Предел свободы. Часть вторая

— И-именно, — вкрадчиво произнесла старуха. — Вообще-то, твое время еще не пришло. И я знаю одну особу, которая избрала тебя своим орудием... Она будет не слишком рада твоему выбору...

— Особа? Орудием? — не понял Поттер.

— О... не волнуйся. ЗДЕСЬ она уже ничего не сможет сделать. Не думай, что ты кого-то подвел... обычно те, кого она выбирает, чтобы вершить свою волю, не могут похвастаться хорошей жизнью, но рано или поздно оказываются в моих владениях, как и все люди.

Гарри молчал. Он мертв. Ошибка, которую уже не исправить. Не стоило поддаваться эмоциям.

— Мне кажется, что тебе больше подошла бы роль одного из моих Жнецов... — задумчиво произнесла Смерть. — Что же ты молчишь? Неужели настолько напуган? Нет, ты решил, что все уже не имеет смысла...

Гарри внезапно почувствовал, как холодные пальцы сжимают его сердце.

— Только я здесь решаю, что имеет смысл, а что нет, Гарри, — проворковала старушка.

Хватка разжалась, и Поттер едва не повалился на землю.

Внезапно Смерть как будто услышала какой то далекий звук.

— Ну надо же... — в её скрипучем голосе слышалось искреннее удивление. — И ведь никакого вмешательства... Не каждый день происходит столько неожиданных событий. Похоже, ты все-таки вернешься в мир живых.

Гарри почувствовал, будто его начинает куда-то засасывать.

— Раз так, то я хотела бы подарить кое-что... без подвоха. Думаю, тебе может пригодиться мой дар, и ты приведешь еще многих в мои чертоги. Но не думай, что все закончилось. Я буду наблюдать за тобой. И рано или поздно мы встретимся, Гарри. Тогда и продолжим нашу беседу.

Поттер почувствовал пронзительный порыв ветра.

— Помни, я умею ждать, — старушка исчезла, и скрипучий голос из пустоты снова звучал гулко.

Мальчик почувствовал, что его засасывает в какую-то воронку. Последним, что он увидел, была темная сущность, которая шмыгнула в воронку вслед за ним.

Следующее пробуждение было менее странным. Первое, что он услышал был чей-то крик:

— Разряд!

Бодрствование было недолгим. Он снова погрузился в темноту.

* * *

Когда Гарри вернулся домой, жизнь так и не вошла в привычное русло. У мальчика было чувство, что она больше никогда не станет такой, как прежде.

У него изъяли все таблетки, а прочие вещи тщательно обыскали, рассчитывая отыскать еще одну заначку.

Тетя Петунья настаивала на том, что Гарри нужно лечение от наркозависимости или, как минимум, посещение психолога. Дядя Вернон отверг оба предложения, заявив, что стоит Поттеру хоть раз проболтаться о волшебном мире, его упрячут в психушку до конца жизни.

Дядя заявил, что на первый раз дает ему шанс исправиться. Но если подобное повторится, то ему придется принимать меры. Единственным, кто видел хоть какие-то плюсы в данной ситуации, был Дадли. И плохие оценки, и даже сигареты казались теперь мелкой шалостью на фоне того, что выкинул кузен.

Остатки каникул Гарри провел, погрузившись в книги по древним рунам. Ему еще предстояло отработать практические навыки их применения. Но теперь, когда ему удалось в буквальном смысле сбежать от смерти, неразрешимых проблем он не видел вовсе.

Но было и то, что всерьез беспокоило Поттера. Во-первых, ухудшение отношений с родственниками, во-вторых, он сильно сожалел о том, что пропустил Рождество. А еще была непонятная черная субстанция, которая, видимо, жила внутри него, и загадочные слова Смерти о каком-то даре. Гарри не мог сказать, что из перечисленного беспокоит его больше всего.

Впрочем, вскоре Гарри догадался, какой дар преподнесла ему Смерть. Он был воистину бесценным. Однако слова о том, что этот дар поможет ему привести многих в чертоги... дарительницы, не добавлял комфорта.

Произошло все так.

Однажды вечером Гарри сидел на кухне и в очередной раз прокручивал в голове каждое слово, сказанное Смертью. По прошествии времени ему стало казаться, что вся эта встреча могла оказаться просто галлюцинацией, но что-то не давало ему окончательно отбросить мысль о нереальности произошедшего, и Поттер каждый раз пробовал найти во всем этом новый смысл. В тот вечер он снова пытался анализировать ситуацию. Гарри как раз допивал чай и уже думал о том, чтобы помыть скопившуюся в мойке посуду, как вдруг обратил внимание на странный узор, который образовали чаинки на дне его чашки.

Он присмотрелся внимательнее. Затем еще внимательнее. Сконцентрировал свой взгляд на дне чашки и... внезапно чаинки пришли в движение и образовали змею. Гарри моргнул. Чаинки оставались неподвижны. Тогда он снова сконцентрировался на чашке и... змея из чаинок внезапно пришла в движение, она вздыбилась, приняв атакующую позу, и зашипела. Гарри явственно услышал слова: "Убииить...Разорвать..."

От неожиданности он выпустил из рук чашку, которая, ударившись об стол, упала и разбилась, разбрызгивая остатки чая и заварки по идеально чистому полу. Послышался голос тети Петуньи:

— Гарри, ну что там у тебя?

— Обжегся чаем! — крикнул в ответ Гарри. — Разбил чашку, но я все уберу!

"Либо я окончательно двинулся, или это и есть тот самый дар Смерти".

* * *

В последнюю неделю декабря незнакомая сова принесла письмо из Министерсва магии, в котором говорилось, что занятия в Хогвартсе будут возобновлены, а министерство и Корнелиус Фадж лично дают гарантии полной безопасности школьникам.

Гарри несколько удивился тому, что Министерство решилось влезть в дела Хогвартса столь открыто, однако пятничный выпуск Пророка развеял недоумение. На первой полосе была размещена статья директора Хогвартса, в которой говорилось, что нынешний директор слишком устал. Двое младшекурсников, ставших жертвами нападения тяжким грузом легли на его совесть, ведь он не смог их уберечь. Теперь же, под чутким руководством Министра, преступник, несомненно, будет вскоре пойман. Также в статье упоминались дополнительные силы авроров, которые будут патрулировать школу. Всего планировалось разместить в Хогвартсе дополнительно четырнадцать человек. Учитывая, что в школе уже находятся две пары авроров, автор статьи предположил, что этого усиления окажется достаточно для обеспечения безопасности школы.

Следующая статья была посвящена созданию Фонда защиты от темных сил, единственным председателем которого станет Дамблдор, который и должен будет, если захочет, назначить других членов правления. Министерство по распоряжению Фаджа немедленно выделило новообразованному фонду колоссальную сумму в миллион галеонов.

Гарри поразился трем вещам: решение было продавлено через Визенгамот практически моментально, недовольных подобным расходованием средств, согласно статье, не было вообще и, самое главное, судя по всему, Альбус Дамблдор вообще не должен был перед кем-либо отчитываться за использование средств.

На шестой полосе, в разделе экономических новостей, упоминалось, что, согласно решению Визенгамота, ряд расходных статей бюджета, в частности, улучшение условий жизни оборотней и открытие нового центра колдомедицины в Уэльсе, были секвестированы.

* * *

— Мой Лорд, я мог бы закончить ритуал в своем поместье и возродить вас.

— Грегори, ты не понимаешь всей глубины моего плана... так сказать, не видишь всей картины целиком, что, впрочем , простительно для твоего возраста.

— Прошу простить мою дерзость, но я до сих пор не понимаю, почему вы приказали змее оставить в живых грязнокровку и предательницу крови...

— Все просто. Несколько необъяснимых смертей — и в школу прибудут люди из Отдела Тайн. Это поставит весь план под угрозу.

— Но какова конечная цель? Если нужно, я могу жертвовать в ритуалах и больше крови...

— Не стоит, Грегори. Измотанный вид непременно привлечет внимание. Что касается плана... ты заслужил знать, тем более, что тебя уже наверняка проверили...

— Что?

— Я чувствую остаточные следы магии... Это, несомненно, был ритуал.

— Но я ведь ничего не помню.

— Не удивительно...

Грегори был в замешательстве, и не знал, как ответить своему господину. Того, похоже, это нисколько не смутило, поскольку в дневнике вновь стали появляться буквы.

— Что касается нашей цели в Хогвартсе — это Гарри Поттер. Не знаю почему, но меня постоянно преследует чувство, что я просто обязан его убить...

08.06.2013

Глава 8

Хогвартс, январь 1993.

С окончанием каникул Гарри, вместе с другими учениками, вернулся в школу. Сразу же по приезде, учащиеся стали свидетелями церемонии торжественного прощания Дамблдора со школой. Теперь уже бывший директор Хогвартса не выглядел недовольным. Еще бы, практически официальная взятка в миллион галеонов кого угодно радоваться заставит.

Министр магии Корнелиус Фадж наградил Дамблдора медалью за вклад в развитие образования. Гарри сильно подозревал, что эта награда была придумана совсем недавно, как раз к этому случаю. Министр магии улыбался, его заместитель, назначенная исполняющей обязанности директора, улыбалась и, конечно же, Дамблдор был образцом жизнерадостности. Но их широкие улыбки не могли скрыть подковерных игр и почти неприкрытой коррупции.

Альбус объявил, что уже передал управление охранными системами Амбридж. Что касается всего остального, то ей придется немного подождать, пока магия замка не примет её, и это означает, что кабинет директора какое-то время будет для нее недосягаем.

На лице Амбридж явственно читалось недовольство, но Фадж едва ли не силой заставлял её проявлять дружелюбие, не желая, чтобы эта сделка сорвалась. Таким образом парад фальшивого дружелюбия под вспышки фотокамер продолжался на протяжении всей церемонии.

И вот настало время, когда сама новая директор вышла на первый план. Начало речи вышло довольно странным. Даже Дамблдор, несмотря на некоторую схожесть в принципе подбора нарядов, не позволял себе начинать себе речь с множества противных "кхе-кхе". Даже до Фаджа дошла абсурдность ситуации, и он слегка ткнул пытавшуюся привлечь внимание помощницу, намекая, что пора бы уже и начинать.

— Дорогие друзья! — тоненьким сюсюкающим голосом начала Амбридж, перебивая Малфоя, который рассказывал всем, кто готов был его слушать, что в этом году персонал подбирали исходя из цвета нарядов. Бирюзовый — и ты профессор ЗОТИ, розовый — и, как знать, может быть, должность директора достанется именно тебе.

Гарри несколько недоумевал, когда эта женщина в розовом наряде начала вещать о новых стандартах образования, которые министерство собирается внедрить. О том, что будет проведена обязательная инспекция всего преподавательского состава. Про безопасность не было сказано ни слова.

Впрочем, уже на следующий день ей пришлось все же рассказать школьникам о принимаемых мерах. И причина была достаточно веской: в коридоре второго этажа был найден окаменевший Почти-Безголовый Ник.

Надпись на месте преступления гласила:

Он грань не смог перешагнуть, но смерти взгляд не обмануть...

Следует отдать Амбридж должное. Железной рукой ей удалось подавить панику в зародыше. Большое количество людей в аврорских мантиях способствовало этому как нельзя лучше. Вскоре госпожа директор и вовсе забыла о происшествии. "Ведь это всего лишь призрак", — рассуждала она. Вместо усиления охраны Амбридж с огромным усердием начала проводить инспекции преподавателей. Пожалуй, высшей оценки удостоился лишь Локхарт с его курсом, который все больше напоминал правоведение.

Тем временем страх возвращался в школу. Многие гадали, что вообще могло заставить окаменеть призрака, который и без того был мертв? Даже неутомимый Макмиллан не нашел аргументов, чтобы в очередной раз обвинить во всем Гриффиндор и Поттера в частности. Один лишь Малфой продолжал рассказывать всем подряд про заговор разноцветных мантий. Близнецам его мысль очень понравилась, и они даже умудрились изменить цвет мантий всему факультету. Теперь мантии мужской части факультета напоминали таковые у Локхарта, что приводило последнего в неописуемый восторг. Женская часть факультета пришла в неописуемую ярость. Их мантии в одночасье стали такого же цвета, как у Амбридж... Близнецам пришлось даже на время где то укрываться, чтобы переждать бурю.

Эта шутка на время несколько снизила градус напряженности. Однако ненадолго.

Как-то раз в общей гостиной Невилл спросил:

— Как вы думаете, кто стоит за всем этим?

Все молчали. О нападениях старались не думать.

— Я думаю, это Локхарт, — внезапно выпалил Рон.

Все уставились не него.

— Ну, вечно с этими учителями защиты что-то не так... — попробовал объяснить свою мысль Уизли.

— Возможно, Рон прав, — вмешалась Грейнджер.

Теперь все внимание переключилось на нее.

— Ну, давай, объясняй уже, — не выдержал Симус. — Что за привычка кидаться многозначительными фразами и потом молчать?

— О... ну... вы знаете, эти надписи на стенах... у Локхарта есть свой сборник стихов, так что я подумала, — раскрасневшаяся Гермиона говорила все тише.

— А откуда ты знаешь про сборник? — с усмешкой спросил Малфой. — Одна из его фанаток?

— Вовсе нет! — выпалила Гермиона и поспешила в девичьи спальни.

— Определенно фанатка, — бросил вслед Драко.

— Ладно, хорош уже, — оборвал его Дин.

— О-о-о? Ты втрескался в Грейнджер? — начал подначивать его Малфой.

— Хватит! — оборвал перепалку Гарри. — В чем-то она права. Нужно присмотреть за Локхартом.

— Эй! Вообще-то это была моя идея! — возмутился Рон.

— Ну, значит ты этим и займешься, — пожал плечами Поттер.

Симус неуверенно хихикнул.

* * *

Кадет Н. Тонкс, январь 1993.

Даже несмотря на события, происходившие в Хогвартсе, вернуться в школу было приятно. С разрешения старшего в их группе аврора Ричардсона, она получила возможность встретиться со своим факультетом, точно такое же разрешение получил еще один недавний выпускник Хогвартса — гриффиндорец Майлз Риддинг.

Хаффлпафцы были рады видеть выпускницу их факультета, и встреча прошла в теплой дружественной атмосфере, которой так славился дом Хельги.

Многие считали, что с прибытием группы безопасность в Хогвартсе повысилась едва ли не на порядок. Даже несмотря на то, что основу команды составляли кадеты Академии авроров, двадцать, вместе с размещенной ранее четверкой подчиненных Скримджера и парой следователей департамента мадам Боунс, волшебников, обученных противостоять силам тьмы, составляли серьезную силу. Пожалуй, с учетом защитных чар Хогвартс в плане безопасности превосходил даже Азкабан. Единственное, что дементоров не было.

Но несмотря на отсутствие этих ужасных существ, в школе чувствовался страх. Что еще больше роднило замок с его печально известным собратом.

В верхах было принято решение сформировать из имеющихся сил шесть дежурных троек. Каждому находящемуся в замке аврору придавалось по два кадета. Подчиненные мадам Боунс оставались в стороне от этих перетасовок, поскольку не являлись подчиненными главы аврората.