Фуоко машинально сунула руку в карман шортов, раздергав проклятую ткань. Под пальцами почувствовалась бумага, изрядно пропитавшаяся потом. Ходер! Убить бы кого-нибудь за такие обычаи!
— Дэйя Винтаре, дэй Сэйторий, — добавила Сируко, — я сопровождаю вас двоих. Вы намерены гулять вместе? Если нет, я назначу вторую куклу для сопровождения.
— Зачем нас сопровождать? — нахмурился Кирис. — Мы и сами не заблудимся. И вон, Вара с нами.
— Боюсь, данный вопрос обсуждению не подлежит, дэй Сэйторий. За вами должны одновременно наблюдать и человек, и дрон. Альтернативой моему эскорту является вызов ваших парсов. Полагаю, что, используя авторитет Университета, я могу добиться для них разрешения находиться на территории комплекса. Однако они неизбежно привлекут очень много внимания и к себе, и к вам, и вы не сможете скрыть свою принадлежность к Университету от паломников. Полагаю, вы бы не хотели подвергнуться обожанию со стороны нескольких сотен или даже тысяч человек, не так ли?
В голосе Сируко скользнула ирония. Фуоко тихо вздрогнула. Нет уж, спасибо. Лучше не надо.
— Мы не хотим отличаться от других иностранцев, — решительно заявила она. — Кир, не ерепенься. Дэйя Сируко, мы вместе.
— Мы с Татой тоже изобразим из себя парочку и прошвырнемся по местности, — Михаил искоса глянул на Марту. — Татка, не возражаешь? И разговор есть.
— Ах, милый! — преувеличенно проворковала та, ухватывая его под руку, хотя в ее глазах на мгновение мелькнули растерянность и настороженность. — С тобой даже солнцепек не страшен. Тем более что нашим голубкам, — она с веселой иронией глянула на Ольгу с Юрием, — наедине явно интереснее, чем в нашей компании.
— Да мы можем и с вами, если хотите, — улыбнулась Ольга. — Но раз у вас такие секреты...
— Вот и ладушки! — Михаил вскочил из-за стола и потянул за собой Марту. — Все, мы ушли, пока-пока!
И, буксируя свою спутницу едва ли не силой, он пробрался между столиками и выскочил на улицу. Фуоко озадаченно глянула им вслед. Связан ли разговор Михаила и Марты с тем, что произошло позавчера вечером? И от кого тайны — от них с Киром? Определенно, какие-то странные отношения складываются в их маленькой компании. А, ладно. Незачем зацикливаться.
Оставив Ольгу и Юрия заканчивать обед, Фуоко и Кирис вышли в жаркую уличную духоту. Сируко и Вара шли позади, немного приотстав. Ну вот, блин. Если раньше они воспринимались как сопровождающие подгруппы целиком, то теперь однозначно превратились в личных телохранителей. Похоже, краткое время личной свободы и независимости закончилось навсегда. Конечно, Фуоко и раньше помнила, что Зорра для нее, как и Гатто для Кириса, не просто товарищ и компаньон, а еще и следящее устройство, но с парсами дело совсем другое. А теперь она обзавелась местным аналогом Джиона. И ей-то неприятно, а уж как себя Кир должен чувствовать...
Отогнав мрачные мысли, она решительно направилась обратно ко входу в комплекс. Предъявив изрядно замусоленные билеты, вся компания снова оказалась в людской суете на небольшой улице, круто поднимающейся от главных ворот к центральной площади. Здесь в бесчисленных лавочках торговали живыми и пластмассовыми цветами лотоса, какими-то пестрыми гирляндами и палочками благовоний (некоторые в качестве рекламы тлели в поставцах, и воздух заполняли удушливые дымные ароматы), конструкциями из висячих на нитках трубочек, звенящими на ветру, маленькими статуэтками богов, круглыми каменными геммами с теми же богами.... Продравшись сквозь толпу обратно к площади, Фуоко нерешительно остановилась.
— Ну что, куда сейчас? — спросила она Кириса. — Может, в храм Вегешота? Хочу на статую Карины посмотреть. И как я ее пропустила в первый раз?
— Можно и туда, — пожал плечами тот. — Мне, в общем, пофиг, сама решай. Нет, погодь... — Он прищурился, вглядываясь в толпу, сгрудившуюся возле центрального фонтана, изображавшего четырех слонов, из задранных хоботов которых лилась вода. — Ну-ка, подойду, послушаю. Что-то там странное про Университет базарят. Фучи, постой здесь, не суйся.
Толпа и в самом деле выглядела странно. Люди в ней по большей части стояли на коленях, низко кланяясь и касаясь лбом брусчатки, стоящие же сложили руки перед грудью и мерно раскачивались. В ее центре стоял, забравшись на бортик фонтана, босой человек в драных коротких штанах и истрепанном халате — одежде бедняка. Его лоб обхватывала красная лента, а левый локоть обхватывала грязная тряпичная повязка. Задрав к небу руки и запрокинув лицо, он что-то завывал — видимо, на катару, но так, что Фуоко не могла разобрать ни одного слова. Однако Кирис и Вара, похоже, понимали. Переглянувшись, они двинулись к фонтану, причем Варуйко раздернула на бедре ткань, скрывавшую ноги, и положила руку на чехол ножа (кобуру с пистолетом она, после прямого приказа Сируко, отдала, но расставаться с ножом категорически отказалась). Фуоко качнулась, чтобы последовать за ними, но рука на плече остановила ее.
— Дэйя Винтаре, вам и в самом деле незачем приближаться, — бесстрастно-вежливым тоном сказала Сируко, и в голове девушки щелкнул сигнал опасности — такой тон охранница использовала в нештатных ситуациях. — Человек у фонтана — странствующий проповедник из Братства Локтя, и, судя по содержимому его речи, он настроен недружелюбно к Университету в целом и к Карине Мураций в частности. Локтевики вообще не любят иностранцев и иноверцев... Дэйя Винтаре, здесь координатор. Я взял под прямой контроль все куклы Сируко. Приготовьтесь к неприятностям. В худшем варианте мне придется заняться экстренной эвакуацией экскурсантов.
Фуоко мельком оглянулась. Внешне Сируко не изменилась — да и с чего бы? Но что проповедник вещает такого, что к делу напрямую подключилась суперличность координатора?
— Тогда надо позвать Кира и Вару, чтобы они тоже не ходили, — напряженно произнесла она.
— Они местные. Шансы, что они спровоцируют нападение, невелики. Не беспокойтесь, я полностью контролирую ситуацию. В моем арсенале есть в том числе эффективные методы рассеивания агрессивно настроенной толпы. Возможно также, что я слишком остро реагирую на обстановку, но есть кое-что, что вам требуется знать. Под Санъямой есть небольшой резервуар энергоплазмы, и мои орбитальные спутники, а также боэй в районе комплекса фиксируют связанные с ней небольшие, но заметные флуктуации метрики в окружающем пространстве.
— Могут появиться волюты?
— Неизвестно. У нас нет данных о связи волют с подземными резервуарами. Однако ожидать можно чего угодно, вплоть до кольчона.
— Поняла. О чем он говорит? — Фуоко попыталась вслушаться в слова проповедника, но в его завываниях слова по-прежнему не разбирались.
— Включаю трансляцию перевода на ваш радиогид.
Фуоко поспешно ухватила свернутый кольцами проводок, прицепленный к коробочке приемника на поясе, и вставила в ухо пуговку наушника.
"...и сказано в Писании, что настанут последние времена, когда жрецы забудут истинных богов и осквернят храмы изображениями ложных, а дхайны начнут летать средь бела дня, не боясь сияния божественного Вегешота. Люди отвернутся от богов, а боги отвернутся от них, и воцарятся на земле блуд и порок, предвестники эпидемий и моров. И спустятся с небес на землю чудовища, сиречь паладары, и начнут пожирать людей..."
— Он что-то цитирует? — осведомилась девушка, чувствуя, что в животе собирается тяжелый комок. — Какую-то священную книгу?
— Не могу определить. Во время Первого Удара значительная часть сведений, накопленных о развитии вашей цивилизации, оказалась утраченной. В доступных мне сейчас базах отсутствуют упоминания о конкретном источнике, где буквально воспроизводится сказанное им. Я бы предположил, что он излагает личную компиляцию и интерпретацию разных текстов, но поручиться не могу.
— Эй! — громко крикнул Кирис на катару. Наушник перевел и его слова. — Мужик, ты чё тут гонишь про паладаров? В табло давно не получал? Так могу обеспечить.
— Кто ты такой, чтобы грубо обращаться к пророку Вегешота? — взвизгнул проповедник. К Кирису и Варе начали оборачиваться.
— Я студент Университета, понял, ты, фуфло беспонтовое? — Кирис, казалось, нимало не смутился отпором. Наоборот, от него отчетливо плеснуло темной яростью. — А вот ты кто такой? Я тебя вообще в первый раз вижу.
— Ты продался дхайнам! — рявкнул проповедник, наставляя на Кириса костлявый трясущийся палец. — Такие, как ты, позор рода людского! Предатель!
— Слышь, шо, пасть захлопни, пока в хлебало не прилетело! — Кирис шагнул вперед, бесцеремонно распихивая стоящих и цепляясь ногами за стоящих на коленях. Люди поспешно отступали и отползали от него в стороны, делая странные жесты руками. Вара неторопливо шагала сзади, все так же положив руку на нож. — Я человек простой, слов умных не знаю, спорить не стану. Но ты, мудак, у меня щас своими зубами подавишься, если про паладаров еще хоть слово вякнешь. Они тебе чем помешали, козел? Последний пельмень отобрали?
— Я вижу, у дэя Сэйтория весьма своеобразная манера вести теологические диспуты, — негромко пробормотала Сируко. — Отправляю его куратору рекомендацию включить в индивидуальную программу курс ораторского мастерства.
Фуоко тихо хихикнула, наблюдая, как проповедник багровеет с распахнутым ртом, явно не находя, что возразить на столь убедительные аргументы. Кирис наконец продрался сквозь толпу и сам вскочил на бортик фонтана рядом с проповедником.
— А теперь слушать сюда! — сказал он, обращаясь к толпе. — Паладары пришли сюда, чтобы нам помочь. Я сам из Хёнкона, и паладары его щас отстраивают. Кто-то из людей хоть почесался, чтобы нам помочь после Удара? Да хрен. А паладары выгнали оттуда пиратов и теперь страну восстанавливают. Мне до фонаря, кем вы их там назовете, но я за них кому угодно очко порву, поняли? А если ты, янориман, — он яростно обернулся к проповеднику, и тот отпрянул, — еще хоть раз про Карину Мураций что-то вякнешь, урою на месте, дошло? Не твоим языком ее имя поганить!
— Ты продался! — проповедник наконец-то оправился от первого шока и перешел в наступление. Он благоразумно отступил на пару шагов, но тона не сбавил. — Купленные дхайнами вандабани, как ты, за чашку риса убивают мужчин и насилуют женщин! Дхайны радуются, глядя...
Кирис сделал движение в его сторону, и проповедник дернулся и осекся.
— Тинтин га саолянь! — резко сказал парень, и на сей раз радиопереводчик промолчал. Впрочем, Фуоко и так знала смысл выражения — "пососи мой член" или что-то такое. — Я тебе в последний раз по-хорошему говорю — дристуй отсюда, люай но тиксё, пока зубы целы!
Фи, матерщинник! Вот она ему по башке настучит за несдержанность, когда наедине останутся! Действительно, теологический диспут!
Вара постучала Кириса пальцем по плечу, и парень кинул на нее раздраженный взгляд. Сестра молча указала в сторону, и Фуоко проследила взглядом за ее пальцем. Со стороны храма Вегешота поспешно семенили двое пожилых бритых налысо монахов в темно-красных рясах, сопровождаемые тремя угрюмого вида парнями в простых одеждах. Ага. Похоже, жрецы тоже разглядели неладное и решили вмешаться. Парни выглядели немногим мельче Кириса и настолько же способными компенсировать грубой силой неуспех в теоретической дискуссии.
Проповедник быстро оглянулся, и его зубы ощерились в уродливой гримасе.
— Узрите адептов ложной веры! — он ткнул в жрецов пальцем. — Они пришли, чтобы заткнуть рот носителю истины! Но истинная сила — только в моих руках! Яви ее, о божественный Вегешот, и покарай гнусных лжецов!
Он вскинул к небу руки, и вокруг них вспыхнула синяя корона мелких молний, почти не различимых в солнечном свете.
И тут же Фуоко словно ударили пыльным мешком по голове. Ночной мир в ее незрячем глазу ослепительно вспыхнул и завертелся, заслоняя реальность. В ушах грянул рев незримых хоралов. Она почувствовала, что земля уходит из-под ног, и взмахнула руками, отчаянно пытаясь удержать равновесие. Твердые руки подхватили ее под мышки, голос Сируко отчаянно пытался пробиться к ее сознанию, но сладкие и горькие хоралы заглушали его так же надежно, как ночной мир скрыл реальный. Ледяное солнце било в глаза с кислого неба, а неистовое бешенство полотнищ пламени и хаоса разноцветных нитей нежно гладило ее по голове и сдавливало все тело удушающими змеиными кольцами. Хреново, мелькнуло в голове. Арасиномэ, или где там сейчас обитает ее сознание, опять перепутал нервы и транслирует чушь. Ну нетушки, не поддамся, даже и не ждите!
— Приступ синергии, — проговорила она, чудовищным усилием воли отгоняя ночной мир подальше, не слыша себя и не зная, слышит ли ее хоть кто-нибудь. — Пытаюсь бороться. Держите меня...
Реальный мир вернулся, но все вокруг казалось размытым и на расстоянии десятка метров словно терялось в густом дыму. Словно? Нет. Кольчон! Они внутри кольчона! Стаи серых туманных спиралей роились вокруг, их сердцевины горели угрожающим багровым пламенем. Потом ее словно с размаху ударили кулаком в лицо, и волюты пропали, а кольчон резко раздался, освободив пузырь метров полста в диаметре. Кирис стоял в его центре, и вокруг парня бушевал электрический шторм — и такой же шторм ярился вокруг проповедника. Их одежда дымилась и обугливалась на глазах, густая сеть электрических разрядов хаотично металась и танцевала между ними, отдельные молнии втыкались в тела валяющихся на земле людей, пытающихся отползти. Варуйко неподвижно полулежала на бортике фонтана, ее пальцы свело судорогой вокруг наполовину выдернутого из чехла ножа. Вокруг Кириса клубилось, быстро сгущаясь, серое, закрученное по вертикали облако энергоплазмы. Рев хоралов в ушах усилился, и вдруг вокруг снова замерцали багровые огни. Тучи волют гигантским водоворотом закружились над площадью и фонтаном, и одна из них, на глазах Фуоко рассыпавшись облаком снежных хлопьев, обрушилась на ползущего на четвереньках мужчину. Тот дернулся, упал на каменную брусчатку лицом вниз — и замер.
Я уже видела такое, билось в голове. Я видела. Тогда, на набережной, после приезда в Хёнкон. И кольчоны. И водоворот волют. Только сейчас поблизости нет Труды Баркхорн на ее реактивной машине, и никто не придет на помощь ни им с Кирисом, ни людям вокруг.
Чудовищная тяжесть обрушилась на нее, на сей раз реальная, и, падая на землю вместе с поддерживающей Сируко, она успела увидеть, как Кирис опускается на одно колено, упираясь кулаком в землю, а каменные слоны фонтана позади него разлетаются тучей крупного щебня. От него просто хлестало ощущение непомерного напряжения. Нет! — крикнула она во весь голос, по-прежнему не слыша себя и пытаясь разобрать в общем реве одинокую чистую ноту Кириса, чтобы передать ему сигнал. Нет! Остановись, Кир, ты опять начал разрушать! Я помогу! Проповедник стоял с воздетыми к небу руками. Взбесившаяся гравитация не доставляла ему никаких проблем, и электрический шторм вокруг него с Кирисом бушевал все сильнее. Он не слышит. Не может услышать.
И тогда Фуоко, глубоко вдохнув, впустила в себя ночной мир, позволила ему овладеть собой. Пожалуйста, успокойтесь, мысленно попросила она, обращаясь к волютам и внезапно ощутив вокруг перепуганных братьев и сестер. Я знаю, что вы хорошие. Вы никому не хотите зла. Вы просто не знаете нас. Вы хорошие, но сейчас вы вредите. Пожалуйста, уходите. Успокойтесь и уходите прямо сейчас. А потом мы с вами еще поговорим. Мама-роза, пожалуйста, скажи им!..
