В кладовой, где спит Укена, есть только одно маленькое окно с торца здания. Да и то не открывается. Поэтому служанка вряд ли что сможет услышать. А уж увидеть у неё тем более не получится, так как Ия обойдёт дом с другой стороны.
Прихватив котомку, засунув за пояс нож и повесив на плечо бамбуковый футляр, она неспешно двинулась вдоль вишнёвых деревьев, стараясь держаться к ним поближе.
Добравшись до ограды, без особого труда обнаружила верёвку с навязанными узлами.
Ухватив зубами узелок с вещами, легко вскарабкалась на стену, но, перед тем как спуститься на другую сторону, задержалась, окинув прощальным взглядом расстилавшийся во тьме парк с холмом водопада и громадой главной башни, поднимавшейся над верхушками деревьев.
Ещё не зная, что её ждёт впереди, и не рассчитывая на щедрые подарки от судьбы, девушка покидала это место без особых сожалений, всё же признавая некоторую пользу от своего пребывания здесь. По крайней мере, она теперь совершенно точно осознала свою гетеросексуальность. Однополый секс — это не для неё.
— Эй! — внезапно донёсся из темноты свистящий шёпот. — Сюда!
Очнувшись от своих мыслей, Платина едва не сиганула вниз, но вовремя передумала. Сбросила в темноту котомку, верёвку и стала осторожно спускаться, нащупывая носками туфель выступавшие из кладки камни.
— Держитесь! — раздалось совсем рядом, и Ия почувствовала, как чьи-то руки подхватывают её под зад.
Девушка отпустила край стены. Руки неизвестного скользнули чуть выше и сразу же отпрянули, лишив её поддержки. Но она всё же умудрилась аккуратно опуститься на землю.
— Карта с вами? — спросила выступившая из темноты фигура с закрытым до глаз лицом.
— Со мной, господин Накадзимо, — заверила девушка, показывая футляр.
— Уходим, — кивнув, скомандовал он. — Мы и так вас заждались.
И тут же приказал:
— Дайте мне руку, госпожа!
Всё же разъяснив своё требование, крайне неприличное с точки зрения местного этикета.
— Я хорошо вижу в темноте и проведу вас по лесу. Здесь, знаете ли, не парковая аллея, можно больно упасть.
Со стороны стоявшей поодаль смутно различимой фигуры донёсся тихий смешок.
Посчитав аргументы собеседника здравыми и обоснованными, Платина вынула кинжал из-за пояса, спрятала его за пазуху и протянула руку.
Кожа на ладони Накадзимо оказалась шершавой и грубой, а хватка железной.
— Кен! — обратился он куда-то в темноту. — Останься. Потом догонишь.
— Да, господин, — отозвался простолюдин.
— Но не задерживайся слишком долго, — предупредил дворянин и повёл беглую преступницу к зарослям низкорослых деревьев.
Нельзя сказать, что Ия совсем ничего не различала в густом мраке, но идти так быстро и уверенно, как Накадзимо, она бы точно не смогла.
Тот легко огибал выступавшие из тьмы деревья и кустарники, изредка предупреждая:
— Осторожнее, камень. Пригнитесь. Не оступитесь, здесь камень.
Или раздражённо шипел:
— Пожалуйста, тише!
Когда под её ногой хрустел опавший сучок, девушка невольно втягивала голову в плечи, косясь на почти бесшумно двигавшуюся позади ещё одну облачённую в чёрное фигуру.
Казалось, этот подъём никогда не закончится, хотя на самом деле они вряд ли прошли более двух или трёх километров.
Но постепенно лес начал редеть, и путники выбрались на вершину холма.
— Нам придётся ехать верхом, — предупредил Накадзимо.
— Вы привели для меня лошадь? — удивилась Платина.
— Нет, — отозвался собеседник. — Поедете со мной.
— Хорошо, — покладисто согласилась беглая преступница.
Спуск был не менее труден, чем подъём. Как Ия не старалась ступать осторожно, она всё же запнулась за торчавший из земли камень, и только резкий рывок провожатого спас её от падения.
— Осторожнее! — фыркнул тот. — Смотрите под ноги!
"Как будто тут что увидишь!" — мысленно огрызнулась пришелица из иного мира, но вслух ничего не сказала.
— Уже недолго, госпожа, — подбодрил её, шагавший позади спутник.
Ещё минут через десять из окликнули из темноты:
— Господин?
— Да, это мы, — отозвался Накадзимо.
— А девчонка?
— Госпожа с нами.
— Карта у неё? — из-за куста появился мужчина в воинском облачении.
— Говорит, что у неё, — усмехнулся предводитель этой странной компании и поинтересовался: — Вас никто не видел?
— Только зверюшки, — успокоил его собеседник.
Уже вчетвером они вышли на большую поляну, где под раскидистым деревом негромко фыркали и позвякивали сбруей лошади.
— А где Кен? — с беспокойством спросил дворянин.
— Остался у парка, — ответил Накадзимо. — Сейчас подойдёт.
Какое-то время все молчали.
— Кто вы, госпожа? — неожиданно спросил остававшийся с лошадьми мужчина.
Предвидя подобного рода вопросы, приёмная дочь бывшего начальника уезда выдала заранее заготовленный ответ, как ей казалось, вполне в традициях аборигенов.
— Простите, господин, но я не могу назвать свою фамилию, чтобы не портить репутацию семьи. Скажу только, что мой благородный отец принадлежит к сословию гау.
— Почему вы сбежали от господина Хваро? — продолжил расспрашивать собеседник. — Любите другого?
— Зачем вам мои печали, господин? — высказалась в местной манере Платина. — Разве того, что я вам сказала, недостаточно?
Ответить тот не успел. Где-то совсем близко тихо хрустнула ветка. Тут же неизвестно откуда в руке дворянина оказался обнажённый клинок.
— Спрячьте меч, господин Сенто, — усмехнулся Накадзимо. — Вы же знаете, что это Кен.
— А вдруг не он? — недовольно проворчал собеседник, убирая оружие в ножны.
Почти сразу же из-за деревьев показалась приземистая, тёмная фигура. Человек приблизился и тихо отрапортовал:
— За вами никто не шёл, господин. Но когда я залез на дерево, то видел в парке охранников. Кажется, побег барышни пока никто не заметил.
— Хорошо, — удовлетворённо кивнул главный среди них. — Тогда едем, Зенчи, наверное, уже заждался.
Вспомнив свою первую встречу с ними, беглая преступница поняла, что здесь присутствуют все трое дворян и лишь один простолюдин. Второй, очевидно, остался с фургоном и их вещами.
Перед тем как забраться в седло, Накадзимо ехидно поинтересовался:
— Сядете впереди меня, госпожа, или сзади?
— Мне всё равно, — пожала плечами та.
— Поедем быстро, госпожа, — подал голос третий дворянин. — Лучше бы вам сесть спереди.
— Спасибо за предупреждение, господин, — чуть поклонилась девушка. — Но я лучше сяду позади.
Покачав головой, Накадзимо протянул руку.
Вспомнив уроки верховой езды, Платина птицей взлетела на спину лошади, уселась позади седла и крепко обхватила всадника за талию.
От поляны до дороги было метров семьдесят, которые кони прошли не торопясь, лавируя между деревьев. А вот затем помчались галопом. Во всяком случае, Ие именно так показалось.
Копыта глухо стучали по утоптанной земле, вырывая комья почвы и мелкие камешки.
Бивший в лицо и заставлявший щуриться ветер ещё и холодил грудь, мокрую от пропитанной водой повязки, которую девушка не стала менять, опасаясь запутаться с ней в темноте.
Стараясь сохранить тепло, она невольно теснее прижималась к спине седока.
Наверное, со стороны эта скачка выглядела чем-то фэнтезийным. Вороные, или во всяком случае тёмной масти, лошади со столь же мрачного вида всадниками на спинах мчались по лесной дороге в новолуние под усыпанным яркими звёздами небом. Для полноты впечатления не хватало только длинных, развивающихся позади плащей.
Стараясь не смотреть на мелькавшую где-то внизу дорогу с двумя выбитыми колеями и редкой травой между ними, Платина, казалось, полностью потеряла ощущение времени.
Но вот или скакун устал, или Накадзимо стал его придерживать. Копыта уже не с такой частотой барабанили о землю.
Отпрянув от седока, Ия огляделась вокруг. С одной стороны дороги виднелись голые холмы, с другой — вдалеке смутно угадывались какие-то постройки.
"Деревня, наверное?" — подумала девушка, пытаясь устроиться поудобнее.
— Держитесь, госпожа, — недовольно проворчал Накадзимо.
Ещё метров через триста они выехали на другую дорогу, уже без каких-либо следов травы.
Седок вновь ткнул пятками в бок лошади. Та с явной неохотой прибавила шаг, но уже не могла мчаться с прежней быстротой, или всадник не так сильно её понукал.
Их кавалькада спустилась в лощину, обогнула далеко выступавшую из склона скалу, потом поднялась на холм, с вершины которого Платина увидела впереди огонёк, подумав: "Кажется, туда мы и едем".
На ровной площадке чуть в стороне от дороги горел большой костёр, а рядом темнела громада знакомого фургона. Из темноты вышел мужчина в одежде слуги с коротким копьём в руках.
— Как съездили, господин? — спросил он, беря лошадь предводителя под уздцы.
— Сейчас узнаем, — сказал он, оборачиваясь, видимо, затем, чтобы помочь своей спутнице. Но та уже ловко спрыгнула на землю, радуясь, что ещё окончательно не потеряла хорошую физическую форму.
Опустив платок, прикрывавший нижнюю часть лица, Накадзимо требовательно протянул руку.
— Карту!
С усилием вытащив плотно сидевшую пробку, Ия достала и протянула ему свиток.
Развернув его, он шагнул ближе к костру и вдруг глухо зарычал, взглянув на девушку вспыхнувшими гневом глазами.
— Что это?!
— Чего тут? Покажите? Это не она? — вразнобой заговорили спутники.
Слуги просто вытягивали шеи, пытаясь понять, чем же так недоволен их предводитель? А дворяне беззастенчиво толкали его плечами, стараясь рассмотреть рисунок.
— Разве карта не та? — деланно удивилась Платина. — Но в тайнике больше ничего не было.
— Да здесь же всё самое важное закрашено! — вскричал Накадзимо.
— Ах, вон вы о чём, — облегчённо улыбнулась Ия. — Ничего страшного. Всё, что там было написано, я переписала.
Она, словно фокусник из шляпы, извлекла из футляра свои листочки.
Какое-то время собеседник внимательно вчитывался в текст, даже шагнул ещё ближе к костру.
— Что это за белиберда? Как это читать?
И хотя внутри её словно образовался холодный, колючий комок, а колени были готовы мелко задрожать от страха, пришелица из иного мира спокойно заявила:
— Очень просто, господин Накадзимо. Что вас интересует?
Подозрительно посмотрев на неё, тот опустился на корточки, расстелил карту прямо на земле и указал пальцем на чёрный прямоугольник рядом с цифрой восемь.
— Вы позволите? — попросила девушка, забирая у него бумаги и отыскивая листочек под номером пять.
Так же повернув его исписанной стороной к огню и откашлявшись для солидности, отчеканила:
— Двуглавая гора, там где сливаются Этнохо и Фуза. От ложбины на вершине девять ли на пол-севера с пол-западом до водопада. За ним Проклятая кишка.
— И всё? — угрожающе насупился дворянин, сопровождавший её от замка Хваро. Он тоже снял повязку с нижней части лица, и Платина узнала господина Таниго, который вместе с Накадзимо приезжал в гости к барону.
— Всё, — пожала плечами Ия, чувствуя, как по спине между лопаток сбегает холодная струйка пота.
— Проклятая кишка, — задумчиво пробормотал Сенто. — Никогда о такой не слышал. А вы, господин?
— Ходили слухи, что где-то в верхнем течении Этнохо есть вход в древнее подземелье, — медленно проговорил Накадзимо. — Вот я о том месте и спросил. Прочтите ещё вот это.
Он указал на закрашенную рамку возле города с названием Канаго-сёгу.
Девушка специально пронумеровала листки в обратном порядке, поэтому не сразу отыскала нужную бумажку, где речь шла о Чердаке демонов.
— Так вот где он на самом деле! — вскричал Таниго. — А мне говорили, что в Дайлао!
— А я слышал, что в Тонжо, — нисколько не стесняясь, влез в разговор Кен.
Вскинув руку, Накадзимо велел спутникам замолчать.
— Зачем же вы испортили карту, госпожа? — спросил он вкрадчивым, но не предвещавшим ничего хорошего тоном.
Пришелица из иного мира вдруг успокоилась, наконец-то обретая так необходимую ей сейчас уверенность.
— Потому что всё остальное... — она продемонстрировала прочие листочки. — Я прочитаю только тогда, когда вы до конца выполните свою часть сделки. Напоминаю: мне нужен документ и дом, снятый вами на год или на два.
— Неужели вы думаете, что я не смогу просто заставить вас всё прочитать? — криво усмехнулся собеседник.
— Конечно, сможете, господин Накадзимо, — покладисто согласилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Я слабая женщина, меня каждый обидеть может. Только как вам узнать, что я сказала правду? Даже если я буду кричать от боли, лить слёзы и клясться в том, что ничего не скрываю, вдруг я всё-таки соврала? О каждом месте здесь написано очень мало, и любое слово имеет значение.
"Чёрные археологи", как их мысленно обозвала Платина, выжидательно уставились на главаря. Судя по их суровым физиономиям, они готовы выполнить любой его даже самый жестокий приказ. Одно слово, и наглую девчонку порежут на куски, предварительно "пустив по кругу".
Однако вместо этого "бригадир" уточнил:
— Но заплачу я только за месяц?
— Совершенно верно, — кивнула Ия, чувствуя, как на лбу выступает испарина. — И больше вы мне ничем не обязаны. Можете без умаления своей чести забыть о моём существовании.
— Но в Хайдаро вы жить не хотите? — продолжил вносить окончательную ясность собеседник.
— Нет, — подтвердила беглая преступница, усмехнувшись. — Я так понимаю, вы тоже не местные?
Кто-то из слуг насмешливо фыркнул.
— Да, — кивнул Накадзимо.
— Ну так и увезите меня куда-нибудь! — попросила Платина. — В любой город. Только уж не совсем в маленький, чтобы легко было затеряться. Я хочу лишь дом, и чтобы соседи думали, будто за меня есть кому заступиться.
— Вы глупы и безрассудны, — тяжело вздохнув, покачал головой собеседник.
— И что? — усмехнулась девушка. Её и в своём мире не раз "дурой" называли. — У меня есть то, что нужно вам, а вы можете сделать то, что я хочу.
— Что скажете, господин Сенто? — обратился предводитель к одному из дворян.
— Если она обманет, мы, по крайней мере, будем знать, где её искать, — рассудительно заявил тот.
— Мы столько усилий приложили, чтобы найти эту карту, — негромко произнёс Таниго. — Никто же не верил, что она вообще существует. Даже я начал сомневаться. И вот теперь она здесь, у нас. Так почему бы не исполнить каприз молодой госпожи? Тот, кто продал самоубийце шёлковый шарф, не виноват, что он на нём повесился.
— Торговец может и не знать, зачем покупателю шарф, — возразил Накадзимо. — Тут же всё ясно... Ну хорошо, молодая госпожа. Только учтите, что вам придётся путешествовать с пятью мужчинами.
— Если они будут вести себя, как подобает настоящим мужчинам, — наставительно заявила Ия. — Не вижу в этом ничего зазорного. Тем более, что я ещё не всё прочитала.
— Так и поедете мужчиной? — спросил собеседник, оглядывая её с ног до головы, задержав взгляд на скрученных в пучок волосах.
— Женщиной было бы удобнее, — заявила Платина. — Только для этого нужно поношенное шёлковое платье, и чтобы кто-нибудь из вас считал меня своей близкой родственницей.
