— Солдаты Мокруне. — Генерал сам не знал, что собирается сказать. Слова сами собой складывались в голове. — Вы пережили чудовищный удар. Силт ло позабыли, какую миссию им доверили. Они возомнили себя судьями и палачами в одном лице, стали простыми наёмниками. Раз король хочет и дальше игнорировать требования справедливого суда, мы возьмёмся за оружие и сами свершим его.
Генерал извлёк из ножен за спиной двуручный меч, поднял его высоко над головой. Лезвие засверкало, переливаясь всеми цветами радуги в лучах полуденного солнца.
— Сегодня вам выпал шанс отомстить за все притеснения, которым вас подвергали последние столетия!
Фактически, правители Мокруне первые нарушили уговор, завербовав в армию силт ло, но кого волнует правда?
— Сегодня силт ло заплатят за всё сполна! Они навсегда запомнят этот день! Сегодня их сердца познают страх и отчаяние! Мы одержим великую победу, которую воспоют в веках! А те из вас, кто переживёт этот день, будут с гордостью рассказывать внукам, как не испугались выступить против силт ло и победили! Победили!
Люди подхватили его крик.
— Победили! Вперёд, к победе! Покажем этим силт ло! Бей пауков! — Тысячи глоток орали, воодушевляя себя и товарищей, потрясая копьями.
Генерал удовлетворённо кивнул, не задетый общим порывом. Он не любил и не умел произносить воодушевляющие речи, будучи по природе расчётливым и хладнокровным. Но такие речи необходимы. И ему, похоже, удалось разжечь пламя в сердцах солдат.
Генерал махнул мечом в сторону барьера. Затрубили в рога, армия двинулась вперёд. Ученики по ту сторону невидимой стены заволновались. Они о чём-то переговаривались, размахивали руками, указывая то в сторону зданий, едва различимых на горизонте, то на приближающуюся армию. Генерала это вполне устраивало. Чем дольше они будут спорить, тем больше успеет его войско.
Армия подошла к барьеру и остановилась. Его невозможно увидеть, лишь ощущалось лёгкое давление воздуха, не пускающего внутрь. Пройти можно было только двумя способами. Либо получить позволения одного из тех, кто уже побывал внутри, пройдя через некий ритуал, либо...
В каждом отряде вперёд выступило по два человека. Во всяком случае, внешне они выглядели людьми. Для них не составило труда сделать шаг через барьер, они его и не заметили. Каждый нёс по два меча с такими же длинными сверкающими лезвиями, как и генерал.
Летары замерли друг напротив друга на расстоянии в пару шагов, положили два меча на землю так, чтобы острия их лезвий соприкасались, а сами стали на рукояти. Ещё по два меча они держали над головой, образовав нечто вроде дверного проёма шириной в два шага и высотой в человеческий рост.
Нити, отсечённые от основного плетения, распались, образовав проход внутрь. Барьер пытался обрести целостность, зарастить раны, но не мог пройти сквозь летар и алтир. Войско ровным строем по двое двинулось через эти проёмы.
Генерал улыбался, слушая вопли учеников. Они спешно пытались открыть окно к учителям и сообщить о происходящем. Никому не удавалось проникнуть внутрь без приглашения, а тем более такой толпе. Наверняка это спровоцирует панику.
Он слышал, как ученики, наконец, связавшись с наставниками, рассказывали о случившемся, но те скорее отнесутся к подобному, как к розыгрышу. Сначала не поверят, потом будут медлить, не желая тратить кусочек жизни на открытие окна, чтобы убедиться в происходящем лично, и только затем предпримут ответные меры. А за это время армия вполне может успеть попасть внутрь.
Но ответ пришёл куда быстрее, чем он ожидал. Барьер миновало всего несколько тысяч, когда в них полетел одинокий огненный шар, пущенный одним из учеников. Войско на той стороне рассредоточилось по одному, дабы избежать больших потерь от плетений, и шар задел лишь двоих, даже не убил. Генерал сменил цвет глаз на чёрный и присмотрелся повнимательнее. Сквозь окружающий Кейиндар барьер из синих нитей удалось разглядеть немногое, и он шагнул вперёд.
Ученики вновь обратились к стихии воздуха, и сотворили второе окно. Вновь донеслись обрывки разговора. Учителя на этот раз отнеслись к рассказу серьёзнее, видимо, успели убедиться лично.
Солдаты тем временем пробирались сквозь барьер, а никаких ответных действий со стороны силт ло не наблюдалось. Лишь когда внутри оказалась половина войска, появились первые признаки серьёзной угрозы. Ученики на холме начали творить плетение. Генерал видел, как в сложном узоре переплетались нити всех четырёх стихий. Такому не учат на уроках. Плетение мгновенного перемещения. Вряд ли многие переживут его.
И действительно, ученики старились на глазах. Длинные чёрные волосы девушки стремительно белели, другой на глазах усыхал, превращаясь в обтянутый кожей скелет. Но они успели завершить плетение и закрепить его. На ногах остался лишь один, бросивший огненный шар в солдат. Да и этот ссохшийся старик, с клочком седых волос на голове едва держался на ногах. Приступ кашля согнул его пополам, и он рухнул на траву, рядом с останками товарищей.
Но силт ло не зря отбирали в ученики самых способных. Плетение они выполнили правильно. Из портала вышло шестеро. На лицах замерли хмурые маски, ставшие ещё мрачнее, при виде погибших учеников. Портал стал шире, из него появлялись новые и новые силт ло. На возрасте первой шестёрки это едва ли сказалось, только у самого старого в волосах прибавилась седая прядь.
А вот это уже плохо. Генерал прикинул расстановку сил. Больше медлить нельзя. Нужно ударить немедленно, чтобы отвлечь силт ло. Люди во время прохода через барьер слишком уязвимы.
Он поднял меч и указал в сторону силт ло. Снова затрубили рога, и войско двинулось вперёд. Со стороны это походило на атаку необученных крестьян: все бегут вразнобой, никакого строя и дисциплины, но на самом деле всё обстояло ровно наоборот. Солдаты чётко соблюдали дистанцию между друг другом, увеличивая свои шансы на выживание. Чем больше плетений сотворят силт ло, тем быстрее они состарятся и умрут. Даже если никому не удастся коснуться их, победить всё равно возможно.
Но силт ло тоже это понимали и убивали сразу десятками, а то и сотнями. Огромная ладонь выросла из земли и прихлопнула сразу три дюжины солдат. Ветер обрёл плотность каменной стены и зажал между собой ещё два десятка. Они обходились без сотворения стихий, создавая более дешёвые в плане жизненной силы плетения, из того, что имелось под рукой — воздуха и земли.
Но отбивались не все. Несколько силт ло стояли в сторонке и с кем-то разговаривали. Не требовалось большого ума чтобы догадаться — они пытаются связаться с делегацией в Терраде.
— Быстрее, ускорить темп! — крикнул генерал. Снова затрубили рога, и солдаты перешли на бег. Он хотел сэкономить силы для поздних манёвров, но если так пойдёт и дальше, до них никто не доживёт.
Теперь уже все силт ло, кроме одного, взялись за истребление солдат. Они объединились в группы, и плетения обрели новые формы. Земля превратилась в заградительные сооружения с шипами, рвом и насыпью. Гигантский пресс тут и там расплющивал солдат десятками, задувающий с вершины ветер замедлял продвижение. И генерал увидел, то, на что возложил все надежды.
В обычном бою люди часто становятся силт ло. Для пробуждения необходимо осознать свою смертность, понять, что ты балансируешь на грани, и одной ногой уже ступил в могилу. Один солдат смертельно ранил другого, но не стал добивать. Умирающий от потери крови человек.
В бою против силт ло такое происходит редко. Им хорошо известно, как люди пробуждаются, и они убивают мгновенно. Но иногда человек всё же успевает пробудиться. Для него время словно застывает, и он осознаёт всё, понимает, что ничего не может сделать. Даже выражение придумали — вся жизнь промелькнула перед глазами.
И среди тех единиц, у кого действительно жизнь проносится перед глазами, в тот краткий миг, когда каменная ладонь уже почти прихлопнула, или стена воздуха расплющила, некоторые успевают пробудиться.
Чёрными глазами генерал увидел, как вокруг одного человека сплетаются нити сразу всех стихий — верный признак пробудившегося. Каменная ладонь застыла над ним и рассыпалась в пыль. Силт ло на холме тоже это заметили. О прочих солдатах тут же забыли, сосредоточившись на одном человеке. В момент пробуждения даже самые слабые силт ло могут потягаться с великими, пусть и считанные мгновения. А если пробуждается великий...
Генерал видел, как к солдату устремились тысячи нитей воздуха. Вокруг того сплёлся кокон пламени, защищая пробуждённого. Завыл ветер, раскалился воздух, вокруг тут и там возникали завихрения, раздувающие пламенный щит. Человек внутри замер, стоя на коленях и откинув голову назад, глядя в небо. Ветер усилился, превратился в смерч. Сначала траву, а потом и землю с людьми поблизости — всё засасывало внутрь, поджигало и уносило в небо. Но пробуждённый держался против объединённых усилий сотни силт ло, только нитей в его щите становилось всё меньше и меньше, пока не порвалась последняя. Человек завопил, но его крик потонул в вое ветра. Всё закончилось, и только круг выгоревшей земли напоминал о случившемся. От пробуждённого не осталось ни следа.
Генерал с удовлетворением отметил, как солдаты за это время успели продвинуться на три десятка шагов. И ещё больше его порадовали заметно постаревшие силт ло. Похоже, пробудившийся попался не из слабых.
Но сдаваться они не собирались. Силт ло усилили напор, отбросив солдат назад, но долго так держаться они не могли. Один за другим старики умирали и падали на траву рядом со своими учениками.
И солдаты им не уступали. Они бежали вперёд, на верную смерть, но оставляя надежду для идущих позади товарищей. Люди проваливались сквозь землю, расплющивались, протыкались выросшими из земли кольями, но не отступали. А по их не успевшим остыть телам шли новые и новые солдаты, продвигаясь вперёд шаг за шагом. Генерал отметил ещё одно пробуждение. Но на этот раз силт ло покончили с ним в один миг, расплющив чудовищным прессом, от которого содрогнулась земля.
Генерал оглянулся на капитанов, оставшихся по ту сторону барьера. Под внешне спокойными лицами проглядывал ужас. Они знали, что так будет, но никакое знание не могло подготовить к такому зрелищу. Мало кто может бесстрастно наблюдать, как по его приказу тысячами гибнут люди.
Но смерть не подрывала мораль. Солдаты, дожидавшиеся своей очереди по эту сторону барьера, не впадали в панику. Наоборот, в их глазах читалась жажда убийства. С самого детства в них воспитывали ненависть к силт ло, и теперь она рвалась наружу. Впервые у них появился шанс отомстить презренным паукам. Пусть даже их копья не коснутся ни одного из силт ло, те всё равно умрут, растрачивая свою жизнь в тщетной попытке защититься.
Взгляд генерала всё чаще падал на старика, стоящего позади всех и разговаривающего через невидимое отсюда окно с неизвестным собеседником. Вот кого нужно убить в первую очередь. Если они не успеют...
Солдаты тем временем приблизились к вершине холма, и в ход пошли копья. Генерал предпочёл именно копья, стрелы слишком легко отразить. Один силт ло может накрыть лёгким воздушным щитом огромное пространство. А вот защититься от копий куда сложнее.
И несколько силт ло ощутили это на себе, упав на траву, пронзённые насквозь. Мокрунцы славились своими плотниками, и росла у них лучшая древесина. Не удивительно, что и копья получались сработанными на славу. Идеально сбалансированные, не слишком тяжёлые, они с лёгкостью преодолевали расстояние между силт ло и солдатами, отыскивая цели. Барьер усилили, и воздух перед силт ло стал напоминать ёжика, но каждое копьё подтачивало силы человека, удерживающего плетение.
Силт ло, разговаривающий через окно, победоносно вскрикнул. Рядом с ним открылся ещё один портал. Гораздо шире, через него запросто могли пройти несколько десятков человек. Что и произошло. Делегация, отправившаяся в Терраду, возвращалась.
— Трубить отступление! — скомандовал генерал. Эти силт ло были костяком гильдии. Силой, с которой приходилось считаться всем. Каждый из них стоил тысячи солдат, и терять войско в бесполезной стычке он не собирался.
Далеко не все солдаты подчинились приказу. Жажда мщения гнала их вперёд, тем более до цели оставалось всего ничего. Они не видели, как количество силт ло на холме всё возрастало, и уже перевалило за сотню. И ответ новоприбывших не заставил себя ждать.
Холм, высотой в сотню шагов, взорвался. Весь воздух разом обратился в пламя, многократно усиленное способностями людей на холме. Солдаты, не успевшие или не пожелавшие отступить, обратились в кучки пепла. Земля начала плавиться, но ей в тот же миг вернули прежний облик, даже траву вновь вырастили, словно ничего и не было.
Солдаты, оставшиеся по другую сторону барьера, отступали и перегруппировывались. Уцелело не больше пяти тысяч. Ничтожное войско для нескольких сотен силт ло такой силы. Но надежда ещё оставалась.
Увидев, что противник бежит, силт ло перешли в наступление. Несмотря на всё своё могущество, они оставались людьми, и прощать гибель своих товарищей не собирались. Они дали волю ярости и та обратилась в силу, сметающую всё на своём пути.
Тучи над головой почернели. С неба хлынул не просто ливень — вода лилась нескончаемым потоком, не видно было ничего дальше пары шагов. Солнце исчезло, словно настала ночь, засверкали молнии. Они били в образовавшиеся лужи, разом убивая десятками. Никто ничего не видел, только сквозь пелену дождя изредка удавалось разглядеть новые вспышки. Но силт ли не требовалось видеть. Все, кто находился впереди, были врагами. А наказание за нападение на гильдию одно — смерть.
Их отряд спустился с холма и двигался к барьеру. Восемь летар, служивших в качестве дверной рамы, отступили вместе с последними солдатами и затерялись в толпе. Когда по ним попала молния, среди наступающих силт ло появились первые потери. Они быстро сообразили, в чём тут дело, и небо вновь посветлело. Дождь шёл совсем недолго, солнце даже не успело сдвинуться на небе, но все промокли насквозь, а земля превратилась в жидкую кашицу.
Силт ло добрались до барьера и прошли дальше, ступая по трупам солдат и не замечая их. Генерал своими чёрными глазами видел, как их окутывают нити воздуха и воды. В ход шли не только обычные плетения скорости или силы, а и более редкие, такие как усиление кожи, когда тело способно выдержать удар боевого топора.
Опытный силт ло, желающий прожить долгую — для силт ло, разумеется — жизнь, никогда не пренебрегал тренировками с холодным оружием. И теперь они подбирали копья и ножи, неспешно наступая на выжившие четыре тысячи солдат. То, что противник превосходил их числом раз в двадцать, силт ло ничуть не смущало.
Когда они отошли достаточно далеко от барьера, генерал заорал:
— Вперёд! Последний рывок, братья!
Солдаты ринулись в атаку, хотя приказ, по большей части, относился не к ним. Земля под ногами силт ло просела, несколько человек рухнули вниз. Из открывшихся ям выбирались солдаты вперемешку с летарами, сея хаос в рядах силт ло. Потребовалась дюжина дней непрерывной работы, чтобы незаметно прокопать тоннель и подготовить ловушку, но дело того стоило. Их не воспринимали всерьёз, за что теперь и поплатились.
