Разговор нравился ей все меньше. Уж больно нехорошая усмешка блуждала по красивому лицу аратача.
— Тогда откуда знаешь, что не понравится?
— Ты же не даешь себя укусить змее, чтобы проверить, ядовитая она или нет, — пробормотала Фрея, вспомнив какой-то разговор с Отшельником.
Молодой человек улыбнулся.
— ещё ни одной женщине мое жало не повредило. Наоборот, всем нравилось. И ты будешь довольна.
— Кто-то хвалился, что не берет женщин против их воли, — проговорила девушка, настороженно следя за каждым его движением.
— А кто-то обещал войти хозяйкой в мой вигвам на празднике Саненпой? — в свою очередь напомнил Глухой Гром. — Тот, кто сам не держит слово, не должен требовать этого от других.
Раскинув руки, он прыгнул словно распрямившаяся пружина. Фрея с визгом отскочила в сторону. Аратач поскользнулся, попав ступней на расстеленную шкуру. Секунд, потраченных на то, чтобы восстановить равновесие, оказалось достаточно, чтобы девушка мигом промчалась к хижине, успев захлопнуть дверь прямо перед носом пылавшего страстью охотника. ещё миг ей дало короткое замешательство преследователя. Вместо того, чтобы рвануть за ручку, он изо всех сил ударил плечом выросшее на пути препятствие. А когда сообразил в чем дело, Фрея уже вставила в кольцо короткий сучок из числа тех, что лежали возле печки.
Глухой Гром ещё раз толкнул дверь и натужно засмеялся.
— Ловко прыгаешь, Бледная Лягушка. Отшельник научил?
— Он мудрый человек, — переводя дух, ответила девушка. — Я многое от него узнала.
Какое-то время снаружи доносилось недовольное сопение.
— А то, что тебе не дадут стать охотником, он говорил?
— Отшельник сказал, что Совет старейшин разрешил мне пройти испытание! — вскричала Фрея, усаживаясь на лежанку.
— Он врал! — рявкнул аратач. — Тебе не разрешат!
Девушка презрительно фыркнула, ещё больше разозлив Глухого Грома.
— Да я сам слышал! Отшельник просто мучает тебя, глупая девчонка!
— Неправда! — с праведным возмущением и горькой улыбкой возразила Фрея. — Он готовит меня к посвящению!
— Дура! — заорал молодой человек. — Тупая жаба! Отшельник обещал старейшинам убедить тебя, что женщина не способна стать охотником!
— Я тебе не верю, — с той же безмятежной уверенностью заявила девушка. — Отшельник ещё ни разу меня не обманывал. А вот ты...
— Что я? — проговорил начинавший успокаиваться аратач. — Разве я в чем-то тебе соврал?
— Ты обещал не брать меня силой, — не задумываясь, ответила Фрея. — А сам бросился как медведь на тухлую рыбу.
Глухой Гром рассмеялся, услышав подобное.
— В следующий раз я тебя обязательно поймаю, Бледная Лягушка.
— Возможно, — не стала спорить девушка, прислонившись спиной к скале.
— Вот тогда ты точно из-под меня никуда не денешься, — продолжал молодой человек.
— Может, ты и справишься со мной, — вновь покладисто согласилась она, тут же уточнив. — Один раз.
— Этого будет достаточно, — самодовольно рассмеялся охотник. — Потом ты сама ко мне придешь, ласковой будешь, как бельчонок.
— Вряд ли, — негромко проговорила Фрея, покачав головой. — Быстрее я тебя убью, а потом уйду куда-нибудь.
— Куда? — презрительно фыркнул аратач. — Кому ты нужна, кроме меня?
"Значит, Отшельник все-таки разболтал ему наш разговор в пещёре", — подумала девушка и грустно усмехнулась.
— Как знать, может где-то есть тот, кому я нужна?
— Зачем искать? — отозвался молодой человек совсем другим звенящим голосом. — Я же здесь.
— И без которого я не смогу жить! — вскричала Фрея. — Самый замечательный человек на свете! И это не ты!
— Глупая девчонка! — с откровенной жалостью вздохнул Глухой Гром. — Нигде тебе не найти такого охотника, как я. Откажешься от меня, всю жизнь жалеть будешь.
— Ну, уж нет, — усмехнулась она. — Я лучше поищу не такого, как ты.
Эти слова почему-то развеселили собеседника.
— Попробуй, а я посмотрю.
Наступила короткая тишина, затем что-то негромко стукнуло в дверь, и вновь стало тихо.
Девушка подошла к окну. Та часть двора, которую она смогла увидеть, оказалась пустой.
— Эй, ты здесь! — крикнула Фрея и ожидаемо не услышала ответа: "Может, притаился где?"
Жаль, но сквозь плотно сколоченную дверь что-либо разглядеть не получалось. Аратач мог спокойно посиживать за углом, словно кот у мышиной норки, поджидая, когда потерявшая бдительность "мышка" выйдет наружу.
Девушка посидела, потом полежала, продолжая напряженно прислушиваться, но так и не уловила никаких подозрительных звуков.
Вновь посмотрела в окно, затем на знакомое убранство жилища. Взгляд задержались на серебряном кувшинчике. Не зеркало, но все же... Вытянув руку в окно, она долго вертела блестящую посудину, до рези в глазах вглядывалась в расплывавшееся, тусклое изображение на стенках сосуда. Никого. Правда, при этом способе наблюдения тоже имелись скрытые зоны. Например, так и не получилось разглядеть то место, где стена хижины приникала к скале. Оставалось надеяться, что охотник не додумался спрятаться именно там.
Затаив дыхание, Фрея осторожно вытащила палку из кольца и легонько толкнула дверь. Та не сдвинулась ни на миллиметр. Девушка надавила сильнее. Полотно отошло от косяка примерно на толщину мизинца.
— Вот батман! — выругалась узница. — Он меня запер! Ну и козел!
Разбежавшись, она стала биться о дверь до тех пор, пока не заболело плечо. Но результатом всех этих усилий оказалась только узкая щель наружу, куда даже палец не пролезал.
Сидеть пришлось долго. Очень хотелось пить и не только, хорошо ещё пол в хижине был земляной, хотя неприятный запах все равно остался.
Воспользовавшись удобным случаем, Фрея задремала, проснувшись от хлопка входной двери.
— Эй! — крикнула она, бросаясь к окну. — Выпустите меня! Отшельник, я здесь.
Повозившись, старик коротко бросил:
— Выходи.
— Глухой Гром приходил, стал руки распускать, вот я и спряталась, — затараторила девушка, торопясь объяснить причину своего заточения. — А он дверь палкой припер, баран безрогий.
Однако заморец не проявил никакого интереса к её рассказу. Усевшись за стол, он коротко буркнул:
— Мясо вари, полдень давно.
Привыкшая к частой смене настроений своего наставника, Фрея, замолчав, поспешила в кладовку.
— Завтра утром сходи к Снежному Ландышу, — проворчал Отшельник после долгого молчания.
— Зачем? — поинтересовалась она, орудуя ножом.
— Мокасины заберешь, — буркнул собеседник.
— А ты что сам их не захватил? — ляпнула девушка, разрубая топориком неподатливые кости.
Вздрогнув от удара, старик рявкнул:
— Потому что они ещё не готовы!
И гневно сверкнув глазами, набросился с упреками на ученицу:
— Ты чего шкуру на земле оставила? Засохнет, пропадет! Из чего тогда одежду шить будешь?!
— Так я же говорила! — возмутилась его невнимательностью Фрея. — Пришел Глухой Гром...
— Ладно! — прервал ее резким взмахом руки Отшельник. — Все равно убери!
— Вообще-то, я её доделывать собиралась, — сообщила девушка. — А завтра идти за мхом...
— Из лука стреляла? — вновь не дал ей договорить старик.
— Нет ещё! — огрызнулась она. — В хижине сидела!
— Пока мясо варится, бери лук и стрелы, — не терпящим возражения тоном приказал заморец.
Весь остаток дня чем-то очень сильно раздраженный наставник давал ей все новые и новые задания. Так что заняться оленьей шкурой она смогла только вечером и провозилась до глубокой ночи, разведя большой костер.
Когда Фрея еле передвигая ноги от усталости зашла в хижину, старик уже спал, задрав кверху всклокоченную бороду.
Очевидно, здоровый сон вернул ему душевное равновесие, потому что утром Отшельник уже не выглядел таким усталым и озабоченным. Решив, что ученица полностью оправилась от болезни, он приказал начать день с обязательной пробежки с последующим выполнением комплекса упражнений. Затем заморец собрался устроить ей тренировку по метанию дротиков. Но девушка напомнила ему о мокасинах и Снежном Ландыше.
— А ещё мне надо сходить за мхом, — добавила она, выбирая корзину побольше. — И проверить ловушки на озере.
После вчерашней истории Фрея побаивалась выходить за ограду. Несмотря на то, что их жилище располагалось не так уж далеко от стойбища, и в лесу часто можно было встретить аратачей, вряд ли кто из них решит вступиться за Бледную Лягушку, если Глухой Гром решит осчастливить её своим горячим вниманием где-нибудь на полянке или под елочкой.
Опытный охотник, он мог притаиться где угодно. Поэтому девушка опасалась, что обнаружит пылкого влюбленного лишь тогда, когда убегать станет уже поздно. Догонит гад и тогда точно изнасилует. Поднявшаяся из чёрных глубин памяти волна мелкой дрожью прошла по всему телу, обозначив страх выступившими на лбу мелкими капельками пота. А что если она ещё и залетит после этого? На душе стало совсем гадко. Ни за что! Не дамся! Убью! Зубами грызть буду!
Оскалившись, она вдруг расправила плечи, вскинула голову и неторопливо направилась к показавшимся вперёди вигвамам.
Медвежье Ухо сидел у костра, с кислым видом строгая бронзовым ножом длинную толстую палку.
"Не иначе, копье делать собрался?" — подумала Фрея, приветливо улыбаясь.
— А Снежный Ландыш где?
— Ушла к кому-то, — неопределенно махнул рукой аратач, радушно приглашая гостью расположиться у костра. — Ты чего пришла? Отшельник прислал?
— Да, — кивнула девушка, усаживаясь на полу куртки. — Мокасины велел забрать.
— Она их уже доделала, — кивнул охотник и поинтересовался, сощурившись. — Как думаешь, хорошее копье получится?
Он протянул ей очищенный от коры ореховый стволик.
— Хорошее, только слишком короткое, — ответила Фрея, поднимая глаза на пристально следившего за ней собеседника. — Тут сучок треснул. Значит, всю эту часть отрезать придется, иначе сломается в самый неподходящий момент.
Медвежье Ухо неопределенно хмыкнул, принимая высушенную деревяшку назад. Откуда он мог знать, что ещё в самые первые дни обучения Отшельник сломал о её спину заготовку для дротика с таким вот сучком. Впрочем, долго ей гордиться собой не пришлось.
— Ой, Бледная Лягушка! — вскричала, подходя к очагу, Снежный Ландыш. — Давно ждешь?
— Вот только пришла, — покачала головой девушка, поднимаясь.
— Пошли, — призывно махнула рукой аратачка, направляясь к вигваму.
Внутри она гордо продемонстрировала гостье пару мокасин с высокими, расшитыми узорами голенищами и тут же потребовала их померить.
Ноге внутри оказалось легко и привольно, а подошву Снежный Ландыш сделала двойной, вшив внутрь стельку из толстой кожи лесного быка. Растроганная Фрея не знала, что и думать о такой щедрости. Но разговор с хозяйкой быстро все разъяснил.
— Ты все ещё хочешь стать женой Отшельника? — спросила она, понизив голос.
— Ну, неплохо бы, — растерялась от подобного вопроса девушка.
— Чем же он тебе так понравился? — продолжила расспросы Снежный Ландыш, тут же предупредив. — Только не ври.
— Мне нравится его вигвам, — не стала юлить Фрея, если собеседнице так хочется знать правду, то вот она, такая как есть.
— Понятно, — поджала губы аратачка. — Говорят, у себя ты жила в таком же.
Девушка вспомнила свою квартиру с полами из ламината, ванной, телевизором, прочими удобствами и не удержалась от скорбной усмешки.
— Не в таком, но похоже.
Она со вздохом разулась.
— Спасибо тебе, очень хорошие мокасины. И вышивка красивая.
— Отец нитки подарил, сменял у заморцев на синий камень, — охотно пояснила женщина. — У меня немного оставалось. Вот и подумала, чего беречь?
Фрея сложила обувь в корзину и собиралась уйти, сочтя свою миссию выполненной, но Снежный Ландыш осторожно взяла её за руку.
— Постой! — она замялась, явно не решаясь заговорить.
Девушка тревожно нахмурилась.
— Было бы хорошо, если бы ты стала хозяйкой в его вигваме, — выпалила аратачка, введя её в глубокий ступор. При их последней встрече дочь Отшельника не проявляла такого энтузиазма по поводу возможности их брака.
Видимо, почувствовав некоторое недоумение собеседницы, Снежный Ландыш затараторила:
— Разве можно так жить? Все один да один. Сколько за эти годы женщин одинокими становились. Все ему предлагали: "Возьми новую жену!" Он ни в какую.
Аратачка всплеснула руками.
— Только и знает, что возится в своем каменном вигваме. То стены кладет, то ещё что-то делает. Одно слово — Отшельник! А ведь мог ещё детей завести.
Она понизила голос до шепота:
— У него ещё получается?
— Чего? — не поняла Фрея, но, тут же сообразив, неопределенно пожала плечами, отведя взгляд. — Ну, когда как.
— Так все его ровесники давно ни на что не годны, — не без гордости заявила Снежный Ландыш. — А он, значит, ещё может?
— Ну-у-у, — опять протянула девушка. — Иногда, даже очень.
— Так, может, у меня ещё брат будет, или сестренка? — хихикнула аратачка, легонько толкнув её в бок.
"Это вряд ли", — подумала Фрея, ничего не говоря вслух.
А женщина, указав гостье место возле себя, горячо зашептала на ухо:
— Я ему тоже недавно сказала, чтобы он назвал тебя хозяйкой своего каменного вигвама. Отец уже старый, да и ты не молода. К чему ждать какого-то праздника? Правда?
Девушка неуверенно кивнула.
— Только он ни в какую, — вздохнула Снежный Ландыш. — Боится, как бы старейшины не заставили его вернуться в стойбище.
— Но он же у них не спрашивал, — возразила Фрея, подумав, что заморец, наверное, больше опасается Глухого Грома, чем старейшин. — Разве им не все равно, где будут жить двое чужаков?
— Не говори так! — нахмурилась собеседница. — Вы тоже Дети Рыси.
Потом, помедлив, вздохнула.
— Хотя, может, ты и права. Мы привыкли жить в вигвамах из веток и коры, вы в каменных. Кому от этого плохо?
— Но не мне же идти разговаривать со старейшинами? — вскинула брови девушка, удивленная такой широтой взглядов аратачки.
— Это дело мужчин, — не стала спорить та.
— Так я ему недавно предлагала, — поделилась Фрея. Неосознанное желание как-то отомстить Отшельнику за обман, за упрямое навязывание ей в женихи самовлюбленного козла обрело более четкие очертания. Вряд ли Снежный Ландыш будет держать язык за зубами. Наверняка, похвалится приятельницам сексуальной мощью своего папочки. Значит, рано или поздно этот рассказ дойдет и до Глухого Грома. А уж если он избил сопливого "рысенка", то с Отшельником сцепится обязательно. Пока они будут разбираться, глядишь, наступит время Детям Рыси покинуть священную долину. А вслед за ними уйдет и она.
— А что сказал отец? — полюбопытствовала аратачка.
— Ничего, — махнула рукой девушка. — Есть ситуации, когда мы, женщины, гораздо смелее мужчин.
— Это ты правильно говоришь, Бледная Лягушка, — согласилась Снежный Ландыш и попросила. — Можно мне звать тебя Фрей?
— Я буду только рада, — улыбнулась девушка, довольная тем, что смогла наладить отношения хотя бы с одной женщиной племени.
