— Ир, пошли отсюда, — позвал Одеяло.
— Не-э, — отказалась Ира. Слава богу!
Даниил зачем-то наклонился ко мне и громко что-то сказал. Зачем наклонялся? Чтобы Подушка стормозил и что-нибудь не то подумал? Подушка не выдержал, и они опять поругались с Даниилом.
— Ну что, Подушк, понравилось? — спросил Одеяло. — Хороший спектакль и актеры?
— Особенно Ира.
— А что?
— Пять раз обернулась! Да понял я уже, что это спектакль! — сказал Подушка.
— Да? А я не поняла! — я невинно похлопала глазами. Подушка застыл с отвисшей челюстью. — Купился! — хохотала я.
Подушка тормозил, потом очнулся и стал что-то втолковывать Даниилу, причем в весьма превосходном тоне. Он долго выделял одно слово, я повторила его и ехидно добавила:
— Размечтался!
Я отвернулся к Одеялу, он согласно покивал. О, что-то в тему сказала! Я снова повернулась к Подушке. Господи, такое чувство, что я на него вылила ведро помоев...
Даниил смотрел по сторонам.
— А ты как будто не при чем?
Одеяло перевел, тот мне что-то ответил.
— Он говорит, не виноват, что некоторые тут того.
— Некоторые — это я?
Даниил замотал головой и потыкал пальцем в Подушку.
— Похоже, только я сошла с ума, а все остальные нормальные! — скорбно сообщила я и ушла в комнату.
Я стояла посреди комнаты и смотрела на свои руки.
— Ты что, совсем? — Ира подскочила откуда-то сзади.
— Да нет.
Ирка разглядела в моих руках ключи.
— Хи-хи...
Мы зашли в комнату и заперлись там. Эстонцы не заставили себя долго ждать и стали препираться у закрытой двери на недоступном нам языке. Впрочем, смысл был нам понятен и без перевода.
— А-а-а! — завопила я, шлепаясь на пол.
Ира ржала беззвучно, я тоже. За дверью воцарилась тишина, потом Одеяло что-то робко сказал, и тут же разгорелся жаркий спор.
— Ир, Оль?
Тишина, мы сидели на полу и ржали, стараясь, лишний раз не вздохнуть. Так, пора отступать и занимать стратегически важные позиции. Кипарис, только бы не упасть, все хорошо, все отлично, фуф, земля. Ира на полдороге вернулась назад и закрыла окно. Слава богу, ключи у нас! Мы спрятались за угол дачи, из-за другого угла вышли Подушка с Одеялом.
— Окно закрыто, — ужаснулся Подушка, долезший до второго этажа.
— Как это? — удивился Одеяло. — Ты его можешь открыть?
— Нет!
Мы хихикали, периодически выглядывая из-за угла. Это заметил Даниил, чтоб его, и подошел к нам. Мы замахали на него руками, показывая крест. Он покивал и отошел к эстонцам. Мы бросились наверх, в комнату. Ирка схватилась за мобилку и поставила будильник. Мы снова слезли по кипарису, закрыв за собой окно. Эстонцы поднялись наверх.
— Дверь открыта, ты как открывал? — возмутился Одеяло.
— Руками! И где дечонки?
— Ау-у-у! Рав! Ау-у-у-у! — это в Иркином мобильнике завыли волки. Эстонцы засуетились.
— Это еще что такое? — вопросил Подушка.
— Да где? — удивился Одеяло.
— Что, в этом лагере волки, что ли?
— Да какие в лагере волки?!
— Ладно, не в лагере, в комнате.
Тишина...
— А дальше функция "не проспать": на бис через тридцать секунд.
— Ау-у-у-у-у!
Парни поскорее стали спускаться по кипарису. Мы рванули наверх, схватили мобилку и спустились в акацию. Последним спускался Одеяло.
— А-у-у-у! А, а, а! — волк сменился чайкой. Одеяло так и завис на кипарисе. Ладно, еще руки не разжал.
Оставив эстонцев шушукаться, мы поднялись наверх, взяли швабру с белой тряпкой, которая удачно все еще была белой. Мелодия чайки зазвучала вновь, а из-за акации вылетела тряпка на швабре. Даниил, что-то бормоча, отступал, и увидел нас.
— Ха-ха-ха, — заржал он.
Подушка с Одеялом заворожено следили за выкрутасами тряпки. Ира прицелилась и стукнула Подушку шваброй по лбу. БАЛБЕСКА! Мы же так могли так не знай сколько дурить голову!
— Швабра? Что она тут делает? — Подушка вытащил ее Ириных рук. Балбеска она, балбеска!
Подушка наехал на Даниила, тот что-то ответил, остальные эстонцы зависли. Мы поскорее ретировались и вскоре вынырнули из-за угла дома позади них. Даниил что-то объяснял Одеялу с Подушкой и рьяно тыкал в кусты, где мы сидели.
— Что, глюки? Это не музыкант! — сказал ему Подушка.
Выучил, вот молодец!
— Ау-у-у! — завыла я.
— Что, уже Гарри Поттер! — хихикнула Ира, и мы побежали с места преступления.
— Н-да, хорошо, что Подушка за нами не побежал, — порадовалась я.
— Ага.
— Уже добежал! — сказал Подушка.
Мы с Иркой синхронно подскочили, взвизгнув, с той лишь разницей, что я приземлилась на ногу Подушке.
— Ау! — воскликнул он.
— Что, больно? Вообще да, шпилькой... — сказала я.
— Ладно еще, только по ноге, — обнадежила его Ира. — А то за такое бьют по другому месту...
Подушка сердито посмотрел на Иру сверху вниз.
— По голове, — невозмутимо продолжила я. — Шпилькой и насмерть!
— Да, шпилькой, да, по голове, но не уверена, что насмерть, — раскритиковала Ира.
— Ир! — усовестила я ее.
Мы как ни в чем не бывало пошли прочь.
— Вы не хотите ничего объяснить? — грозно спросил Подушка.
— Швабра... — начала Ира.
— Не я ее держала! — воскликнула я.
— Оль!
— Ир...
Мы убежали на второй этаж. Ира выпросила у украинок телефон с записью ужастика. Мы положили телефон на шкаф и включили.
— Мы требуем объяснений! — в комнату залетел Одеяло, за ним следом Подушка и Даниил.
Скри-ип, шелк. Закрылась дверь за эстонцами. Одеяло подорвался было повторить вопрос. Сри-и-и-и-ип. А это уже мобильник со шкафа, но слышалось с веранды.
— Это еще что? — спросил Одеяло, косясь на веранду.
Скри-и-и-и-ип. Шелк!
— Кто это? — спросил Подушка.
— Наверное, что-то в смежной! — ответила Ира.
— Кто?
— Танька, наверное, только она такая размашистая. Тань! Ну Тань, что ли!
Топ, топ, топ. ШАРАХ! Эстонцы подскочили, мы вместе с ними. Этого не было в программе, мобилка не должна была падать! Бззззз, бззззз, бззззз. Видимо мобила упала на какой-то фантик.
— Что это? Бражник залетел с таким стуком? — удивилась я.
— Нет, дверь открыл и потопал специально, — ответила Ира.
— Может, это паук?
— Ага, пауки научились двери открывать!
— Идет, — сказал Подушка, навострив уши.
— Уже пришла! — сказала я, и мы с Ирой хором продолжили. — Отличная идея!
— Да тихо, — шикнул на нас Подушка.
— Замечательная! Грандиознейшая! Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы, — я поднимала голос все выше и выше, медленно поворачиваясь. Что это ко мне на кровать запрыгнуло! А-а-а-а! Фух, просто кошка.
— Ты что? — спросил Подушка.
— Ничего, сейчас и вам это ничего будет, — ласково ответила я.
Скри-ип...
— Оно уходит, — прокомментировал Подушка.
Скри-ип. Щелк!
— Ушло!
Я подтолкнула кошку.
— Ха-ха-ха! — послышался дикий хохот, кошка в этой время пыталась потереться ему об ногу, но напугалась дикого хохота и поскорее запрыгнула к нему на колени, выпустив когти.
— А-а-а-а! — заорал Подушка, хватая кошку.
Он покрутил кошку и спихнул с колен.
— Наверное, кому-то на мобильник позвонили, — предположил Подушка.
— Кто позвонил? Кошка?
Все эстонцы тут же посмотрели на нас и стали дружно наезжать на эстонском.
Скри-ип.
— Все, нас больше этим не проймешь!
Скри-ип. Это уже наша дверь скрипнула.
— Ты думал, я ушел?! — гаркнул мобильник. Эстонцы отмахнулись.
В комнату вошла Ксюша, неслышно подкралась и хорошенько рассчитала...
— А я здесь! — сказал мобильник, Ксюша положила Подушке кошку на колени, а Даниилу и Одеялу — руки на плечи.
— А-а-а-а! — теперь подпрыгнули все. Подушка схватил кошку и стал ее трясти.
— Это был прикол на мобильном. И хватит трясти кошку, — пояснила Ксюша. — Да опусти ты ее!
— Пусть она меня отпустит! — воскликнул Подушка.
— Отпусти, и она даже по тебе проедется!
— Вот поэтому я ее и не отпускаю.
— Хоть бы не тряси!
— Тогда она задними лапами начинает!
— О-о... эстонцы, — покачала я головой, отобрала кошку и скинула на пол. — Тебе это в голову не приходило?
Подушка обиделся, а кошка тут же подошла ко мне мурлыкать. Подушка был крайне изумлен. Я посадила кошку к себе на колени и стала гладить.
— Ее же только что отпихнули! — удивилась Ира.
Я отпихнула ее еще раз, она снова вернулась.
— Мрррр, — решил передразнить кошку Подушка. Завидно?
Кошка решила повернуться на спину и свалилась с моих колен на пол. Подушка покачал головой. Кошка подошла к нему.
— Х-х-х, — зашипела она. Кошка обошла его со всех сторон и со всех обшипела.
Одеяло дернул ее за хвост.
— Мряу! — кошка тут же исполосовала Одеялу руку.
— И ничего не поцарапала, — сказал Одеяло, ощупав руку.
Надо же, кошка прикольнулась! И над Подушкой, наверное, тоже прикольнулась. Парень стал мяукать, точнее, завывать.
— Еще не март, — прикинула Ира. До эстонца не дошло.
— Мяу, мряу! — вещал Подушка.
Кошка мяукнула в ответ и поставила ему лапы на колени, потом запрыгнула туда же, а лапы поставила уже на плечи. Подушка продолжал мяукать. Кошка постояла так и слезла, отошла подальше и неожиданно развернулась. Видно, Подушка что-то не то намяукал.
— Ш-ш-ш-ш-ш! — кошка выгнула спину и зашипела уже всерьез.
Подушка с ногами залез на кровать.
— Больше не буду! — клятвенно заверил он кошку.
— Что-то я тоже боюсь кошки, — сказала я. Я встала, прошла прямо перед шипящей кошкой и залезла на второй ярус.
— Боишься ты ее, заметно.
Кошка удовлетворилась, вылизалась и ушла, махнув на прощание хвостом.
— О-о-о, — вздохнула Ира.
Подушка стал осторожно спускать ноги.
— Не ставь ноги, а то пауки набегут, зашипят и съедят! — Воскликнула я.
— Ну да, обычно молчаливые паучки специально для тебя сейчас зашипят! — хихикала Ира.
Подушка демонстративно попрыгал на полу.
— Сейчас придет уборщица и зашипит на тебя: "Что это ты тут прыгаешь!", — сказала Ксюша.
Я тем временем вытащила мп3-ку и заткнула себе уши. Ира болтала с Ксюшей, Подушка с Одеялом. Даниил плюнул на них, сел ко мне, пораспинался, махнул рукой, уставился в потолок, поразглядывал его пару секунд, неожиданно вытаращился и что-то сказал.
— Что? — я вытащила наушники.
— У вас тоже? — перевел мне Одеяло.
— Так у вас от нас! — хихикнула я.
Одеяло и это перевел. Даниил посмотрел на меня, как на ненормальную!
— Зачем? — вопрошал он, Одеяло переводил.
Я заткнула себе уши, а Подушка в это время что-то мне сказал, еще раз, еще раз. Я заметила, что он повторяет одну и ту же фразу. Надо же! Я показала на наушники. Он повторил еще раз. Я пожала плечами. Тут до него дошло, что мой жест значит не "я не слышу", а "у меня наушники". Он показал мне, чтобы я их сняла. Я отказалась, он завис, а потом просто выключил мп3.
— Это еще что? — я отобрала у него мп3.
— Ну да... — протянула Ира. — Будет объясняться жестами, чтобы Даниил понял.
Подушка обиженно задрал нос.
— Ладно, можешь не жестами, а то еще раз поругаетесь! — сказала я, вытаскивая наушники.
Подушка фыркнул. Господи, все равно ничего путного не сказал! Я надела наушники обратно. Тут прорвало Даниила, я и ему объяснила, что если у меня заткнуты уши, то я его не слышу. Одеяло перевел, Даниил посетовал на плохую память, а в итоге забыл, что хотел сказать. Я снова надела наушники. Даниил больше не стал со мной говорить, а молча положил голову мне на колени. Надо отдать мне должное — я не подпрыгнула.
— С ума сошел? — спросила я.
Тот покачал головой.
— Заметно.
Даниил вопросительно посмотрел на меня.
— Что с ума не сошел.
Он покивал.
— Ба, понимать резко стал?
Одеяло помахал мне ручкой, а так он ему переводил. Я пожала плечами и каменным языком просемафорила Ире:
— Все одинаковые!
— А ты чего ожидала? — ответила мне Ира таким же способом.
Одеяло с интересом следил за нами, но ничего не понял. Мы с Ирой похихикали. Подушка что-то сказал слишком громко.
— А? — переспросила я, выдергивая наушник. Ирка показал мне большой палец.
— Подушка только что сказал, что вы общаетесь знаками, потому что ты не слышишь, — сказал Одеяло.
Я снова заткнула уши.
— Мы общаемся знаками не потому, что я ничего не слышу, а чтобы вы не поняли, — сказала я.
— Значит нам на эстонском нельзя, а вам можно? — возмутился Подушка.
— Можно, вы ведь все равно по-эстонски говорите.
— Даниил не понимает.
— Это отговорка!
Мы с Ирой еще поболтали с помощью каменного языка.
— Долго еще будет тормозить? — спросила Ира.
— Нет, сейчас растормозится.
— Как?
— А сейчас еще немного так поговорим, и будет "Ну хватит уже!".
— Ну хватит уже! — воскликнул Подушка.
— Ольга, ты предсказательница!
— Я просто хорошо знаю, что будет.
Мы объяснили Подушке, как он предсказуем. МП3 я убрала, но меня, видимо, все еще держали за глухую.
— Да ты что, сдурел, что ли? — удивился Одеяло, когда Подушка заговорил по-русски.
— По-русски Даниил не поймет, а у Ольги с Иркой мп3-шки. Что тебе не нравится? — спросил Подушка.
— Ну, как-то ненормально...
— А они только что делали?
— Разговаривали...
— Ну и что, что ты будешь предпринимать?
— Я — предпринимать? Я-то уж все решил! — воскликнул Одеяло.
— В смысле решил?
— В прямом!
— Может, ты мне решишь?
— Могу, но ты же не слушаешь ни меня, ни Даниила.
— Да ну вас с вашими решениями, не похоже! — горячился Подушка. — Хех, ну что мне делать? Я придурок?
Я потыкала Данила и покивала головой.
— Та! — сказал он.
— Ты все-таки и по-русски все понимаешь! — чуть ли не заорал Подушка.
— А? — я изобразила, что вытаскиваю наушник. — М?
Я заткнула уши, но убрала звук.
— Да... — вздохнул Подушка.
— Вот именно. Будешь так орать — и Ольга услышит, — сказал Одеяло.
— В смысле "и Ольга"?
— Ну, даже Ольга.
Подушка снова стал распинаться.
— Я придурок, что ли?
— Та! — под мою указку отвечал Даниил.
Подушка с Одеялом стали переглядываться.
— Он, наверное, слово "придурок" запомнил и реагирует на него.
— Придурок? — спросил Подушка.
— Нэт! — увидев мой знак, ответил Даниил.
— Я придурок?
— Та!
В итоге я дирижировала Даниилу, что отвечать, когда Подушка задавал правильные вопросы, на которые можно ответить и да, и нет.
— Блин, ну я придурок что ли?
— Та нэт, — ответил Даниил, не правильно истолковав мой знак. Я показала ему кулак, Даниил повинился.
— О, даже Даниил проникся уже ко мне. Я так профессионально страдаю?
— Та.
— Ну, если уж он понимает! — Подушка помахал на Даниила.
— А? Что? — всполошилась я. — Что вы в меня тычете?
— Не в тебя, а в Даниила.
— Не вешай мне лапшу на уши, — я снова заткнула уши, не прибавляя звук, подождала немного и принялась обучать Даниила новой фразе. Подушка распинался.
— Нэт, ну ты сдурел, придурок? — в нужный момент спросил Даниил.
