— Э!.. — ткнул он себе за спину кунаем, пытаясь достать меня, но мгновенно потерял сознание, получив по затылку.
Это был тот самый парень, чакру которого, а соответственно и местонахождение, не смог отследить старик. Пришлось разбираться на месте, при этом и самому не обнаружив себя. Ух и намаялся я, сидя почти час всего метрах в пятидесяти от него и постоянно мониторя природные шумы, спасибо обострённому слуху. Вот и дождался, когда он слегка кашлянул, видимо прошедшая ночь сказалась на состоянии не только моего горла.
В общем примерно так прошёл весь этот день. Постоянное перемещение от группы к группе и множество мелких боёв. На горизонте всё также был виден осаждённый город, откуда доносилось всякое разное, на холм с храмом периодически заходили вражеские отряды, которые я оперативно... истреблял или успокаивал. Да, такое слово здесь лучше всего опишет разницу в силе. Когда с первой группы 'целей' я снял вторую рацию всё стало ещё проще — я просто перестал возвращаться к пещере, получая новые наводки и направления от сенсора. Помехи, естественно, были просто сумасшедшие, так что пришлось в срочном порядке учиться разбирать голос в шуме. Виноват в этом белом шуме частично и я, едва я даже немного, но отдалялся от рации, качество передачи улучшилось раза в два. Тут все мои попытки полностью отрезать истечение чакры вовне были впустую — того, что прорывалось всё равно хватало для создания 'шума'.
И вот так весь день... Группы шиноби, одиночные цели, отряды простых солдат... с последними было даже легче, ведь от моего Яки они разбегались сами... В одном случае всё же пришлось стегануть хвостом подобно кнуту, разорвав надвое командующего ими офицера, чтобы подстегнуть прыть. К обеду с меня стекло семь потов, а враги всё никак не кончались.
Новая цель, десяток прыжков, даже не скрываясь, ведь они всё равно не смогут уйти и короткая ожесточённая схватка, после которой я записываю на свой счёт ещё одного мертвеца. Не рассчитал сил, бывает.
Тихий стон раздался над ухом, когда я, совершив очередной гигантский прыжок, слишком жестко приземлился на землю.
— Да, ты жив, — глядя в эти испуганные глаза, уже очередной раз за сегодня повторил я. — Да, в плену. Да, ранен. Нет, никто убивать или пытать не будет, — выдержал я короткую паузу. — Пока что.
Все они, все, кого я взял в плен спрашивали примерно одно и тоже.
— М?.. — зашевелился было паренёк, но тут же зашипел от боли в сломанной ноге.
Забавно, но эту ногу сломал ему не я, а он сам, оступившись во время боя и запнувшись за один из торчащих корней дерева. Потом был полёт кубарем по склону и потеря сознания. Счастливчик, можно сказать, его товарищ захлебнулся кровью от пробитых осколками треснувших рёбер лёгких.
— Всё, уже прибыли, — сгрузил я свою добычу во дворе храма. — Принимайте, вроде бы это последний, больше никого вокруг храма не осталось или мы их не нашли.
— Благодарю вас, — нараспев произнёс мне в ответ послушник. Парень всё больше и больше отдалялся от нашего мира куда-то далеко.
— М-м-м... — замычал шиноби, глядя на то, как другой служка в хакама неторопливо приближается к нему с дубинкой, обмотанной мягкой тканью. О, так они про это тогда говорили... — М!.. — закатив глаза, растянулся плашмя пленник, получив тычок по затылку.
— Эхм, — я понимаю, что они так просто защищаются, но никак не привыкну. — А другого снотворного у вас нет?
— Есть, — уже нормальным голосом ответил мне храмовый служка, — но это эффективней.
— Хм...
— После мощного сотрясения для больного характерны: головная боль, трудности в концентрации внимания, рассеянность, нарушение памяти, приступы головокружения, нередко мешающие нормальному передвижению больного. тошнота; иногда — рвота. Трудности с чтением и письмом. Сонливость, общая слабость, утомляемость... — к нам подошёл ещё один послушник. — Так безопаснее.
— Работайте, — только и мог я ответить на это, к тому же рация снова забормотала о приближающемся противнике. Значит этот был не последним.
Надо будет заглянуть чуть позже и в сам храм, мало ли что там они с людьми делают, я то их во дворе сгружаю. Религия религией, но когда у тебя на глазах убивают всех близких, а потом тебе приходится лечить этих самых врагов то... ну разное они могут там придумать, а я и так уже успел слишком сильно разочароваться в людях. Вроде бы адекватные, но... ладно, прорвусь и через это, сложно мне добровольно брать на себя такую ответственность.
И да, всё это выглядит просто, мол узнал направление, пришёл, вырубил и отнёс, а по делу это: грязь, кровь, чужие страдания и боль, запах фекалий из распоротого живота, сломанные кости, хруст которых уже отдаётся у меня в ушах и... да-да... ещё больше крови на моих руках.
Солнце неторопливо приближалось к горизонту, завершая этот долгий день.
* * *
— А-а-а!.. — не своим голосом заорал на весь лес молодой парень, которого я, сидя на толстой ветви, подцепил хвостом и вытащил к себе наверх. Бом! Щелбана в лоб хватило для того, чтобы он обмяк и перестал визжать. Череп не расплескался — будет ещё жить. Наверно.
Второй день моей уже немного личной обороны начинался именно так. Эти ребятки отличались от вчерашних тем, что шли прямо от города и тащили с собой пленного. Во всяком случае человек, связанный по всем правилам и с чем-то типа мешка на голове не мог быть ничем иным.
— Тачи... — завопил второй, поднимая голову вверх и видя эту картину.
Он так и не договорил, ведь я уже падал на него. Вражеская катана чиркнула мне по голове, встретила по пути покрытую Покровом ладонь и разлетелась в стороны раскалёнными осколками. Не держит простая сталь мою силу, убеждаюсь уже второй раз.
— Я свой, я свой, я свой, я свой... — повторяя эти слова как мантру, их пленник пытаясь отползти в сторону от поля боя.
— Свой — это кто? — слегка придержал я его за шиворот рубахи при этом не позволяя подняться на ноги.
— Стихия...
Я туда уже не смотрел, просто мой хвост метнулся к последнему противнику и уже привычно впечатал его сверху вниз в землю. Его шевеления на этом не прекратились и пришлось ещё несколько раз подбросить его, а затем впечатать в землю. Несколько ожогов, точно есть переломы, но это лучше смерти.
— Третий медицинский. Временно прикомандирован к двенадцатому объединённому отряду. Командир — Тачибана Макото, — бодро выдал он, а затем продолжил, но уже как-то жалостливо: — А можете мешок с головы снять? Но если нельзя, то не снимайте, я всё понимаю, просто страшно очень. Очень, — повторил он ещё раз и шмыгнул носом.
Мне эти отряды и имена вообще ни о чём не говорят, но главное я для себя тут же выделил.
— Настоящая находка для шпиона, — я всё же стянул с него мешок и перевернул на спину, пока что не освобождая ему рук. — Ирьёнин значит?
— Д-да... — ответил паренёк, но его голос выдал знатного петуха, едва не сорвавшись в конце на визг, когда он увидел развороченный ударами моих хвостов лес вокруг.
— Не вижу причин тебе не верить. Как насчёт такой идеи: я помогаю тебе, а ты помогаешь мне. Идёт? — ободряюще хлопнул я его по плечу.
— Я всегда готов отплатить за добро, — ещё более неуверенно протянул он. — А что надо делать? А вы из какого подразделения? — наконец-то догадался он спросить то, что действительно было важно.
— Надо лечить, — произнёс я, закидывая его себе на плечо и не обращая внимания на полузадушенный визг. — Лечить много, часто и без перерыва. А на счёт второго... Ты не задавай глупых вопросов, хорошо? Не задавай и всё будет хорошо.
— Не, — булькнул он, немного подпрыгнув на плече, — буду, — добавил, когда я закинул на другое плечо ещё и тела врагов. Тех, кто жив остался, естественно.
Почему-то его улыбка несколько поблёкла, а потом стала немного нервной, когда он сначала увидел весёлого жреца, помахивающего дубинкой, а потом и ряд бессознательных тел во внутреннем помещении храма. Я всё же решил зайти вчера внутрь и не нашёл ничего страшного: обстановка полевого госпиталя с той лишь разницей, что его пациенты связаны и прикованы кандалами.
— Не бойся, — приободрил я его, — этих ребят во вторую очередь. Сейчас выдадут лекарства, — кивнул я жрецу, — и мы пойдём туда, где помощь важнее.
— А-ага, — неуверенно протянул он. — В смысле во вторую очередь? Я же не потяну всех тут и вообще...
Приняв одной рукой сумку, а второй прихватив его за плечо новоявленного врача я направился на выход.
— Всё нормально? — уточнил я у нашего сенсора, который всё также продолжал сидеть у входа в пещеру. — Эм?.. — замешкался я, когда он мне так и не ответил. И как мне сейчас позвать старика? По факту я и имени его не знаю-то... Он случаем не перестарался за эти два дня?
— Он спит, — из проёма выглянула его внучка. — Это просто кажется, что он медитирует, но я-то его знаю. Разбудить?
И эту без понятия как зовут...
— Пусть спит, — отмахнулся я, — лучше собери остальных, если кто вышел, пока меня не было.
— Сделаю, — выскочила она наружу и резво поскакала вниз по склону. — А что сказать?
— Ирёнин, — ткнул я пальцем в щуплого парня.
— О-о-о... — тут же округлились её глаза, и она начала спускаться ещё быстрее.
— Я не то, чтобы опытный специалист, хотелось бы узнать с чем именно мне придётся столкнуться... — ещё более занервничав поправил сумку 'медик'. По дороге я всучил её ему, и он даже успел там уже порыться. — Я же, ну понимаете, не то, чтобы много умею... — промямлил он.
— Пневмония, растяжения, ссадины и наркотическая ломка... — откинув завесу на входе и пригнув голову, вошёл я внутрь. — Добрый вечер и с пробуждением, — улыбнулся я.
— Ма-ма, — полузадушено выдавил из себя медик и завалился прямо не меня, увидев своего первого пациента.
— Это нормально, — безэмоционально ответил Кролик на мой невысказанный вопрос. Он уже успел проснуться и сейчас полусидел прямо на лежаке, прислонившись спиной к каменной стене. Лицо он сейчас ничем, к слову, не прикрывал, что, скорее всего и вызвала такую реакцию. — Но его теперь придётся...
— Я не хочу сейчас слышать слова начинающиеся на убить.
Склонив голову на правое плечо, этот изуродованный кошмар уставился на меня своим нечитаемым взглядом. Ирьёнин у меня в руках слегка дёрнулся и попытался, резво суча ногами, уползти наружу. Пришёл в себя — это уже хорошо.
— Отре...
— И отрезать тоже ничего не будем.
— Отор...
— Нет.
— ...
Громко икнув, новоявленный медик второй раз потерял сознание и распластался в форме морской звезды у меня под ногами.
— Ничего не будем отрывать, ломать, выгрызать, отрезать, удушать, травить и... — я успел устать за день, и моя фантазия немного забуксовала, — прочего. Он же помогать нам будет, а к врачам нужно относиться с уважением.
Кролик продолжил смотреть на меня, а я на него. Пауза затягивалась. Он медленно опустил взгляд сначала на бессознательное тело, а потом поднял на меня. На тело и на меня... Посмотрел как-то даже укоризненно, что ли.
— Заколоть? — всё также безэмоционально протянул он мне очередную острую железяку.
Я уже понял, что это будет сложно.
* * *
— Держите его в таком положении, — повторил ирьёнин. — Да не надо его наклонять, просто держите.
— Делай своё дело, а я своё, — пропыхтел туманник. — Недоучка, чему вас там только учат... В прошлое время тебя даже близко не подпустили бы к людям.
— Ничему не учат, — ответил ему медик, проводя по груди удерживаемого на весу тела. — Курс на две недели, а потом в бой. У меня контроль хороший, мне ещё повезло, что потом при госпитале оставили. Доучиваться, как же! Месяц дополнительно, а потом туда же, прямо в самые горячие точки, вы же, типа, всему научились! Всё, — зеленоватый свет, проникающий в грудную клетку, мигнул несколько раз, — медленно наклоняйте, — приказал он.
Это они лечением так занимаются. Настоящих ппрофессиональных ирьенинов осталось на всю страну едва ли с десяток, а остальные — дети военного времени. Закрыть рану, быстро срастить перелом, провести пересадку — основные задачи, тогда как какая-то пневмония шла даже не во вторую, а в третью очередь. Типа чакра есть — не болейте.
Слегка согнув пальцы, словно схватив что-то, медик повёл рукой дальше, смещаясь на горло. Поток слизи и воды вырвался изо рта бессознательного человека, заливая каменный пол, обоих больных пневмонией я все же решил перенести в храм, Ягура так и не появился, а там было тепло. Три дня просидели в пещере, а главного босса всё нет и нет. Бои за город идут, повстанцы подтягивают всё новые и новые силы, а мы сидим в холоде. Ещё ирьенин взмолился, ведь ему в таком случае пришлось бы мотаться между пещерой и храмом, а это метров сто по почти отвесной скале или крюк в полкилометра по едва заметной тропке. Пришлось внять голосу разума и всё же отказаться от безопасности ради удобства. Теперь у меня была кровать и даже с целым матрасом...
— Всё? — уточнил у него джонин Тумана.
— На сегодня да, — утёр мокрый от напряжения лоб меднин. — Пиздец они сильные, раз ещё не откинулись, — произнёс он и тут же прикусил язык, со страхом оглядываясь на меня.
Я не люблю ругань, так что в первый раз просто скрутил его Яки до такой степени, что он едва не расцарапал себе лицо, воя и катаясь по полу от смертельного ужаса. Кролик в это время стоял рядом со мной и едва ли не наслаждался чужими страданиями. Он уже тоже встал за ноги, немного придя в себя при помощи меднина.
Он, кстати, и сейчас вмешался, шагнув вперёд и впечатав тому ладонь в грудную клетку.
— Лис, господин Лис, — к нас ворвалась мелкая сенсор, — сюда приближается несколько десятков... Это настоящея наступление! — паника переполняла всю ею.
Что она говорила дальше я уже не слушал, бросившись наружу.
* * *
Склон был затянут огнём гигантского пожара. Там сейчас горело всё, что только могло гореть, но даже этого было мало, чтобы остановить наступающих. Тяжело далось мне это решение, поджигать вековой лес душа болела, но пришлось. Какой там у меня был план, посидеть тихо, дождаться подхода основных сил Кровавого Тумана и их лидера, ну а потом... Что я там говорил по поводу того, что к повстанцам подошло подкрепление? Это подкрепление как подошло, так его и подорвали прямо на месте входа в город — грохот взрыва и столп пыли с нашего холма был виден просто прекрасно. То, что было потом если честно я не знал, мало ли как оно там пойдёт, бой штука такая — непредсказуемая, но примерно прикидывал. Только вот все мои расчёты были на то, что повстанцы удержат город! Ага, как же, пока я в течение прошлого дня ловил всех, кто лез к храму, эти ребята умудрились сдать почти всё, что только можно, и уже к утру держали всего лишь одни единственные ворота на противоположной от меня стороне города. У них там как раз ещё одни (ещё одни!) подкрепления подходили, вот и не получалось полностью выбить, так мне признался один из пленников. Эти самые подкрепления были уже частями сдёрнутыми с передовой, так что в свою очередь дали серьёзно прикурить людям Ягуры и заодно снесли пару кварталов города. К тем подошли ещё силы, через ворота из леса прорвалось ещё пару отрядов... В общем сложился паритет сил, когда на любой шорох техниками сносили сразу весь дом.
