Там, где находится она, стены и потолок беспорядочно бугрились, чем-то напоминая застывшую монтажную пену. Сверху спускались толстые сосульки, повсюду виднелись причудливые ниши и балкончики разнообразных форм и размеров, походившие то на застывшие водопадики, то на распахнутые в крике рты, то на творения художника абстракциониста.
Но шагов через двадцать сие буйство форм резко переходило в короткий, круглый тоннель, заканчивавшийся отвесной скалой.
И хотя там тоже кое-где виднелись небольшие каменные наросты, но стены казались удивительно гладкими, чуть ли не полированными.
Девушка сразу решила, что это явно искусственное сооружение. Вот только кто и как его построил?
Впрочем Платина тут же выбросила эту мысль из головы. Сейчас у неё есть проблема поважнее, а над загадками древности она сможет поразмыслить как-нибудь потом.
Вскинув над головой факел, к ней направился младший брат губернатора.
Щуря глаза, Ия разглядела у него за спиной придвинутый вплотную к отвесной стене маленький столик с масляным светильником и аккуратно прикрытой тряпочкой посудой. Кроме того, в стороне стояли пара грубо сделанных табуреток и узкий, низенький топчан.
Наверное, это его имел ввиду бывший чиновник по особым поручениям, когда, подойдя поближе, предложил:
— Отдохните, госпожа Сабуро, у вас очень усталый вид.
— Благодарю, господин Нобуро, — церемонно поклонилась девушка, ещё раз оглядываясь по сторонам. Ей хотелось быть от него как можно дальше. — Но мне не хочется вас стеснять. Я, пожалуй, лягу вон там.
Она кивнула на неглубокий альков в стене напротив.
— Что вы, госпожа Сабуро! — довольно натурально изобразил обиду собеседник. — Это меня нисколько не затруднит. Я и на табурете посижу. И не переживайте, я же поклялся, что не причиню вам никакого вреда. Или вы сомневаетесь в моих словах?
— Как можно, господин Набуро! — Платина приняла предложенные им правила игры. — Я ни в коем случае не подозреваю вас в чём-то предосудительном. Но я и так чувствую себя очень неудобно из-за нашего невольного... соседства. И очень прошу вас, не заставляйте меня смущаться ещё сильнее. Я же просто не засну от стыда!
Хмыкнув, молодой человек посмотрел на приглянувшуюся ей нишу и озабоченно покачал головой.
— Вряд ли вам здесь будет удобно, госпожа Сабуро.
— Почему же, господин Нобуро? — спросила Ия, подходя ближе и убеждаясь, что пол в алькове более-менее ровный, да и места здесь ей должно хватить. — Только пыль смету и лягу.
Пожав плечами, она смахнула с гладкого камня мелкие камешки.
— Подождите! — решительно заявил ей младший брат губернатора, сунув в руки пылающий факел.
Та машинально взяла, а сам он направился к своему топчану, свернул тощий матрасик и, вернувшись, расстелил на облюбованном девушкой месте, удовлетворённо выдохнув:
— Вот теперь, госпожа Сабуро, можете отдыхать.
— Благодарю, господин Нобуро, — вернув факел, церемонно поклонилась Платина, весьма встревоженная и озадаченная подобной любезностью.
Выпрямившись, Ия застыла в ожидании, когда же он уйдёт.
Но вместо этого бывший чиновник по особым поручениям нерешительно заговорил, смущённо отводя взор:
— Если вам захочется пить или... ещё чего-нибудь... то вода вот здесь.
— Где? — тут же заинтересовалась девушка, сбрасывая с плеча котомку.
— Сюда, — позвал собеседник, отходя в сторону и поводя факелом.
В его трепещущем свете она разглядела тёмную щель, притаившуюся за одним из выступов стены.
— Там очень тесно, госпожа Сабуро, — извиняющимся тоном пояснил молодой человек. — Вам лучше посмотреть самой.
Бросив на него настороженный взгляд и вновь принимая факел, Платина, не без труда протиснувшись узким проходом, оказалась в крошечной, напоминавшей душевую кабинку пещерке, где по стене с еле слышным журчанием струился быстрый поток и, закручиваясь воронкой в круглой луже, исчезал где-то в недрах горы.
Подставив сложенные лодочкой ладони, она сделала крошечный глоток. По вкусу вода походила на сильно разбавленный нарзан и оказалась далеко не такой холодной, как можно было ожидать.
"А неплохой санузел, — усмехнулась про себя Ия. — Сразу всё уносит. Главное, прокладки в него не бросать, а то тут стояк не перекроешь... И ещё лампочку бы ввернуть не мешало. И тесно тут, как у негра... под мышкой".
Почувствовав давление в мочевом пузыре, девушка на миг заколебалась, потом пожала плечами, подумав: "Где-то же это надо делать". И, распахнув полы кафтана, взялась за концы верёвки.
"Запах же останется! — остановила она себя, так и застыв с полуспущенными штанами. — Лучше уж как-нибудь потом".
Однако, принюхавшись, сразу поняла, что воздух в каморке хоть и не свежий, но и не затхлый. Значит, какое-то его движение здесь всё-таки есть.
Довольно хмыкнув, Платина сделала свои дела, убедилась, что вода тут же всё унесла, сполоснула руки и довольная выбралась в большую пещеру.
— Я тут уже немного освоился, — немного смущаясь, проговорил младший брат губернатора. — Вы, госпожа Сабуро, оставьте светильник себе, чтобы не упасть... Если вдруг ещё что-то понадобится.
— Спасибо, господин Нобуро,, — поблагодарила Ия. — Но я как-нибудь и без него обойдусь. На ощупь.
— Нет, нет, — энергично запротестовал собеседник. — Пол здесь неровный, можете споткнуться и упасть.
— Хорошо, — не желая спорить по столь пустяковому поводу, согласилась девушка, и её сердце вновь сжалось в нехорошем предчувствии.
Она сняла кафтан, положила его поверх тюфячка, разулась и легла, положив под голову котомку, а кинжал спрятав под рукой у стены.
— Приятных снов, госпожа Сабуро, — с лёгкой иронией пожелал ей бывший чиновник по особым поручениям, направляясь в свой конец пещеры.
— Спасибо, господин Нобуро, — эхом откликнулась Платина, переводя дух.
Внезапно факел погас, видимо, молодой дворянин пользовался им не так часто, и в кромешной тьме подземелья осталось единственное светлое пятнышко: крошечный огонёк масляного светильника на столе возле перегородившей тоннель стены.
Чуть позже негромко скрипнуло дерево. Ия решила, что её невольный сосед лёг на топчан, и почти успокоилась.
В гроте стояла довольно комфортная температура. Во всяком случае, ноги у неё не мёрзли даже в одних носках. Тем не менее она всё же завернулась в кафтан и только после этого закрыла глаза.
Но перевозбуждённое сознание никак не хотело успокаиваться. Сегодня произошло слишком много всего, чтобы Платина могла спокойно заснуть.
То, что единственная подруга в этом мире столь демонстративно от неё отказалась, ввело Ию в состояние полного обалдения. Жизнь, если и не разбилась вдребезги, то точно покрылась густой сетью глубоких, кровоточащих трещин.
Хорошо, что госпожа Амадо Сабуро не сразу привела её сюда, дав время пережить в одиночку самую острую боль и немного успокоиться.
В противном случае, девушка точно не смогла бы спокойно вынести их последний самый неприятный разговор, который почему-то никак не выходил у неё из головы.
С огорчением осознав, что уснуть всё равно не получится, девушка с каким-то мазохистским удовольствием принялась перебирать в памяти детали той весьма странной беседы. Точнее того трагического монолога, который с таким пафосом исполнила сестра её приёмного отца.
И постепенно Ие начало казаться, что она наконец-то поняла истинную подоплёку столь беспощадного отношения к ней со стороны бывшей подруги. Та сама всё сказала, необходимо было только внимательно слушать.
Всё дело в проклятии. Как успела узнать пришелица из иного мира, аборигены к таким вещам относятся более чем серьёзно.
Если они посчитают, что кто-то приносит несчастье окружающим, такого человека, в лучшем случае, изгонят из семьи или даже из родного города, даже могут довести и до самоубийства. В крайнем случае, просто пристукнут ради "всеобщего блага".
Однако, среди образованных людей подобного рода "перегибы" считались глупыми предрассудками, достойными разве что тупых простолюдинов.
Видимо, поэтому благородная настоятельница обители "Добродетельного послушания" в своей обличительной речи лишь вскользь, очевидно в порыве откровенности, упомянула о висевшем над девушкой проклятии, сосредоточившись на "недостойном поведении" приёмной дочери несчастного брата. На самом деле она прогоняла Платину из своей жизни, потому что та может принести новые беды и несчастья.
Нельзя сказать, что подобный вывод сильно обрадовал Ию. Но за время размышлений она успела окончательно успокоиться, с удовольствием чувствуя, как начинают слипаться глаза.
Сон внезапно прервался. Распахнув веки и не увидев ничего, кроме угольной черноты, девушка едва не закричала от ужаса, решив поначалу, что она просто ослепла.
Но в тот момент, когда Платина уже втянула воздух, готовясь заорать, вспомнила, что находится в пещере под монастырём, а в сознание сквозь панику ворвался тихий шорох песка и мелких камешков под чьими-то осторожными шагами.
Услужливая помять подсказала, что она здесь не одна. Бесшумно повернувшись на бок, Ия нашарила рукоятку кинжала и, крепко сжав её, продолжила настороженно таращиться в темноту.
Явственно послышалось тяжёлое дыхание, а во мраке возник крошечный огонёк масляного светильника, ранее заслонённый господином Рокеро Нобуро.
Не зная, чего ждать от приятеля по несчастью, названная дочь бывшего начальника уезда нервно облизнула пересохшие губы.
Понимая, что если молодой дворянин задумал недоброе, ей не справиться с таким сильным и опытным бойцом, она тем не менее не собиралась изображать из себя покорную жертву.
Шаги замерли, Платина старалась дышать тихо и размеренно, как и подобает спящему человеку. А младший брат губернатора, держа в руке светильник, направился в сторону расщелины, где текла вода.
"В сортир потянуло", — успокаиваясь, усмехнулась про себя Ия.
Скоро вернувшись, бывший чиновник по особым поручениям поставил светильник на выступ скалы и, шурша камешками, проследовал на свою половину пещеры.
А путешественница между мирами вновь заснула, почему-то чувствуя себя гораздо спокойнее.
Новое пробуждение произошло по самым естественным причинам. На сей раз она быстро вспомнила, где находится, не успев испугаться, увидев перед глазами кромешную тьму, в которой почти терялся крошечный оранжево-жёлтый огонёк.
Потянувшись, Платина поморщилась от боли в затёкших мышцах. Всё-таки камень, даже прикрытый тощим матрасом и кафтаном из толстого сукна, — не лучшее место для сна.
Глаза сумели немного привыкнуть к мраку, и она смогла добраться до светильника, не запнувшись о торчавшие из песка камни, и не удариться лбом о свисавшие с потолка каменные сосульки.
Прикрывая ладонью робкий язычок пламени, Ия отправилась в "санузел".
Поскольку спать она больше не собиралась, то, проделав сразу все возможные в её состоянии утренние процедуры, девушка вновь обратила внимание на температуру воды, от которой почти не мёрзли руки.
Видимо, та течёт из какого-то горячего источника, постепенно охлаждаясь и нагревая камни вокруг себя, от чего в пещере довольно тепло.
Закончив свои дела и вернув светильник обратно на выступ скалы, Платина тихо произнесла:
— Господин Нобуро!
— Отдохнули, госпожа Сабуро? — отозвался из темноты знакомый голос.
— Да, — подтвердила Ия. — Спасибо.
— Подходите сюда, — пригласил собеседник. — Выпьем чаю. И у меня ещё остались рисовые колобки.
— А у меня есть соевый творог, — в свою очередь похвасталась девушка.
— Тогда мы неплохо позавтракаем, — рассмеялся молодой человек.
Рассудив, что подкрепиться будет совсем не лишним, Платина тем не менее торопиться не стала. Первым делом достала из котомки зеркальце с расчёской и подошла к светильнику, надеясь хотя бы немного привести в порядок свою причёску.
К сожалению, она мало что смогла рассмотреть, но всё же кое-как почти на ощупь сумела причесать спутавшиеся после сна волосы и, заплетя их в косу, скрепила её трофейной шпилькой.
— Госпожа Сабуро! — явно встревоженный голос младшего брата губернатора заставил её вздрогнуть.
— Я здесь, господин Нобуро! — отозвалась она, убирая зеркальце с расчёской и доставая из узелка часть своих съестных припасов.
Прихватив светильник, Ия осторожно двинулась в другой конец пещеры.
Когда она наконец смогла разглядеть сидевший за столом силуэт, мелкие камешки под ногами сменились плотным, слежавшимся песком.
— Давайте, я зажгу факел, и мы хотя бы поедим при свете как благородные люди? — предложил бывший чиновник по особым поручениям.
— Да, так было бы лучше, — охотно согласилась девушка. — Чтобы кусок мимо рта не пронести.
Собеседник насмешливо фыркнул.
Хорошо запомнив, как ударил по глазам яркий свет, Платина заботливо прикрыла глаза рукой.
Только когда молодой дворянин зажёг факел и укрепил его в специальном держателе у стены, она убрала ладонь от лица. Но всё же долгое пребывание в полной темноте заставило её щуриться.
Тем не менее Ия сразу заметила на столе маленькую бронзовую жаровню с древесным углём и кусочками бумаги.
Рокеро Нобуро сунул между кусками горящую "спичку", поставил сверху чайник и энергично замахал бумажным веером, раздувая пламя.
Усевшись на жалобно скрипнувший табурет, девушка положила рядом с мисками завёрнутый в лист лопуха кусок соевого творога.
Не переставая изображать вентилятор, сосед по пещере снял прикрывавшую посуду тряпку и кивнул на миску с большими, размером с кулак, шариками из варёного теста.
— Угощайтесь.
— Спасибо, господин Нобуро, — поблагодарила Платина, в свою очередь предложив: — Но, может, вы всё же расскажете, как оказались здесь, и почему с вами нет моего приёмного отца?
Младший брат губернатора как-то нехорошо усмехнулся, качая головой.
— Нет, нет, сначала поешьте, госпожа Сабуро. А то вдруг потом уже не захочется?
— Он мёртв? — нахмурилась та.
Ответ прозвучал неожиданно:
— Не знаю, госпожа Сабуро. Когда я убегал из тюрьмы, он был ещё жив.
— Тогда почему он не с вами?! — раздражённая глупым упрямством собеседника, Ия невольно повысила голос.
— Вы ешьте, госпожа Сабуро, — явно издеваясь, вновь предложил бывший чиновник по особым поручениям. — Ешьте.
Осознав бесполезность попыток добиться от него чего-то определённого, девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы задавить разгоравшуюся в душе злость.
Заставив себя потупиться с самым виноватым видом, она смущённо пробормотала, напрягая все свои актёрские способности:
— Я так переживаю за судьбу своего приёмного отца, что мне... просто кусок в горло не лезет. Ну расскажите же, что с ним случилось. Не мучьте меня, пожалуйста, господин Нобуро.
Но её игра не произвела на противного мажора никакого впечатления, и он остался непоколебим в своём упрямстве.
— Пока не съедите хотя бы один рисовый шарик, я ничего вам не скажу.
И добавил с плохо скрываемой издёвкой:
— Я же говорил, что после моего рассказа, у вас вообще может пропасть аппетит. А я не допущу, чтобы вы остались голодной.
