Муди перевел дыхание и снова наложил повязку, положив руку ей на плечо в попытке поддержать, когда ее глаза ослепли от боли.
— Все в порядке?
Билл кивнул, когда они с Сириусом поднялись на ноги.
— Я не уверен, во что я там попал.
— Заклинание землетрясения, — хрипло сказал Грюм. — Должно быть, оно было воткнуто в землю, и мы его пропустили.
Билл вытер кровь со лба в том месте, где он порезался о камни при падении.
— Дверь буквально вот здесь.
— Мы достаточно легко справимся, — сказал Сириус, не сводя глаз с Тонкс. К этому времени она значительно побледнела, и он знал, что она потеряла больше крови, чем показывала. — Заклинание поначалу опасно, но если ты сможешь избежать падения в землю, худшее позади. — Он соорудил мост над потрескавшейся землей и крепко обнял своею двоюродную племяницу, когда они пошли первыми, вскоре за ними последовали Билл и Муди.
Билл повернулся к хижине, вытирая кровь с глаза. — Он запер дверь ядом. На самом деле это довольно простое проклятие. Я полагаю, Волдеморт думал, что никто не сможет преодолеть проклятие кровавого орла в довершение всего, что его поглотила земля, чтобы зайти так далеко. Я довольно часто видел подобные вещи как в Египте, так и в Центральной Америке.
Тонкс встала на цыпочки, поморщившись от растяжки, и медленно опустилась обратно, пытаясь оглянуться на Билла.
— что это?
— Темная магия, которая соединяется вместе, создавая волшебную дверь. Если кто-то пытается пройти через нее, магия разрезает его на части, а затем проникает в кровь, как яд. Она обжигает, как кислота, и, по сути, вы сгораете заживо изнутри.
Тонкс содрогнулась от этой картины.
— Как ты избавляешься от этого?
Билл ухмыльнулся ей.
— На самом деле, это довольно просто. — Он превратил свою волшебную палочку в шланг, и холодная вода брызнула, ударив по дверной раме. Дверь зашипела, затряслась и, выпустив небольшое облако темного дыма, испарилась в воздухе. — Вода сдерживает любое потенциальное возгорание и смывает кислоту, но если вы пройдете через нее до того, как избавитесь от яда, и он попадет в ваш кровоток, остановить его практически невозможно. Один из парней из моего подразделения прошел через такое... Целители заморозили его кровь в попытке снять проклятие, но в конце концов оно оказалось слишком сильным, и единственный способ, которым он мог выжить, — это отрезать ему руку, прежде чем оно успело распространиться.
Билл пнул ногой хлипкую дверь, и она с громким стуком рухнула на землю, а он застыл у гнезда змей, которое лежало там. Там было по меньшей мере двадцать гадюк, переплетенных вместе, скользящих по кругу, как будто застрявших в бесконечной петле.
— Блядь, что такое с этим мудаком и гребаными змеями?
Сириус двинулся вперед, не сводя глаз с гадюк.
— То, как они двигаются в этом круге, жутковато. Это действительно здесь, и я готов поспорить на свое состояние, что оно находится в середине этого круга.
Тонкс закатала рукава своей рубашки и шагнула вперед.
— Я справлюсь с этим.
— Тонкс... будь осторожна, — строго сказал Сириус, не сводя глаз с ее живота, по которому сквозь повязку все еще сочилась тонкая струйка крови.
Она улыбнулась ему и начала вращать своей палочкой по кругу, создавая красивое бело-голубое световое шоу, которое вращалось вокруг них. Оно двинулось вперед и зависло над змеями. Одна из них зашипела, и ее челюсти нацелились на нее, но ничего не достигли, и она зашипела снова. Свет дразнил их и окружал, и, к удивлению Сириуса, поднял их целиком и вынес из хижины. Синий и белый огни держали змей в своего рода пузыре и спихнули все их гнездо в канаву прямо за домом.
Тонкс уронила палочку, хватая ртом воздух, когда положила руку на живот и ухмыльнулась.
— Я никогда раньше не перемещала так много из них, но я подумала, что убивать их... казалось бессердечным. Это было больше... магической... силы, чем я ожидала... использовать...
— Где ты научилась этому? — Сириус удивленно спросил ее. — Как тебе удавалось их так содержать?
— Папа научил меня. Раньше у нас во дворе было их гнездо, которое продолжало... возвращаться каждое лето. Папа сказал, что... все существа, независимо от того, большие они или маленькие, заслуживают того, чтобы у них был... шанс. Это нечто среднее между... сдерживающим заклинанием и легким, как перышко, заклинанием с небольшим напором, чтобы удержать их... контролируемая, — объяснила она, касаясь стены в поисках опоры и держась за живот. Ее волосы сменили цвет с ярко-розового на нежно-каштановый, свойственный ее естественному цвету. — У нас должно быть по крайней мере... несколько часов, прежде чем они станут достаточно послушными, чтобы... попытаться... вернуться.
Хмури фыркнул.
— Надеюсь, этого времени хватит.
Сириус двинулся к кругу, его взгляд вернулся к кузине. Ему не понравилось, что у нее изменились волосы, и то, какой запыхавшейся она казалась, но теперь они были так близко. Он повернулся к кругу, его палочка зависла над расшатанной половицей. Он воспользовался палочкой, чтобы открыть ее, и когда убедился, что она в безопасности, наклонился и вытащил из грязи коричневый бархатный мешочек. Он открыл его и высыпал содержимое себе на ладонь, усмехнувшись, когда оттуда выпало золотое кольцо с печаткой и черным камнем. Он поднял его и внимательно осмотрел.
— Это кольцо с печаткой. Нам нужно посоветоваться с Альбусом, то ли это то же самое, что было в воспоминаниях, — осторожно сказал Билл.
Сириус сжал его в кулаке.
— Это то же самое. Я чувствую это.
Бровь Билла поднялась.
— Что именно чувствуешь?
— Темная магия... нахлынувшие воспоминания.
Тонкс потянулась, чтобы взять его за руку.
— Дай мне кольцо, Сириус. — Она нежно погладила его по руке, и он медленно разжал ладонь. Она вытащила кольцо и положила его обратно в бархатный мешочек, прежде чем поцеловать его в щеку.
— Я бы хотела... твоя мать была все еще... жива, чтобы я мог ударить ее... прямо в разбитый нос и сказать ей... какой ты потрясающий и... насколько она абсолютно не заслуживала... тебя.
Он ухмыльнулся ей и притянул ее ближе, положив подбородок на макушку ее каштановых волос. Теперь она дрожала от боли.
— Я тоже тебя люблю.
Муди фыркнул, обводя взглядом хижину.
— Тонкс, передай мне это кольцо, я хочу убедиться, что у нас есть то, что нужно.
Тонкс потянула бархатный мешочек, и кольцо выпало ей в руку, она протянула ладонь Муди, чтобы тот осмотрел его. Он применил к нему то же заклинание, что и к медальону под номером Двенадцать, и она зачарованно наблюдала, как он засветился зеленым, а затем она уронила его, зашипев от боли.
Муди нахмурился.
— Это обожгло тебя? Медальон никогда так не реагировал, когда мы использовали это заклинание.
Тонкс только сердито посмотрела на него, поморщившись от жжения в руке.
— Да, это определенно гребаный крестраж!
Билл схватил ее за руку, быстро наложив небольшое замораживающее заклинание на круглый ожог.
— Это лучшее, что я могу сделать на данный момент. Ожоги — штука коварная, особенно от темной магии.
— Спасибо, — прошептала она, морщась от боли. Кольцо выжгло на ее ладони идеальный круг, и на мгновение она уставилась на него, словно загипнотизированная.
Муди левитировал кольцо своей волшебной палочкой и кивнул.
— Это определенно то, что мы ищем — такое маленькое кольцо защищено большим количеством темной магии.
— В этом кольце заключена частичка гребаной души, — мрачно сказал Сириус, забирая кольцо у Муди. Он снова посмотрел на камень в форме ромба, его глаза остановились на золотом треугольном символе, выгравированном сбоку. — Это... Я видел этот символ раньше. Ты узнаешь это? — Остальные покачали головами, а Сириус уставился на него пристальнее. — Разве КсенофилиусЛавгуд не носит ожерелье с точно таким символом, болтающимся на конце?
Глаза Билла расширились.
— Знаешь что, я думаю, ты прав! Половина того, во что он верит, не совсем правдоподобна, если ты понимаешь, что я имею в виду, но если Волдеморт нанес это на кольцо...
Сириус покачал головой.
— Я не думаю, что он положил его туда. Смотри, это выгравировано на эбеновом камне. Оно было здесь задолго до того, как его превратили в кольцо, не говоря уже о крестражах.
— Как ты думаешь, что это значит? — Спросила его Тонкс.
Сириус пожал плечами, убирая кольцо обратно в мешочек и пряча его в задний карман.
— Я не уверен. Но я выясню. — Он сжал руку Тонкс в своей. — Но сначала мы сейчас пойдем к Поппи. Тебе нужна медицинская помощь. Я аппарирую тебя в Хогсмид.
— Я могу аппарировать... сама... Сириус! — Тонкс упрямо настаивала. — Я... в порядке.
Муди кивнул, осматривая местность.
— Сначала мы должны убраться с территории, Блэк. Я сомневаюсь, что аппарировать отсюда безопасно.
Сириус только ухмыльнулся ему.
— Это не будет проблемой.
Он превратился в Бродягу, игнорируя боль, которую это причиняло в его задней ноге, и жестом предложил Тонкс забраться к нему на спину. Она посмотрела на него довольно опасливо, но сделала, как он просил, когда он зарычал на нее в ответ. Она крепко вцепилась в его шерсть, пока он бежал, боль в его задней ноге была мучительной, но он знал, что должен доставить ее в больничное крыло Хогвартса как можно быстрее, поскольку ее травмы были намного серьезнее, чем его собственные. Он перепрыгнул через осыпавшуюся землю и ворота и благополучно перенес ее за границу участка. Он осторожно лег на живот, чтобы она могла легко соскользнуть вниз, не желая причинять ей еще больше боли. Как собаке, запах ее крови казался более сильным. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть приближающихся к ним Билла и Муди. Он снова превратился в себя и подхватил Тонкс на руки, почувствовав, как кровь стекает по его собственной ноге.
— Я... могу... ходить... Сириус, — слабо запротестовала она.
К этому времени она была призрачно-белой, и горстка коричневых веснушек на ее носу, тех, которые она обычно прятала с помощью своих способностей, казалось, проступали на ее белом лице.
— Тсс, давай отведем тебя к Поппи.
Он трансгрессировал с ней на руках, и когда они прибыли в Хогсмид, она потеряла сознание от давления Аппарирования. Он побежал в сторону школы.
Он положил ее на кровать в больничном крыле, а Билл поспешил на поиски мадам Помфри. Они заранее договорились, что приезд в Хогвартс, а не в больницу Святого Мунго, был лучшим планом с точки зрения сохранения их деятельности в тайне.
Дверь в больничное крыло распахнулась, и Сириус с удивлением поднял глаза, увидев стоящего там Ремуса, в его глазах был ужас, когда он наполовину побежал, наполовину упал на колени, скользя по полу к ней.
— Что случилось? Почему она ранена? Почему ты не защитил ее? — потребовал он, его глаза сверкали, когда он выкрикивал гневные обвинения.
Сириус опустился на колени рядом со своим другом, схватив его за руку.
— С ней все будет в порядке, Лунатик. — Поклялся он.
Ремус взял ее руку в свою, целуя пальцы, другой рукой откидывая назад ее мягкие короткие каштановые кудри.
— Нимфадора, я здесь. Я прямо здесь.
Мадам Помфри вошла мгновение спустя, уводя их, чтобы она могла осмотреть своего пациента. Когда Ремус только зарычал на нее в ответ, она позволила ему продолжать держать ее за руку, пока она распутывала бинты.
— Скачущие горгульи! Похоже, ее съели дикие звери! Что, блядь, случилось с этой женщиной? — Мадам Помфри в ужасе воскликнула, когда Ремус побледнел и сжал ее руку.
— Я временно зашил порезы, Поппи, — грубовато сказал ей Муди. — Но я не хотел залечивать их без твоего опыта.
— Аластор, ее нужно было немедленно привести ко мне!
— Это была темная магия, Поппи, — объяснил Сириус, положив руку на плечо друга. — Это едва коснулось ее, и вот результат. Мы доставили ее сюда так быстро, как она нам позволила.
Мадам Помфри продолжала бормотать себе под нос о некомпетентности во время работы.
Ремус не сводил глаз с живота Тонкс. Его собственный желудок сжался, когда он наблюдал, как старшая медсестра осторожно вталкивает ее внутренности обратно, прежде чем она сможет медленно заживить ее кожу. Она вылила какое-то таинственное целебное зелье на частично закрытую рану и заново перевязала ее. Она провела над ней диагностику, еще что-то бормоча себе под нос.
— Ее рука, — добавил Сириус. — Она тоже обожгла свою руку.
Мадам Помфри кивнула и перешла к руке, которую Ремус не держал, разглядывая круглый ожог.
— Это пахнет темной магией.
Сириус кивнул.
— Это прожгло ей кожу насквозь.
— Останется шрам, — печально сказала мадам Помфри. — Я ничего не могу с этим поделать. Шрам будет небольшим, но останется. — Она намазала его мазью от ожогов и влила в горло зелья, восстанавливающие кровь. — Ей нужен покой. Она потеряла много крови, и ее телу нужно время, чтобы восстановиться.
— Сириус тоже ранен, — добавил Билл.
Мадам Помфри строго посмотрела на Сириуса, как будто он намеренно скрывал свои раны от ее взгляда, и он вздохнул, переходя к другой кровати, чтобы показать ей свою ногу. Она протерла рану чем-то, что жгло, как будто его ударили ножом, и он взвизгнул, заработав взгляд, который мог убить. Он тут же закрыл рот. Медсестра залила рану заживляющим раствором и снова забинтовала ему ногу.
— Завтра промойте это и перевяжите, и с вами все будет в порядке. Мистер Уизли, позвольте мне взглянуть на вашу голову.
Ремус поцеловал пальцы Тонкс, пока мадам Помфри занималась Биллом.
— Она должна остаться здесь, Поппи?
— Ремус Люпин, ты знаешь, как важно для нее выздороветь и оставаться отдохнувшей!
— Да, — перебил он ее, — но должна ли она оставаться здесь, в больничном крыле? Могу я отвезти ее домой? Пусть она отдохнет в своей постели?
Мадам Помфри колебалась.
— Ей нужно принимать зелье каждые три часа. Утром нужно будет снова наложить повязки и зашить раны.
— Она может остаться со мной, в моем номере. Ты придешь к ней утром? — умолял он.
— Давай, Поппи, позволь ему забрать ее. Она все еще будет в замке, — настаивал Сириус.
— Хорошо, — сдалась мадам Помфри. — Я буду там в восемь утра, чтобы проведать ее. Используйте носилки. Я не хочу, чтобы ее желудок снова открылся в транспорте. Давайте ей это зелье каждые три часа!
Ремус благодарно кивнул, и Сириус помог ему левитировать Тонкс на носилки и пронести через школу, оставив Грюма и Билла рассказывать Дамблдору о том, что произошло. К счастью, комендантский час миновал, и они никого не встретили по пути. Ремус осторожно перенес ее бесчувственное тело на свою кровать, осторожно убрал волосы с ее глаз и нежно поцеловал в лоб. Он завернул ее в одеяла и повернулся к Сириусу.
— Ты сказал, что с ней все будет в порядке! — потребовал он, в гневе поворачиваясь к своему другу. — Это не то, что я считаю прекрасным! Что, блядь, там произошло? Если бы я не знал лучше, я бы подумал, что ее покалечил гребаный оборотень! Я могу стереть остатки темной магии с ее кожи... у нее останутся шрамы!
