— Ерунда, вас можно понять... — ответила кассирша, вручая проблемному клиенту сдачу, смотря на него уже куда более дружелюбно.
— Еще раз спасибо. Всего доброго! — сказал Наруто, широко улыбнувшись. Этот маленький камушек, сброшенный с его многострадальной души, дал ему очередной небольшой заряд позитива, поднимая настроение до отметки 'выше среднего'.
Вернувшись домой и разложив покупки по шкафчикам и полкам холодильника, Наруто окинул творящийся в доме бедлам неприязненным взглядом. 'Стыдно будет принимать Кураму после тяжелой миссии на такой помойке!' — подумал джинчуурики. Ловко сложив печати, Узумаки призвал пятерых клонов.
— Уберите здесь все... — Наруто неопределенно покрутил рукой, указывая пальцем в потолок. В ненастоящих глазах клонов отразилась совсем неподдельная буря негативных эмоций, но перечить создателю они не посмели — сказывался прогресс джинчуурики в контроле собственной чакры. Удовлетворенно хмыкнув, Наруто отправился в спальню и достал из прикроватной тумбочки пачку документов из Суны, заботливо скопированных многострадальными клонами. Задумчиво поглядев в потолок, джинчуурики пожал плечами и приступил к чтению, рассудив, что ничего более путного дома сделать не получится.
К сожалению, при составлении этих документов никто не думал о широкой публике, и каждая страница буквально пестрила незнакомыми терминами и сокращениями. От бесплодных попыток расшифровать их на протяжении нескольких часов у джинчуурики разболелась голова, а сам он ничего, кроме уже известных ему базовых сведений о манипуляции предметами с помощью чакры, так и не понял. Видать, не зря этими документами сейчас занималась половина сотрудников деревенского архива. В крайне скверном расположении духа, Наруто засунул документы обратно в тумбочку и обессиленно растянулся на кровати. Делать было совсем нечего, и в голову Узумаки то и дело закрадывались шальные мысли связаться с Девятихвостой, но джинчуурики всякий раз одергивал себя, боясь столкнуться с гневом возлюбленной, которого он страшился едва ли не больше всего на свете.
Когда перевалило за полдень, Наруто не выдержал и вскочил на ноги. Его деятельная натура буквально закипала от каждой лишней минуты, проведенной на одном месте, что уж тут говорить про несколько часов? Направившись в прихожую, Наруто обнаружил, что его клоны работают не покладая рук, до блеска натирая каждую горизонтальную поверхность в доме.
— Молодцы! — джинчуурики удовлетворенно кивнул головой и подошел к входной двери.
— Эй, куда это ты намылился? — возмутился один из клонов, уставший терпеть такую беспредельную наглость создателя.
— Схожу в гости к Саске. Устал я тут с вами тухнуть... — бросил Наруто, стоя на пороге, после чего захлопнул дверь и был таков. Клоны лишь бессильно скрежетали зубами ему вслед, но перечить воле создателя не посмели, продолжив наводить марафет.
Вдохнув полной грудью, вернее полной половиной груди, Наруто почувствовал, как головная боль отступает и вновь позволил себе натянуть на лицо беззаботную улыбку, направившись кратчайшим путем в квартал Учиха, единственным жителем которого был Саске. Наруто всегда диву давался — как его другу хватает мужества или сумасшествия, чтобы жить в одиночестве, фактически, на костях своих родных! В голову джинчуурики поползли непрошеные образы скелета Девятихвостой, от которых грудь парня сковал холодный спазм. Столкнувшись с идущим навстречу крестьянином, Наруто рухнул на землю, хорошенько приложившись головой об стену дома.
— Глаза протри, раззява! — буркнул мужлан и продолжил свой путь, даже не посмотрев в сторону пострадавшего. Наруто с чувством выругался, с бессильной злобой глядя вслед грубияну. А потом он подумал, как же тому повезло, что Курамы не было рядом — она бы точно оторвала мужику голову. Медленно, с трудом поднявшись на ноги и отряхнувшись, джинчуурики продолжил свой путь к дому друга.
В квартале Учих было тихо. Непривычно тихо. Слишком тихо. Это место всегда вызывало у Наруто легкую тревогу. Джинчуурики никак не мог отделаться от жуткого ощущения присутствия вокруг чего-то потустороннего, и если бы не Саске — он бы и носу сюда не сунул. Добравшись к дому главы клана в самом центре заброшенной части деревни, джинчуурики негромко, но настойчиво постучал протезом в деревянную дверь. Ответа не последовало. Выждав с полминутки, Наруто постучал еще раз. Так ничего и не дождавшись, джинчуурики обошел вокруг дома и заглянул в окно гостиной. В комнате было до неприличия чисто, и в то же время не было никаких признаков жизни. 'Наверняка к Сакуре пошел, больше некуда...' — подумал джинчуурики и поспешил прочь из этого проклятого места.
Путь к дому розоволосой куноичи, расположенному едва ли не в центре деревни, прошел куда веселее — с каждым шагом вокруг становилось все больше жизни и красок. Постучав в дверь своей безответной детской любви, джинчуурики вновь застыл в томительном ожидании. В этот раз открыли весьма скоро, но на пороге стояла не Сакура, а усталого вида светловолосая женщина с изумрудно-зелеными глазами, подозрительно похожими на глаза розоволосой куноичи.
— Эм-м, здравствуйте. А Сакура дома? — немного замявшись, спросил джинчуурики, настороженно глядя на собеседницу. Это была мать Сакуры, с которой он до сих пор не был знаком. В глазах хозяйки дома пробудился неподдельный интерес — судя по всему, это и было главное деревенское несчастье — джинчуурики Девятихвостого. Однако, несмотря на прежнюю неприязнь к потенциально опасному субъекту, увидев его в таком плачевном состоянии, строгая женщина не испытала ничего, кроме жалости, сочувствия и благодарности за то, что мечом по голове досталось ему, а не ее дочери.
— Нет, она вчерашним утром ушла на миссию вместе с Саске и Какаши. А ты почему не с ними, Наруто? — озадаченно спросила хозяйка дома. Лицо Наруто вытянулось от удивления, а потом побагровело от возмущения.
— Это у Хокаге надо спросить, почему я не с ними, — ответил Наруто с плохо скрываемой злобой в голосе.
— Вот как? Занятно... Если хочешь — можешь зайти в гости, и мы обсудим это. У меня как раз чай подоспел, — хозяка дома, как и всякая любящая мать, не упустила возможности попытаться разузнать как можно больше о боевых товарищах своей дочери.
— Спасибо за предложение, но я вынужден отказаться — мне нужно срочно поговорить с этой околпаченной обезьяной, возомнившей себя черт знает кем! — возмутился джинчуурики, поворачиваясь спиной к гостеприимно распахнутой двери и направляясь в резиденцию Хокаге.
— Как знаешь, — ответила мать Сакуры, неопределенно пожав плечами и закрыв дверь. В конце-концов, общаться с гостем в таком скверном расположении духа — только отношения портить, а ей наверняка предоставится еще не одна возможность получше познакомиться с компаньоном своей дочери.
Наруто быстрым шагом двигался к центру деревни. Со стороны казалось, что он был раздражен, но внутри джинчуурики кипел ядовитый коктейль из горькой обиды и бездны отчаяния. Ладно Хокаге — этот старый пень сам себе на уме. Но как могли его друзья, боевые товарищи, ради которых он был готов подставить себя под удар, просто уйти из деревни и даже не попрощаться? На глаза сами собой наворачивались слезы — неужели вся их дружба — это лишь притворство и ложь? Что тогда в этом мире настоящее? Унижение? Страдания? Боль? Да, в реальности этих непременных спутников жизни джинчуурики сполна убедился на собственной шкуре. А что если чувства Курамы — тоже всего лишь игра? Об этом Наруто даже думать не хотелось. К счастью, ему и возможности не предоставилось — он уже стоял на пороге резиденции.
Войдя в монументальное сооружение, Наруто тут же почувствовал на себе полный страха и ненависти взгляд. Да, секретарша еще ох как не скоро забудет разбор полетов, который ей устроила Девятехвостая. Вспомнив, как самозабвенно биджуу унижала эту стерву, джинчуурики злорадно хихикнул.
— Ты еще легко отделалась, — бросил он, проходя мимо стола, направляясь сразу в кабинет Хокаге. Секретарша хотела покрыть джинчуурики целым сонмом ругательств, но ее мозг будто пронзили раскаленной иглой — гендзюцу кицунэ работало безупречно. Воспряв духом, джинчуурики настойчиво постучал в дверь и вошел, не дожидаясь ответа.
В кабинете, помимо самого Хокаге, был какой-то мужчина в роскошных одеждах, по-видимому, богатый купец.
— Наруто, что ты себе позволяешь? — возмутился старик, сверля джинчуурики испепеляющим взглядом.
— Нет, Хокаге-сама, это вы что себе позволяете? — почтительное обращение из уст Узумаки прозвучало грязным ругательством, заставив купца пораженно хлопать глазами, а Хокаге побелеть от гнева.
— Сёши, прошу вас, оставьте нас на пять минут, — тихо сказал Хокаге, глядя на купца. Гость встрепенулся, учтиво кивнул головой и вышел за дверь, смерив однорукого джинчуурики презренным взглядом. Оставшись наедине с Наруто, Хокаге тяжко вздохнул и уперся подбородком в сцепленные в замок руки — беседа предстояла не из легких.
Миссия в Стране Волн: Часть 1
Выдохшиеся АНБУ пришли в себя лишь через час, когда уже начало смеркаться. Изнывающая от скуки Курама не упустила возможность этим воспользоваться и ловко сорвала маски с лиц каждого из бойцов кончиками хвостов. АНБУ синхронно дернулись, попытавшись схватить разукрашенную керамику и избежать разоблачения, но у них не было и шанса угнаться за холеной демонессой, так и пышущей здоровьем, силой и ловкостью.
— Так вот вы какие, АНБУшнички... — лисица ехидно хихикнула, крутя маски на кончиках хвостов, пристально изучая лица своих спутников. Капитан подразделения, казалось, носил еще одну маску — таким бледным и безэмоциональным было его лицо, ничем не выдававшее бурю эмоций в его душе. 'Что же, это совсем не удивительно, с такой-то родословной...' — подумала кицунэ, с интересом вглядываясь в жемчужно-белые глаза типичного представителя аристократичного клана Хьюга.
Первой нарушила молчание ехидная светловолосая девушка с привлекательной внешностью, носившая маску куницы.
— Да ты не лиса, а настоящий тентаклевый монстр! — в перерывах между глубокими прерывистыми вдохами возмутилась она.
— Да, я самый страшный монстр на этом континенте! — гордо выпятив грудь заявила Девятихвостая. Пара крепких мужчин, до сих пор молчавших, многозначительно переглянулась и разразилась заливистым смехом. Их сокомандница уже давно прожужжала им все уши рассказами о своих фетишах, и уж поверьте, тентаклевые монстры были далеко не худшим вариантом. Даже темпераментный как дубовая табуретка капитан и то негромко похрюкивал в кулак, а довольная успехом своей шутки извращенка не переставала демонстрировать лисице все свои тридцать два зуба, до боли напоминая милого сердцу биджуу Наруто.
— Хватит ржать, а то я их вам в задницы засуну, — побагровев от гнева прорычала демонесса.
— Давай, засовывай — она только об этом и мечтает! — сказал один из АНБУ, не прекращая захлебываться заливистым смехом. Его боевая подруга тут же перестала улыбаться и настороженно посмотрела на кицунэ — кто знает, вдруг она все воспримет буквально? Кьюби рассерженно зашипела и сдавила маски хвостами, с громким хрустом превратив произведения гончарного искусства в груду керамических осколков. АНБУ тут же прекратили смеяться и с нескрываемой злобой уставились на демонессу. Та ничуть не смутилась, напротив, поспешила развить успех в демонстрации силы.
— В следущий раз на их месте будут ваши головы, — сказала биджуу, плотоядно оскалившись. Мигом растеряв былое веселье, АНБУ медленно поднялись с земли и уселись полукругом, скрестив ноги, продолжив сверлить безобразничающую демонессу глазами.
Первой молчание опять нарушила девушка — не все же капитану за них отдуваться — на нем и так уже живого места нет.
— Ты меня, конечно, прости, что я позволила себе фамильярничать и неудачно пошутила, но маски-то зачем было ломать? Мы ведь не пытались тебя оскорбить, ни разу не ослушались твоего приказа и не совершали других серьезных проступков! Неужели нельзя было все решить словами? — тихо спросила куноичи, с горечью глядя на кицунэ. Лисица сурово нахмурилась, но потом вспомнила единственную просьбу своего джинчуурики и подавила стойкое желание свернуть нахалке шею.
— А я разве не пыталась? И вообще, что такого в этих разукрашенных черепках? Такие на любом базаре по десять рё продают! — возмутилась кицунэ. АНБУ скривились, будто им плюнули в лицо, а девушка и вовсе выглядела так, будто набралась смелости, чтобы ударить обидчицу.
— Эти маски нам выдали после окончания обучения, больше пяти лет назад. И нет для АНБУ большего позора, чем потерять или разбить свою маску, — дрожащим от гнева голосом проговорила куноичи. Лисица скептически подняла бровь, а потом презрительно фыркнула.
— Хотела бы я сказать, что сожалею о содеянном, или хотя-бы сочувствую вам, да вот только вы действительно самые позорные АНБУ в Конохе, если судить по вашей физической подготовке и воспитанию, — сказав это, кицунэ самодовольно ухмыльнулась, глядя на собеседницу, выпучившую глаза от бешенства.
— Ты... ты... — только и смогла выдавить из себя куноичи, гневно сжимая и разжимая кулаки.
— Ну же, ударь меня, и я буду иметь полное право сделать из тебя паштет! — с издевкой проворковала Девятихвостая, подавшись чуть вперед. Куноичи было дернулась, товарищи тут же схватили ее под руки, но она и сама вовремя сообразила, что если биджуу говорит правду, то ее слова можно использовать против нее.
— Значит, пока я не наврежу тебе, ты не сможешь навредить мне? — спросила АНБУ, коварно ухмыляясь. С кицунэ мигом сползла ее противная улыбочка, сменившись злобным оскалом — повторялась ситуация с Саске, который в силу своей безнаказанности ни во что ее не ставил. Но потом лицо Кьюби разгладилось, и она заговорила елейным голосом.
— Прямым способом — не могу. А вот высосать из тебя всю чакру и бросить на растерзание нукенинам — очень даже, — под конец фразы, лисица снова натянула на себя противную улыбочку. Ей нравилось доводить окружающих до белого каления, раз уж есть их не разрешалось. Собиравшаяся разразиться матерной тирадой в адрес хвостатой тиранши АНБУшница притихла, а потом махнула рукой.
— Сука ты, Кьюби. Даже если тебя будут убивать — я и не подумаю тебе помочь, несмотря на все приказы Хокаге и просьбы Наруто, — рявкнула куноичи, поворачиваясь к демонессе спиной.
Кицунэ затряслась мелкой дрожью, заставив коллег дерзкой куноичи взяться за оружие. Тогда лисица прыснула со смеху, а потом и вовсе принялась кататься по земле, хохоча в голос и то и дело хлеща шиноби по лицам пушистыми хвостами.
— Меня? Убивать? Ты? Помочь? — захлебываясь лающим смехом восклицала биджуу. АНБУшница поникла — ее раздавили как морально, так и физически, уничтожив самую дорогую ее сердцу вещь. И, что самое паршивое, дать сдачи она не могла, ибо теперь у нее не возникало сомнений в том, что Кьюби ее прикончит при первой же возможности. Впервые ее запредельная коммуникабельность, за которую ее и приставили к Девятихвостой, дала сбой и лишь усугубила и без того шаткие отношения с новой сокомандницей.
