— Саныч! — обрадовано кинулся я обниматься. — Рад тебя видеть живым и здоровым!
— Серега, я подвел тебя и чуть не откинул лыжи, — скептически ответил он.
— Саныч, дело не в тебе, — продолжил я. — Это шарик тебя заставил.
— Да брось ты, — отмахнулся он. — Я повел себя, как школьник.
— Да нет, вон у Светика спроси, — возмутился я настроению друга. — Этот шарик может надавить на мозги. Ты просто попал под раздачу.
— Да? — слегка воспрял духом Саныч. — А ты его видел?
— Видел, — ответил я. — Красивая штучка.
— Чего ж ты не купился? — помрачнел Саныч. — Не нужно меня утешать.
— У меня один из симбов "отбил" атаку, — возразил я. — Светик, да подтверди ты.
— Саныч, он прав, — подтвердила Светлана. — Все так и было.
— Ну, вы меня к жизни вернули, — просиял Саныч.
— Ага, мы тебе даже подарок, типа медали "За отвагу" припасли, — хлопнул я друга по плечу. — Светик, вноси.
В дверь отсека кокетливо зашла Светлана, облаченная в парадную форму КСС, с какой-то штуковиной похожей на поднос. На "подносе" в обитой бархатом коробочке покоился сделанный на заказ перстень.
— Саныч, за проявленный героизм, мы со Светланой награждаем тебя памятным подарком! — сиял я, как "новая копейка".
— Не хило! — Саныч уставился на поднос. — Камушки настоящие?
— Да, — ответил я. — Да еще и с секретом.
— Но почему кольцо? — спросил он. — Я же не баба.
— Это — не кольцо, а чисто пацанский перстень! — возмутился я. — Ты что офигел, вообще!
— Да я просто опешил, — признался Саныч. — У меня с роду на такой перстенек денег не хватило бы. Тут же кирпич, а не камушек, он на Земле, просто, на нехилый особнячок на Рублевке потянул бы.
— Наплюй на Рублевку, — посоветовал я. — Это ключик к "дверям" между делом.
— Не понял, — уставился Саныч на перстень в своих руках.
— Это тебе подарок от местного аборигенского "бегемотика", — пояснил я. — На него еще "ворота" лихо реагируют.
— Какого бегемотика? — удивился Саныч. — Я почти все пропустил?
— Нет, — ухмыльнулся я, — не почти все, а все.
— Вот же, ядрена кочерыжка, — расстроился Саныч. — Переговоры-то хоть успешно прошли?
— Успешнее некуда, — усмехнулся я. — Переговорщики согласились со всеми нашими предложениями и даже не стали возражать против проникновенного изучения их внутреннего мира.
— Ты мозг-то мне не насилуй, — подозрительно поглядел на меня Саныч. — Все так хорошо или так плохо?
— Эти камушки из тела какого-то "бегемотика", — пояснил я. — А сам товарищ дохлый, как динозавр. Так что претензий с его стороны на данный момент времени не ожидается.
— Хм, во как, — удивился Саныч, подозрительно осмотрев перстень еще раз. — Он хоть без проблем?
— Все чисто, у меня тоже есть, — ответил я, показывая свое колечко. — Светик со Стекляшкой проверили.
— А ты себе чего такое скромняцкое сделал? — спросил Саныч.
— Ты шутишь или как? — удивился я. — Тут хоть и в серебре, но "кирпич" тоже некислого размерчика.
— А, да, — согласился Саныч.
К слову говоря, перстень у Саныча получился оригинальным. На довольно аскетичной формы золотом основании главный изумруд был чуть смещен от центра композиции, а от него, слегка огибая "главаря" по кругу шла цепочка прочей алмазной мелочи, постепенно уменьшаясь и уползая по ободку перстня. Композиция очень походила не летящую комету, которая бросалась в глаза яростными бликами света. Поскольку перстень предназначался для правого мизинца, "мелкие" камушки не доставляли неудобств. Пока Саныч примерял памятный подарок, я ему сообщил еще об одной славной находке. Речь, естественно, шла о "броне", найденной в нише зала с пультами. Перстень был надет на положенный мизинец и практически сразу забыт. А мы уже направлялись в отсек, хранивший наши находки.
"Броня" висела на силовой "вешалке". Со стороны она была похожа на странного паука. Цвет имела темно синий, сдобренный скупыми отблесками освещения. Саныч походил вокруг, поцокал языком, но тронуть так и не решился.
— Уже пробовали? — поинтересовался он.
— Нет, конечно, — усмехнулся я. — Ты разве не видишь, что она не для человека сделана?
— Ну, мало ли, — пожал плечами Саныч. — Светик говорила, что она имеет какой-то вариант подгонки, ну как наши десантники.
— Ну, так попробуй, — усмехнулся я.
— Воздержусь пока, — слегка нахмурился Саныч. — Еще памятны последние события.
— Ну, тогда мне придется, — я плюнул на палубу, шагнув к "броне".
— Ты не горячись, Серега, — примирительно сказал Саныч. — Изучим, попробуем.
— Капитан, не стоит, — сказала Светлана, пришедшая с нами. — Мы еще не закончили.
— Все равно попробую, — сказал я, кладя руку на "броню". — Скорее всего, ничего и не выйдет.
Поверхность иномирного костюмчика оказалась приятной наощупь. От моего касания по руке пошла легкая волна тепла. Уже не сомневаясь, я стянул комбез и, присев, подхватил чужую одежку на плечи. "Броня" оказалась не просто тяжелой, а очень тяжелой. Присев под ее тяжестью, я тихо выругался от натуги, когда Светлана убрала силовую "полку". Борясь с приличным весом, я не уловил момента, когда чужая одежка начала со мной контактировать. Лишь когда по плечам и шее поползла отчетливая волна тепла, я внимательно прислушался к ощущениям. Но, дойдя до затылка, чужое тепло резко отпрянуло назад.
— Не принял, — подумал я. — Жаль! Хочу такую броню! Вы же дали мне управлять пультом!
Слегка покачиваясь под тяжестью, я ждал, тепло не ушло совсем, но и не распространялось дальше.
— Ты чего замер? — спросил Саныч. — Давай я возьму, вижу, что тяжело.
Я лишь помотал головой из стороны в сторону. Саныч замолчал. Почти не дыша, я замер и очень боялся потерять остаточный контакт.
— Ну же! Давай, родимый! — думал я. — Мы с тобой одной крови — ты и я.
Секунд пять-шесть ничего не происходило, потом теплая волна опять пошла по телу. Я облегченно вздохнул. Даже сил прибавилось. Тепло дошло до затылка, да там и остановилось, но в отличие от первого раза продолжило свое шествие по телу вниз. Дойдя до ступней, волна опять замерла, и "броня" пришла в движение. Бояться было поздно, хоть я и не был уверен в успехе мероприятия полностью. Насколько возможно, я постарался расслабиться под тяжестью экзотической одёжки. Теплая волна "брони" текла по телу, постепенно обхватывая его и принимая новую форму. Лишние конечности охватили мой торс, окончательно слившись с целым на животе. Через минуту все закончилось, открытой осталась лишь голова. Вес, распределившись равномернее по телу, перестал тупо давить на плечи. Я был в "броне", но вот чего-то явно не хватало.
— Светик, где оставшаяся запчасть? — спросил я.
— На верстаке в углу, — ответила она. — Ты как?
— Да нормально, — ответил я, пробуя делать первые шаги. — Только вот, как его снять, пока идей нет.
Я взял из рук Саныча недостающую часть, раздумывая, куда бы ее пристроить. Собственно, идей было немного, раз голова не покрыта, значит куда-то в ту степь и тулить надо.
— Саныч, — попросил я. — Погляди, нет ли где-нибудь на шее или спине местечка для крепления этой штуковины.
— Не видно, что-то, — пробурчал Саныч после тщательного осмотра моих тылов. — Впрочем, тут есть какие-то наметки между двумя какими-то "пушками", дай попробую.
Наметки оказались верными. Я не видел, что там произошло, но пришло чувство завершенной целостности. На голову начала наползать новая волна податливой брони, сопровождаемая успокаивающим теплом. Тут же в два голоса начали истерить мои симбиоты.
— Вторжение! Психический порог три-четвертых! Срочно нужна помощь! — вопил в моем сознании пси-модуль симбиота.
— Изменение биохимических связей. Вторжение в эндокринную, нервную, кровеносную... — чуть более спокойно бубнил блок медицинского контроля и поддержки.
— Прекратить панику! — мысленно пытался я обуздать симбиотов. — Нужна интеграция с новым симбиотом!
Но симбы сдаваться не собирались, отстаивая мою независимость. Я покачнулся, по телу пошла волна мурашек. Сделав судорожный шаг, я потерял ориентацию из-за головокружения и рухнул спиной вперед. Совершенно не почувствовав боли, я впал в какой-то неестественно сильный гнев.
— Я тут хозяин этого тела или статуя Венеры безрукой! — в какой-то момент, жутко разозлившись, я послал в моих симбов волну своей воли и недовольства, требуя немедленно слушаться меня. — Чебурашки подкожные! Если сейчас же не пожухнете, снесу всех на корм червям!
Симбы замолчали. По телу пошла очередная волна тепла, разгоняя наглых мурашек, и над головой сомкнулась темнота. Тело потряхивало, похоже, от переизбытка то ли адреналина, то ли еще каких-то симбиотных стимуляторов. Прикрыв глаза, я решил немного передохнуть. Досчитав до двухсот коров, я снова открыл глаза, вместо коров перед ними бродили толстые стада разноцветных кругов. Через эти "новогодние огни" я увидел слегка расплывчатое и искаженное страхом лицо Саныча.
— Не бздеть! — сказал я почти уверенно. — Я жив и почти здоров. Тем более, назад дороги пока нет.
Тело ощущало комфорт, как будто я находился в ванной с теплой водой. Тяжесть, поначалу давившая на плечи, ушла, как и некоторое чувство скованности. Я поднял правую руку и несколько раз сжал-разжал пальцы. Тело слушалось как-то не очень уверенно, как будто все было облеплено ватой или глиной. Закрыв глаза, я решил сосредоточиться на проверке своего костно-мясного комплекта, и тут же в мою голову хлынул поток информации. Меня как будто затягивало в общение с кем-то. Обтянутый чужой броней я лежал на палубе и вел диалог, для моих друзей состоящий из одних лишь моих реплик:
— Да. Канал открыт.
— Подтверждаю.
— Прекратить блокировку.
— Заданий нет, идентификация отсутствует.
— Как это не подтвердите! Я тут что, в бирюльки играть пришел что ли? Еще пару-тройку тысяч лет пофилонить намереваетесь?
— Наладить! Отрегулировать!
— Вы уверены?
— Это не мои проблемы, что у вас нет такой базы данных по нестандартным конфигурациям!
— Да мне плевать, откройте систему для корректировки, сами подстроим.
— Насрать мне на ваших системщиков!
В общем, диалог был с позиции конкретно обиженного мелкого начальства, другой манеры поведения как-то не оказалось в голове. Честно говоря, я не был уверен, говорю ли я вообще что-то вслух или нет. Главное, что я своего добился. Мне отдали "броню" на растерзание. Сначала ожил БМКП, доложив, что конфигурация совмещена, потом окончательно прояснилось в голове, и я позвал Светлану.
— Светик, давно ли у нас БМКП стал разумным и делает доклады? — спросил я первое, что пришло в голову. — Ни разу до сегодняшнего дня не слышал.
— Я за тебя испугалась, — облегченно ответила Светлана. — Ты уже пятнадцать минут лежишь и молчишь.
— Да? — удивился я. — Странно.
— БМКП принципиально не сможет тебе давать отчеты, — продолжила Светлана. — Он имеет возможность бороться за твою жизнь и осуществлять сопряжение с различными устройствами КСС. Может, у тебя галлюцинации от перенапряжения?
— Значит, или это глюк, или одно из двух, — сказал я.
— Ты о чем? — забеспокоилась Светлана.
— Да так, приснилось, — успокоил я. — Все нормализовалось. Ты сможешь к моему пси-симбу расширителю памяти подключиться?
— Да, — ответила Светлана. — То есть, уже нет.
— Щас, — рассердился я.
— Есть! — доложила Светлана. — Что, черт побери, у тебя в голове!
— Так! Не пузыримся, а сливаем спешно все, до чего дотянемся, — отрезал я поток слов. — Это нужно делать срочно, пока доступ куда-то там открыт.
— Угу, — подтвердила Светлана. — Стекляшку припрягаю.
В моем теле и голове, как будто стали переключаться необходимые тумблеры. Все пошло на поправку. Но ненадолго. Лавинообразно все мысли вымерли, и в мозгах поселилась вечная мерзлота. Зато я смог взять себя "в руки". Согнул — разогнул верхние конечности, подвигал туда-сюда нижними. Смутно ощущались странности, приходили мысли о каких-то других конечностях. В какой-то момент время вообще перестало существовать.
— Сергей, тебе надо отключиться, — пришел откуда-то издалека смутно знакомый голос.
— Я тебя знаю? — спросил я.
Сознание чуть прояснилось.
— Так лучше? — спросил кто-то.
— Да, — ответил я. — Я тебя знаю?
— Тебе надо отключаться, — повторил совсем знакомый голос. — Порог очень высок, твой мозг не готов работать связующим звеном в потоке такой мощности.
— Не знаю о чем ты, — ответил я. — Но раз нужно для дела, держи оборону "до последнего".
Мысли опять "замерзли". Я с удивлением уставился на свои странные руки.
— Почему так мало? — задавал я себе вопрос. — Сколько их вообще быть-то должно?
Одна часть меня, наверное, подсознание, утверждала, что все нормально. А вот кто-то другой говорил, что я — калека, потерявший где-то часть конечностей. Сколько это продолжалось, сказать не могу. В какой-то момент я увидел перед собой свои руки и понял, что все в порядке и их ровно столько, сколько и должно быть.
— Совмещено на семнадцать двадцать четвертых, систему закрываю, — пришла какая-то посторонняя мысль.
— Я щас тебе закрою! — почему-то возмутился я. — Ты кто, вообще, такой!
— Доступа нет! Информация закрыта! Система закрыта! — ответила наглая мысль.
— Я щас тебе все потоки в казацкую фигу запеленаю! — еще больше возмутился я. — Вы тут совсем от рук отбились!
— Сергей, отпусти его, — опять пришел знакомый голос.
— Да фиг с ним, пусть валит, пока цел, — почему-то легко согласился я.
В голове начало проясняться, как будто я резко трезвел. Я увидел Саныча. Откуда-то высыпались какие-то рамки, расчеты, погрешности и прочая муть. Я всех послал нафиг и, моргнув, сфокусировался на Саныче и уверенно встал на ноги. Муть опять попыталась пролезть.
— Убрать все это нафиг из моей башки! Я капитан или кто!? — возмутился я уже по-серьезному.
Все резко выключилось. Я от неожиданности упал на четыре конечности. Странная тяжесть придавила плечи, а из тела как будто стало вытекать тепло.
— С меня что, кровища хлещет? — спросил я Саныча, глядя на него снизу вверх.
— Нет, "броник" слезает, — сказал он, присев. — Ты вообще еще тот кабан оказался, я даже не подозревал.
— Ага, — согласился я. — Щас доснимаюсь и спать.
В какой-то момент с меня сняли тяжелую плиту, висевшую на спине. И я куда-то шел под ручку с Санычем, шатаясь и тихонько ругаясь себе под нос.
"Утро" встретило меня почему-то в кроватке медицинского отсека. Мне было хорошо, просто замечательно.
— Свет, что вчера случилось? — спросил я.
— Мы частично ломанули интеллект базы, — просто ответила она.
— Ого! — удивился я. — Это вы со Стекляшкой? Но как?
— Через тебя, — ответила она.
— Почему не доломали? — задал я глупый вопрос.
— Лучше ты, чем база, — пришел такой же глупый ответ.
— Доломаем? — спросил я.
— Вряд ли получится, — ответила Светлана. — У них очень мощная защита, вчера просто выпал "счастливый билет". Но ты не расстраивайся, мы со Стекляшкой столько ломанули, что есть надежда во многом разобраться с уже полученными знаниями.
