Марха

— Что это с ним? — спросил кто-то из моряков. Я пожевала губу.

— Думаю, ему переучиваться двигаться надо двигаться. Обычно-то восстанавливается подвижность месяцы, а то и годы, если вообще восстанавливается, и что переучиваться надо, не замечают. А тут — сразу, вот и заметно. Хороший нейрохирург, — русское слово прозвучало дико и неуместно, — то есть врач, такого бы не допустил, но до хорошего он бы не доехал..

Подала голос Клестика, которая тоже присутствовала на палубе:

— Хотелось бы знать, кого же вы считаете хорошим врачом, тахо Марха. За полдня поставить на ноги человека с переломом шеи, я такого даже не слышала.

Блин, я тоже. Но ведь накосячила же! Как бы калекой не остался. Но что ответить, не нашлась.

— И, кстати, у этого матроса все равно денег на мага жизни не нашлось бы. Он и вам заплатить не сможет.

— Я и не рассчитывала, — черт, неудобно-то как, я просто святая какая-то получаюсь. — Это скорее привычка. У меня дома врачебная помощь бесплатна, оплачивают только лекарства. Не умею я думать о деньгах за лечение, так что сколько сможет, столько отдаст. Мои расходы — пятьсот вакров и пропущенный обед.

Я отвернулась. Как-то это все.. нервирует.

9. Клестика Белая.

— Нет у меня ранга, — не оборачиваясь, раздраженно ответила орчанка, — не присвоили, — и ушла.

Клестике это было понятно. Она и сама, строго говоря, не была магистром, потому что не прошла аттестацию. И не потому, что не сумела бы, а потому что больше года не могла ее добиться! Все время возникали обстоятельства, из-за которых аттестация откладывалась, а полгода назад ее отправили в факторию в степи, дикарей гонять. Магистра бы никто в такую глушь не направил, но ранг-то не присвоен!

Клестика не сомневалась, кто приложил к этому руку. Лек Сашер, скотина. Вот он имел подтвержденный магистерский ранг, хотя и не заслуживал. Она бы ему и второй ранг не дала, но кто бы ее спрашивал? Лек Сашер имеет титул, поддержку древнего и богатого рода магов-аристократов, место в Совете Толавеи и отлично умеет лизать зад кому надо. Как раз все то, чего Клестика лишена. Даже ее фамилия — это всего лишь прозвище прадеда, пришедшего из пограничья, а дар унаследован неизвестно от кого. Зато гордость и независимость досталась ей в полной мере, отчего сыпались на нее шишки с завидным постоянством. Вот и теперь, ее фактически отправили в ссылку, потому что такой неудобный магистр сильно мешал бы некоторым членам Совета Толавеи.

И мало того, месяц назад в факторию прибыла инспекция во главе с этим самым советником Сашером! Две недели она была вынуждена терпеть его и мило улыбаться, но ей удалось ни разу не сорваться — советник ухитрялся сбежать незадолго до этого. И что самое паршивое, все обитатели фактории остались в убеждении, что советник если не спит с ней, то как минимум покровительствует.

А через две недели после отъезда советника, отбывшего для продолжения инспекции, появился маг третьего ранга, который прибыл ей на смену. Оказалось, что она была направлена сюда по ошибке и нужна в метрополии! Клестика не стала выяснять, когда именно была допущена ошибка — полгода назад или сейчас, и на том же катере, что привез мага, отправилась обратно, даже не собрав вещей. Советник Сашер вот-вот должен был снова явиться в факторию..

Катер, несмотря на скромные размеры в три сажени, был загружен по завязку, и две недели Клестика была вынуждена ютиться на палубе в компании с тремя лодочниками, сначала в продуваемой всеми ветрами степи, а позже под не прекращающимся дождем и не имея возможности использовать магию.

Добравшись до Верхнелудного, Клестика еще неделю "отдыхала" в ожидании подходящего корабля, но снять отдельную каюту так и не удалось — ее занял какой-то местный барон, а "почти магистр" далекой Толавеи тут не котировался. Вот радевского магистра встретили бы со всем уважением.

Попутчицы Клестики были обыкновенными местными уроженками, а вот последняя парочка вызывала интерес — девица с мирградским выговором и орчанка. Что орчанка может делать в пограничье, одни боги знают, однако ж вот она, мрачно зыркает вокруг и держит руки возле меча. С порога всех пугнула и ушла за недостающим гамаком.

Мирградка оказалась девицей бойкой и мигом со всеми перезнакомилась. Рассказала, что ее зовут Лиска, Марха (орчанка) отбила их с братом у бандитов, ограбивших обоз, а теперь они направляются в Радев к родичам, что Марха вообще-то добрая, просто не в настроении.

И действительно, Лиска устроила с вернувшейся Мархой шутливую перепалку. И все бы хорошо, но тут Марха зажгла искру. Обыкновенная ученическая искра, которую даже в пограничье способен удерживать всякий мало-мальски обученный маг, если не ученик. Но это в теории. Клестика в первую секунду даже не сообразила, что искра — очень затратный источник света, а уж в пограничье тем более, львиная доля маны должна поглощаться Барьером. Но признаков поглощения, хорошо знакомых Клестике, не было! Контроль силы если и уступал ее собственному, то ненамного, а если вспомнить, что искра создана мимоходом, то заметно превосходил. Однако же — искра! Недаром она считается ученической, она затратна и требует очень стабильной передачи маны, иначе мерцает и меняет цвет, она предельно проста в создании, но тяжела в поддержании. У Мархи искра горела ровно. Клестика растерялась. Ученическое заклинание при контроле силы уровня магистра — так просто не бывает! А еще мана в оперативном резерве в пограничье доступна только архимагам, способным контролировать силу даже во сне, все прочие, заснув, остаются без резерва. И ответ ничего не прояснил толком — почему ранг не присвоили? Скорее всего, по той же причине, что и у Клестики, но как на самом деле, неизвестно.

— Она архимаг? — восхищенно спросила девочка.

— Архимаг, — ответила мирградка, — но очень скромная. Говорит, что ничего не умеет, а сама в пограничье колдует почти постоянно и думает, что это можно скрыть.

— Что же этот архимаг ученической искрой себе светит? — Клестике не понравилось самоуверенное заявление простолюдинки.

— У нее очень необычная школа, — ответила та. — практически одни иллюзии. Зато что она ими делает! Вот, например, — она показала джемпер, — это иллюзия! Но нипочем от настоящего не отличишь.

— Дай-ка погляжу, — Клестика взяла вещь. Мягкий войлок из какой-то незнакомой тонкой шерсти ощущался именно как войлок, имел вес, пах как обычная ношеная вещь, а кое-где к нему пристала грязь.

— Девочка, это обычный войлок, хоть и из неизвестной шерсти. Иллюзии не имеют веса и уж тем более не могут пачкаться! Здесь действительно можно заметить следы магии иллюзий, но совсем немного. Не знаю, с какой целью, но ты лжешь, — увидев выражение оскорбленной невинности на лице мирградки, Клестика смягчилась, — или честно ошибаешься.

— Видели бы вы, как Марха его из воздуха достает, не то бы сказали, — обиженно сказала она. — Зачем ей фокусы мне показывать?

— Не знаю, не знаю, — недоверчиво произнесла Клестика. В джемпере действительно можно было заметить иллюзию, но какую-то странную. Создавалось впечатление, что она пронизывает каждую частичку джемпера, оставаясь практически необнаружимой. Едва заметная при активном сканировании, при пассивном она не замечалась вообще. Такое бывает при плотном контроле со стороны мага или использовании стабилизаторов. Но стабилизаторов найти не удалось, зато обнаружились нити управления, уходящие в сторону палубы, такие же незаметные, почти символические. Клестика поежилась. Просто запредельный уровень контроля.

— Думаю, ранг тахо Мархи действительно соответствует архимагу, — Клестика вернула вещь. — Как она оказалась в пограничье, айне Лиска?

— Она говорила, что прилетела с севера. С ледника, кажется. А туда Вратами прошла.

Клестика даже растерялась. Легендарные Врата, полет через всю Степь.. А Марха, видимо, потерянная принцесса эльфов под неснимаемой личиной, удочеренная придворным магом Первой империи. И благословленная богиней, разумеется.

— Айне Лиска, не стоит увлекаться сказочными историями, вы уже вышли из этого возраста.

— Но Марха говорила, что прилетела! И про Врата тоже!

— Интересно, что она еще говорила? Ах да, она джемпер из воздуха достала! Через такие маленькие переносные Врата, наверное, — Лиска выглядела пристыженной и возмущенной. Клестика с улыбкой покачала головой. — Вы удивительно наивны, айне.

— Она даже языка не знала! Я ее учила!

— Вот как? И долго она училась мирградскому выговору?

— Всю ночь, — Лиска выглядела растерянной.

— Надо же, как долго! Ведь для этого никак не больше часа нужно, не так ли?

Клестика поняла, что у девчонки в голове каша, и верить ей нельзя. Тогда она решила подняться на палубу, и корабль как раз в это время начал поворачивать. А на выходе она столкнулась с посыльным, который искал мага — ее просили помочь покалечившемуся матросу. Клестика, как и всякий маг на службе, имела опыт работы с травмами и согласилась посмотреть.

Раненый, оказывается, продолжал лежать на лестнице в трюме, на что Клестика справедливо возмутилась:

— Почему до сих пор не достали? — не лезть же в трюм!

— Тахо, черная туда полеза, осматривать. Выгнать? — боцман идиот! Практически в лицо хамить архимагу!

— Нет! — Клестика отгородилась от него рукой традиционным жестом "не хочу иметь с этим дураком ничего общего".

— Тахо Марха, вы позволите? Что скажете? — спросила она, заглянув в трюм.

Тахо Марха выдала диагноз и прогноз, отчего матрос начал причитать и уговаривать помочь. Марха сказала, что не специалист и выжидающе посмотрела на Клестику. С такими травмами Клестика ничего не могла бы сделать и в цивилизованных местах, только довезти до мага жизни, да и маг жизни может не помочь. Так Клестика и ответила, заодно представившись. Марха представляться не стала.

Зато, несмотря на свое заявление, что не специалист, согласилась лечить, но предупредила, что за результат не ручается.

Когда Марха вышла вслед за матросами, несущими товарища, Клестика с удивлением поняла, что орчанкой ее можно было счесть только в темноте. У нее было лицо эльфийки, только окрашенное в темно-серый цвет и немного стилизованное под орка, классическая форма ушей потомственной аристократки, а знающий человек мог бы сказать, что она родом из Эрвиланга, что в долине Желтой реки на северо-востоке эльфийских земель. Шутка Клестики о потерянной принцессе оказалась пугающе похожа на реальность. А вот фигура была крупновата даже для человека, но до орочьей все равно не дотягивала. Впрочем, Клестике доводилось видеть эльфов и пошире, как раз из Эрвиланга, западной, горной его части. В целом выглядела она лет на 24-28 по людским меркам, это около 128 по эльфийским. Хотя, конечно, архимаг под личиной может оказаться и вдвое старше, и вдвое младше. Поведение намекает на последнее, но 64-летний эльф-архимаг — такие же сказки, как и то, что недавно рассказала Лиска. То есть — запросто.

Тем временем Марха подосадовала, что нет подходящего стола, и опустилась перед лежащим матросом на колени, что всех удивило. А следующая ее выходка заставила ненадолго замолчать даже боцмана — легла, обняв грязного матроса как любящая жена, положила голову ему на плечо и затихла. Подойдя поближе, Клестика заметила множество удивительно тонких нитей контроля, мгновенно создающиеся и развеивающиеся заклинания микроскопических размеров, и все это в шее матроса, перед лицом Мархи.

Боцман нецензурно выразил удивление происходящим непотребством, дескать, тут мужики и поздоровее есть, на что Клестика ответила:

— Она работает. Колдовать намного легче, когда заклинания создаешь прямо перед глазами, вот она и пристроилась поближе к шее.

Время от времени Марха спрашивала матроса, что он чувствует, просила чем-нибудь подвигать, проверяла чувствительность, но в целом лежала спокойно и сосредоточенно. У нее оказалась живая мимика, и по лицу вполне можно было понять, как идет дело. А вот разобраться, что она делает, не получалось даже приблизительно, совершенно незнакомая школа. Так что наблюдать Клестика вскоре перестала.

Пока Марха занималась лечением, Клестика пришла к выводу, что та все же очень молода и действительно не имеет опыта подобных операций. Она ухитрилась уснуть в обнимку с матросом! А когда проснулась, все поняли, что она истосковалась по мужской ласке. Как же она смущалась, это что-то! Если бы не цвет кожи, она бы была вся пунцовая, но и так краснота была хорошо видна. Девочка из хорошей семьи, юная и неопытная. Но все же довольно быстро взяла себя в руки и закончила лечение.

Стоило Мархе отвлечься, ее спутница решила посмеяться, живописно изобразила пробуждение Мархи и поинтересовалась, что бы это значило. Та снова смутилась и заявила, что человек, и потому удивляться нечему. Попробуй тут не удивиться! Клестика уже убедила себя, что Марха — эльфийка, и промолчала только потому, что поперхнулась воздухом. И пока она пыталась продышаться, матрос, решивший было, что перелом шеи пройдет без последствий, запутался в собственных ногах. А Марха стала виниться, что ему придется восстанавливаться, потому как она плохой врач и ничего не умеет. Удивительное сочетание просто невероятных умений и какой-то житейской глупости.

— Хотелось бы знать, кого же вы считаете хорошим врачом, тахо Марха. За полдня поставить на ноги человека с переломом шеи, я такого даже не слышала, — заметила Клестика. Махра явно не находила возражений, но упрямо не соглашалась, видимо, уверенная, что другой, опытный врач, сделал бы лучше. Да за лечение этого матроса вообще никто бы не взялся! Так что Клестика добавила: — И, кстати, у этого матроса все равно денег на мага жизни не нашлось бы. Он и вам заплатить не сможет.

Марха отказалась брать деньги за лечение, потому что не привыкла! Действительно, Клестика слышала, что в Эрвиланге медицина для граждан бесплатна, да и приезжим помогут, но до сих пор не верила, потому что сами эльфы никого не лечили, кроме своих, и даже правителям официально отказывали. Неофициально, впрочем порой снисходили до простых смертных, но тайно и очень, очень дорого. И даже при этом счастливцы почитали это за счастье — лечить эльфы умели.

— Тахо Марха, а почему вы вообще взялись лечить этого матроса? — действительно, это не походило на обычное поведение эльфов. Да и вообще, характерного презрения к людям в Мархе не наблюдалось. Совсем.

— Как же иначе? Это мой долг.

— Но вы же в другой стране, и здесь у вас нет такой обязанности.

— Как это нет? Обязать меня никто не может, но что ж я, не человек что ли, бросать его на верную смерть? Я бы потом сама себе не простила.

Вот оно что. Потому-то ты и называешь себя человеком, что не можешь так, как принято у эльфов. Думаешь, что у людей лучше.

— Тахо Марха, поверьте мне, никто из тех, кто мог бы помочь, не станет его лечить.

— И вы?

Клестика улыбнулась на эту детскую провокацию.

— Я бы назначила цену.

— Справедливую или посильную? — спросила Марха после паузы и посмотрела в глаза Клестике.