теплое место в палатах Слизерина, и Гарри боялся, что котенок замерзнет.

В спальне, на кровати спала Арианна. Гарри полюбовался на неё и подумал, что во сне она больше всего похожа на обычного человеческого ребенка. Когда она не спала, то в её движениях все равно проскальзывало что-то нечеловеческое, сразу говорившее, что её внешность обманчива.

Мяууууу! — раздалось требоватльное мяуканье из одеяла. Голосок даже у такой малютки был нетихий. Представив себе, что будет, когда она вырастет, Гарри вздрогнул и приступил к кормлению.

К тому моменту, когда малютка, наконец, уснула, а она оказалась весьма капризной, проснулась Арианна и захотелось спать самому Гарри. Передав Арианне на попечение Лили, и наказав следить за ребенком и повыпрашивать у Слизерина, что ни будь, об их воспитании, Гарри упал в постель и уснул сам.

* * *

Арианна разбудила Гарри утром, ближе к завтраку.

— Вставай! — заявила она, — Надо показаться на глаза остальным, а то моя иллюзия уже скорее всего рассеялась. Будет выглядеть подозрительно, если нас не будет на завтраке.

— Пусть думают, что мы отдыхаем после бурной ночи, — пробурчал Гарри и уткнулся лицом в подушку, слишком уж ему хотелось спать.

— Вставай, — не успокаивалась Арианна, Гарри её проигнорировал, — Ах так?!

Гарри не знал, что Арианна сделала, но впечатление создавалось такое, словно что-то склизкое, мокрое и невероятно противное ползет по нему. Взвизгнув, он вскочил с кровати. Ощущение исчезло.

— Доброе утро, милый, — промурлыкала Арианна и поцеловала его, — так ты идешь на завтрак? Или мне применить иные методы убеждения?

— Иду, — простонал Гарри, — где котенок?

— Котенок? — Арианна рассмеялась, — На книгу, Слизерин передал, там все о нундах и их дрессировке. По пути сюда, ты явно не считал это котеночком.

— Мое мировозрение изменилось, — напыщенно ответил Гарри, — я понял, как я обожаю все, что женского рода, нечеловеческое и очень опасное.

— Я...

Гарри не дал ей договорить, найдя для её губ более интересное занятие.

Через пять минут, они все-таки оторвались друг от друга и немного поспорив, направились в Хогвартс, прихватив и Лили, которая не оценила метод движения на Гарринм плече и постоянно норовила спрыгнуть. Успели они как раз к завтраку. Гарри занял свое обычное место за гриффиндорским столом, Арианна уселась слева от него, и тут же привлекла всеобщее внимание. Но не успел он наложить себе ни одного блюда, как стены замка сотряс мощный взрыв. Все тут же затихли, и Гарри впервые увидел обеспокоенного директора Хогвартса. Впечатление было, словно он пытался сделать что-то, затренированное до уровня рефлекса и не мог.

Раздался ещё один взрыв и Дамблдор всерьез забеспокоился. Он резко взмахнул палочкой, и все дети оказались зажаты в двух углах. От происходящего в зале их закрывали обеденные столы, на которые Дамблдор наложил защитные заклинания. Все преподаватели встали в ряд, готовясь дать отпор неведомому.

Третий взрыв прогремел совсем близко, и двери в Большой зал распахнуло ударной волной. В зал вошел человек, облаченный в черную мантию с капюшоном. Раздался странный хрустящий звук и за ним, внутрь, вошло три облаченных в такие же черные мантии, фигуры. От них исходил запах тлена и гниения, а от стоящего впереди мага, тянуло мощной силой, не похожей ни на что, виденное Гарри ранее.

— Кто вы? — подала голос Макгонагал.

— Ответ на этот вопрос знает ваш директор. — голос мага оказался неожиданно низким и сиплым, медленно произносящим каждое слово, — Не так ли, Альбус?

— Именно так, мне все таки следовало убить тебя, а не заточить в тюрьме. Лорд Гриндевальд, как ты себя называешь...

Глава 7.

Весь зал ахнул.

Ну ничего себе, — поразился Гарри, — я то думал, что под словом "победил" имелось ввиду "убил". Похоже, что я ошибся. Что ещё за типы в балахонах? Что-то мне их запах не нравится.

А тем временем, великие маги продолжали разговор.

— А когда-то ты называл меня по имени, — процедил Гриндевальд.

— И продолжаю делать это, Геллерт... — спокойно сказал Дамблдор, — Зачем ты пришел?

— Ты идиот, Альбус, — расхохотался Гриндевальд, — я пришел сюда, чтобы мстить. Ты лишил меня самого дорогого, — голос Гриндевальда опустился до угрожающего шипения, — ты лишил меня свободы, а я лишу тебя этих... дорогих для тебя деток.

Похоже, эти слова задели все-таки Дамблдора и он, вскинув палочку, запустил в Гриндевальда мощное невербальное проклятье. Тот отразил его ленивым взмахом палочки.

— Ах, да, — спохватился Гриндевальд, — познакомьтесь, — это Женги, Аротл и Некрум, — три фигуры позади Гриндевальда по очереди кивнули головами.

— Ты все ещё создаешь личей, — презрительным голосом сказал Дамблдор, — неужели ты думаешь, что три мертвеца помогут тебе?

— Конечно нет! Чувствуешь этот запах Альбус? — Дамблдор посерел, — вижу, что чувствуешь, что ты сделаешь, когда школу наводнят толпы моих слуг?

— Уничтожу их, — тихо сказал Дамблдор, Гарри впервые услышал в голосе Дамблдора ненависть, — и тебя тоже...

— Попробуйте, — нагло усмехнулся Гриндевальд.

Макгонагал взмахнула палочкой и пробормотала себе под нос какое-то сложное заковыристое заклинание. Тут же раздался дикий грохот и из стен большого зала, чуть не обрушив их, вырвались четыре гигантских каменных фигуры. Сама Макгонагал превратилась в кошку и шмыгнула в угол, и там, превратившись обратно, встала в боевую стойку. Флитвик сделал пару шагов в сторону и тоже поднял палочку, готовясь к бою. Чуть левее от него встала Тонкс. Дамблдор и Гриндевальд занимали центр зала. Остальные учителя подались назад. Трое личей разделились — Тонкс, Макгонагал и Флитвик получили своих противников.

— Великолепно, Минерва, — Гриндевальд даже поаплодировал Макгонагал, — ты не утратила навыков. Даже жаль будет отдавать тебя Аротлу. Все таки зря ты отказалась когда то от статуса моей любовницы... (ну не смог я удержаться) Авада Кедавра!!!

Дамблдор увернулся от проклятия, и драка началась. В Большом Зале тут же воцарился немыслимый грохот. Големы Макгонагал напали на лича и тому пришлось защитить себя непонятным сероватым куполом, не пропускавшем ни кулаки голема, ни магию Макгоннагал, но было заметно, что он может больше создать ни одного заклинания, параллельно с этой защитой.

Флитвик перекидывался со своим противником целым градом заклинаний. Сотворенные им три десятка магических щитов, похожих на рыцарские, постоянно находились в движении и защищали маленького профессора от всего. Сам же он, не заботясь о защите, осыпал своего врага самыми разнообразными заклинаниями.

Тонкс демонстрировала тот же уровень, что и во время битвы с Волдемортом, не давая личу отвлечься на детей. Дамблдор и Гриндевальд не обращая на других внимания, перекидывались Высшими заклинаниями, от которых волосы вставали дыбом, а заклинания остальных дуэлянтов отлетали в сторону от цели.. На данный момент, понять, кто побеждает, было нельзя.

Позади раздались взволнованные шепотки, и Гарри поморщился от запаха разлагающейся плоти, ставшим за последнюю минуту намного сильнее.

— Мертвые идут, Альбус! — издевательски захохотал Гриндевальд, — Что ты сделаешь? Будешь смотреть на смерть детей?

Дамблдор послал в Гриндевальда шар их белого огня и попытался наложить заклинание на вход в зал, но Гриндевальд защитился щитом от огня и вновь атаковал Дамблдора, не давая ему ничего сделать.

— Арианна, — прошептал Гарри, — ты сможешь заморозить толпу мертвецов.

— Смотря сколько их... — голос девушки заглушил мощный взрыв. Это Тонкс попыталась достать своего врага Взрывным проклятьем, но не удачно, — учитывая запах, мне кажется, что их слишком много...

— Дерьмо!!! — выругался Гарри и обернулся, — позади него устроились слизеринцы и гриффиндорцы, одинаково напуганные происходящим.

— Сюда идет толпа мертвецов, — обратился к ним Гарри, — надо попытаться задержать их на входе. Как только они появятся, устройте огненную завесу на входе... если хотите жить...

— А может они нас не тронут, ведь чистокровные... — робко начал какой-то слизеринец.

— Гриндевальд сейчас занят, — стала объяснять тугодуму истину Гермиона, — он не станет сейчас приказывать мертвецам, кого стоит убивать, а кого нет! Они просто уничтожат всё живое...

— Они идут! — прервал её Гарри, — Давайте!

В ответ раздался недружный хор голосов, произносивших самые разные заклинания, от Инсендио до стены огня. Результат превзошел все ожидания Гарри, — огненная стена перегородила весь дверной проем, и закрыла проход мертвым, которые, как известно, боятся огня. Вот только там были непростые мертвые.

Сплошную стену огня прорезали несколько быстрых теней, и приземлившись на пол оказались вурдалаками. За Гариной спиной кто-то взвизгнул. Одна из дымящихся тварей уже нацелилась на стол Гриффиндора, но тут на них отвлеклась Макгоннагал. Пользуясь тем, что её враг не мог наколдовать ничего, она одним плавным движением волшебной палочки превратила тварей в бревна. А затем обратила в пень противника Флитвика. Тот не стал тратить время на благодарность и развернувшись, разнес противника Тонкс на мелкие кусочки. Затем они втроем насели на последнего лича. Тому явно приходилось несладко, — четыре голема и три мага, постоянно осыпавшие его заклятьями. Такого натиска не выдержал даже его щит, — по нему несколько раз пробежались радужные волны, и он с тихим хлопком лопнул. Тут же, огненный шар Тонкс спалил его левую руку, заклинание Макгонагал превратило его плащ в камень, и он не смог шевелиться, а Флитвик смог изгнать из порождения Гриндевальда жизнь.

— Дереноум! — заорал Гриндевальд, поняв, что его слуги погибли. Пламя, закрывавшее проход погасло.

Гарри знал это заклинание, — оно на какое-то время подавляло всю магию в округе. И им нечего будет противопоставить нежити, которая сейчас ворвется в проход. Но не тут то было...

— Экреноум! — выкрикнул Дамблдор, и пламя вспыхнуло вновь, но оно уже угасало. Дамблдор снял заклинание Гриндевальда, но не успел возродить огненный барьер, — в зал ворвались мертвые, а Гриндевальд снова стал атаковать. Стремительный укол волшебной палочкой в воздух и два ближайших голема развеялись в пыль.

Какая-то четверокурсница хаффлпафка завизжала и выскочив из-за стола понеслась куда-то и тут же попала под проклятье некроманта. Она на мгновение застыла, а затем заорала дурным голосом, её кожа налилась кровью, на мновенье стали отчетливо видны кровеносные сосуды, достигшиеь необычного фиолетового оттенка и в следующее мгновенье кожа лопнула, выпуская наружу пар кровавого цвета... Девочка упала замертво... Проклятье вскипятило её кровь... Ужас парализовал всех детей, а Дамблдор разьярился ещё сильнее... Вот только ярость — плохой помощник в дуэли, Гриндевальд тут же попал в Дамблдора Взрывающим проклятьем. Дамблдор устоял, но его одежда пропиталась кровью. Дамблдор молниеносно наложил на себя пару целебных заклинаний и вновь перешел в атаку.

Тем временем, инферналы, несмотря на энергичную оборону профессоров Хогвартса, вошли в зал...

— Флуидум! — выкрикнул Флитвик и первые ряды мертвых, тут же, провалились в каменный пол, превратившийся в трясину.

— Персум Квентус Уэбто! — гаркнул Дамблдор, и с его палочки сорвалась огненная сеть. Гриндевальд взмахнул палочкой, и в сети появилась дыра, в которую он сам и проскользнул. Тонкс, Флитвик и Макгоннагал едва успели увернуться от неё и она развалила на кусочки очередную порцию инферналов.

— Пор Корп Вис! — послал свой сюрприз Гриндевальд. Дамблдор невербально отразил проклятье