— Сложно, очень, — смущаясь в непривычной обстановке, ответила девушка.
— Мне-то попроще было, — добавила Инна Сергеевна, — я только с лисами возилась, дрессировала их, а вот Клара оказалась в самом центре событий...
— Так вас зовут Клара? Не Карина?
— Да... Карина — это для японца придумали. Сложно было изображать из себя мудрую тысячелетнюю волчицу, своей-то мудрости пока маловато, — призналась Клара.
— Это и у старших товарищей не у всех получается, — улыбнулся Хрущёв. — А как вы руку в лапу превратили? До сих пор голову ломаю. Понимаю, что без аниматроники товарища Клушанцева и тут не обошлось...
И тут Клара достала из пакета... волчью лапу. Точнее, длинную перчатку, сделанную в виде могучей звериной лапы, с шерстью и когтями.
— Мы с Ларисой её подвесили под столешницей, на бумажных ленточках, — объяснила девушка. — Японца посадили в угол, чтобы не убежал с перепугу, а я села рядом с лапой, напротив него. За разговором сунула левую руку в перчатку, а потом, когда скрючилась, оторвала её от столешницы и натянула во всю длину, под столом. Хаяо, бедный, уже подвыпивши был, да ещё испугался, в общем, ничего не заметил, решил, что лапа настоящая. Ну, и всё быстро произошло.
— Потрясающе! — Никита Сергеевич даже зааплодировал. — А... простите... хвост?
— О, это такое хитрое устройство... — Клара достала из пакета поясной ремень с плоской коробочкой на нём, и вторую коробочку, с длинным проводом.
В коробочку на ремне была вставлена ещё одна метёлка, побольше, и окрашенная в серовато-рыжий цвет, с белым кончиком.
— Эту метёлку уже на заказ делали, — пояснил Серов. — В коробке на ремне — блок приводов, а во второй коробке — новая версия управляющей ЭВМ, уже на процессоре 6502, УМ2-К конструкции Староса. Сделали её покомпактнее и кое-что лишнее выкинули.
— 6502 в серию пошёл? — удивился Хрущёв. — Почему не сообщили?
— Пока делают только мелкие отладочные партии на минифабе. Ошибки масок вылавливают, — ответил Иван Александрович. — Как только выловят — запустят в серию.
Девушка вставила разъём провода от блока управления в коробку приводов, и надела ремень с хвостом прямо поверх брюк.
— На операцию я его под брюки надевала, а в брюках был сделан вырез для хвоста, — Клара хихикнула.
Она нажала кнопку на блоке управления, и хвост завилял.
— Как мне объяснили, в хвосте вделано 8 тяговых ниточек, — рассказала девушка. — В памяти ЭВМ прошита программа, из последовательности байтов и условных переходов. Я могу кнопками выбирать движения хвоста. В зависимости от выбора ЭВМ считывает последовательность байтов, смотрит, какие биты установлены в единицу, и подаёт сигнал на приводы, которые натягивают соответствующие нити. Обратное движение к нейтральному положению — за счёт пружинящего стержня в основе хвоста. Программу довольно долго отлаживали, чтобы сделать движения равномерными, и при этом без слишком сильной раскачки.
— Сейчас товарищи Клушанцев и Куприянович объединили усилия с товарищем Кобринским, и пытаются приделать к этой штуке нейроинтерфейс с электродами, который будет считывать биотоки мозга, в зависимости от настроения человека, — добавил Серов. — Товарищ Куприянович разрабатывает аппарат 'Электросон', для преодоления бессонницы, и ему такая система управления как раз пригодится, чтобы менять сигнал аппарата в зависимости от степени возбуждения пациента. Ну, и других применений у такой системы достаточно. А мы хотели сделать, чтобы движения хвоста менялись в зависимости от настроения носителя. Если носитель доволен — хвост виляет, если носитель злится, машинка автоматически начинает бить хвостом, ну, и так далее. Но обошлись и без этих наворотов.
— То есть, ваши игрушки ещё и прикладное медицинское значение имеют? Это хорошо! — одобрил Никита Сергеевич. — Это очень хорошо, товарищи. Клара, дорогая, как же вы справились с такой сложной задачей, да ещё пили при этом?
— Вообще-то, во второй бутылке гранатовый сок был, — улыбнулась Клара. — Играть спектакль в пьяном виде нельзя — это гарантированный провал. Там надо было очень хорошо себя контролировать.
— А про 'щеночка' — это вы японцу лапши на уши навешали, или как?
— Конечно! Под конец он уже на ногах не стоял. Мы позвонили, как будто в такси, вызвали машину, тут он и отключился. Товарищи из органов помогли его по лестнице спустить и в машину погрузили. Я ещё банку солёных огурцов сунула, на утренний опохмел. Из чистой гуманности, — девушка засмеялась.
Никита Сергеевич тихо выпал в осадок — во рту у девушки торчали вполне изрядные клыки.
— Мама дорогая, Клара, что у вас с зубами?
— Так стоматолог неделю трудился, наращивал, да так, чтобы не мешали. Даже жалко теперь такую красоту портить, — засмеялась Клара. — Тем более, оно и в жизни полезно. Если какой-нибудь неприятный тип привяжется — достаточно просто улыбнуться...
— Да уж... это точно. А цвет глаз это у вас натуральный?
— Да, это от мамы досталось, — Клара улыбнулась. — Цвет редкий.
— А как так получилось, что дом расселили за одно утро? — не отставал Хрущёв.
— А это мы подобрали дом, уже готовый к сносу, — пояснил Серов. — Договорились со строителями, снос немного отложили. Подремонтировали один подъезд и одну квартиру, чисто для создания жилого вида. В остальных квартирах повесили занавески, свет включили кое-где. Вечером, в потёмках, вид у дома был вполне жилой.
Утром, по-быстрому, вывезли мебель из комнаты девушек, и барахло из коридора, пока Миядзаки в себя приходил, после попойки, и буквально за час до его появления дом снесли направленными взрывами.
— Невероятно... Бедный японец... Как он вообще не сбрендил — удивляюсь, — засмеялся Хрущёв.
— Ничего, организм молодой, крепкий, справится, — пошутила Инна Сергеевна.
— Кстати, а как вам удалось лис выдрессировать? Мне, помнится, товарищ Беляев в Новосибирске, говорил, что их дрессировать бесполезно, они, якобы, не поддаются дрессировке.
— Пф! — насмешливо фыркнул Иван Александрович. — Он просто не умеет их готовить. У нас в Комитете все поддаются дрессировке.
— Как я поняла, в Новосибирске дрессировкой лис серьёзно не занимались, — пояснила Инна Сергеевна. — Или пытались дрессировать их, как дрессируют собак — то есть, хватают, насильно ставят в нужное положение. Лиса — не собака, она больше на кошку похожа по поведению. От такого обращения она только оскорбится. Я с лисами работаю на рефлексах. Например, нужно мне научить лису сидеть. У меня есть вот такой щелкунчик (в западной терминологии — clicker), — она достала из кармана кофты что-то, похожее на пластмассовую точилку, и пару раз щёлкнула.
Щелчок вышел не слишком громким, но привлёк внимание.
— Я жду, когда лиса сама сделает то, что мне нужно, например, сядет, — продолжала Инна Сергеевна. — В этот момент я щёлкаю, привлекая её внимание, и даю команду 'Сидеть'. И сразу даю лисе что-нибудь вкусное. Через пару раз у лисы вырабатывается рефлекс — щелчок / 'Сидеть' / угощение.
Но! Лиса умнее собаки, она тут же строит ассоциативную цепочку, связывает в уме команду и вкусняшку. И теперь, как только я скажу 'Сидеть', она тут же садится, и ждёт вкусного. Дальше — больше, лиса обычно не сидит на месте, она постоянно шарится вокруг, то и дело выкидывая какие-нибудь фокусы, мне остаётся только выбирать, что мне нужно, давать щелчок, команду и закреплять вкусным подарком.
Получается, что лиса думает, будто это она дрессирует человека, своими фокусами вынуждая давать ей вкусности. А мне только этого и надо. Я ловлю нужные моменты, и фиксирую рефлексы у животного.
(https://www.youtube.com/watch?v=nKdH6VDbUpM женщина рассказывает, как дрессируют лис, и показывает результаты. Продолжение https://www.youtube.com/watch?v=yw_kpdvxhRM).
— Ловко придумано! — восхитился Первый секретарь. — Клара, а вы действительно в семеноводческом хозяйстве работаете?
— Пока только на практику туда хожу, — ответила девушка. — Вот выучусь — буду там работать.
— Богиня урожая, значит, — улыбнулся Никита Сергеевич. — Нам бы очень пригодилась помощь такой богини, для всей страны.
— Вот и представь, как японцы отреагировали, узнав, что их собственная богиня Инари покровительствует советской космической программе, — засмеялся Серов.
— Неужели поверили?
— Для их менталитета это вполне естественно. — Инна Сергеевна улыбнулась. — У японцев до сих пор сильны анимистические верования, а тут — такое 'подтверждение'. Понятно, что поверили далеко не все, но достаточно многие. Это — вроде того, как у нас верующие всё ещё приходят к мощам прикладываться. Явления одного порядка.
— Думаю, с урожаями правильнее будет рассчитывать на помощь науки, — ответила Клара. — Работа академика Цицина очень перспективна.
— Поэтому мы в правительстве его и поддержали, — согласился Хрущёв. — Спасибо вам, дорогие дамы, вы для страны большое дело сделали. Страна вас, само собой, отблагодарит. Надеюсь, Иван Александрович не забудет за своим множеством забот проконтролировать, чтобы ваш жилищный вопрос решился.
— Это было бы очень кстати, — заулыбалась Инна Сергеевна.
— Как мне доложили, ордера будут готовы сегодня или завтра, — заверил Серов.
— Спасибо большое, — впечатляюще улыбнулась Клара.
Вскоре в бесконечной череде новоселий, празднуемых в те годы миллионами советских граждан, мелькнули и растворились ещё два радостных события — Инна Сергеевна и Клара получили долгожданные отдельные квартиры.
Хаяо Миядзаки получил приглашение от советского правительства переехать на постоянное жительство в СССР вместе с семьёй, для лечения его матери, давно страдавшей от туберкулёза позвоночника. Новые лекарства советского производства, пусть и не могли вылечить застарелую болезнь, но могли облегчить её течение и продлить жизнь. Он согласился отправить мать на лечение в один из советских санаториев (АИ), но сам он, как и его отец продолжили работать в Японии.
#Обновление 10.09.2017
8. Большой космический штурм.
К оглавлению
После полёта Гагарина сильнейшее напряжение, в котором работали все службы Главкосмоса, НИИ-88 и космодрома, спало всего на один день. Королёв не позволил никому расслабляться. Настоящий космический штурм только начинался. Уже на следующий день начались финальные проверки перед вывозом на старт ракеты Титова (АИ). Ещё две бригады, обученные и натренированные заблаговременно, вылетели в Индию, и, впервые — в далёкую Французскую Гвиану. 'Индийскую' бригаду возглавил Борис Евсеевич Черток, с ним, в качестве основного специалиста по кораблю полетел Константин Петрович Феоктистов, а в Гвиану отправились Константин Давыдович Бушуев. (АИ).
К полёту Титова ракету, корабль, все службы и самого космонавта готовили уже более месяца, параллельно с полётом Гагарина, несмотря на то, что Герман был его дублёром. Основной интригой долго оставалась планируемая продолжительность полёта. Программа второго полёта очень сильно зависела от результатов первого. Никакое 'знание наперёд' не могло без экспериментальной проверки убедить Королёва в правильности принятых решений.
Сергей Павлович настаивал на суточном полёте. Его безоговорочно поддерживал и сам Титов, чувствуя себя достаточно подготовленным, чтобы продержаться в спускаемом аппарате целые сутки. Медики осторожничали, и предлагали полёт на три витка при резервном четвёртом. Но тут вступали в силу соображения безопасности.
Посадка на третьем витке получалась либо в Западной Европе, что исключалось полностью, либо, на 'нисходящей ветви' проекции трассы на поверхность Земли — за Уралом, где поиск был очень затруднён. Сесть в тайге вертолёты не смогут, а вездеходам пришлось бы пробиваться сквозь сотни километров заболоченных лесов. Со спасением мог бы помочь дирижабль, но искать космонавта в тайге — эта идея Королёву очень сильно не нравилась. Он учитывал, что в 'той' истории Беляев и Леонов едва не погибли уже после посадки. Такой финал полёта категорически не устраивал никого.
Космонавта-дублёра, с которым ему предстояло вместе тренироваться, подбирал себе сам Титов. Начальник Центра подготовки космонавтов Евгений Анатольевич Карпов предлагал на роль дублёра Валерия Быковского, но Титов выбрал Андрияна Николаева. Плотный график тренировок был согласован ещё в 1960-м, когда было принято решение провести несколько запусков в очень сжатые сроки. Космонавты из первой шестёрки тренировались вместе почти всё время. Уровень совместимости у них был достаточно высоким, хотя и не одинаковым. Титов был откровенно раздосадован тем, что роль первого космонавта досталась Гагарину, но он был достаточно умён, чтобы не показывать свои чувства на людях, кроме того момента, когда на заседании Госкомиссии объявили, что первым летит Гагарин. Быковский периодически попадал в разные 'истории', например, уехал повидаться с невестой, а ему засчитали отлучку, как 'самоволку' и отодвинули в 'очереди' на полёт.
В то же время Финштейн, подготовленный не хуже Титова, но постарше его на пару лет, не просто вёл себя образцово, но и старался сглаживать любые мелкие размолвки, неизбежные при тесном общении, и вообще взял на себя поддержание морального климата в коллективе. До своего полёта эту роль вёл Гагарин, но после — Юрий Алексеевич оказался слишком занят официозом, представительскими обязанностями, и Финштейн сумел удачно подхватить инициативу. Карпов не единожды обращал внимание Королёва, Келдыша, Рябикова и Каманина на незаметную, но важную роль 'Зямочки' в первом отряде (АИ).
Генерал-полковник Филипп Александрович Агальцов вызвал Карпова, Яздовского и шестерку космонавтов на совещание в Главном штабе ВВС. Яздовский, как главный научный консультант, сразу сказал, что лететь на сутки рискованно, и предложил три витка. Гагарин согласился с Владимиром Ивановичем. Их поддерживал и Каманин.
— Ну, а вы сами как считаете? — спросил Агальцов, глядя на Титова. — Ведь вы — один из претендентов на этот полёт...
— Лететь надо на сутки, — Герман был настроен уверенно и настойчиво добиваться суточного полёта.
— А что дублёр думает? — спросил Филипп Александрович.
— Я — как командир, — Николаев был сама скромность.
(Цитаты из реального разговора — по Я. Голованов 'Королёв: мифы и факты')
На совещании в Главкосмосе, у Королёва, было то же самое. Каманин, Яздовский, и Карпов в мягких и обтекаемых выражениях настаивали на трёх витках. Титов твердо стоял на своём: 'Летать надо сутки!' Но Агальцов никакого решения не принял, а Королёв сказал:
— Я вас внимательно выслушал и так вам скажу: давайте планировать полёт на сутки. А если ему будет плохо, — он кивнул на Титова, — посадим его на третьем— четвёртом витке...
Сергей Павлович обосновывал свою позицию тем, что ручной спуск ещё не освоен, а посадка по команде с Земли на 2-7 витках будет осложнена значительным разбросом по дальности из-за меньшей точности солнечной ориентации корабля.
(Информация из Я. Голованов 'Королёв: мифы и факты')
