― Моя подруга мне рассказала, что когда Дима встречал её с монорельса, он отдал цветы какой-то незнакомой девице просто чтобы поднять той настроение, ― с улыбкой вставила Алёна.
― Что ты мне хочешь сказать, Дима? ― спросила Елена.
― Что ты слышала про культ Элуны? ― сменил я тему.
Она скривилась.
― Ты ― про эти секты, где заигравшиеся в Барлиону переносят почитание Элуны в реал? ― спросила она и презрительно усмехнулась: ― Скоморохи!
― А что ты знаешь про Элуну? ― спросил я.
― НПС, Богиня, ― недоумённо ответила Елена. ― Но...
― Но чем-то она отличается от других богов? ― перебил её я.
― Элуна награждает за Добро, ― с горящими глазами сказала Таня.
― Награждает? ― переспросил я. ― Деньгами, предметами?
― Не деньгами точно, ― помотала головой девочка. ― Если предметами, то такими, что тебе лично не пригодятся. А обычно ― бафами, умением, Благословением...
― Однажды я попал в такую ситуацию, ― сказал я, глядя Елене в глаза, ― когда только чудо могло спасти дорогого мне человека. И чудо произошло ― за гранью объяснимого современной наукой.
― Ты, правда, сам чуть не умер в процессе, ― сказала Алёна, глядя на меня потемневшими от боли глазами.
― Прости, родная, ― склонил я голову.
― Так первый пациент... ― спросила Елена, не решаясь указать на Алёну.
― Нет, ― покачал я головой. ― Уже после... А потом тот самый первый пациент настолько поверил в чудо, что попросил Элуну дать ему возможность исцелить любимую...
― Чушь, ― покачала головой Елена. ― Это всё чушь и шарлатанство. И клоунада. Я не знаю, что я здесь делаю...
Рядом с нами открылся божественный портал, и оттуда вышла Элуна, зависнув в полуметре над полом на небольшом облачке. С трудом оторвав от неё взгляд, я наконец обратил внимание на Таню, которая сидела, зажмурившись и сцепив руки на груди, и что-то тихо шептала себе под нос, не обращая внимание на слёзы, которые катились у неё из глаз. Алёна уткнулась носом мне в плечо и шмыгнула носом, а Алина со Светой обнялись, забыв про печенье. Элуна спустилась на пол, подошла к Тане и присела перед ней на колени, практически глядя на ней снизу вверх.
― Не плачь, дитя, ― тихо сказала она, погладив девочку по головке, достала из воздуха платок, вытерла ей слёзы и вложила в руку. ― Ты меня позвала, и я здесь.
― Элуна? ― недоверчиво спросила Таня, приоткрыв один глаз. ― Это правда ты?
― Правда... ― замялась она.
― Таня, ― шёпотом подсказал я.
― Правда, Таня, ― подтвердила Элуна.
― Ты поможешь моей сестрёнке? ― сквозь слёзы улыбнулась девочка.
― Нет, ― покачала головой Элуна и тут же поспешила продолжить: ― Ты сама ей поможешь.
― Я не умею, ― пожаловалась Таня.
― Протяни мне свои руки, ― попросила Элуна.
Елена гневно смотрела на меня, уже предвкушая, как она будет мне отрезать причиндалы ржавым лобзиком, когда этот спектакль закончится. Девочка послушно подставила Богине руки, и та поднесла к ним сверху свои сложенные ковшиком ладони. В её руках начал разгораться голубой огонёк, который рос, превращаясь в шар голубого огня диаметром сантиметров двадцать. Елена дёрнулась было вперёд, чтобы остановить, но я перехватил её руку и крепко сжал.
― Ещё чуть-чуть, ― попросил я одними губами.
Я думаю, что не моя просьба, а скорее крепкая хватка заставила её сидеть смирно. Элуна разжала руки, и голубой шар плавно опустился в ладони Тане. Он сплющился и растёкся вокруг кистей, запястий и предплечий, а потом словно впитался в руки, которые сами начали светиться голубоватым светом.
― Лена, ты знаешь, как снимаются протезы? ― спросил я. ― Лена!
Она молча поднялась, подошла к Свете, встала перед ней на колени и стала что-то делать.
― Прости, дорогая, ― сказала она дочери, которая её совершенно не слушала, а глядела на Элуну и сестру. На Элуну ― с восхищением, а на сестру ― с обожанием.
Судя по всему, Елена нажала на какую-то кнопочку, поскольку правая кисть Светы сама зашевелилась, в ней что-то заурчало, и потекла тоненькая струйка крови. Насколько я знал, протезы при установке самостоятельно подключались к кровеносной и нервной системе за источником питания и управляющих сигналов, и для этого нужны были катетеры, протыкавшие культю. Таня была тут как тут. Она подставила ладонь под руку сестры, которая действительно была ампутирована у самого запястья, и кровотечение сразу остановилось. Елена продолжила снимать небольшой протез с левой руки ― там не хватало большого, указательного и среднего пальцев ― и Таня сразу же взяла и вторую руку сестры в свою.
Мать гневно сверкнула на меня глазами ― смотри, мол, что ты наделал ― и отвернулась, пряча слёзы. Оттого она пропустила, как тем временем, словно на дрожжах, руки Светы начали меняться. Лучше дело обстояло с левой, поскольку там и регенерировать нужно было меньше, но и правая тоже проявлялась, будто при ускоренной в миллион раз перемотке. Новые пальцы были бледные и тощие, да и сама Света бледнела на глазах. Алина вышла из транса и вложила в рот обеим девочкам по божественной плюшке. Это по-видимому помогло обеим, поскольку к Свете снова вернулся румянец, а процесс восстановления пошёл быстрее. Когда они прожевали, Алина немедля добавила ещё.
Елена обернулась и с трудом подавила возглас, зажав рот рукой. Теперь уже она плакала, не скрываясь, а Таня с выражением азарта и счастья на лице держала сестру за руки, которые уже почти совсем регенерировали. Следующие пятнадцать минут прошли в полнейшем молчании, лишь хруст печенья на зубах девочек нарушал тишину. Когда процесс подошёл к концу, и Таня с усталым, но довольным видом отпустила руки сестры, их тут же захватила Елена, которая сначала недоверчиво ощупала их, а потом прижала к щекам и стала покрывать поцелуями.
― Мам, ну мам! ― смущенно повторяла радостная Света. ― Ну, пусти же скорей!
Наконец, Елена смогла выпустить её руки из своих, и радостная девочка сразу бросилась ко мне.
― Вот, ― показывала она мне свои пальчики. ― Вот, смотри, что скажешь?
― Я скажу, что пальцев красивее я ещё не видел, ― улыбнулся я. ― У тебя самая замечательная на свете сестра!
― Танька! ― Света с воплем прыгнула на сестру, крепко её обнимая. ― До чего же я тебя люблю, сестрёнка!
Елена посмотрела на буквально излучающую вокруг себя счастье Элуну и опустилась перед ней на колени.
― Что ты делаешь? ― возмутилась та. ― Поднимись сейчас же.
Елена немедленно послушалась.
― Прости, Луноликая, ― взмолилась она. ― Прости мне мои сомнения. Если бы не дочь...
― Это я должна была её благодарить, ― покачала головой Богиня. ― Если бы ты не поверила, то Растилану всё равно бы излечил Махан ― вот уж кто любит творить чудеса. Твоя дочь помогла в первую очередь мне.
― Спасибо, Махан! ― повернулась ко мне Елена.
― Да не за что, ― я потянул за руку Алёну. ― Нам, пожалуй, пора, а то тут через десять минут будет толпа народу. Ты с нами? ― позвал я Алину. Та вскочила и пошла было ко мне, но на полпути я напомнил ей: ― Там в коробке ещё несколько печенек осталось.
Она замерла, как вкопанная, а потом сделала шаг назад. Снова остановилась и ― шаг к нам. Опять встала и ― шаг назад.
― Ди-има-а-а! ― всплеснула она руками. ― Ну что же ты за гад такой?!!
Выходить решили без спецэффектов, да и тестю я обещал выделить пару минут. За дверью меня ждала преданная Тамара, которая сразу повела меня в кабинет к шефу. В приёмной Алёна развернула меня к себе, расправила пиджак на груди, сдула несуществующие пылинки и похлопала по плечу:
― Ну, ты уже большой мальчик, сам знаешь, что говорить.
― Что говорить? ― вдруг встревожилась Алина.
― Папка с Димы за тебя калым будет требовать, ― пояснила Алёна и снова повернулась ко мне: ― Дорогой, помни, восемнадцать баранов ― и ни головой больше!
― Да какой восемнадцать? ― возмутилась Алина.
― Двадцать ― максимум, ― не обращая внимания, продолжала Алёна. ― Нам самим не вдосталь!
― Алёнка! ― обречённым голосом прошептала Алина.
― Так, всё, ― рассердилась Алёна и подошла к ней в упор. ― Считаю по пяти. Раз... Два... Три...
― Я согласна! ― сказала Алина.
― Клонировать никого не будем, ― предупредила Алёна. Алина кивнула.
― А меня, что ли, никто спрашивать не намерен? ― возмутился я.
Сёстры переглянулись, фыркнули и звонко расхохотались.
◅─◈─▻
Иванов усадил меня в своё кресло, а сам нервно ходил вдоль окна. Периодически он останавливался, подпирал кулаком подбородок, мрачно глядя на меня, тяжело вздыхал и продолжал движение. Судя по всему, он тоже мне собирался сделать предложение. Я стал тихонько катить кресло в направлении выхода.
― Сегодня, ― вдруг заговорил он, когда я незаметно проехал уже почти полметра, ― я узнал, что, оказывается, все те непристойные слухи, которые до меня доносились в отношении избранника моей дочери, оказались правдой.
― Вы имеете... ― предположил я.
― Да, я имею в виду, что моя несмышлёная дочь попалась в лапы владельцу средневекового гарема, ― сердито сказал он.
― Понятно, ― тихо сказал я и стал сползать в кресле, намереваясь постепенно перетечь под стол.
― ...И я очень разозлился, ― продолжил он. ― А потом я узнал, что этот же человек владеет неимоверным количеством активов ― помимо того, что вы мне любезно предоставили, аналитический отдел на скорую руку провёл разведку... И я решил ― а почему бы и нет? Если человек может себе это позволить...
О, похоже, я оказался прав. Железобетонный аргумент сработал, как часы.
― И тогда мне вдруг стало стыдно, ― вдруг сказал он, полностью разрушая мою стройную теорию.
Он уселся на стул для посетителей, глядя на стол перед собой.
― Сергей Петрович, ― сказал я.
― Давайте уж просто ― Сергей, ― сказал он.
― Хорошо, пусть будет Сергей, ― согласился я. ― Но на ты я вас называть не буду, как ни просите. Сергей, давайте для начала поменяемся местами. Вы сядете в своё кресло, к которому привыкли, а я ― на стул, хорошо?
― Хорошо, ― согласился он, и мы пересели.
Вот, значительно лучше ― пару метров дистанции до двери я уже ловко отыграл. Он попался в расставленные мною сети, даже не подозревая, что угодил в дьявольскую ловушку.
― Давайте я вам кое-что расскажу, ― предложил я. ― Той ночью, помните? ― он кивнул. Конечно, он помнит ту ночь. ― Ничего бы не получилось, если бы я её не любил. Точнее, если бы я её не любил настолько сильно. Вот оно, настоящее чудо. Я не способен никак её обидеть.
― Вы правы, ― согласился он. ― И мне это часто приходит в голову, когда я начинаю злиться на весь этот бардак.
― Вот, и договорились, ― хлопнул я по столу, поднялся и сделал шаг на выход.
― А Алина? ― остановил он меня.
― Алина? ― переспросил я, разворачиваясь к нему.
― Вы её любите? ― спросил он.
― Нет, ― честно ответил я. ― Она мне нравится, но и только.
― Так почему... ― начал он.
― Она просто живёт у меня в доме, ― перебил я его. ― И всё. Потому, что Алёне так захотелось.
― Но вы... ― сделал он ещё одну попытку.
― Не знаю, ― развёл я руками.
Он коротко кивнул и сделал вид, что что-то читает на экране компьютера. Я пожал плечами и вышел.
◅─◈─▻
Когда мы вернулись домой, там никого не было ― Ева с Натали отправились прокачивать Паладина. Почти сразу появилась Элуна и собралась было на кухню... Всё-таки, она идеальна ― мужик в дом, она ― на кухню. В общем, Алёна с Алиной мягко оттёрли её от плиты. Когда я рванулся им помочь, Элуна придержала меня за руку, и я сел рядом с ней. Она сразу прислонилась ко мне спиной, позволяя мне обнять её и прижать к себе.
― Ты почему дрожишь? ― тихо спросил я.
Хоть она и пожала неопределённо плечами, Алёна всё-таки услышала мой вопрос. Она обернулась, внимательно поглядела на Элуну, а потом дёрнула Алину за руку:
― Линка, чёрт с ним, с обедом, в игре поедим!
В игре поедим ― значит, она вставит им в капсулы пищевые картриджи, а перекусить они могут и на замковой кухне, где уже образовалось несколько высокоуровневых кулинаров, и в Подкове. Если уж совсем припрёт ― всегда можно напроситься на обед к Наатхи или тому же Грыгзу, поскольку Репутация Флейты ей позволяла ещё и не такое.
― А почему это? ― хлопая ресницами, спросила Алина.
― Пойдём, пойдём, ― потащила её Алина.
Когда шум в кабинете стих, я поднял Богиню на руки и понёс в спальню. Ещё в пути она впилась в меня влажным поцелуем, и я чуть не впечатался в дверной косяк. Я уложил её на кровать и принялся раздеваться, просто раскидывая одежду куда попало. Элуна, тяжело дыша, дожидалась, пока я сам её раздену.
