— Выходит, скоро тебя начнут избавлять от телепатии? — спросила Мирани, подходя к нему.
— Получается что так. А я уже к ней так привык... — с наигранной скорбью заявил Эйд и взял у Миры из рук свою кружку с чаем.
— Да-да, конечно, привык он, — присаживаясь рядом с ним на диван, смешно проворчала она.
Попивая чаёк, они снова обсудили этот сумасшедший день и пришли к выводу, что всё у них не так уж кошмарно и не надо падать духом.
После чаепития Мирани решила ещё немного прибраться в доме, а Эйдан позвонил матери. Та долго расспрашивала его о проклятии, волновалась, снова порывалась приехать, но он убедил её, что с ним всё в порядке. Пока в порядке.
В конце концов, мама успокоилась.
— Эйдан, на тебя столько свалилось, а я даже ничем помочь не могу.
— Можешь, — уверенно произнёс Эйд. — Забудь отца и стань снова счастливой. Этого будет достаточно.
Они поговорили ещё где-то четверть часа и распрощались.
— Мне как-то стрёмно их трогать, — пробормотала Мирани, опасливо глядя на чучела.
— Да оставь ты их! — махнул рукой Эйдан. — Лучше иди ко мне.
— Не-а, сейчас приберусь и снова поеду в магазин, — не пошла она к нему. — Продуктов то мы купили, а зубную пасту, щётки и прочее нет. Даже если мы тут на пару дней застрянем, всё равно нам нужны хоть какие-то средства гигиены.
— Неужели оставишь меня? — жалобно спросил Эйд, придуриваясь. Настроение его улучшилось и стало игривым.
— Увы, мне придётся тебя покинуть, — в глазах Мирани появились задорные огоньки. — Но я обещаю вернуться.
Смирившись, что они ненадолго расстанутся, Эйдан предложил свою помощь по очистке несчастных чучел.
Закончив с уборкой, Мира собралась в магазин, чмокнула его на прощание в щёку и упорхнула из дома, громко хлопнув тяжёлой дверью.
Эйд рухнул на диван. Тот печально заскрипел и как-то отчаянно затрещал. Надо бы с ним поаккуратнее, а то развалится.
Не зная чем заняться, Эйдан попробовал поработать, но Сеть в этой глуши постоянно пропадала, поэтому через час мучений ему пришлось оставить эту идею.
Не придумав ничего лучше, он пошёл в спальню, открыл книжный шкаф со старыми потрепанными книгами и взял первую попавшуюся.
"Смерть телепатам!" — гласила мрачная надпись на потёртой тёмно-синей обложке.
Внутри у Эйда на секунду всё похолодело и сжалось от страха. Чёрт! Да чего он испугался? Это же просто книга, которая случайно попала ему в руки! Просто книга!
— Надеюсь, Создатель, ты мне ни на что не намекаешь, — усмехнулся он и прочитал аннотацию.
Оказалось, речь в произведении шла о десятилетней войне, о том самом Лианарде, из-за которого на всех телепатов ополчились и о восстаниях против магов с этим даром. Короче на удачную книженцию он наткнулся, ничего не скажешь!
Решительно захлопнув её, Эйд достал другую.
"100 лучших рецептов овощных салатов" — красовалось название крупными буквами почему-то на фоне стейка.
Ну вот, другое дело!
Эйд присел на кровать и начал читать. Рецепты оказались такими же нелепыми, как и обложка.
В этом доме вообще есть нормальные книжки?..
"Кажется, тут", — услышал он знакомый голос.
Чьи это мысли? Кого сюда принесло?
"Это же Ран! — дошло до него. — Что он тут делает? К Мирани приехал?"
Эйдан отбросил книгу на кровать, поднялся и пошёл встречать неожиданного гостя.
Открыв дверь, он увидел перед собой спину Рана. Мужчина стоял на крыльце и смотрел на раскинувшийся перед ним лес.
"Хм, какой вид! И эта хибара сюда идеально вписывается", — размышлял Ран.
Эйд пару раз растеряно моргнул и тактично кашлянул, привлекая внимание отца Мирани.
— О, привет! — повернулся к нему Ран с улыбкой.
— Привет, — озадаченно поздоровался Эйд и отошёл, пропуская его в дом.
Он зашёл и повертел головой, осматриваясь.
— Где Ранни?
— Уехала в магазин.
"Печально. Идея с просьбой уехать от него откладывается", — подумал отец Миры.
— Я хотел поговорить с вами обоими... — с досадой произнёс Ран, но тут же продолжил: — Может и к лучшему, что её нет. Как ты себя чувствуешь?
"Он поймёт", — решил мужчина.
М-да, пока что он ничего не понимает.
— Неплохо, — настороженно ответил Эйдан. — Ран, о чём ты хочешь поговорить?
— Да-да, не будем ходить вокруг да около, — он присел за стол. Эйдан устроился напротив него. — Я почитал про твоё проклятие. Это правда, что ты можешь умереть?
— Есть такая... вероятность, — с заминкой отозвался Эйд. — К чему ты клонишь?
— К дару Мирани, — прямо сказал Ран. Взгляд его потяжелел, и улыбка с лица исчезла.
— Понятно, — выдохнул Эйдан. — Не волнуйся, никому не придётся меня воскрешать. Я собираюсь выжить.
— Это похвально, но ты же не можешь быть уверенным на сто процентов, что всё обойдётся, — уверенно произнёс Ран.
— Спасибо за поддержку, — не удержался Эйд от едкого замечания.
"А может и не поймёт, но возможно прислушается", — подумал мужчина.
— Пойми, мне жаль, что с тобой такое приключилось, — сочувствующе поглядел на него Ран. — Я всей душой хочу, чтобы всё обошлось, но если есть хоть крохотный шанс, что моя дочь пострадает, я не буду сидеть в стороне и молчать.
Понятно, он переживает за Миру. Если подумать в его словах есть смысл.
— Да, я не могу тебя заверить, что всё обойдётся, — честно признался Эйдан. — Что дальше?
— Мирани тебе не рассказывала, как я стал сиротой? — неожиданно спросил Ран. Эйд мотнул головой. — Мою мать насмерть сбила машина. Отец был рядом, когда это произошло, он воскресил её и умер сам. Она старалась бороться, отгонять от себя мысль, что убила его, старалась... жить дальше, но не смогла. Покончила жизнь самоубийством, — Ран с силой провёл ладонью по лицу и, кашлянув, продолжил: — Если с тобой что-то случится, Ранни поступит так же, как мой отец. Я не хочу такой судьбы для своей дочери. Да и для тебя. Ты сможешь жить, зная, что она спасла тебя ценой своей жизни?
Эйд проглотил ком в горле, представив в красках картину, которую нарисовал ему Ран. Его вопрос стал настоящим ударом под дых.
— Что если я смогу убедить её, чтобы она... не воскрешала меня? — приглушённо спросил он.
— У тебя не выйдет, — категорично заявил Ран. — Дар сильнее её. К тому же она любит тебя. Вам лучше не видеться пока... — мужчина отвёл взгляд от него и тактично продолжил: — Пока ты не решишь свою проблему.
— Иначе ты свяжешь её и увезёшь куда подальше? — спросил Эйд, услышав мысли мужчины. — Ран, мне известно, о чём ты думаешь. Я не смогу так поступить с Мирой. Она меня не простит... Нет, она и слушать меня не станет!
— А ты сделай так, чтобы послушала. Я не хочу для вас такой судьбы, Эйдан, — настойчиво повторил Ран.
— Понимаю, — выдохнул Эйдан. — А если всё обойдется, и я выживу? Что потом? Приду к ней и скажу: "Прости, любимая, я хотел тебя уберечь и поэтому решил расстаться с тобой на несколько дней, которые возможно могли бы быть последними для меня"? — даже представлять такое не хотелось. — Она никогда меня не поймёт и не простит. Мирани придерживается мнения, что мы вместе должны проходить через все трудности, и я её в этом поддерживаю.
— Не тот случай, Эйдан, — Ран был непреклонен. — Моя дочь должна жить. Я видел, как Ранни на тебя смотрит, и начни ты умирать, она не сдержит свой дар и себя... Птичка попытается тебя воскресить, — он посмотрел на него. В его взгляде было столько неприкрытой боли, что парню стало не по себе. — Эйдан, я прошу тебя... Нет, умоляю, оттолкни её на эти несколько дней.
"Оттолкни... Оттолкни! Он не понимает о чём просит!" — не хотел с ним соглашаться Эйд.
— И всё же если представить, что я не выживу, то получается, сейчас ты просишь меня лишить нас тех дней, что мне остались. Тех последних дней, которые мы можем провести вместе и быть счастливы! — повысил голос Эйдан. — Жестоко по отношению к нам обоим.
"Жестоко. И мне больно за них, но страх за жизнь Ранни сильнее. Создатель, лучше бы этот парнишка выжил, — подумал Ран, не сводя с него напряжённого взгляда. — Больше этот разговор ни к чему не приведёт, но возможно он задумается над тем как лучше поступить".
— Это ради неё, Эйдан, ради неё, — тихо произнёс мужчина и поднялся из-за стола. — Подумай над моими словами.
Он направился к выходу.
— Я не собираюсь умирать! — крикнул Эйд ему вслед, подскакивая с места.
Ран на мгновение замер в нерешительности, но затем молчаливо распахнул дверь и ушёл.
Эйдан шумно выдохнул и ударил кулаком по столу, потом ещё раз и ещё...
Сбив костяшки в кровь, он, тяжело дыша, рухнул обратно на стул и прикрыл глаза.
С каждым вдохом у Эйда нарастала головная боль и в памяти как наяву всплывали моменты, когда у него случались приступы. Когда он мучился от чужих мыслей, и постоянно думал, что всё... это конец.
Может и правда поступить так, как говорит Ран?
Эйдан облокотился на стол и схватился руками за голову. Откуда у него вообще взялась эта уверенность, что он выживет?
В его груди разрастался всепоглощающий страх за Мирани, за её жизнь. Что будет с ней если... если его не станет? А с мамой?.. Нет, нельзя оставлять их!
Жаль, что это зависит не от него, а от результатов обследования и врачей. Смогут ли они его спасти? А если не смогут и Мирани будет рядом в момент когда он того... подохнет?
Нельзя этого допустить! Надо сказать ей, чтобы на время уехала от него. Это будет правильно. Главное её жизнь!
С другой стороны он прогонит Миру и тем самым причинит ей ужасную боль...
"Это ради неё", — беспрерывно звучал голос Рана в его голове.
Ради неё...
Эйд со всей дури долбанул ладонью по столу и подскочил с места.
Нет, Ран не прав... Не прав!
"Он прав. Пора набраться смелости и признать это", — с горечью подумал он, уставившись в пустоту.
На его плечи словно опустился тяжкий груз, всё вокруг превратилось в нечто ужасное, надоедающее и неприятное. Дом больше не казался уютным, чучела раздражали и вызывали отвращение. Тепло в груди исчезало, сменяясь колющим, режущим холодом. Вера в лучшее постепенно угасала, а вместе с ней меркли светлые чувства и окружающие его краски.
Может так и должно быть?
С чего вдруг на него свалились эти неприятности? Эйд думал это временные проблемы, но что если всё вело к такому вот печальному концу?
Сердце сжалось, горло сдавило от боли, перед глазами всё начало расплываться.
Что если он умрёт? Что если его не станет? Он больше не увидит Мирани, маму, Лекса, Идрика, Везунчика... никого не увидит.
Эйдан заметался по комнате раненым зверем. Желание взвыть от накрывшего отчаяния и страха разрывало изнутри. Он как никогда безумно хотел жить!
Заскрипела дверь и в домик с двумя пакетами в руках зашла Мирани.
— Тебя не дозваться, Эйдан! — пожаловалась она, таща явно тяжёлые пакеты к столу. Сгрузив их на него, она сразу принялась разбирать покупки. — Фух, еле дотащила! Ты меня не слышал что ли?
— Не слышал, — надломленным голосом ответил он, наблюдая за ней.
На Эйда в один миг навалилась душевная усталость, с новой силой накрыли обречённость и тоска, а внутри яростно боролись два противоречивых чувства, пожирая его. Он не знал, что ему выбрать. Причинить своему сокровищу боль или оставить всё как есть и сходить с ума, думая о том, что произойдёт с ней, если его не станет?
Мира замерла, перестав шуршать пакетами, и посмотрела на Эйда. Она уловила в голосе парня непонятные нотки и насторожилась.
— Тебе снова плохо?
— Да, плохо. Я хочу, чтобы ты уехала, — сухо произнёс Эйдан.
"Это для её же блага", — убеждал он себя.
— Почему? — Мирани отошла от стола. — Тебе тяжело даже когда я рядом?
— Да, — соврал Эйд.
— Всё же было в порядке, — с сомнением произнесла она. — Что произошло, пока меня не было?
— Ничего, — голос его оставался бесцветным и тихим. — Прошу, уезжай.
Он ощущал себя в кошмарном сне, и ему отчаянно хотелось проснуться. Только это была реальность, где происходящее зависело от него. Эйд в одно мгновение может всё прекратить, но нельзя.
— Нет, я не могу так! Ты какой-то странный... — Мира сделала шаг в его сторону.
— Не подходи! — пожалуй, чересчур остро отреагировал он.
Она остановилась и со смесью раздражения и беспокойства спросила:
— В чём проблема, Эйдан? Почему ты такой? Если тебе плохо...
— Да мне плохо, поэтому, пожалуйста, уйди! — вновь попросил Эйд, желая, чтобы Мира поскорее покинула этот домик, чтобы сбежала от него подальше и выжила.
— Ладно, — нехотя согласилась она, продолжая настороженно смотреть на него, — тут есть один посёлок, — пробормотала девушка неуверенно, — это самый ближайший населённый пункт к этому дому. Я буду там. Остановлюсь где-нибудь...
— Не надо, — покачал головой Эйдан и добавил холодно: — Поезжай домой.
— А если тебе что-нибудь понадобится? — возмутилась Мира. — Я хочу быть поблизости...
— Ты не поняла меня, Мирани, — он досадливо поморщился, — я не хочу, чтобы ты была рядом со мной.
Мира растерянно моргнула, ошарашенно глядя на него своими тёмными бездонными глазами. Эйдан отвёл взгляд не в силах глядеть в них. Совесть душила его, разъедала, но он не хотел отступать.
— Почему, Дэй?! — воскликнула Мира, справившись со своими эмоциями. — Ты можешь нормально со мной поговорить?!
— Я боюсь, что если со мной что-нибудь случится, ты наделаешь глупостей, — больше не стал он юлить и сказал прямо, что его беспокоит.
— Да что с тобой должно случиться?! Что на тебя нашло, Эйдан? — уже мягче и тише спросила она. — Ты же не собирался... не собирался поддаваться проклятию, — с трудом выдавила Мирани. — И каких глупостей я, по-твоему, могу наделать?
— Воскресить меня, — прошептал Эйд.
"Неужели он слышал?.. Но я же старалась отмести эти мысли, да и думала об этом всего разочек", — в её глазах промелькнул испуг.
— Да с чего ты взял, что я буду это делать?
— Я слышу, о чём ты думаешь! — рявкнул он, срываясь на крик. — Не пытайся меня обмануть!
— Даже если допустить что ты... что с тобой... что с тобой что-то случится. Мне решать, как поступать, воскрешать тебя или нет. Это моя жизнь и мой выбор, — мрачно заявила Мира.
Такие слова Эйд и боялся услышать. Теперь у него не оставалось сомнений, что он поступает правильно.
— Если ты так сделаешь, я поступлю как конченый эгоист и всё равно убью себя! — бросил Эйдан резкие и до жути бессердечные слова. Хотел сказать другое, спокойно попросить Мирани не делать глупостей, а что в итоге? Ранил её, напугал и шокировал! Совсем обезумел...
Вся ситуация вдруг показалась ему такой... до ужаса нелепой! Так почему он продолжает говорить жестокие вещи и причинять Мире боль? Почему не может остановиться и нормально убедить её оставить его на время?
Эйд и сам не понимал, соображал лишь, что ему нужно её прогнать и тем самым спасти.
— Хватит! — прикрикнула Мирани. — Я не могу это слушать! — помотала она головой, отгоняя печальные мысли. — Что с тобой? Почему ты мне всё это говоришь? Ты же ещё недавно был уверен, что вылечишься!
