— Так бедняки твердят, что видели Безликого в тумане. Слышали, как он клялся покарать погрязший во лжи и пороках город.
Ага, бедняки, которых никто допросить не удосужился. Возможно, похищения случались у них, только они не обращались к дозору, которому не доверяли. Да и пропадали люди в тёмных безлюдных местах неподалёку от трущоб. Нужно установить там слежку и расспросить обитателей о необычных происшествиях.
Да и речи "Безликого" звучали знакомо. Неужели это горбун Умбер? С его-то увечьями — вряд ли, но он наверняка что-то знает. Хорошо бы разыскать его.
— А что бы сделал ты на месте Безликого? — прервал размышления Жюльбер.
Николас задумался:
— Я бы отошёл в сторону и позволил людям самим расхлёбывать эту кашу.
— Это очень в твоём духе, — усмехнулся оборотень.
Собственно, Безликий так и поступил. Значит, вот каково его истинное наказание.
Целитель отпер дверь и пропустил их внутрь. Укрытое простынёй тело лежало на столе для бальзамирования. Целитель отбросил её, чтобы посетители изучили мертвеца в подробностях. Пах он болотистой гнилью, тело распухло и посинело. От горла осталось кровавое месиво, а кожа с некогда красивого лица была срезана по линии лба, ушей и подбородка.
— Это не волк, а большая собака, — заключил Жюльбер, поворачивая голову покойного из стороны в сторону, чтобы осмотреть рану на горле. — Его явно загрызли, а волки обычно режут жертв и рвут на части. У них челюсти по-другому устроены. На лице край раны очень ровный, кожу явно срезали ножом. Человек... или пёс-оборотень в человечьем обличье.
В отчётах тоже упоминался собачий лай, а не волчий вой. К тому же, волк в городе выглядел бы куда подозрительней, чем бродячий пёс, коих в трущобах шатались своры.
— Да, умению этого мясника позавидовал бы любой целитель, — усмехнулся дозорный, заложив руки за спину. — Смотрите, кровь здесь запеклась. Значит, лезвие было очень горячим. На запястьях остались ссадины от верёвки. Его держали связанным, прежде чем умертвить. Судя по состоянию тела, к моменту гибели бедолага был сильно истощён и не ел дней десять.
— Вдруг старик де Годон на него волкодава натравил? — ухмыльнулся Жюльбер. — Двух зайцев одним выстрелом уложил: и от очередного любовника своей не такой уж благоверной избавился, и тебя подставил.
— Он же трус. Только доносить и заступничества требовать умеет. К тому же, зачем ему убивать остальных? — брезгливо сплюнул Николас. — Десять дней — срок перехода в Горний мир демонов. Именно столько они держат людей в плену на пороге своего дома, предлагая только свою пищу, вкусив которую, человек уже не найдёт дороги назад и станет их вечным рабом. А тех, кто отказывается, демоны убивают и выбрасывают... на пустырях.
— Вы думаете, это демон? Готовится нашествие? — всполошился целитель.
— Ага-ага, старику везде мерещатся происки единоверцев, а тебе — демонов, — поддел его Жюльбер.
— Это больше похоже на их почерк, — пожал плечами Николас. — Они достаточно ожесточены, чтобы мучить и убивать людей без сожалений. Они не признают границ и перемирий. Уж если кто и ненавидит меня, Компанию, всех Сумеречников и Безликого заодно больше Белого Палача, так это демоны. Века бесконечной борьбы за земли и выживание — у них самый веский мотив для мести.
— Так что, надо мчать на заставу, звонить в колокола? — целитель уже готовился к забегу, что, учитывая выдающийся живот, смотрелось очень потешно.
— Пока это только предположения, — успокоил его Охотник. — Если вам больше нечего показать, мы пойдём.
Они откланялись. Жаль, остальные тела уже закопали, и вряд ли бы вид полуистлевших останков подсказал большее.
* * *
Бывшие владения Лугару находились в нескольких часах пути от города. От дворца Компании дорога заняла бы меньше, но тело нужно хотелось осмотреть как можно раньше без лишних свидетелей.
Пустырь располагался на острове-холме, где сохранилась кладка мрачного родового замка Лугару. С запада к ней примыкали заболоченные плавни судоходной реки, которая в честь них называлась Плавной. Заросшая тростником, осокой и багульником трясина хлюпала коричневой жижей. Вдалеке росли чахлые берёзы и осины, кое-где виднелись островки с соснами.
— Зачем ваш клан занесло в такую глушь? — поинтересовался Николас, когда они выбрались на узкую песчаную насыпь, ведшую к развалинам.
— Ты ещё не видел, как здесь всё затапливает во время весеннего паводка. До замка только на лодках добраться получается, и то можно в трясине завязнуть, — ухмыльнулся Жюльбер. — Зато неодарённые не надоедают по полгода. Они же выдумывали, что мы больны чем-то вроде бешенства — ликантропией. Она якобы передаётся через укус. В полнолуние укушенный тоже становится волком. Некоторые неодарённые так жаждали обернуться, что молили, чтобы мы их покусали. Представляешь, какая гадость?
— Угу, люди выстраивались в очереди и осаждали замок. А твои предки запирались внутри и с тоски выли на луну по ночам, — дополнил его рассказ Николас.
Жюльбер фыркнул:
— Вот-вот, ты меня понимаешь!
Затрепетали плакучие ветви ракиты, выпь взвыла пронзительно. Посреди трясины полыхнул огонёк белёсой с красными прожилками ауры, будто призрак.
Вестфольда захрапела и попятилась, едва не налетев на мерина Жюльбера. Николас бросил поводья и ударил её пятками по бокам. Кобыла сорвалась так резко, что Охотник едва не выпал ей на шею. Натянул поводья — без толку. Кобыла закусила удила и помчала во весь опор, не обращая внимания, что копыта вязли и оскальзывались.
Ветер свистел в ушах, пролетающие мимо деревья слились в бешеный хоровод красок. Не свернуть — повсюду трясина. Николас откинулся назад и попытал счастья ещё раз, но Вестфольда только набирала темп. Копыта мелькали высоко над головой. Впереди сверкнула лужа, грязь плеснулась тучей брызг, залепила лицо и глаза.
Кобыла начала валиться на бок. Охотник сжался, кутая себя в кокон сгущенного воздуха, и рухнул в трясину. Она чавкала, засасывая в бездну. Там уже ждали, протягивали руки, чтобы пленить, загрызть, срезать с лица кожу и отобрать обличье.
"Иди ко мне, милое дитя! Я так долго тебя ждал! Месть будет сладка", — напевал голос искушенного барда.
— Николас! — вывел из транса оклик Жюльбера.
Охотник распахнул глаза. Вода набиралась в нос и рот так, что он едва не захлёбывался. Надо успокоиться, не шевелиться, дышать очень медленно, иначе утонет.
— Держись! — оборотень протянул ему мощную ветку.
Николас сгустил вокруг рук ветроплав — благо, на это не требовалось подпитки от материнской стихии. Высвободил ладони и вцепился в ветку. Жюльбер потянул со звериным усилием. Воздух выталкивал Охотника на поверхность, освобождая от торфяного плена, пузырьки булькали всё сильнее. Через пару мгновений Николас растянул на насыпи, харкая грязью.
Жюльбер протянул ему флягу. Охотник закашлялся и вытянул сложенные лодочкой руки. Плеснулась холодная вода. Едва хватило, чтобы вымыть ладони и лицо, да прополоскать рот.
Перепачканная до сходства с болотным кельпи, Вестфольда паслась на холме впереди. Седло на её спине перекосилось, а кожа на нём продралась.
— Скотина безмозглая! Зачем ты с ней возишься? — обругал кобылу оборотень.
Николас повёл плечами. Подарок Ноэля всё-таки, большую часть времени она была верным другом.
— Тут был демон, он её вспугнул, — ответил Охотник.
— Не оправдывайся. Я бы почуял, — отмахнулся Жюльбер и снял с себя плащ. — Возьми, а то продрогнешь.
Завернувшись в плащ оборотня, Николас поднялся на холм и расседлал кобылу. Насобирав дров и сухого торфа, Жюльбер распалил костёр, чтобы посушить вещи. Охотник начал осматриваться. Холод на открытой ветрам вершине подирал до костей. Впрочем, за каменной кладкой удалось найти укрытие.
— Тут следы! — позвал Николас.
Жюльбер поспешил к нему.
— Как я и говорил — собачьи, — заключил оборотень. — У волков пальцы дальше от лапы отстоят и след глубже. А вон смотри — каблуки сапог.
— Могли дозорные оставить, — пожал плечами Николас. — Убийца явно хотел, чтобы тела нашли.
— Издеваются. Играют. Вождь не желал принимать их правила, вот они и обозлились.
— Осталось только выиграть, — вздохнул Николас, окидывая взглядом пространство вокруг.
Шелестели камыши, пел тростник. Вода переливалась оттенками зелёного, тёмно-синего, коричневого и сизого. Деревья только-только приоделись в червонное золото. Одинокий лист оторвался от ближней осины и отчаянно помчался к крошечному островку суши, но утонул, не дотянув до спасения самую малость. Захлюпала в злорадстве прожорливая топь.
Насколько доставало чутьё, никаких аур не ощущалось. Словно и правда призраки бродили по унылым пустошам, сверкая огоньками-гнилушками из трясины. То ли ветер выл и стенал, то ли цепи скрипели тоскливо.
— Жаль, нас не позвали, как только нашли тело, — заключил Охотник. — Уже и след остыл.
— Остыл, — подтвердил Жюльбер, дёргая носом. — По такой вони его и свежий почуять было бы сложно.
— Интересно, где прятали жертв и как умыкали из городских стен. Наверняка здесь есть подземный ход.
— Есть, — согласился Жюльбер. — Дед рассказывал, как они тайком в квартал развлечений бегали. По топям через редкие кочки-островки до самой сухой земли, где начинался ход.
— Понятно, в кого ты такой испорченный, — подначил его Николас. — Дорогу покажешь?
— Я знаю только со слов, но попробую поискать в архивах. Поехали обратно. К ночи холодать начнёт, а ты весь мокрый.
Чистить кобылу и вещи пришлось ещё час. Верхом Николас не садился, предпочитая вести строптивицу в поводу. В следующий раз надо будет выбрать кого-то сговорчивее. Удаль, конечно, хорошо, но сильно мешает делу.
Когда они добрались до места падения, на грани зрения сверкнула аура и пропала бесследно. На островке сбоку ракиты купали плети-ветви в мутной воде, стучали друг о друга колосья рогоза, квакали надсадно лягушки. Травы стелились низко и оплетали конские копыта, чавканье становилось всё плотоядней.
— У меня на родине трясину называют вратами демонов, — вспомнилось Охотнику. — Через неё мары уносят нежеланных детей к владыке ши Аруину. Трижды залает собака, запляшут вокруг огоньки, и земля разверзнется у ног. Там, на дне чёрной бездны ждёт двуликий ши. Он сдерёт с тебя кожу и сошьёт из неё новое обличье.
— Жуткие у вас сказки! — присвистнул Жюльбер.
— Это не сказки, — возразил Николас. — Думаю, наш убийца принадлежит к племени ши. Места и почерк очень похожи. Подхолмовые гончие пугают лаем, мары похищают, всадники-дуллаханы убивают. Правда, они отрубают головы и складывают в мешки. Нет, дуллаханы бы так кожу не срезали, да и затейливо слишком. Это явно кто-то из высших златоглазых ши, приближённых к Аруину. Возможно даже, действуют по его указке. Справиться с ними будет сложно...
Николас передёрнул плечами, вспоминая последнюю встречу с владыкой. Печать мар полностью лишила Охотника сил, и Неистовый гон едва не утянул его под холмы. Но Ноэль прогнал Аруина. Если смог один раз, сможет и ещё, если только Жерард позволит вступить в схватку. С другой стороны, если Ноэль одолеет подложного Безликого, то весь Дюарль уверится в его избранности. Осталось только отыскать убийцу и обеспечить другу победу. Вдвоём они свернут горы.
Сбоку снова что-то зашевелилось. Николас подошёл к краю насыпи и пощупал носком ближайшую кочку.
— Смотри, вот она — тропа. К островку ведёт, где сосны. Там твёрдая земля.
— Только не надо проверять. Стемнеет скоро. Хватит уже купаний на сегодня, — отсоветовал Жюльбер.
Пришлось согласиться. К тому же, Николас нацеплял на себя пиявок. В следующий раз обязательно проверит.
За ракитами в тумане проглядывал силуэт белого пса, его красные глаза внимательно следили за путниками.
* * *
Ноэль занимал себя ежедневными хлопотами, взялся даже за то неважное, что откладывал на потом, лишь бы не думать о произошедшем. Дед приставил к нему пару плечистых охранников, пока он находился в штабе Компании, и ещё четверо сопровождали за пределами. К слежке Ноэль привык с детства, но сейчас невозможность побыть одному раздражала, как никогда.
Во время утреннего построения, пока муштровал своих людей, он то и дело оглядывался на ворота. Во время завтрака не мог оторвать взгляд от окна. Даже когда отправился в целительский корпус проведать Бианку, Ноэль витал мыслями там, где Охотник занимался расследованием.
Манушка лежала на кровати, закутанная в одеяла. Выглядела она очень бледной, веки были прикрыты, но целители сказали, что она не спит. Стоило Ноэлю приблизиться, как Бианка открыла глаз, уголки губ поползли к верху в слабой улыбке.
— Прости. Я вчера всё испортила. Когда тот человек начал кричать, мне показалось, что я снова в Ланжу... и весь этот кошмар, — она всхлипнула и отвернулась.
— Эй, не надо извиняться! — Ноэль присел возле неё и заставил посмотреть ему в лицо. — Это я слишком давил на тебя и не смог защитить. Впредь буду осторожнее. Даже не думал, что кто-то проберётся во дворец с оружием.
— Война — она повсюду. Даже в этой тихой гавани, — Бианка снова прикрыла веки.
— Это не война, а один обезумевший от горя человек. Всё будет хорошо. Когда-нибудь на нашей многострадальной земле наступит мир, — он погладил её по волосам. — Я сделаю всё ради этого. Так что ни о чём не переживай.
Ноэль поцеловал Бианку в лоб и отправился по делам. Нужно быть решительным и принять бразды правления в собственные руки.
После раздумий он набросал парочку предложений вождю, каждое из которых начинал, как "Я, Безликий бог, желаю..."
Он хотел создать военный корпус, где проходили бы первичную подготовку все, даже целители. Последних бы, конечно, не заставляли сражаться, а просто учили действовать в чрезвычайных обстоятельствах. Хорошо было бы укрепить союз с Лапией. Тогда Кундия окажется в тисках — власть единоверцев там ещё не так сильна, как в других странах.
Постепенно Компания наберётся сил и станет достойным противником с приличной регулярной армией. Ноэль наметит цели для атаки, вначале самые ближние и плохо охраняемые, в западных провинциях Веломовии. Это уже не будут наивные мечты идеалистичного мальчика, как утверждает Николас.
Если ему так нравится критиковать чужие планы, пускай предлагает свои. Обещал же остаться и помочь. Он возьмёт на себя роль первого советника, правой руки. Будут отбиваться от проблем и возражений вместе.
Ноэль снова выглянул в окно на дорогу. Николас не возвращался. Наверное, очень занят, ведь поиски убийцы куда важнее, чем "игры в солдатиков" и выполнение мелких поручений деда.
К вечеру Ноэль сложил все наработки в аккуратную стопку и отправил их к вождю с посыльным. Завтра он планировал заняться казной. Требовалось выяснить, на чём можно сэкономить. Если одарённые начнут оказывать услуги за вознаграждение, у Компании появится стабильный доход. К примеру, можно охранять купеческие обозы и суда, помогать в поиске металлов и драгоценных камней, обеспечивать безопасность на рудниках, лечить, оберегать от мора, чистить воду. Да много чего ещё!
